Не сбывшиеся

- Я собираюсь отправиться в длительное путешествие... Не имею желания возвращаться в Коноху! Усталость навалилась ватным одеялом, тяжелым, удушающим. - Хорошо, - пожатие плечами. Черные глаза напротив расширились, совсем чуть-чуть, но по меркам его клана это означало грандиознейшее удивление. - До свидания, Саске. Надеюсь, однажды увидимся. Саске не был в Конохе пять лет. Целых пять лет, которые провел в странствиях. Непривычно путешествовать по Странам, которые мечтал разрушить. Непривычно смотреть на мир без застилающей глаза черной пелены ненависти. Слишком ярко, слишком необычно. Коноха ни капельки не изменилась. Те же маленькие домики, бегающие по крышам шиноби. Дети все так же играют на улицах, а генины гоняются за Торой. Живучий, как таракан, этого кота ни одна война не брала. Саске помнил, как нашел в одном убежище оставленный дневник кого-то из клана. Незнакомый Учиха жил во времена Третьей войны и жаловался на демонического кота. Время идет, а Тора неизменен. Учиха много раз порывался вернуться в Деревню. Останавливала мысль, что возвращаться больше не к кому. Перед глазами вставал образ той Наруто Узумаки. В ней мало осталось от гонявшейся за ним девушки с влюбленными, жаждущими внимания глазами. Перед ним, на разрушенной равнине, стояла усталая куноичи. С разбитыми коленями, покрытыми ссадинами руками. Один рукав оторван напрочь, второй превратился в лохмотья, некогда длинные брюки напоминали шорты, а волосы с левой стороны едва достигали уха, завиваясь на концах палеными кольцами. Мадара знатно подпалил ее катоном. И глаза такие серьезные-серьезные, как осеннее небо. И сама бывшая сокомандница напоминала то ли хрусталь, то ли тонкий-звонкий осенний лист. Тронешь - зазвенит, как льдинка, упавшая на стекло. Глядя на нее тогдашнюю, Учиха позволил себе крамольную мысль, малодушную слабость. Глядя на Наруто, он понял, почему Обито с ума сходил по Рин, почему Какаши не мог простить себе смерти подруги, почему Минато предпочел отдать жизнь за свою жену. Потому что они стоят этого - маленькие, хрупкие женщины, чье имя значится на правом запястье. Наруто Узумаки. Красивый почерк, как будто выводил знатный каллиграф. Но тогда, в далеком детстве, Саске выводил из себя один факт быть связанным с идиоткой вроде Наруто. Слишком яркая, слишком громкая, слишком... живая и непосредственная. Никто не должен так открыто показывать эмоции. Разве это не делает ее посмешищем для всех? Неужели она не понимает этого? Не видит своими глупыми голубыми глазами? Он бесился и делал ей больно, мечтал вырезать с запястья имя, даже пару раз подносил кунай, но каждый раз страх останавливал его. Никто не лишается соулмейта просто так. Нельзя, это табу. Можно потерять его в бою, можно отказаться, но нарочно не следует выводить слова с кожи. Саске ненавидел ее - глупую, недостойную его девчонку. А она не отставала, становилась сильнее, ластилась, как глупый щенок. И, если честно, это льстило. Безумно льстило, что все мысли такой яркой личности как Наруто Узумаки заняты лишь им одним, его возвращением в Коноху. Что только он терзает ее сердце и душу, что боль в глазах, страдание и жажда - лишь его, принадлежат только ему. Он знал, что где-то есть она, что если он вернется в Коноху, то только к ней. Деревня оглушала, и никто не обращал внимания на фигуру в плаще. Мало ли шиноби возвращается с миссий, а тех, кто помнил бы Саске Учиха-взрослого, осталось так мало среди гражданских. А военные ничего не скажут, он оправдан, ему можно. Ноги сами свернули к Ичираку. Саске хотелось убедиться, что ничего не изменилось, что Наруто по-прежнему ждет его. Тогда их финальная битва не состоялась. Наруто просто пожала плечами, слабо улыбнулась, повернулась и ушла вместе с тем проклятым художником, глупой заменой в команде. Саске видел, какими глазами смотрел на нее этот Сай, как взял за руку, поддерживая, лаская пальцы. Наруто не понимала, не осознавала, да вряд ли отмороженный Корень делал это намеренно. У него же эмоциональный диапазон, как у чайной ложки. В раменной знакомой фигуры не оказалось, и Саске повернул к маленькой квартирке Наруто почти на окраине Конохи. Что он чувствовал к ней? Вряд ли любовь, но уважение, остатки той былой дружбы. И благодарность за то, что не отказалась. Ему нужно возрождать клан, а кто поможет в этом лучше родственной души из клана Узумаки? Саске признавал, что удачно пал выбор. Все девушки из клана печатников как на подбор выносливы, сильны, рожают легче, чем остальные куноичи. У них в семьях обычно было по двое детей, и все одаренные, так как не бывает Узумаки без чакры. Кровь Узумаки гарантирует, что наследие шарингана не будет утрачено. Лишь бы Наруто согласилась. Саске трудно было