***
Чуе было десять лет, когда Коё нашла его на улице – голодного и дрожащего от холода. Она забрала его с собой, дала чистую одежду, теплую постель. Она дала ему дом. Коё тогда сказала, что жизнь порой преподает жестокие уроки, но они зачастую помогают нам выжить в этом мире. В пятнадцать лет Чуя начал работать в борделе: помогал по хозяйству, убирался и занимался стиркой, приносил гостям напитки, болтал с куртизанками, которым хорошенький мальчишка пришелся по душе. За пять лет он познал все тонкости нового мира, в котором ему пришлось жить, и с головой уходил в работу, демонстрируя удивительное старание и самоотдачу. Чуя усердно выполнял любую работу и хорошо знал свое дело. Мягко улыбаясь ему или благосклонно кивая, когда Чуя проходил мимо с подносом, Коё сияла от гордости, и он это видел. В том же возрасте Чуя повстречал Мори Огая и Дазая Осаму. Он знал о них, Коё как-то вскользь упоминала их имена в разговоре, но это был первый раз, когда он встретил мужчин лично. Они приходили в бордель, чтобы поговорить с Коё; обычно она уводила их в заднюю комнату, куда Чуе запрещалось входить, и они запирались там на час или больше и, как предполагал Чуя, беседовали. Он не знал тем их разговоров и, возможно, оно было к лучшему. Мори и Дазай не внушали ему доверия и вызывали неприятное чувство, которому не было объяснения, но которому Чуя верил. Интуиция зачастую помогала ему выживать на улицах, поэтому он привык прислушиваться к ее тревожным звонкам. Кроме того, те взгляды, которые часто ловил на себе Чуя, сбивали его с толку. Он не знал, кто заставляет его нервничать больше: Мори, чей взгляд словно говорил Чуе, что не стоило ему покидать той грязной улицы и приходить сюда, или же его протеже, который всегда смотрел с необъяснимым голодом в глазах. К восемнадцати годам у Чуи так и не пробудились способности. Несмотря на то, что он достаточно хорошо владел навыками рукопашного боя, которые порой приходилось применять к разбушевавшимся клиентам, считающим, что им все дозволено, он так и не смог приблизиться к тем стандартам, предъявляемым Портовой мафией к своим бойцам. Неопределенность собственного будущего заставляла Чую нервничать – мафия не держит тех, кто не приносит пользы. Чуя осознал всю сложность своего положения, когда одним вечером Коё позвала его в ту самую комнату, куда женщина обычно приглашала Мори и Дазая. На губах Мори играла широкая, но абсолютно холодная улыбка. Взгляд Коё был наполнен беспокойством, а ее красивое лицо искажала сердитая складка между нахмуренных бровей. Мори заговорил первым, чем заслужил недовольный взгляд приемной матери Чуи. - О, Чуя-кун, не так ли? – голос его звучал так, словно это не Мори не спускал с Чуи взгляда прошлые три года. Чуя не был глупым, чтобы не почувствовать подвоха, однако он все же склонил голову в почтительном поклоне. - Да, Мори-сан. - Ты-то мне и нужен, мальчик, - Мори снова улыбнулся, но Чуя ни на йоту не доверял этой улыбке. – Видишь ли, у меня есть одно, так скажем, дело. Ты был с нами на протяжении пяти лет, и теперь Портовая мафия хочет получить доход от своих инвестиций. - Доход? – непонимающе переспросил Чуя, краем глаза замечая, как замерла Кое. Мори смахнул невидимую пылинку со своего рукава. - Именно, доход. Мы не занимаемся благотворительностью, мальчик. «Это про меня, - догадался Чуя. – Он говорит обо мне!» Паника затопила его с головой; он не хочет оставлять это место и снова возвращаться на улицу, но что он может предложить Мори взамен? От напряженных мыслей у Чуи заныла голова, но сосредоточиться под холодным и нечитаемым взглядом Мори, чья фальшивая улыбка стала еще шире, было