Я выберусь отсюда

Маилз и Салли шли по коридору психбольницы. На дворе стоял октябрь, но в помещении было очень холодно. Такой могильный холод, будто на кладбище. Хотя, что скрывать? Лечебница Маунт-Мессив и была кладбищем, кладбищем для ее постояльцев. Людей, которые ранее были кем-то, у одних были семьи, у других карьера, а у третьих была любимая бутылка, из-за которой, собственно, они сюда и попадали. Первое время их лечат, а если сказать честно, нашпиговывают разными препаратами, после которых постояльцы чудесной больнички становятся безропотными существами-овощами. Сама Салли нечасто видела психов, так как работала в другом блоке. В административном блоке А4. Больные же содержались в А3, в А5 и в А2. Было очень жутко наблюдать за тем, как ранее вполне нормальный человек (конечно же для психушки), мирно играющий в шахматы в игровой комнате, теперь вырывается из рук амбала-охранника, пуская слюни. «Меркофф» не волновало содержание заключенных, хоть и персонал больнички утверждал, что больных не били и кормили. Но это была ложь чистейшей воды. Сильно провинившихся пациентов запирали в страшном месте — карцере. Это очень маленькая комнатка, в которую помещали от 5 до 10 провинившихся. Люди не могли не то, что лечь, даже сесть не было возможности. Таким образом местные врачи «ломали» буйных пациентов. Это было легко, если человека поместить в это местечко на дней так 4-5, то поверьте, единственная мечта для несчастного будет больничная койка. Это произошло и с маньяком-извращенцем Эдди Глускиным. МакКена отлично помнила этого человека. А знакомство с ним произошло тогда, когда женщина шла по одному из многочисленных коридоров подземной лаборатории. Мистер Джереми Блэр попросил Салли отнести на подпись др. Вернике некоторые документы. Салли спокойно шла по коридору, как вдруг из-за угла выбежал человек с криками «Дорогая, где же ты?». Он натолкнулся на Салли и та отскочила к стене. Мужчина с минуту смотрел на нее, а затем проговорил что-то неразборчивое, но по опущенной голове и жалостливому тону — это, возможно, было извинение. МакКена стояла в отупение прижав к груди документы и не отрываясь, смотрела на Эдди. На тот момент у Глускина не было тех окровавленные шрамов на правой стороне его лица, он выглядел вполне здоровым человеком. Вот только его глаза выражали какой-то непонятный страх. Гляделки продолжались недолго, вскоре из-за того же угла послышались крики, а затем и показались сами источники. Это были двое санитаров и сам вышеупомянутый Вернике. Пожилой мужчина подошел к женщине, и, положив руку на ее плече, спросил о том, всё ли в порядке. Салли быстро замотала головой и протянула доктору документы для подписи. Задерживаться здесь она совершенно не хотела. — Не бойтесь, он вам ничего не сделает, за ним просто не углядели, — заверил Салли доктор, беря бумаги. — Да все нормально, просто это случилось очень неожиданно, — попыталась сделать подобие улыбки МакКена. Все-таки не каждый день на тебя бросается какой-то ненормальный. — Вот значит как, а он же был отличным охранником, — с наигранной грустью в голосе сказал старикашка. Эти документы были о переводе главы охраны Уокера и бывшего исполнительного директора Трагера. — А в чем виноват он? — Вернике ткнул пальцем на фамилию «Трагер». — Пренебрежение и невыполнение своей работы. Этого вполне достаточно для ареста, во всяком случае так посчитал мистер Блэр, — отчеканила Салли. Сказать честно, она даже не знала, что там написал Блэр, но у нее была прекрасная актерская игра. Не даром ведь она была музыкантом, а они, как знаете, тесно переплетаются с актёрской игрой. Творчество — Вот значит как, а жаль Трагера. Неплохой человек был, — выдохнул доктор, беря документы под подмышку. — Очень, — со стальными нотками подтвердила Салли, ей на тот момент не было жалко ни первого, ни второго знакомого. Пусть делают с ними, что хотят, это уже не ее заботы.

***

— Куда мы премся? — устало пробубнил Апшер. Из-за игр в «кошки-мышки» с Крисом репортер порядком устал и раздражение медленно, но верно подступало к мозгу. — Нам нужно в подвал, там генераторы, — спокойно ответила Салли, открывая тугую дверь в подвал. — И зачем? По-моему, нам и без света хорошо, — попытался отшутится Апшер. —Тупица, это не для света, — закатила глаза Салли. Шутку девушка не оценила. Маилз на это решил не обращать внимание, она и так помогает ему выбраться. Хотя кому она помогает — вопрос открытый. — Если не секрет, сколько время ты здесь? — вполне обычный вопрос для репортера, но в этом месте он какой-то неуместный, какой-то щеголеватый… — Недолго, примерно год, — задумчиво протянула наркоманка. — Честно, не помню, когда притащилась в эту дыру. — То есть ты работала здесь?! — Апшер был в лёгком недоумении, его догадки рухнули словно великий город Помпеи*. — Да, — кивок, МакКенна вновь останавливается. Роется в сумке, достаёт пачку сигарет, вытаскивает одну, затем вновь роется, на этот раз за зажигалкой. Вынимает её, такую серебренную с непонятной росписью. По виду не из дешёвых. Это тоже немного настораживает репортера. От куда у наркоманки такая вещь? Она явно не занимала какую-то высокопоставленную должность. Или нет? Салли закуривает, дым как-будто льется из её рта, он обволакивает глотку, запах не сильно выделяется, сигаретки не самого хорошего качества, но здесь и этому нужно быть рядом. Апшер закашливается от дыма, девушка на это лишь выразительно ухмыляется, её это забавляет. — Скоро лёгкие выплюнешь, — искрометный юмор парня на этот раз был оценен, хотя юмор ли это вообще? Скорее констатация факта, которая, впрочем, Салли никак не волнует. Она вновь растирает слезы по лицу. Странно наблюдать за человеком-наркоманом, который плачет. Просто без какой-либо причины. Потому что нравится. — Если это не секрет, то какую должность ты занимала? Просто хочу знать, с кем я имею дело, — донимал с новым вопросом Маилз. — Когда-нибудь твоё любопытство тебе боком обойдётся. Хотя, уже обошлось, -иронично улыбнулась Салли, прислоняясь к стенке. В помещение было очень темно и единственным источником спасение от этой гнетущей темноты для репортера была камера, которая стала для него лучшим другом и спасением в одном лице. Маилз подошёл к Салли в плотную, он был немного выше её, и её лицо упиралось ему в грудь. Она подняла голову и с вызовом посмотрела на Апшера. Салли выдохнула табачный дым прямо в лицо парня, тот залился в кашле. —Пошли, Ромео, — женщина отпрянула от стены и отправилась дальше. Маилз вздохнул и пошёл за ней. Амплуа изменилось. Теперь вместо оборванных обоев на стенах и «приятного» освещения были каменные кладки и вода по колено. Приятная атмосфера, одним словом. Салли шла впереди, что-то напевая себе под нос. Она не обращала внимание на то, что ее бедра, платье и халат уже погрузились в пучину вонючей воды. Странная она, — вновь закралось Маилзу в голову. Недоверие так или иначе присутствовало. Посудите сами, какая-та незнакомка предлагает помощь. При этом все монстры куда-то испортились. Она что-то знает, но почему-то скрывает. Может, она за одно с тем «святошей»? Вдруг послышался знакомое наименование «поросенок». — Блять, это Крис! Надо спрятаться, бежим! — Маилз схватил МакКену за руку и потащил за собой. Они побежали, но их выдало одно — звук воды. Апшер наплевал на все и бежал со скоростью поезда Сэнкансен. Салли пыталась что-то сказать, но Маилзу было не до этого. Они забежали на железную платформу с бортиками, за которой парочка и спряталась. И тут у МакКены прорвало: — Ты самый ебанутый мудак! Ты понимаешь, что из-за твоей тупости мы можем коньки откинуть?! — говорила она это шепотом, но Маизл воспринимал это как крик. Это ему очень не нравилось, но враждебное уважение к женскому полу у репортера было, поэтому Маилз просто терпел. — Тихо, — шикнул Маилз, злобно смотря на Салли. Крис Уокер показался на горизонте, звеня своими цепями. Зрелище было жуткое. — Поросенок, ты где?! — кричал Крис во всю глотку. Маилз был на приделе, он боролся с желанием поскорее тронутся с места и бежать на всех порах. Салли заметив это, взяла его за руку. — Успокойся, вроде мужик, а нервы, как у беременной бабы, — недовольно шепнула Салли. — Он идет, — сказал Апшер шепотом, прячась за постройкой. Парень трясся как лист на ветру, сжимал и разжимал кулаки, и тихо постукивал зубами. Ужас невозможно было передать, он теперь знал как будет выглядеть его смерть. Огромная, с окровавленным лицом и огромными лапами. Но даже в этом ужасном месте, в парне была надежда. Он надеялся, что-все-таки сможет вылезти из этого места целым и невредимым. — Спокойно, он сейчас уйдёт, — сказала Салли, не смотря на Маилза. Она была совершенно невозмутима, лишь какая-та ядовитая полуулыбка обрисовывалась на бледном лице этой странной женщины. — От куда ты знаешь?! — охрипшим голосом сказал Апшер. — Он тупой, реагирует только на звуки и колебания воздуха, которое сам создает, -щурилась Салли. Она была права, примерно через минут 10-20 эта туша ушла, оставив парня и женщину в одиночестве. Лишь капли с потолка звенели от соприкосновения с водой. Горе-репортер и МакКена встали с колен и спрыгнули на пол. — Думаю, несколько часов мы его не увидим, — бросила Салли, закутываясь в свой леопардовый халат. — Ага, -кивнул Апшер, — куда мы сейчас? — Нижний этаж, — ответила женщина. Теперь, когда опасность им не угрожала, Апшер смог получше рассмотреть обстановку. В воде что-то плавало, присмотревшись поближе парень замер. Это были мозги. Реальные человеческие мозги плавали в этом зловонии! И только почему они ещё не распались? — И что стоишь? — подняла правую бровь Салли. Она скрестила руки на груди и смотрела на Маилза. — Задумался, прости, — Апшер быстро придумал отмазку, он отвел взгляд от мозга и посмотрел прямо в глаза женщины. Что-то очень странное он увидел в них. Они были неживые, какие-то бесчувственные и холодные, но они блистали. Блистали холодным блеском. Расширенные зрачки показывали на то, что она не давно шаркнулась. Капилляры сильно выделялись на белом яблоке глаза, они расползались будто паутина. Она улыбалась, такая странная улыбка. Так улыбаются покойники, белые губы скривлены в подобии улыбки. Это не страшно, скорее настораживающе, будто ты знаешь, что змея броситься на добычу. Маилз сглотнул и увесистым шагом направился дальше. Он понимал, куда нужно идти. Парень обогнул Салли и направился прямо в помещение за громадной дверью, он открыл её. Его взору предстала небольшого размера кирпичная комната, посередине которой стоял злополучный ржавый генератор. Маилз приложил силы, дабы сдвинуть с мертвой точки ручку последнего. Генератор заворчал, работа его началась. — Ну хоть на это ты способен, — послышался голос МакКены. Сама же она стояла в дверях и курила столь любимую сигарету. Её дым разлетался по всей комнате, создавая облака из него. Маилз неодобрительно посмотрел на неё, она же, не смущаясь, рассматривала репортера, держащего в своих руках камеру, единственного друга. —А, все-таки, зачем ты куришь? — спросил Маилз, выходя из комнатушки. —Милый, это творчеству помогает, — ответила она, делая очередной затяг.