представить, чем занималась его добе. Скорей всего, бегала на миссии, пыталась стать Хокаге. Заветная мечта детства, как же! Узумаки в квартире не оказалось, вернее, там жила другая женщина, гражданская, которая понятия не имела, где теперь жилище прежней владелицы. Да и была ли Наруто хоть день владелицей? Пейн разрушил Коноху почти до основания, затем война, бесконечные сражения и бег, бег с препятствиями и без. Наруто попала в Лист только после победы. Скорей всего, ее определили в другое место. В глубине души сворачивался клубком страх, замешанный на неуверенности. Нужен ли он еще Наруто? Впрочем, как же иначе? Она столько гонялась за ним. Узумаки не сдается, она попросту не умеет делать этого. - Микото! Кионе! - знакомый голос прервал размышления. Саске развернулся в ту сторону. Две черноволосые девочки убегали от рассерженной матери, замахивающейся на них полотенцем. Учиха не мог поверить собственным глазам. Девочки со смехом пробежали мимо него, мать погналась за ними и остановилась, когда чуть не наткнулась на стоящего на пути человека. - Простите... - молодая женщина подняла лицо, и голубые глаза заискрились радостью. - Саске! Ты вернулся! Горячие руки обхватили его за шею, через походный плащ ощутил он упругую грудь. Наруто прижалась крепко-крепко, как будто мечтала никогда не отпускать. Саске невольно обнял подругу в ответ, уткнулся носом в пшеничные волосы, пахнущие так сладко и знакомо. Домом, родной Конохой, дружбой и солнцем. Наруто отстранилась, с лица ее не сходила довольная улыбка. Саске не мог на нее насмотреться. Если бы кто-то сказал ему раньше, что Наруто станет образцом женственности, он бы ни за что не поверил. Пацанка в коротких бриджах, с вечно растрепанными волосами до плеч, не знающая слова "косметика" и "свидание". Наруто никогда не интересовало ничего, кроме техник, свитков и, может быть, Саске. Стоящая перед ним молодая женщина не походила на знакомый образ. От привычной Наруто остались разве что глаза да улыбка. Длинные волосы выбивались из низкого, слабого хвоста, голубое платье-сарафан облегало пополневшую фигуру. Набранные килограммы только украсили Наруто, сделали более соблазнительной и женственной. Саске помнил, как раньше мог пересчитать ребра подруги, а теперь колыхнулась при движении высокая грудь, да складки платья обрисовали округлые бедра. - Ты надолго к нам? - шрамы-"усики" забавно дернулись, как у настоящей лисицы. - Навсегда. Я вернулся окончательно. - Здорово, Сакура-чан обрадуется. Ты должен с ней поздороваться. Но сначала надо тебя где-то устроить. Если хочешь, можешь сегодня остаться у нас. Клановый квартал Учиха восстановили, там сейчас сдают дома в аренду, деньги идут на твой счет за исключением налогов. Наруто говорила весело и деловито, не оставляя сомнений в том, кто всем занимался. Саске пребывал в растерянности. Подруга не прыгала от радости, не пыталась хлопать по плечам, не крутилась восторженной юлой, как в детстве. Как вести себя с новой, взрослой Наруто, молодой мужчина не знал. Слишком давно его не было, он не застал самого процесса взросления, а лишь конечный результат. - Не возражаю. - Вот и отлично, у нас как раз есть свободная спальня, гостевая. Наруто повернулась, махнула рукой, и Саске последовал за ней к двухэтажному домику с красной крышей. Ворота не скрипели, вдоль дорожки были посажены красивые клумбы. Недалеко от центра, но и не в самом сердце Конохи, в самый раз, чтобы шиноби не путались под ногами, но чтобы детям не приходилось по полчаса добираться до Академии. Внутри пахло ванилью и апельсинами. Саске разулся, ступил осторожно на чистый пол. Наруто пошла по лестнице на второй этаж. - Здесь спальня, а здесь ванная комната. Освежись с дороги, а я пока приготовлю обед. Ты, наверное, голодный. Даже если бы он был сытым, все равно согласился поесть. Саске хотел провести время с Наруто, его радовало ее спокойная встреча, теплое приветствие. И одновременно огорчали, потому что не было больше надрыва в голосе и взгляде, говорящих, что он все еще небезразличен. Наруто нашлась на кухне - Саске шел на шум и запах. Подруга повязала симпатичный фартук с подсолнухами, крепче забрала волосы, на плите грелся суп в кастрюле. Запах стоял умопомрачительный. - Ты стала настоящей хозяйкой, - сел он за стол. Наруто сморщила смешливо носик. - Только в свободное от миссий время. Пришлось научиться готовить, годовалые дети не понимают всей прелести рамена, - она засмеялась, тепло и с любовью. - Зато пригодились пищевые свитки. Готовила чуть ли не на месяц вперед - или на один ужин Чоджи, как посмотреть - запечатывала, а потом Сай разогревал. - Сай? Он помогал тебе с ребенком? - С детьми, Саске, - Наруто поставила перед мужчиной тарелку с супом, предложила