абсолютно невозможно. - Он может работать здесь. Чуя и забыл, что Дазай, хранящий молчание все это время, тоже был в комнате. Оттолкнувшись от стены, он покинул свое место в тени и встал подле Мори, с непонятным интересом глядя на Чую сверху вниз. - Он уже работает здесь, - Коё перевела взгляд на Дазая. Ее губы дрожали, и Чуя с уверенностью мог сказать, что она из последних сил сдерживает свой гнев. Мори задумчиво покусывал нижнюю губу, глядя на своего протеже и размышляя о чем-то. - Он занимается уборкой. Он не работает здесь, - возразил Дазай. - Ему восемнадцать! – Коё напоминала львицу, защищающую своего львенка, но Дазая это ничуть не напугало, и он продолжал безмятежно улыбаться. - Он уже взрослый, - прервал чужой спор Мори. – К тому же, посмотри на его симпатичное личико. Могу поклясться, что он будет очень популярен среди твоих клиентов, Коё. От резкого осознания, что они говорят о том, чтобы он продавал свое тело, по спине Чуи пробежал холодок. - Я не стану принуждать его заниматься проституцией, - голос Кое был словно лед, а в глазах ярким огнем горела ненависть. Чуя разрывался между любовью к ней и трепетным страхом. Женщина посмотрела на него и взгляд ее смягчился. – Выбор за тобой, Чуя, - негромко произнесла она, и у Чуи перехватило дыхание. «Могу ли я сделать это? – мысли хаотично метались в голове. – Могу ли я продавать свое тело, чтобы продолжать жить? Готов ли я к этому?» Он обвел взглядом комнату: его приемная мать смотрела на него с грустью, Дазай явно наслаждался происходящим, а Мори терпеливо ждал ответа. Они все ждали, что он откажется, позорно сбежит. Его недооценивали, и это бесило Чую еще больше. Есть в мире вещи похуже, чем заниматься сексом ради собственной жизни. Он решительно поднял глаза, встречаясь взглядом с Мори. - Когда приступать к работе? – спросил он, гордо вскидывая подбородок. И вот теперь, в двадцать лет, работа Чуи стала включать в себя гораздо больше обязанностей, чем это было пять лет назад. Чуя в полной мере осознавал, насколько он красив; многое пришлось узнать и многому научиться у Коё, чтобы сохранять свою внешность привлекательной и сделать ее более притягательной для других. Стоя перед зеркалом, он смотрел на свое отражение, и с гладкой поверхности на него в ответ смотрел худой юнец. По щекам и носу были рассыпаны веснушки, а рыжие волосы легкими завитками спадали на плечи. Синие глаза озадачено и немного испуганно моргнули, когда в зеркале отразилось чужое лицо. - Сегодня вечером у тебя клиент, - негромко произнесла Кое, глядя, как Чуя одевается. - Кто-то из постоянных? – спросил он, неловко пытаясь завязать пояс на юката. Вздохнув, Коё легко оттолкнула его руки и сама взялась за пояс. - Нет, новый, - ответила женщина, и что-то в ее голосе заставило Чую напрячься. Коё явно что-то недоговаривала, но он был не в том положении, чтобы выпытывать из нее подробности. Вместо этого он послушно кивнул и вышел из комнаты, мысленно настраиваясь на сегодняшнюю работу. Чуе доводилось спать с высокопоставленными и богатыми клиентами, перед которыми нельзя было лишний раз поднять головы. Он ложился под похотливых мужчин, которые жаждали, чтобы ими восхищались и полностью подчинялись. Он ублажал женщин, которым хотелось любви, и это место было их последней надеждой. За его плечами был большой опыт, и с этой точки зрения он был уверен в своих способностях и знал, что справится с чем угодно, что бы ни преподнесла ему жизнь. Однако его уверенность разбилась вдребезги стоило только открыть дверь и увидеть, кто же будет его клиентом сегодня ночью. Простая синяя юката, в которую он был одет («Подходит к твоим глазам», - шепнула