Жертва

      Его сны — кошмары. Там всегда сияет солнце, слепящее, падающее, обжигающее. Он привык к этому. С тех пор, как устроился на работу — а впрочем, нет, еще раньше, когда укоренилась идея, что Солнце можно спасти, что нагрузки помогут возродить его... Тогда-то впервые и задумался об этом. О том, какая судьба его ждет. Самопожертвование ради всеобщего блага стало почти навязчивой идеей. Но сгореть заживо... были способы и получше. Лучше, теперь он это признавал. Как признавал чудеса, которые мог свершить. А солнца он больше не боялся. Мысленно он ежедневно видел эти чудеса. Даже сквозь крошечный экран крошечного космического корабля. Это было потрясающе. Он это принимал. И они больше не ужасали.       То, что он видел смерть Мэйса на мониторах, сделало ее еще хуже. Замерзнуть до смерти. Промерзнуть насквозь. Он принес жертву, чтобы спасти их всех, чтобы дать человечеству еще один — последний — шанс на выживание. Они все принесли эту жертву. Но медленно замерзать до смерти, пытаясь наладить работу системы, и не справиться... Умирать, зная, что потерпел поражение, что цель была бессмысленной...       Так не будет. Только не с Капой. Он убил их, он убил их всех. Если бы не его предложение отправиться на «Икар-1» вместо того, чтобы следовать курсу... этого бы не произошло. Канеда бы не умер, исправляя повреждения, полученные кораблем из-за изменения курса. Трэй и Сёрл не убили бы себя. Харви не летал бы до самой смерти, давая шанс выжить Капе. Корасон не была бы заколота Пинбейкером. Мэйс бы не замерз до смерти, пытаясь устранить последствия саботажа, который затеял Пинбейкер, а Капа и Кэсси не преследовали бы его. