Underfear

Дверь захлопнулась со скрипом. По вам пробежал холодок, и было не понятно, появился он от странного звука, смешанного с тишиной, или от холода, навеянного зимним лесом. Под ногами хрустел снег. Их предупреждали, что будет опасно, однако в это не хотелось верить… Открывавшийся пейзаж притягивал своей белизной и красотой цветов, таких разнообразных и однотонных в один момент. Место, страшное и одинокое на первый взгляд, открывало всю красоту своего сердца, стоило лишь немного присмотреться. *Вы слышите хруст ветки и шорох. Вам показалось, что за вами кто-то следит.* *Позади вас никого нет* Собрав всю решимость они пошли дальше. Рано бояться, ведь ты не знаешь, кто может оказаться сзади, может он такой же, как этот лес. Мост был почти рядом. Вы посмотрели на огромные брусья висящие над ним. Было не понятно зачем необходимо данное строение, может быть… Нет идей? Ну что-ж, у них тоже. *шорох снега, и он не от ваших шагов* — Человек… Было странно, но их совсем не пугал голос, он напоминал старого друга… и одновременно навевал печаль? Они резко повернулись на него, открывая для себя скелета с такой же необычной улыбкой, как это место. — Это подушка- пердушка, никогда не подводит. Ты же человек, не так ли? А у тебя забавная шапочка, чем-то напоминает шарф, который мы связали Папайрусу с Папайрусом. Хе-хе. Ему она определенно понравится! — сказал монстр с интересом разглядывая одежду. — Что? Это мой брат. Запах домашней теплоты и меха окутал Фриск. Воспоминания которые казались такими далекими и настолько близкими одновременно скатились мягкой пеленой, настолько же мягкой, как руки Ториэль, завязывающие на ней капюшон, так наталкивающий на мысль о красной шапочке, которую добрая леди, как казалось, готовила в подарок. Он смотрелся достаточно странно вместе с вязанной туникой, такого противного и серого цвета, достававшей до самых колен и напоминающей больше платье. В низу на подоле красовались сердечки, такие же безжизненные, ни чуть не спасавшие положение. Единственным ярким лучиком в данном наряде было… опять сердце. Яркое, красное как сама шапочка, красовавшееся на правом рукаве, и было не понятно как оно туда попало. Фриск всегда представляла, что небольшая ниточка жизни случайно попала заспанной швее, и была вплетена в этот узор. — Меня зовут Санс, скелет Санс. На самом деле я сейчас должен присматривать не проходили ли тут люди, но на самом деле мне как-то без разницы. У меня есть идея. Пройди через вон ту штуковину с воротами. Мой брат сделал их слишком широкими, что бы остановить кого-то. Вы прячетесь за лампу и сышите (или скорее видете?) диалог с Папайрусом, то ли забавный, то ли безумный… Но что-то в этом определенно есть. — Выходи, он ушел. Внезапный хруст ветки заставляет ребенка обернуться до того, как они дошли до скелета. Из-за плеча Санса на них внимательно смотрел огонек ядерно голубого цвета. Казалось, что он засасывает яркие краски этого мира, от чего становиться еще ядовитее, однако это было невозможно. Огонек исчезающий в подобии полупрозрачного черепа… Исчезающий как сам череп. — Малой, ты что так побледнел, как будто скелета увидел. *бдумс*- Насмешливый белый взгляд нетерпеливо ждал ответа, мерцая в глазницах. — Знаешь, я не хочу навязываться… Но мой брат настоящий фанатик до ловли людей. Он немного расстроен в последнее время, ему никогда не доводилось видеть людей раньше, и если он увидит тебя, это просто сделает его день. Не беспокойся он не опасен. --------------------------- Показалось что мир остановился и потерял все свои краски. Перед ними предстал новый монстр. Больше походивший на смесь человека со змеей вывернутой наизнанку. Выглядело это совсем неприятно, не так как милый слепой пес в будке, который хоть и бубнил, но явно ничего плохого не хотел причинить. Такое поведение напоминало старичков старающихся казаться жесткими и черствыми, но тающими от любого слова. Вспоминая это их наполняла решимость. Они помнили, они не хотели никому