Последствия нашей встречи

      — Игорь, блять! Не туда положил!       Бедный Игорь, на которого я срываюсь уже на протяжении целого года, вздрагивает и раздражённо смотрит на меня. Я знаю, о чём он думает. И я знаю, что работает он тут дольше моего, но это не меняет сути дела.       — Какая разница, куда класть сэндвичи? — ворчит парень, но всё же перекладывает эти несчастные бутерброды с курицей в другое место.       Победно улыбаюсь, и ухожу на кухню, где кондитеры-пекари творят чудеса. Запахи разносятся фантастические. Как-то раз я слышала, что если устраиваешься в Макдональдс, то через несколько недель отбивает желание есть гамбургеры. Такое же правило, по мнению многих людей, работает на все кондитерские и рестораны фаст-фуда. Так вот, товарищи, это совсем не так. Проработав в пекарне не много, не мало, а целый год, меня всё равно тянет на всю продукцию, представленную на прилавках.       Взяв тяжёлый поднос с булочками, я прошла обратно в зал за прилавок и принялась раскладывать их, еле-еле удерживаясь от соблазна съесть хотя бы одну. За время, проработанное в пекарне, я поправилась на пять килограмм, и, хотя Игорь и подруга говорят, что мне так даже лучше, я чувствую неприятную тяжесть и хочу от неё избавиться. К сожалению, эта тяжесть не образовалась в груди.       Через несколько минут откроется наше кафе, и придут гости. Я до сих пор не привыкла к такому общению, ладони продолжали потеть, а всё тело дрожать. Ежедневно мне приходилось сражаться с этими ощущениями, напоминавшими мне о прошлом. О том времени, когда я не могла перечить людям, не могла ругаться матом и краснела при слове «секс». К счастью, это всё прошло, хоть и не до конца. Но я не хотела вспоминать о человеке, благодаря которому произошли мои изменения. Не хотела вспоминать о мужчине, при упоминании которого становилось невыносимо больно в груди.       Отбросив в сторону грустные мысли, я провела пальцами по длинным рыжим кудрям и вышла из-за прилавка. Передвигая столы и стулья так, чтобы всё выглядело красиво и гармонично, я на мгновение забыла обо всём, что произошло в моём прошлом. Физическая активность помогала раствориться в себе, стать просто телом без мыслей и чувств. Мне это нравилось, как бы странно не звучало.       — Регина! — окликнул меня Игорь. — Твой телефон звонит!       Я закончила передвигать стулья, оглядела преобразившее светлое помещение и с довольным видом направилась к Игорю. Парень стоял с моим телефоном в руке, равнодушно оглядывая зал. Как можно оставаться таким спокойным при виде чего-то красивого?       Так ладно, я помешана на красоте и гармонии всего, что меня окружает. И это тоже идёт из моего прошлого.       — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила я, ответив на вызов.       Аня обычно не звонит мне на работу, если, конечно, не случится какой-то катастрофы в квартире. Я привыкла сама набирать её номер в течение дня, именно поэтому в данный момент была чертовски напугана.       Игорь тактично отошёл в сторону, встречая первого посетителя.       — Что ты так паникуешь сразу! Позвонить нельзя? — рассмеявшись, спросила старшая сестра.       — Аня, ты мне крайне редко звонишь на работу, а когда это случается, значит случилось что-то, — объяснила я, наблюдая за Игорем и пожилой женщиной, выбирающей булочку. — С Тёмкой всё в порядке?       Год назад родители выставили меня из дома на руках с новорождённым сыном, заявив, что я опозорила их семью. Они разрешили мне выносить ребёнка при условии, что я продолжаю обучение в другом городе и получаю аттестат, иначе я бы оказалась на улице, будучи беременной и без денег. А так родители оплатили роды, и отправили меня жить к сестре. Больше я от них ничего не слышала.       Им было плевать на внука, что расстраивало больше всего. Тёмка вырастет в окружении мамы и тёти. Его отцу рассказывать что-либо мне было запрещено, да и особо не хотелось. Когда я уехала из города, ничего не рассказав ему, он даже не пытался найти меня. А я не хотела навязываться, используя новорождённого ребёнка. Я была эгоисткой, это не отрицаю.       — Всё хорошо с твоим сыном. Ходит, практически бегает.       Облегчённо выдохнув, я на мгновение закрыла глаза. Как бы нам не приходилось тяжело в двухкомнатной съёмной квартире, я искренне любила сына, безумно им дорожила и боялась любой опасности, включая всевозможные углы.       — Так чего ты звонишь?       Аня откашлялась, как будто ей не нравилось то, что она собирается сказать. Я насторожилась. Пожилая дама отошла от прилавка, так и не выбрав булочку, а Игорь обернулся ко мне, раздражённо вздыхая.       — Мне тут кое-кто позвонил. В общем, он представился, как твой давний друг, сказал, что хочет тебя найти. А я и не сдержалась, даже не подумала…       — Кто он?       — Некий Максим.       Внезапно мне перестало хватать воздуха. Уставившись в одну точку на стене, я безмолвно открывала и закрывала рот, не зная, что говорить и как себя вести. Сердце забилось быстро-быстро, словно готовое выскочить из груди. Это не может быть ошибкой. Я знала всего лишь одного Максима, и ненавидела это имя.       — Ты сказала, где я работаю? — прошептала я, облокотившись о прохладную стену.       — Да, — так же шёпотом ответила Аня, видимо, осознав, что сделала что-то не так.       Возможно, она хотела сказать что-то ещё, извиниться или спросить, но я не хотела этого слышать. Отключившись, я бросила телефон в карман джинсов и провела пальцами по лицу. Чего он хочет? В любом случае, я не хочу видеть Максима. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем.       Я не винила Аню в том, что она сказала Максу о том, где я работаю. Никто не знает об отношениях между мной и Максимом, кроме родителей. Больше я никому не рассказывала. Не видела в этом смысла, а сестра думала, что ребёнок от моего одноклассника, которого я попросту выдумала. И меня устраивало такое положение вещей.       Так ладно, без паники. Москва — огромный город и таких кафе, как то, в котором я работаю, просто множество по всей столице. В какой-то момент Максу надоест искать, и он сдаться. Хотя я прекрасно знала, что он не привык сдаваться, но вдруг что-то изменилось за последний год.       Выдохнув, я сжала ладони в кулаки. Главное — оставаться спокойной.       — С тобой всё в порядке? — прозвучал мужской голос рядом со мной, и до меня не сразу дошло, что это Игорь.       Я кивнула, усмехнувшись. С чего так переживать? Прошёл целый год, может чуть больше, меня уже не должно ничего беспокоить. Да и чего бояться? Может, Макс пришёл просто поговорить. Только если он не узнал об Артёме.       — В порядке. Давай работать! — с излишним энтузиазмом воскликнула я, не отрывая взгляда от закрытой двери.       Несколько человек уже находились в зале, сидели за столиками и мирно пили свой кофе. Я любила эту спокойную атмосферу кафе. Она позволяла забыть о той суматохе, что будет происходить дома вечером. Тёмке скоро год, а мы ещё не встали в очередь в детский сад. Я не успевала записать его к врачам, не успевала убраться дома, так ещё хозяйка квартиры скоро придёт за оплатой. Наличие старшей сестры нисколько не помогало, ведь помимо кучи домашних дел нужно было бегать за Артёмом и не давать ему съесть собственные игрушки.       — Почему такая грустная, ангел?       Я застыла на месте, не поднимая взгляда, прекрасно зная, кто стоит по другую сторону прилавка. Этот голос будоражит моё сознание, пробуждает воспоминания о моём одиннадцатом классе, когда я ходила в школу только ради того, чтобы вновь услышать его. Мужчину, который своим неординарным подходом заставил весь наш класс учиться, а меня слететь с катушек.       Когда Макс появился в моей жизни, я поняла, что такое свобода. Я поняла, что такое любовь. Благодаря ему я впервые почувствовала страсть и ощутила невероятную боль. Из-за этих отношений я прошла сквозь огонь и воду, рассорилась с родителями и похоронила мечты о светлом будущем, о своей карьере.       Но я не могу сказать, что жалею об этих отношениях. Ведь теперь у меня есть Тёмка.       — Регина, — тихо говорит он, вынуждая меня поднять взгляд. — Нам надо поговорить.       Он совсем не изменился внешне. Всё те же тёмные взъерошенные волосы, в которые я так любила зарываться пальцами. Всё те же ярко-голубые глаза, напоминающие цвет океана. Пухлые губы, которые целовали меня каждый божий день. Сглотнув, я опустила взгляд на свои пальцы.       — Хорошо, — ответила я, выпрямившись.       Нам надо расставить все точки, чтобы мы могли двигаться дальше и не вспоминать о прошлом на каждом шагу. Я поддерживала эту идею. Такая тактика может сработать, и нам действительно нужно было поговорить. Когда я узнала, что беременна, родители сразу же отправили меня в Москву, отобрали телефон, ноутбук, оборвали все связи с тем миром, в котором я жила на протяжении семнадцати лет.       Мы прошли за свободный столик возле окна. На улице туда-сюда сновали люди. Кто-то смеялся, кто-то шёл с таким лицом, словно думал о смерти каждую минуту. Светило солнце, совсем не согревая. На улице всё также стоял мороз, характерный для ноября.       Мы опустились друг напротив друга, несколько мгновений хранили молчание. Я не знала, как начать разговор и о чём вообще можно говорить с человеком, который даже не пытался тебя найти. Никак.       — Как у тебя дела? — спросил он.       Я откинулась на спинку стула, не отрывая взгляда от Макса.       — У меня всё хорошо. Как видишь, работаю. Как у тебя?       — Работаю учителем. В той же школе. Ты учишься где-нибудь?       Интересно, куда нас заведёт этот бессмысленный разговор? Я не хотела отвечать на этот больной для меня вопрос. Я хотела учиться, хотела поступить в МГУ, но у меня попросту не было бы на это времени. Да и из-за беременности и нервного срыва все знания скатились, и баллы по ЕГЭ были отвратительны.       Но я не собиралась рассказывать об этом Максиму. Это только мои проблемы, и я не хотела, чтобы кто-либо, а уж тем более он, знал об этой ситуации.       — Нет, только работаю.       — Ты ничего не хочешь мне сказать?       Так, он решил перейти сразу к теме.       — Что именно?       — О моём ребёнке.       Я забыла, как дышать. Откуда он узнал об Артёме? Если рассказала Аня, то этого я не прощу просто так. Ладно сказать, где я работаю, но не о Тёмке же рассказывать первому попавшемуся человеку.       — Он не твой ребёнок. Только мой.       — Почему ты мне не сказала о нём?       Серьёзно? Он серьёзно спрашивает об этом? Я думала, что каким-то образом Макс догадается, что вся эта история произошла из-за моих родителей. Я еле-еле их тогда отговорила писать заявление на учителя в полицию, пообещав, что прекращу с ним любой тип общения, кроме делового.       Беременность ясно дала понять, что я не сдержала обещание.       — Чтобы ты делал, Макс, если бы к тебе заявилась твоя семнадцатилетняя ученица, к тому же ещё и беременная от тебя?       Я видела, как ему тяжело сдерживаться. Максим всегда был вспыльчивым, любые ссоры превращались в скандалы, а о сценах ревности можно даже и не говорить. Любить его было всё равно, что находиться на американских горках. Постоянно.       — Ты никогда не была для меня простой ученицей, Регина.       — Уж об этом я знаю, — усмехнулась я. — Ребёнок тому доказательство, разве нет?       Макс смерил меня злобным взглядом. Но я не собиралась сдаваться, уступать и бежать знакомить его с Артёмом. Я хотела доказать самой себе, что между нами ничего не осталось. И я могу сопротивляться Максиму.       — Я должен с ним познакомиться.       Покачав головой, я глянула в сторону прилавка. Игорь, внимательно слушая заказ девочки-подростка, не отрывал от меня взгляда. Я улыбнулась ему, давая понять, что всё хорошо и переживать не надо. Как бы он меня временами не бесил, Игорь был хорошим другом.       — Ты ничего не должен, Максим. Зачем тебе он? Ты даже не пытался найти меня после моего отъезда!       — Регина, причём здесь наши отношения? Я год не знал о том, что у меня есть сын.       — И что ты будешь делать? Растить, заботиться?       В порыве нахлынувших чувств Макс впечатал кулак в стол. Я испуганно вздрогнула, опасаясь его следующих действий. Но, увидев страх в моих глазах, Макс глубоко вздохнул и немного отодвинулся от стола.       — Именно этим я и хочу заниматься. Регина, разве он не захочет узнать, кто его отец?       — У меня уже есть план действий на этот случай.       Максим усмехнулся.       — Конечно. У тебя всегда есть план действий.       Я улыбнулась, вспомнив все те ситуации, когда Макс уговаривал меня сделать что-то безбашенное, а я просто с ужасом смотрела на него. Раньше я никогда не могла пойти вразрез со своими планами, у меня всегда всё было чётко и быстро. Когда я узнала о беременности, желание следовать плану само собой отпало. Сейчас это было скорее глупой привычкой, от которой я никак не могла избавиться.       — И что же ты придумала?       — Его отец погиб на войне. Всё. Артём будет гордиться им.       — Артём? — на губах Макса появилась улыбка.       Я не знаю, почему назвала так. Может, была очень глупой и хотела оставить хоть какое-то напоминание о своей первой любви, кроме ребёнка, разумеется. Я прекрасно помнила тот вечер, когда мы с Максом сидели в какой-то забегаловке, разговаривая о многом и одновременно ни о чём. И когда проскользнула тема о детях, Максим сказал, что хотел бы назвать сына Артёмом.       Внутри даже как-то потеплело от таких воспоминаний.       — Сколько ему?       — Девять месяцев.       — Получается прошло восемнадцать месяцев с нашей последней встречи?       Да, именно так. Самое обидное, что последнее воспоминание о нём — это очередная ссора из-за пустяка.       — Я хочу познакомиться с ним, — твёрдо произнёс Макс. — Хочу стать для него отцом.       Может, Артёму всё-таки будет лучше с живым отцом?       — Хорошо, Максим Игоревич. Познакомлю вас с сыном.       Он казался удивлённым.       — Ты так быстро сдалась?       Пожав плечами, я ответила:       — Я всё-таки мама. Думаю, Артёму понравится такой отец.       — Какой такой?       — Догадайся. Будем рассказывать ему, как мы встретились?       Нет, такое сыну лучше не рассказывать. Вообще лучше держать историю про молодого учителя, соблазнившего ученицу, при себе. А то у сына неправильная модель мира сложится.