Коё, помогая ему одеться), показалась непозволительно тонкой под пристальным взглядом Дазая. - Привет, Чуя-кун, - поприветствовал его Дазай. Он выглядел так, словно проводить время в борделе было для него чем-то естественным и повседневным. - Дазай-сан, добрый вечер, - поклонился Чуя, пытаясь не показать своего удивления тем фактом, что Дазай Осаму сидит на его кровати и ждет. – Что вы здесь делаете? – какая-то его часть все же надеялась, что это дурацкая шутка, или же Дазай просто заблудился. Маловероятно, но от этого человека всего можно ожидать. - Я слышал много лестных отзывов о том, какие чудеса ты творишь в постели, - улыбнулся Дазай, но его взгляд и улыбка были далеко не так безмятежны. Он смотрел на Чую как на какой-то аппетитный деликатес, и этот взгляд напомнил ему тот день, когда Мори выдвинул свой ультиматум. Наверняка это какая-то очередная проверка, не струсит ли он, и злость вспыхнула внутри, подобно огоньку. Проверяет ли его Мори или сам Дазай – Чуе было все равно, он не собирался сдаваться и проигрывать. Пришлось постараться, чтобы голос звучал мягко и сладко – Чуя всегда превосходно выполнял свою работу, без каких-либо исключений, чем очень гордился. - Конечно, это большой сюрприз для меня, - он присел на край кровати и смиренно сложил руки на коленях. – И все же это большая честь, быть выбранным вами, Дазай-сан. Чуя склонил голову, скрывая за волосами глаза и гримасу, исказившую его лицо. - Надеюсь, что вы не будете разочарованы, - произнес он, добавляя в голос чуть больше сладости и немного ложной стыдливости. - Иди сюда, - Дазай поманил его пальцем, и Чуя подчинился. Передвинувшись, он почти прижался к Дазаю, и мужчина полностью повернулся к нему. Усмехнувшись, он похлопал себя по коленям. – Не будь таким скромным. Ближе. Пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы не ударить Дазая в лицо. Чуя послушно сел к мужчине на колени, обхватывая ногами и обнимая за шею руками. «Черт возьми, я могу убить тебя прямо сейчас, - думал он. – Одно движение рук, и труп печально известного Дазая Осаму будет валяться у меня в ногах». Чуя был уверен, что он не произносил этого вслух, но Дазай вдруг громко рассмеялся, а глаза его хищно сверкнули. - Ты, оказывается, куда более дерзкий, чем кажешься. Руки Дазая опустились на бедра Чуи и сжали, притягивая к чужому телу и заставляя сильнее раздвинуть ноги. - Я сделал что-то не так? – с наигранным беспокойством спросил Чуя. Улыбнувшись, Дазай сильнее сжал его бедро. - Нет, все в порядке, - ответил он, и Чуя отчетливо понял, что его снова дурят. От злости закипела кровь, но он умело скрыл это за обворожительной улыбкой и трепетом ресниц. – Мне кажется, что на тебе слишком много одежды. Пальцы Дазая поддели пояс, который так старательно завязывала Коё. - Можно? – мягкая вежливость Дазая моментально сбила Чую с толку. Словно по щелчку Дазай мог переключаться с добряка на высокомерного засранца, и Чуе не стоило забывать это. Не доверяя своему голосу, Чуя кивнул, и Дазай потянул за концы пояса, развязывая узел. Мягкая ткань соскользнула с плеч и сползла до талии. И снова Дазай смотрел на него так, будто собирался съесть заживо. Дыхание на секунду сбилось, и он неосознанно сильней обхватил руками шею Дазая. Карие глаза напротив скользнули по его лицу, спустились к шее и вернулись назад. Чуя непроизвольно вздрогнул, когда руки мужчины принялись изучающе гладить его тело. К Чуе прикасались всегда и каждый раз по-разному, но так, как сейчас, - никогда. Дазай гладил его, подмечая все детали, касаясь пальцами везде. Бинты на его руках грубо терлись об обнаженную кожу, подушечки холодных пальцев