***
Какого это, чувствовать себя никому не нужным? Наверняка вы скажите что тоскливо. Отчасти вы правы. Обычно у таких одиночек как я всегда есть место, куда можно было бы вернуться. Всякие секретные места, известные только им самим. В конце концов, родители. Они всегда поддержат. Жаль я не знаю, каково это. Я сирота. Рос вроде как не в детдоме, а в отдельной квартирке, оплачиваемой государством, за что отдельное спасибо. Моим опекуном была какая-то тетка, Регина Вячеславовна, которая приходила раз в месяц проверить, не откинул ли я коньки от голода. Не сказать, чтобы я ненавидел ее. Нет, просто это была ее работа, которая она с неохотой, но выполняла. Посидит, спросит, нужно ли чего, а я ей отвечу: «Нет, спасибо, все хорошо, спасибо что пришли». Просто для протокола. Не хочу я ее гонять, не люблю быть кому-то должным. Вообще, отношения у нас странные сложились. Вроде как близкий человек, а «тепла» я от нее не чувствую. Вообще. Да и не знаю я, что это за «тепло». Как от батареи, что ли? Потом пришла пора школы. Это было время нового, удивительного. Мне нравилось учиться, потому что только здесь я мог ощутить какую-либо поддержку со стороны посторонних для меня людей. Одним из них оказалась наш классный преподаватель, Марина Петровна. Женщина лет 60, маленькая, ссохшаяся, но для меня она стала самым дорогим в мире человеком. Я зачастую оставался с ней после уроков, выполняя домашнее задание. Да и она привязалась ко мне, у самой-то детей не было, одна в мире жила, как и я. Часто приглашала меня к себе на чай, просила помочь с приусадебным участком. А я и рад был. Получал только потом нагоняи от Регины, мол «заставляю ее волноваться». Да пошла она, только о своей заднице заботилась. Чем больше проходило времени, тем яснее понимал, что в этом мире я никому не нужен. А потому лишь упорнее налег на учебу. Многие в классе обзывали зубрилой, занудой, пытались всячески поддеть. Я старался не обращать на них внимания. Но чем больше от них отгораживался, тем больший интерес у них вызывала моя тушка, особенно у мужской половины класса. В конце концов я стал изгоем. Иногда меня тащили за гаражи, «поговорить». Возвращался домой потом, отхаркивая легкие. Было ужасно больно. Но куда больнее у меня было на душе. Противно, скользко, обидно. Попробуй ответь им, точно живым не отпустят, убьют к чертовой матери. Особенно с моим телом. Я никогда не отличался богатырским здоровьем, а в условиях практически постоянного полуголода никак не мог набрать мышечной массы. Поэтому я был слаб, тщедушен. С уходом на пенсию Марины Петровны все стало еще хуже. У меня было лишь два выхода – либо умереть, либо выжить, несмотря ни на что. Я выбрал второй вариант. И научился скрываться. С тех пор я избегал открытых столкновений. Они стали называть меня трусом. А мне все равно, жизнь была для меня важнее. Потом наступили старшие классы. Пора, когда человек определяется со своим будущим, выбирает для себя свой жизненный путь. Я привык к несправедливости, но в тот момент я по-настоящему осознал, что люди, вопреки всеобщему мнению, не рождаются равными. Кто-то красивее, кто-то богаче, а кто-то и имеет и то и другое. Жизнь таких индивидов в корне отличалась: вовсе не заботясь об учебе, они прожигали свои дни, смолоду гуляя по клубам и разъезжая на дорогих отцовских автомобилях. Они не волновались насчет оценок, олимпиад. Зачем, когда у них есть деньги? На них можно купить что угодно: образование, друзей, даже любовь… Насчет этого. Полюбилась мне как-то одна девушка из параллельного класса. Понимал, что шансов у меня никаких, но все равно внутри что-то яростно требовало действий. Красавица, умница – все при ней. Да вот только к ней постоянно лип один тип – сын богатого отца, собравшего вокруг себя целый круг прихлебателей. Одно радовало – он ей не нравился. Только вот человек – существо социальное, зависимое от мнения. Проходя мимо, я не раз слышал, как ее упрекают подруги, мол: «Дура! Ты хоть понимаешь, какой шанс упускаешь?» Такой прессинг на нее продолжался постоянно и через время