А можно я не буду резать твои вены бритвой, как ты любишь, тупой. А просто сразу снесу тебе голову.
Чонгук заходит в квартиру и морщится от запаха алкоголя, пота и секса, и даже не удивляется, когда полуголая девушка быстро одевается, высоким голосом говорит: «извините» и уходит с квартиры. Вот это уже наглость, думает Чонгук, выкидывая пустые бутылки из-под алкоголя. Тэхен совсем страх потерял. Одно дело — делать тайно, тщательно замывать следы, думая, что Чон ничего не заметит, а другое — приводить своих чертовых подстилок сюда. Чонгук садится на стул, держа в руках полупустую бутылку коньяка, и пьет прямо из горла, пытается спрятать свои слезы, что не совсем удачно выходит. Губы предательски дрожат, а слезы неприятно щиплют глаза. Чонгук вдыхает побольше воздуха, пытается хоть на время задержать истерику. Зря он приехал раньше, чем планировал. Сейчас бы верил сладкой лжи и не познал бы горькую правду. Парень закрывает лицо руками, потихоньку вспоминая, как Тэхен на коленях обещал больше не изменять, не причинять боль, даже взглядом не смотреть на чужих девушек или парней. Ключевое слово: обещал. Но так и не выполнил. Это были всего лишь пустые, ничего незначащие слова. Слова, которые Чонгук принял, которым поверил. Но для Тэхена это всего лишь слова. Чонгук благодаря им простил Кима, в который раз. Парня уже от самого себя тошнит. Он такая тряпка, раз не может со всем покончить. Раз держится за воспоминания, надеясь, что Тэхен изменится. Изменивший раз, изменит и во второй. Чонгук не замечает, когда в кухню заходит растрепанный и довольный Тэхен. Чон поднимает свой взгляд и видит его омерзительную улыбку, шею, расписанную алыми следами. Тэхен потягивается и садится рядом, словно ничего не произошло, и забирает бутылку, которая чуть не выскользнула из рук парня. Чонгук внимательно, взглядом полного огорчения, рассматривает шею, ранки на губах и смотрит, как прозрачный стакан вмиг наполняется темно-коричневой жидкостью. Больше не хочется, как в первый раз, кричать, срывая голос, устраивать скандалы. — Достал ты меня, Ким Тэхен. Режешь меня тупой бритвой. Отпусти меня уже, — Чонгук говорит это совсем тихо, даже не думая, что парень услышит, однако тот все прекрасно слышит. Чонгук сам уйти не сможет — он прекрасно знает. Его как будто наручниками прицепили к Ким Тэхену и не снимают их. Ключ есть только у Тэхена, но тот почему-то не хочет его отпускать. Чонгук — птица в клетке. Такой же безвольный, запертый. Смотрит через железные прутья на такую замечательную свободу и с малой надеждой все поглядывает на хозяина, надеясь, что его скоро выпустят из клетки. Тэхен закрыл его в клетке и забыл. Но даже не смотря на это, Чонгук почему-то продолжает любить. Тэхен морщится, опустошает стакан и бросает мимолетные взгляды на парня. — Не хочу, не хочу, чтобы ты достался кому-то еще, — Тэхен говорит это легко, попросту не замечая сломленного человека перед собой. Верх эгоизма, считает Чонгук. — Так тебе нравится причинять мне боль? Нравится резать мои вены тупой бритвой и сносить мне голову? — голос Чонгука в некоторых местах садится, стает хриплым и отчаянным, но похоже Тэхена это мало волнует. Хрустальное сердце, разбитое на кусочки, уже невозможно склеить. Физическая боль ничто по сравнении с душевной. Чонгук лучше бы каждый день, каждый час, секунду терпел все побои, чем смотрел бы на новые разукрашенные игрушки Тэ. Когда они познакомились — было иначе. Неловкие прикосновения, поцелуи, улыбки, слова, заставляющие сердца биться сильнее. Но сказки закончились, иллюзии рухнули, теперь осталось одно лишь отчаянье и одна лишь боль. — Боль, говоришь? А почему ты тогда сам не уйдешь? — Тэхен хватает Чона за волосы, оттягивает и заглядывает в глаза. Пустота. В них нет ничего, кроме пустоты и пугающей одержимости. Это пугает. Пугает даже Тэхена. Ким убирает руку с чувством вины. Уже не в первый раз он чувствует себя виноватым. Чонгук поднимается, убирает со стола оставшиеся следы гулянки и выбрасывает их в мусорную урну. Почему нельзя с чувствами? Хочется уйти навсегда, с гордо поднятой головой и также гордо сказать: «я не собираюсь страдать и терпеть твои измены». Хочется уйти, но что-то крепко-крепко держит рядом с Тэхеном. Словно сама Судьба не желает, чтобы парень ушел, потому что знает, что без него Тэхен погибнет. Завянет, как цветок, без такого необходимого солнца и воды. Чонгук для него что-то вроде точки опоры. Тот, кто будет с ним, всегда подержит и никогда, кажется, не уйдет. Потому что Чон слишком одержим им. — Это и дураку понятно. — говорит Гук, моет стакан, попутно проклинает друзей Тэхена и ту полуголую девицу тоже. Но не Тэхена, на него язык плохо не поворачивается сказать. — И не стыдно тебе приводить их прямо сюда? Ким хмыкает, шепчет что-то вроде: «моя квартира, не нравится — убирайся». Глупая отговорка, думает Чонгук, уходя в комнату. Больше не хватает сил находиться с этим человеком. Чон ненавидит себя за то что жалеет всех, кроме себя. Знает, что так не должно быть. Но ничего не может с этим поделать, он просто продолжает жить жизнью марионетки. Гук смотрит на уже зажившие, некрасивые белые шрамы на левой руке, оставленные острыми лезвиями бритвы, после очередной выходки Тэ. Парень прекрасно помнит, как темно-бурая кровь медленно, но красиво, окрашивала ледяную воду. Помнит, как его почти ледяное тело вытаскивал Тэхен, на быструю руку перевязывал раны, плакал и целовал. Помнит, как Ким, по пути в реанимацию, просил не умирать, не покидать его такого грязного, потерянного и запутавшегося в себе. Он тогда выжил. Он все превосходно помнит, как будто это было вчера. Вот только Тэхен забыл. — Тэхен, отпусти меня, — шепотом, который получается настолько жалким, что аж противно, просит Чонгук, когда тот садится рядом с ним, разглядывая шрамы на руке. — А ты этого хочешь? Чонгук не знает. Слепая любовь заставляет его тянуться, завязывая при этом глаза черной лентой, к Тэхену, как подсолнухи тянутся к солнцу. Заставляет забыть все обиды и также безумно любить. Чон закрывает глаза, уже перестав контролировать слезы, которые стекают по щекам неровными линиями и каплями падают на сжатые в кулак руки. Он слишком одержим Ким Тэхеном. Его личным наркотиком. Тэ кладет ладони на его щеки, заставляя Гука открыть глаза и смотреть на такого бесстыжего парня. Чонгук смотрит на него взглядом побитого и брошенного щенка, который так и надеется на светлую любовь. На ту любовь, которую Тэхен, к сожалению, не может дать. Тэхен осторожно целует, проходит языком по сжатым белым зубам и больно прикусывает нижнюю губу. Он был рожден, чтобы приносить Чон Чонгуку боль и с этим ничего нельзя поделать. — Прости, Чонгукки, такого больше не повторится. Опять. Опять он обещает, обнимает, гладит по спине с нежностью, заставляет Чонгука покорно кивать головой. Одержимость — слишком страшная штука. Чонгук одержим Тэхеном, а тот — свободой. Все просто, как дважды два. Тэхен обещает измениться, на этот раз и самому себе, потому что отпускать Чонгука ему никак не хочется, даже если он и знает, что тот никуда от него не денется. Ким как-то неловко кидает взгляды на кровать, думает что уже поздно и пора спать, и взглядом спрашивает Чонгука, где он будет ночевать, хотя прекрасно знает ответ. Чонгук вздыхает, ложится на свою половину кровати, и, когда тухнет свет, сжимает край подушки, от которой так и разит чужим человеком, заставляет только что зажившую рану снова кровоточить. Чонгук встает тихо, старается не разбудить мирно спящего, ни о чем не подозревающего, Тэхена. Тэ забавно выдыхает, кладет голову на то место, где по идее должна быть грудь Чонгука и продолжает спать. Чон аккуратно достает старую потрепанную сумку из шкафа и начинает все обдумывать. Сейчас он принимает важное решение, которое изменит его жизнь. На следующее утро Тэхен сжимает белый лист бумаги, где местами расплываются буквы, написанные почерком Чонгука, и вытирает насупившиеся слезы.«Спасибо за то, что резал мои вены бритвой, тупой, как я люблю. Спасибо за то, что просто снес мне голову. Спасибо за то, что подарил мне столько боли и разочарования. Наверное я все-таки мазохист, раз и сейчас люблю тебя всем сердцем Не смотря ни на что, я был счастлив с тобой. Надеюсь, ты начнешь новые отношения с человеком, которого будешь любить, а не со мной, и будешь по-настоящему счастлив. Я люблю тебя, Ким Тэхен.
— твой Чон Чонгук.