вычерчивали извилистые линии на теле Чуи. Сдвинув ладони, Дазай провел по ребрам, дошел до сосков и надавил большими пальцами, заставляя дыхание Чуи снова сбиться. В конце концов, секс – это не только действие, но еще и шоу. - Мне кажется, что теперь на вас слишком много одежды, - произнес Чуя, копируя тон Дазая. Мужчина легко столкнул его с колен. - Так исправь это, - Дазай упал на подушки и закинул руки за голову. Чуя мысленно возвел глаза к потолку, и принялся за работу. Чуя неторопливо раздевал Дазая, превращая это в показательное выступление. Ключом успеха в искусстве секса было заставить партнера изнемогать от предвкушения главного действа. С теми, кто вели себя как похотливые животные, не приходилось возиться долго. Но были и те, кто могли сдерживаться до последнего, и победа над ними приносила куда больше удовольствия. Дазай пока что бездействовал, позволяя Чуе делать его работу. Он внимательно следил за рыжим парнем, пока тот раздевал его, не произнося при этом ни слова. Расправившись с чужими брюками и нижним бельем, Чуя потянулся было к бинтам, намотанным на запястья, но Дазай взглянул на него так, что парень застыл на месте. - Оставь их, - сказал он, и по его тону было ясно, что больше распространяться на эту тему он не будет. Любопытство жгло Чую изнутри, но сегодня ночью он играл роль кроткого и послушного мальчика, так что пришлось прикусить язык и убрать руки. - Как пожелаете, - промурлыкал Чуя и снял юката, полностью раздеваясь и отбрасывая ее в сторону. Он абсолютно не стеснялся своего обнаженного тела: Коё учила своих куртизанок всегда быть уверенными в себе и своей красоте. Еще никогда Чуя не был так благодарен своей приемной матери, как сейчас. Он без труда выдержал взгляд Дазая, отбросил назад волосы и легко прикусил нижнюю губу. - Что мне сделать для вас, Дазай-сан? Широкая ухмылка на чужих губах отозвалась покалыванием под кожей. - Начнем с малого – отсоси мне. Чуя не знал, как реагировать – стоило ли удивиться отсутствию у Дазая чувства стыда или же признать это отвратительным. Задвинув на задний план все личные чувства и мысли, он решительно сфокусировался на том, о чем его попросили. Такие вещи были ему хорошо знакомы; все это Чуя прежде делал уже много раз. Дазай заметно расслабился и удобнее устроился на подушке – полностью обнаженный, за исключением бинтов на его теле. На его губах застыла самодовольная ухмылка, которую Чуя бы с удовольствием стер кулаком, хоть и был уверен, что это было бы последнее, что он сделал бы в своей жизни. Он немного отполз назад, сминая под собой простыни, оперся на локти и, опустив голову, увидел перед собой член Дазая. Без колебаний Чуя обхватил губами ствол, беря в рот почти до самого основания. Шипящий звук сорвался с губ мужчины, и Чуя мысленно возликовал. Он осторожно провел языком по всей длине члена, поднимаясь до головки и спускаясь обратно. Чужая рука зарылась в его волосы, резко сжимая пряди. Похоже, Дазай все же не был бессмертным ублюдком, и ничто человеческое не было ему чуждо. Чуя пускал в ход все средства с целью доставить Дазаю удовольствие: использовал зубы и язык, втягивал щеки, и при каждом наклоне головы глубоко брал в рот. Поднимая голову, он легко царапал зубами головку члена, прижимался кончиком языка к отверстию, слизывая капли выступившей смазки. Тяжело сглотнув, он снова наклонился, чувствуя, как член упирается в горло. - Тебя не тошнит? – раздался над ним произнесенный на выдохе вопрос. Чуя поднял голову, с пошлым звуком выпуская член изо рта. - Нет, - ответил он, не в силах скрыть нотки гордости, проскользнувшие в его голосе. – Вам нравится, Дазай-сан? Рука выпустила его волосы из мертвой хватки и откинула назад несколько рыжих прядей. - Можно просто Дазай, - выдохнул брюнет и сел на кровати. Чуя подвинулся назад, освобождая больше места. Лицо Дазая слегка порозовело, дыхание сбилось, и Чую пробрала гордость за свои старания. Не давая парню много времени на отдых, Дазай резко потянул его на себя и усадил на свои бедра. Чуя хрипло прорычал от неожиданного контакта с обнаженной кожей. Он тут же осекся и попытался замаскировать свой рык под стон удовольствия, но Дазай вдруг встряхнул его и подался вперед. - Хватит уже ломать комедию, пытаясь меня впечатлить, - медленно и горячо выдохнул он Чуе на ухо. – Мне куда больше нравится, когда ты не притворяешься. - Вам следует быть осторожными с вашими желаниями, - шепнул он в ответ, прежде чем полностью осмыслил слова Дазая. Мужчина снова громко рассмеялся. - Не переживай, я смогу справиться с любым фокусом, который ты попытаешься выкинуть, - произнес он, сжимая зубами кожу на шее Чуи. Слова протеста замерли на языке, когда Дазай прикусил кожу у основания шеи и втянул ее в рот. Чуя сжал в руках простыни, откинул голову и не смог сдержать рваного выдоха, переходящего в стон. - Ублюдок, - свистящий шепот прокатился по комнате, и губы Дазая, прижимающиеся к шее, изогнулись к улыбке. Мужчина укусил Чую снова, на этот раз сильнее, и тот вцепился в его плечи, впиваясь ногтями в кожу. Чужие губы спустились с шеи на плечо, оставляя на бледной коже красную от укусов и мокрую от слюны дорожку следов. Дазай поцеловал его плечо и вернулся обратно, легко кусая под подбородком, а затем оставляя целомудренный поцелуй у уголка губ. Он чуть отклонился назад, встречаясь взглядом с Чуей, и тот вдруг понял, что Дазай просит у него разрешения. - Я только что отсосал тебе, а ты спрашиваешь разрешения поцеловать меня? – Чуя был рад, что ему выпал шанс перестать притворяться. Так говорить с Дазаем было намного легче, и не надо было переживать, что Коё убьет его за непрофессиональное поведение. - Согласие является крайне важным даже для заносчивых проституток, - ответил Дазай, проводя рукой по груди Чуи. – Я буду потом себя ненавидеть, если заставлю делать то, что тебе не по душе. Если это была не самая большая ложь, которую Чуе довелось выслушать сегодня, то он готов завязать с выпивкой на месяц. Однако Дазай явно не собирался ничего делать, пока Чуя ему не разрешит. Парень негромко фыркнул и покачал головой. - Слушай, я не трепетная девственница, да и ты явно далеко не бог секса, чтобы чем-то меня удивить, - произнес он. - Бросаешь мне вызов? - Нет! – воскликнул Чуя, протестующе впиваясь ногтями в плечи Дазая. Он очень надеялся, что после этой ночи у того останутся кровоподтеки и царапины еще на несколько недель. Этот говнюк должен надолго его запомнить. – Еще ни один клиент не бесил меня так, как ты, придурок. - Рад это слышать, - парировал Дазай. Прижавшись губами ко рту Чуи, он проник языком внутрь и провел самым кончиком по зубам. Чуя попытался укусить его, но Дазай цепко схватил парня за подбородок и сильно сжал, намекая, что так делать не стоит. Свободная рука Дазая зарылась в рыжие волосы, и Чуя резко провел ногтями вниз по спине, оставляя красные полосы на коже. Вся инициатива была в руках Дазая, и он явно не торопился выпускать Чую из поцелуя. Когда он наконец отстранился от него, у обоих саднило легкие и дыхание сбилось. Обслуживая клиентов, Чуя обычно старался избегать поцелуев. Нет, он никогда не отказывал в этом, потому что его работа заключалась в том, чтобы доставить удовольствие, но большинство клиентов обычно интересовал сам секс, так что до поцелуев дело доходило крайне редко. Так, как Чую целовали сейчас, - не целовали никогда за всю его жизнь, и он чувствовал себя абсолютно растеряно. - Ну как, удалось мне удивить тебя? – шепот Дазая снова горячо обжег ухо, и Чуя вздрогнул. - Угадай, - выдохнул Чуя, и Дазай победно прищурился и прикусил нижнюю губу. Чуя в ответ толкнулся вперед, довольно усмехаясь, услышав сдавленный вдох со стороны Дазая. При этом он старался игнорировать приятную дрожь, пробежавшую по всему телу, когда его член потерся о член Дазая. - Ты так и собираешься ходить вокруг да около, или мы наконец потрахаемся? – требовательно спросил Чуя, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал твердо. - Последний вариант звучит крайне заманчиво, - беззаботно улыбнулся Дазай, словно не замечая, что стояк Чуи упирается ему в живот, да и у него самого член стоит колом. – Смазка? - В тумбочке, - процедил Чуя сквозь зубы. Дазай явно над ним издевался – потянувшись, словно кот, он перегнулся через Чую, при этом потираясь о него пахом. Это, мягко говоря, мешало связно мыслить. Его ушей достиг звук выдвигаемого ящика, а затем громкий хлопок. В чужой ладони Чуя успел заметить маленький тюбик смазки, когда Дазай сел обратно и чуть склонил голову набок, пристально глядя на парня. Чувство, что его разглядывают под микроскопом, снова зашевелилось внутри, но только на этот раз это чувство было куда более приятным. Дазай уже не проверял его, а словно изучал, запоминая все детали. Как-будто старался запечатлеть его образ в своей памяти во всех подробностях, возможно, чтобы потом вспоминать его и… Мысль Чуи резко оборвалась, когда холодные пальцы прикоснулись к его анусу. Вскрикнув от неожиданности, он дернулся назад, но рука Дазая крепко ухватила его за бедро. - Мог бы хоть немного разогреть смазку, мудак… Его возмущение в очередной раз прервали: скользкий от смазки палец надавил на мышцы и протолкнулся внутрь. Чуя подавился своими же словами, чувствуя, как палец гладит внутренние стенки ануса, отчего кровь забурлила во всем теле и прилила к члену. - Я не совсем расслышал, что ты там бормотал, - усмехнулся Дазай, с наслаждением слушая, как Чуя тяжело дышит и тихо постанывает под ним. Протолкнув внутрь еще один палец, он принялся неторопливо растягивать Чую. Было немного неприятно, но Дазай был на удивление нежен и осторожен; Чуе доводилось спать с мужчинами, которые брали его на сухую, и пережитую боль он не забыл до сих пор и вряд ли забудет. Чуя ерзал на гладких простынях, стараясь не подавать виду, что устремленный на него пристальный взгляд Дазая безумно его заводит. Сжав простынь в кулаке, он стиснул коленями бедра мужчины. Пальцев стало больше, и Дазай продолжал неторопливо двигать ими внутри, явно наслаждаясь процессом. Чуя был тронут такой заботой, но в данный момент его волновало кое-что другое, например, собственный член, прижатый к животу, и неудержимо хотелось, чтобы Дазай прикоснулся к нему. Раздраженно зашипев, Чуя вильнул бедрами, пытаясь высвободиться из чужих рук. - Можешь не торопиться, нам же некуда спешить, вся ночь впереди, - язвительно заметил он. - Я почти закончил, - мужчина усмехнулся в ответ, и Чуя едва не взвыл. И все же Дазаю удалось заставить его вскрикнуть, вытащив разом все пальцы. Внутри стало слишком пусто, и это было ужасно. Наклонившись, Дазай мягко поцеловал Чую, а его член прижался к растянутому анусу. - Готов? Вопрос был бессмысленным, так как в то же мгновение Дазай осторожно толкнулся вперед, и его член проскользнул внутрь. Мужчина хорошо постарался, тщательно подготовив Чую, и то, каким обходительным он продолжал быть, действовало на Чую сильнее, чем что-либо еще. Он