я с ужасом осознал, что она все дальше удаляется от образа той девушки, в которую я в свое время влюбился: связалась с плохой компанией, начала встречаться с тем парнем, ходить на разнообразные вечеринки. Начались проблемы с учебой, преподавателями. Пришлось задушить в себе эти чувства. Все равно они ни к чему хорошему они бы ни привели… Жаль, что бюджетных средств государства, выделенных для таких как я, не хватило до моего совершеннолетия – пришлось с шестнадцати подрабатывать. И много где. Курьер, официант, уборщик улиц – за два года я, пожалуй, приобрел такой обширный набор практических навыков, какой вряд ли найдешь у молодых людей моего возраста. Но самым крутым местом работы я до сих пор считаю шашлычную, где я работал у одного пожилого грузина. Он не только платил мне, как взрослому, но и частенько угощал меня жареным мясом, за что я ему был безмерно благодарен. К хорошему быстро привыкаешь, в чем я и убедился на своем опыте. Шашлычную вскоре прикрыли, а хозяина обязали выплатить штраф в два миллиона - торговал без лицензии. А откуда ему столько денег взять? А три года назад, после сдачи ЕГЭ, ко мне пришла мой опекун. Все, что она мне сказала - ее работа окончена и теперь я сам по себе. Пожелала мне удачи, пожала руку и была такова. Так как учился я нормально, то смог поступить в университет. Я многого ожидал от начала этой ступени моей жизни – новые знания, стажировки, практики. Я не рассчитывал найти там себе друзей или любовь. Я в это просто не верил. Слишком много обмана и боли было до этого. Оказалось, что я ошибался. Наша группа вполне быстро сдружилась. Учебные дни перестали быть для меня тягостью, как это было в школе. Разнообразные мероприятия немного расшевелили меня, сделали более открытым. Но кое-что оказалось для меня недоступным. Спорт так и остался моей Ахиллесовой пятой. Не скажу, что не пытался с этим бороться. Для этого я даже в секцию легкой атлетики записался. Но многочисленные тренировки так и не давали результата: я быстро выдыхался при беге, а поднять что-то уж слишком тяжелое было для меня и вовсе непосильной задачей. Выгонять меня не стали, сжалились видимо: разрешили посещать занятия в свободном порядке. Вот так и живу.***
Проведя карточкой перед турникетом метро я, охваченный бесконечным потоком людей, был практически мгновенно вынесен на платформу. Честно говоря, я всегда поражался архитектурному стилю станций метро. Несмотря на то, что они почти все отличались друг от друга, в каждой из них присутствовала своя изюминка, будь то изящная лепнина или особый стиль колонн. Кажется, я начинаю понимать иностранцев, восхищающихся этими своеобразными произведениями искусства. Подойдя к краю платформы, заглянул в темный желоб туннеля. Оттуда, издавая тихий гул, вырывался ветер, треплющий одежду пассажиров и извещая о скором прибытии поезда. - Аккуратнее! Вы мне все платье испортите! По платформе шел мужчина, судя по всему сильно пьяный. Он пытался обратиться к пассажирам, но те лишь презрительно отворачивались от него, посылая того куда подальше. И как его вообще сюда пустили? Куда смотрят контролеры? Я не хочу стать таким. Я собственными руками отвоюю свое счастье! Отвернувшись, я стал прикидывать свои планы на завтра, параллельно листая новости. Телефон показывал двадцать процентов заряда. Ну, думаю до дома хватит, а там уже и подзарядить можно. А вот и поезд. Минута тридцать? Да это рекорд! Может предложить МФЦ ввести систему поощрений? Внезапно, я почувствовал сильный толчок в спину. Не сумев справиться с инерцией, я почувствовал, что падаю на пути. Впрочем, поезд оказался немного быстрее. В момент удара за спиной возник какой-то свет. Может это те самые предсмертные видения, о которых столько говорят? Я ничего не успел увидеть. Все было слишком быстро. От удара многотонного состава меня как пушинку отбросило на рельсы. Дальше была только тьма….***