хлеб, а сама устроилась напротив. Зашумел пока еще тихонько чайник. Подозрения и наблюдения оформились наконец-то в связанные мысли. Наруто спокойная, по-прежнему не сдавшаяся, не полноценная, с надрывом в душе, но все равно живая. Она справилась, сумела. - Наруто, я... - Ешь, Саске, это не та тема, которую я бы хотела поднимать за обедом, - как и раньше, понимающая и проницательная. Саске всегда поражался этому почти звериному чутью Узумаки, позволявшему выискивать надломы в чужой душе, вскрывать раны, выпуская гной и яд, очищая тем самым кровь. И ей не жаль было разбивать руки в кровь об очередную стену. - Наруто, я... Узумаки вздохнула, потерла лицо руками, засмеялась, тихо и надломленно. - Мне столько всего хотелось тебе сказать. Я годами представляла нашу встречу, мечтала, что ты поймешь, примешь меня, как свою родственную душу, - нервный смех, почти истерический, но Наруто взяла себя в руки. Ее самоконтроль поражал. - А потом поняла - тебе это не надо. Тогда, после войны... ты требовал поединка, хотел, чтобы я за тобой бежала, уговаривала... Я огляделась по сторонам... Столько погибших, столько раненых. Разбитые жизни, судьбы, боль, кровь, слезы... Мы победили дорогой ценой, самое время прекратить сражения. А ты все равно хотел драться. Бой в твоем сердце, твоя душа не знала мира. Родственная душа тебе попросту не нужна была, потому что ты не знал, каково это - жить в мире, с семьей, заводить детей, заботиться о них. Поэтому я тебя отпустила, надеялась, что путешествие даст ответы на все вопросы. - Дало, - кивнул Саске. Поднял взгляд от супа. - Мне нужна родственная душа, Наруто. - Зато мне не нужна теперь, - просто развела руками Узумаки. - Ты опоздал, Саске. Знаешь, чьи они дети? Итачи, твоего брата. Мы столкнулись с ним незадолго до вашей битвы, и он отдал мне свиток. Специальный медицинский свиток, сказал открыть после окончания войны. В нем оказалось его семя... Тогда я уже не верила в твое возвращение, но еще любила. И даже немного ждала. Поэтому решила - почему бы и нет? Почему бы не завести ребенка от Учиха, пусть ты не полюбишь меня, пусть я не нужна тебе, но у меня был бы ребенок, похожий на родственную душу... Какая глупость, честное слово! - Наруто нервно взъерошила волосы. - Микото и Кионе по характеру больше похожи на меня, что безумно радует сейчас. Взяв их впервые на руки, я осознала, что это не твои дети. И даже не дети Итачи. Мои собственные, родные, любимые девочки. Она прерывисто вздохнула, успокаиваясь. Не помогало, чакра билась и волновалась, вторя чувствам Наруто. - Первым их на руки взял Сай. Он же помогал мне заботиться о них, кормил, когда меня отсылали на миссию, помог обустроить дом. Мы с ним живем вместе, а девочки считают его своим отцом, хотя знают, что биологически это не так. Но ни мне, ни ему большего не надо. Возможно, я никогда не буду безоблачно счастлива с ним, но настоящая, подлинная, жизнь не состоит только из смеха и радости, есть горе и печаль, ссоры и скандалы. Маленькие драмы. Однако в Сае я уверена на сто процентов. И знаю, что вместе с ним преодолеем все. Наруто резко встала, стул чуть не опрокинулся на пол, но в последний миг все же устоял. Прошлась по кухне туда-сюда. - Мы больше не будем говорить на данную тему. Ешь суп, ходи по Деревне, к Хокаге, устраивайся в клановом квартале, женись, рожай детишек. И забудь, что мы с тобой родственные души. Ты меня устраиваешь, как друг. Саске кивнул, в горле встал комок, через который с трудом удалось проглотить суп. Только чтобы не обижать еще больше Наруто. - ... уверена? Саске проснулся посреди ночи. Острый слух и тонкие стены дома позволяли услышать многое, в частности разговор в спальне напротив, доносящийся через приоткрытую дверь. Мужской голос, слегка знакомый, если задуматься, припомнить... - Сай! - Наруто возмутилась. - Такое чувство, что ты хочешь от меня избавиться. - Никогда! - прерывисто выдохнул художник. Саске представил, как тот утыкается носом в пшеничную гриву. - Но он твоя родственная душа, а я читал, что невозможно противостоять тяге соулмейта. - Не всем везет с соулмейтами, - от слов Наруто потянуло полынной горечью насмешки. - Твоя пара Ино, почему же ты не с ней? - Потому что только с тобой тут тепло, - наверное, он приложил руку к груди. - И мне хочется быть рядом, защищать тебя и девочек, а еще я читал... О чем читал художник, Саске уже не услышал - звук поцелуя прервал все. Наверное, зря он оставил приоткрытой собственную дверь. Он проиграл, даже не начав игру. По-дурацки, и собственный брат обошел его по всем статьям. Но у Саске нет сил ненавидеть ни старшего брата, ни соулмейт. Не сбывшийся. Не такая уж редкость в мире шиноби. Но почему-то именно в их случае обидно до слез.