крепко обхватил Дазая ногами, сжал его плечи, царапая ногтями кожу и цепляясь за бинты. Дазай двигался ровно и плавно, и Чуя подавался навстречу каждому его движению. Приподнявшись, он обвил рукой шею Дазая, притягивая его к себе. - Я не стеклянный, - жарко выдохнул он, прикусывая кромку уха. – Кажется, ты хотел меня чем-то удивить? Дазай лишь хмыкнул в ответ и толкнул Чую обратно на матрас. Не будучи новичком в сексе и повидав многое, Чуя чувствовал, что в Дазае есть что-то животное, грубое и темное, что-то, заставляющее его двигаться с куда большим напором и силой, чем обычный человек. На каком-то сверхъестественном контрасте чувствовались его странно-нежные поцелуи и руки, собственнически сжимающие бедра. Незабываемые ощущения накрыли его с головой, заставляя задыхаться и безудержно стонать. Еще ни с кем у него не было такого секса, как с Дазаем. И он готов был простить этому ублюдку даже его высокомерие. Толчки становились грубее и резче с каждым разом. Дазай вдалбливал Чую в кровать с такой силой, что порой тот стукался макушкой о спинку кровати. Чуя рычал, выгибался, царапал Дазаю спину, оставляя на коже красные отметины. В ответ Дазай склонился над ним и снова укусил в основание шеи, крепко сжимая зубы, так, что выступила кровь. Этого было достаточно, чтобы дойти до предела: Чуя издал протяжный стон, выгнул спину и кончил, чувствуя, как руки нависшего над ним Дазая до синяков сжали бедра. От оглушительного оргазма в глазах потемнело, а над головой раздалось хриплое рычание - Дазай последовал за Чуей, излившись во внутрь, и упал на парня сверху. Лежать было неудобно, тела были липкими от пота, сперма начала подсыхать и неприятно стягивать кожу. Ни у одного из них не было сил, чтобы встать и хотя бы вытереться. Руки Дазая обняли Чую, и сам он прижался грудью к его спине. Дыхание постепенно выравнивалось, и сердце уже не билось как безумное. На мгновение Чуя подумал, что расслабленный и притихший Дазай нравится ему гораздо больше того, которого он увидел в своей комнате в начале вечера. Устроившись в теплых объятиях, он почти провалился в сон, как вдруг его покой был нарушен чужой рукой, нагло улегшейся на его член. Чуя дернулся и нервно зашипел, оглядываясь через плечо. Лукавая улыбка застыла на губах Дазая, а бедра прижались к ягодицам Чуи. Парень тут же отмахнулся от прежней мысли - Дазай в любом состоянии по-прежнему его бесил. - Я заплатил за всю ночь, - Дазай прижался щекой к рыжим локонам. - И я надеюсь, что все мои затраты окупятся. К сожалению, Чуя не мог ничего на это сказать. В конце концов, это его работа. Коротко выдохнув, он скривил губы в ответной усмешке и позволил Дазаю перевернуть себя на спину.***
На следующее утро Чуя проснулся с мучительной болью во всем теле, липкий и полностью разбитый. Воспоминания о прошлой ночи возвращались медленно и толчками. Чуя со стоном упал лицом в подушку. Коё просто обязана вознаградить его. Приведя, наконец, мысли в порядок и морально подготовившись к новому дню, Чуя отнял лицо от подушки, и на глаза ему попался клочок бумаги, придавленный сверху тюбиком со смазкой. Передернув плечами, Чуя сбросил тюбик на пол и подцепил пальцами листок. По мере прочтения глаза Чуи становились все больше, и под конец, громко фыркнув, он закрыл глаза и прижал ладонь к лицу, радуясь, что никто не видит, как предательский румянец ползет вверх по шее. Корявым почерком было нацарапано: "Все, что я слышал, оказалось правдой: ты оправдываешь свою репутацию. Я прекрасно провел ночь. Как-нибудь загляну еще раз. Дазай. P.S: Мне больше нравится, когда ты по-настоящему злишься, чем когда притворяешься милым дурачком."