*кап*…..*кап*…..*кап*….*кап* Я очнулся от того, что на мое лицо откуда-то сверху падала вода. Я умер? Тогда что это – Ад или Рай? Медленно поднимаюсь. Осматриваюсь вокруг. Лес лесом. А наверху, среди крон деревьев виднеется небо. Бескрайнее звездное небо, немного алеющее с краю. Холодает. Получается, сейчас вечер? Тогда мне нельзя здесь оставаться, замерзну. Так где же я? Ущипнул себя за руку. Больно, а значит, что я не в коме. Связи не было, ни одной палочки, поэтому решил пойти хоть куда-нибудь. Выбрав случайное направление, пошел вперед . Сейчас главное – найти убежище, а там уже и подумаю над возникшими вопросами. Я двигался вперед около получаса, освещая себе дорогу фонариком телефона. Становилось все холоднее. Просыпались ночные обитатели – это было понятно по уханьям совы и стрекоту насекомых. Чтобы не было холодно, натянул рукава кофты на ладони. Вот, так-то лучше. Пройдя еще около пятидесяти метров, я наткнулся на первую серьезную неприятность. На мокрой после недавнего дождя почве, слегка поросшей низкой травой, был отчетливо виден след. Волчий след. Внутри все похолодело. Я много слышал от владельца шашлычной об этих беспощадных убийцах. Он мог часами рассказывать о них: повадки, окрас, ареалы обитания, рассказывал также о том, как по оставленным следам определять их вес. И судя по всему, эта тварь весила никак не менее семидесяти килограмм. Да что же это за монстр? Я просто не могу представить себе такое чудище. Ясно одно: помимо опасности замерзнуть, теперь еще прибавилась угроза быть сожранным заживо. Залезть на дерево? Не вариант, так я гарантированно пострадаю от переохлаждения. К тому же есть хочется. Поискав вокруг фонариком, я наткнулся на заросли дикой малины: маленькие, я бы даже сказал карликовые кустарники, увешенные росшими на них ягодами. Мда, с садовыми сортами даже рядом не стоит. Да и на вкус она оказалась скорее терпкой, чем сладкой, но в моем случае это уже вполне неплохо. Полностью обобрав кусты и заполнив ягодами одно из отделений рюкзака, я двинулся дальше. По крайней мере, угроза голодной смерти меня ненадолго миновала. Осталось только найти приемлемое убежище, обеспечивающее тепло и безопасность одновременно. Выйдя на очередную поляну, я огляделся. Впереди виднелся невысокий холм, целиком поросший полевыми цветами. Ветер мягко пригибал их к земле, разнося вокруг приятный аромат. Позволив себе ненадолго расслабится, я пошел по этому ковру, любуясь окружающей природой. Когда же дошел до вершины холма, то увидел, что на другом его склоне что-то лежало, растянувшись во всю длину. Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять, что, скорее всего, передо мной лежит тот самый волк, следы которого я видел совсем недавно. Будучи под два метра в длину, имея густой мех и мощные, крепкие лапы, одним лишь видом он вгонял меня в первобытный страх. Медленно, пригнувшись к земле, я стал отступать назад, стараясь при этом не сильно шуметь. Лишь отступив на почтительное расстояние я позволил себе успокоится. Но все же кое-что не давало мне покоя: почему он не почуял меня, даже учитывая то, что ветер дул мне в спину? Я не мог дать этому объяснения. Переборов сильное желание убежать куда подальше, я снова стал приближаться к нему. Шаг за шагом, борясь с самим собой и здравой логикой, изо всех сил тянущей меня в обратную сторону, я снова оказался на месте, откуда его можно было разглядеть. Слава Богу, он все еще лежал на том же самом месте, даже позы не изменил. Теперь, имея возможность рассмотреть его повнимательнее, я отметил, что местами его шерсть была выдрана, обнажая голые участки кожи. Также, на его левом боку красовался продолговатый разрез с запекшейся кровью. Ранение? Посчитав, что это не позволит ему бегать с прежней скоростью, я решил подойти поближе. Вблизи я обнаружил, что это вовсе не волк а… оборотень? Неужели мифы о них были правдой? Живой легендой, рассказами о которых пугают маленьких детей по всему миру, оказалась красивая молодая девушка. Ее волосы, как и мех, были бардового цвета, а ее тело…. Впрочем, я сразу же отвернулся, слишком уж было стыдно смотреть на нее. Нащупав вслепую ее шею, я прижал пальцы к сонной артерии. Пульс есть, хотя температура гораздо