причинять боль, не смотря на страшную внешность. Пусть даже будет больно им самим. Бой состоялся. Фриск не нанесла ни одного удара, убедив существо о безвредности. Они справились, они смогли, радости не было предела. Возможно им удастся изменить этот мир, изменить свой мир, изменить души. Дальше ждал Санс, и Папайрус. Ожидание новых друзей заставляло трепетать сердце и быстрее перебирать ножками. — Малой! Ты чего залип? Я понимаю, у нас красивое «небо», но стоит поспешить, Папайрус уже заждался, ему не терпится проверить свои головоломки, ведь он так над ними старался. --------------------------- *ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СНОУДИН* Гласила надпись. Кажется они ждали гостей, и ждали не так, как хотели показать на первый взгляд. Монстры в городе были приветливы, больше, чем заслуживали люди предавшие их. Или они просто не знали о людях? Хотя такого тоже не может быть, ведь попадались те, кто затевал битву, однако всем не хватало немного… любви? Пускай их убивали не раз и не два, но все же… Если немного постараться, они могли дать необходимое, и ничего заоблачного не нужно было. Радость бушевала у них в груди. Женский крик разнесся эхом по всему телу Фриск. Внезапно мир закрутился, все куда-то побежали, засуетились. В этом потоке существ лишь один выделялся особенно сильно: сначала казавшийся серой массой, но под конец ставший огромным красным пятном уже знакомый монстр. Все суетились как будто не замечали его, обходя мимо и не обращая внимание на столкновения, кружась… вокруг кучки пороха… кто-то перешёптывался, кто-то плакал… Все выглядели обеспокоенными, кроме одного. Кроме него. Красный рот растекся в улыбке, заметив человека. Он протянул свой склизкий язык к стоявшему поодаль чудовищу, окрутив того и начиная стягивать. Страдалец тихо сжался и лишь пискнул, как будто стало плохо, но ничего более. Фриск с замиранием сердца смотрела на этот ужас. Попыталась одернуть двух монстров, все было тщетно, на нее смотрели не понимая, уставившись на краснолицего как на пустоту, никто его не видел… никто, кроме нее. — Стой, не надо! Я же знаю, ты… хороший! — Но было уже поздно, душа разбилась в тисках, осыпавшись пылью по ветру. Беззвучный смех убийцы звенел в ушах. Он направился дальше и попытался схватить следующего, однако ребенок успел помешать. Открылось окно боя. Неуверенность, боль и понимание безнадежности ситуации затопило душу. Лишь мягкий голос шептал: у нас нет выхода. Убей… убей, или будут убиты все. Ты видел исход, ты уже пощадил, это же не первый раз. В голове мелькнули воспоминания, которые они старались забыть, и Фриск практически это удалось. Сколько раз их в этом месте уже убивали, сколько раз они возвращались и пытались договориться, спасти всех, увести непонятное существо. Исход всегда был один. Убивали их, убивали монстров. Этого не хотелось больше видеть, не хотелось терять столь добродушных монстров, в таком добродушном месте. Они должны были спасти их всех. Наступило понимание, понимание того, что бежать от судьбы и пытаться перекладывать ответственность на чужие плечи глупо, слишком высока за это цена. Удар за ударом отнималась жизнь, пока у противника не осталось 1 хп. Никто не хотел сдаваться, у всех была своя решимость и правда. Они глубоко вздохнули. Одна часть ребенка желала убежать, сдаться, пощадить, вторая же ликовала и была на взводе. Нож занесен, в глазах возникли слезы, удар. Не смог осуществиться. Огромный луч света поглотил чудовище, не оставив от него и следа. На его месте возник огромный череп, с шальными голубыми огоньками, которые дрожали как перебои на экране монитора. Они сразу же узнали этот взгляд. Сама черепушка больше напоминала то ли волчью, то ли драконью с огромными бараньими рогами, окутанными в длинную лоснящуюся шерсть. На рукаве в виде фонарика все так же располагалась вышивка красного сердца, так не хотевшего оставаться унылым вместе со всей туникой, разбитого сердца, такого же, как было у них в тот момент.