Выбор Джона Константина

— А сейчас, я полагаю, мы можем заключить сделку, — говорит Джон, обращаясь к темноте, которая плотно окружает его. Он замер мраморной белой статуей, и лишь мерцает мертвенно-белый свет круга вызова под его босыми ногами. — Скрепим рукопожатием, или?.. «Этого мало… Слишком мало… Нам нужно больше, ты знаешь, Джон Константин», — приходит бесплотный ответ, громкий и влажный шепот. Джон чувствует, как под полом заброшенного дома вздрагивает земля, как трещат разламываемые половицы. — Чего ты хочешь? — спрашивает он, наблюдая за тем, как темные, извивающиеся щупальца пробивают пол, приближаясь к его ногам. — А, да ладно. Экзорцист поводит плечами, и мятый плащ соскальзывает на пол. Теперь ослабить галстук. — Я ведь знал, как это бывает, — он кривит губы в усмешке, закуривает сигарету, сжимая ее зубами. — Какие правила. Его руки цепляют пряжку ремня, легко расстегивают, скользят по бедрам, спуская брюки. — Все же не в первый раз, как бы там ни было. Большие пальцы ныряют под резинку боксеров, стаскивая вниз. — А теперь покажи мне, что там у тебя есть для меня. Совершенно обнаженный, Джон Константин стоит, раскинув руки в стороны, призывая, показывая, что он готов, ожидая первого прикосновения теплых и липких щупалец, которые уже начали скольжение вверх по его ноге. Два, а затем три ряда толстых и широких присосок оставляют красные отметины, всё выше и выше, от икры к колену — влажные, скользкие путы обвивают его бедра. — Ну, давай, — говорит он, затягиваясь сигаретой, которая все еще чудом держится на губах, — Не заставляй меня жда… Фразу он уже не закончит, щупальце, сократившись, проталкивается меж губ, заставляет почувствовать горячий густой жар на языке. Он чувствует, как слизь на поверхности отростков движется по его щеке, будто облизывая. Он рвано выдыхает, дергается, а тентакли начинают пульсировать, присасываясь к его телу плотнее. Один усик, тоньше, чем остальные, но такой же мокрый и липкий, оборачивается и трется вокруг основания члена экзорциста. «Мы видим, что ты хочешь отменить нашу сделку», — голос вибрирует в нем, отголоски будто наполняют все сознание Джона и всю комнату вокруг, два щупальца крепче пережимают запястья, надавливают на предплечья, оставляя блестящие следы, с чавкающим звуком смыкаются на шее. — Я могу дать тебе больше… — стонет Константин, вытягиваясь так, чтобы щупальца сильнее затянулись вокруг шеи, вжимаясь в плотную влажную черноту за спиной, которая уже проникает отростками в его анус, пульсируя, двигаясь, затвердевая, словно копье. Окурок, наконец, обжигает губу, падает, и Джон прикрывает глаза. Он не сопротивляется, он просто открывает рот шире, позволяя липкому щупальцу погружаться глубже. Его язык уже прижат присосками, из них сочится горячая безвкусная слизь; и все, что остается делать — это чувствовать, как она вперемешку со слюной стекает по подбородку. И еще одно щупальце, гребаный тентакль проскальзывает вниз, между ягодиц, трется рядом с первым, уже проникшим, расширяя задницу. Джон стонет, чувствуя, как растягивается, его колени дрожат, бедра немного подаются вперед, пытаясь нащупать привычный ритм... Константин едва держится на ногах, крупная дрожь сотрясает его тело, а щупальца с хлюпающими звуками — впрочем, совсем не сверхъестественными, а обычными — трахают его во все дыры. Движения становятся все более быстрыми, Джон и хотел бы закричать — но не может, поскольку глубоко в глотке, вызывая удушье, пульсирует тентакль. Наконец, одно из щупалец неподвижно замирает внутри, и взрывается влажным соком, его настолько много, что Джон чувствует, как липкая жидкость вытекает из него горячими ручьями. Начинается цепная реакция — другие отростки тоже замирают, и каждый из них истекает влагой, заполняя доступные полости. Он падает на колени, сплевывает и чувствует, как тентакли отпускают его один за другим, оставляя круги с кроваво-красной каймой и липкую слизь на коже. — О, так эта сделка... односторонняя? — хрипит экзорцист, ощущая, как его член упирается в колени, твердый и жесткий, причиняя физическое неудобство вплоть до боли. Джон отшатывается назад, неловко раскидывает ноги. Несколько щупалец сливаются в одно, образуя разверстую розоватую утробу, и накрывают член, присасываясь настолько сильно, что Джон успевает проклясть свой длинный язык. Хриплый крик оглашает окрестности. Но щупальца держат крепко и движутся в жадном сосущем ритме. Константин прокусывает губу, рот наполняется металлическим вкусом крови, когда он кончает, заполняя адскую утробу тентакля своим семенем. Он тяжело дышит и сам двигает ягодицами, не в силах справиться с оргазмом. «Мы согласны с условиями этой сделки, Джон Константин». — О, да… — Джон пытается говорить жестко, но его голос срывается и дает петуха. — Обращайтесь.