выше моей. Это от раны или физиологических особенностей? Без понятия, я же не врач. И что мне с ней делать? Взять с собой? А если укусит? Может не стоит? Впрочем, взглянув на ее лицо, я сжалился, хотя мозг твердил мне, что от женщин, тем более таких странных, не стоит ждать ничего хорошего. В голове постоянно всплывали образы из моего прошлого. В итоге, развернув рюкзак на живот и взвалив ее на спину, я побрел вперед, постоянно останавливаясь для отдыха. Было невероятно тяжело, однако ее грудь, упершаяся мне в спину, почему то придавала сил. Чертов извращенец, почему я думаю только об их мягкости? Пытаясь хоть как-то отвлечься от моего живого груза, я стал решать простенькие задачки по математике. Однако это не помогало. Наконец, неподалеку я заметил небольшое углубление в возвышающейся неподалеку скале. Пещера? Неплохой вариант, если только это не чей-то дом. Опустив предварительно свою поклажу на землю, я отправился на разведку. Пещера оказалась небольшая, с постепенно сужающимися сводами. Внутри никого не оказалось, но, только убедившись, что в ней нет признаков обитания диких животных, я смог немного успокоится и занести свой рюкзак и девушку. В очередной раз перекусив набранными ягодами, я решил развести костер. В моем случае он решал три задачи: обогрев, защита от других хищников и потенциальное оружие против возможной угрозы со стороны этого оборотня, хотя надеюсь, что в этом плане он не пригодится. Для этого я снова вышел из пещеры и, набрав сухого трута и веток, обновив запасы диких ягод, вернулся назад. Она все еще лежала там, где я ее оставил. - Хорошая девочка – решил пошутить я. Дурак, о чем я вообще думаю? Надо скорее развести костер, а то этот холод меня вконец доконает. Замерзшие пальцы плохо слушались команд и так же плохо согревались дыханием. Немного покопавшись, моем рюкзаке обнаружилась еще одна вещь, так необходимая мне сейчас – зажигалка. Вот уж не думал, что буду рад такой ерунде. Наконец, спустя десяток безуспешных попыток, костер наконец затрещал, распространяя вокруг спасительное тепло. Подтащив тело «волчицы» поближе, я и сам сел рядышком, протянув руки к огню. Бросил беглый взгляд на ее тело. Грудь потихоньку вздымалась, а пальцы начинали розоветь. Опять поймал себя на непристойных мыслях. Не выдержав, накинул на нее куртку: все равно меня огонь достаточно прогревает. Решив скоротать время, стал проталкивать ей в рот ягоды. Она стала проглатывать на автомате, что немало меня повеселило, ведь все это время она была без сознания. Почему-то это показалось мне довольно милым. Продолжив играться таким образом еще около десяти минут и решив, что для нее будет вполне достаточно, я снова уставился на костер, изредка подбрасывая туда веток. Я не мог определить количество времени, которое уже прошло: аккумулятор телефона уже давным-давно сдох. Эх, вот бы можно было бы заряжать его от костра… Впрочем, было уже довольно поздно, так как меня нехило клонило в сон: движения сильно замедлились, а глаза немилосердно слипались. Я немного опасался того, что она может напасть на меня, пока я сплю, но я так устал, что думать об этом практически сразу перестал. - Всего полчасика, потом встану, еще веток подброшу… Отвернувшись от костра так, чтобы тот не обжигал мне лицо и устроив свои руки как подушку, я практически мгновенно заснул.***
Я сидел в лодке посреди небольшого озера и рыбачил. Стоял ясный летний день. По небу лениво катились редкие облака, отбрасывая тени на окружающие деревья. На берегу виднелась небольшая деревушка, амбар, стога с сеном. Эта картина почему-то казалась мне такой знакомой, словно я жил там на протяжении всей своей жизни. Умиротворяет. В руках у меня была самодельная удочка, сделанная из ветки молодого ясеня. Поплавок тихо покачивался на волнах, изредка лишь поскакивая на месте, оповещая о поклевке. - Ну как, дорогой, поймал чего-нибудь? Я проголодалась… - раздался у меня за спиной чей-то знакомый голос. Я развернулся лицом к голосу и сказал: - Нет, но ведь мы здесь и не для этого. Опершись спиной к спине мы продолжили сидеть, наслаждаясь теплом друг друга… …. …. Открыл глаза. Какой прекрасный сон, жаль, что это было не взаправду. Судя по тому, что треска я не слышал, костер потух. Но спине все равно было тепло. Ну, не так уж и плохо. Из горячей золы вполне можно снова развести огонь. Зевнув, я попытался встать, несмотря на то, что все тело болело после немилосердных нагрузок. Однако это оказалось гораздо труднее. Внезапно, я осознал, что тяжело мне было двигаться не от того, что я устал. Все мое тело было как будто сковано. И лишь потом я понял, сзади кто-то есть, причем совсем близко. Шею согревало чье-то дыхание, причем это было довольно приятно. Это девушка-оборотень постаралась? Да, так и есть: ее руки были скрещены у меня на груди, а ноги были втиснуты между моих. Аккуратно коснулся ладонью ее меха. Такой мягкий, правда слегка пахнет, но на это можно закрыть глаза. Дыхание не сбилось, значит она все еще спит. А почему она вообще меня обнимает? Хотя, честно говоря, не то, чтобы я был особо против. Скорее всего, она просто искала тепла, когда погас костер. У оборотней - лунатизм? Иронично. Я продолжил гладить ее мех, изредка прижимаясь к нему лицом. Так приятно, просто не могу остановиться. Сквозь сон послышалось ее урчание, прямо как у кошки. - Мммм, продолжай…. От такой неожиданности по моей коже пробежался целый полк мурашек. - Ты не спишь? - И причем давно. Но я польщена: редкий мужчина сам решится коснуться меня. А ты делал это на протяжении столь долгого времени…. Неужели тебе так понравился мой мех? Знаешь, если ты хочешь, ты можешь продолжить, я не буду против… - А ты можешь выпустить меня ненадолго? - Нет, не могу. - Ну выпусти, все равно далеко не убегу. Подумав немного, она все же решила отпустить меня, почему-то сперва прикусив слегка мочку уха. Я тут же почувствовал, как к голове прилилась кровь. Я отшатнулся, прислушиваясь к ощущениям: хватит ли этого для того, чтобы стать оборотнем? - Ты такой милый, когда смущаешься. Кстати, спасибо что спас меня, одна я бы там скорее всего не оклемалась. Так что я перед тобой в долгу…. В этот момент она наклонилась ко мне, обнажая моему взору ее самые сокровенные места. Стараясь сильно на нее не глядеть, я попытался перевести тему разговора. - Говоришь, на тебя кто-то напал? Это они оставили эту рану? С веселого и слегка похотливого ее лицо стало серьезным и даже немного злым. - Нашу стаю атаковал Орден. Пока младшие сестры спасались, я пыталась их задержать. Отряд был совсем небольшой, человек десять. Я смогла вырубить большинство из них, но я слишком устала, к тому же нанесенная рана сильно кровоточила. Пришлось бежать. Очнулась потом здесь, рядом с тобой. Спасибо тебе, муженек. - Муженек? - Конечно. А сейчас, позволь мне тебя поблагодарить. На этих словах она прыгнула в мою сторону. Не ожидав такого с ее стороны, я был мгновенно отброшен на спину. Она тут же легла на меня, вплотную сблизив наши лица, и поцеловала. А как она это сделала! Ее язык беспардонно вторгся в мой рот и начал хозяйствовать. Хотя я не имел какого-либо опыта в этих делах, я попытался дать достойный ответ. Слюны оказалось неожиданно много. Окончательно перестав понимать, что же здесь творится, я окончательно отдался ей. «Повоевав» еще минуты три, мы наконец разъединились. - Почему ты это сделала? - Дурачок. Я теперь твоя жена, а значит, что моя жизнь принадлежит тебе, а твоя – мне. - В смысле? Потом она долго рассказывала мне, в каком мире я оказался. Девушки-монстры, лишенные всех недостатков обычных женщин, РЕВНОСТНО берегущие своих избранников – ну разве не рай на Земле? В свою очередь, я рассказал ей о своем. - Бедняжка, в каком же ужасном месте ты до этого жил? – спросила она, прижав мою голову к своей груди. – Не бойся, теперь я никому тебя в обиду не дам. - А как быть с моим телом? Я не смогу бегать наравне с тобой. - Ну, это можно исправить – она улыбнулась мне, намекая об «особенностях» их вида. - Ну что ж, если все так сложилось… И парочка новобрачных продолжила наслаждаться друг другом на восходе нового дня.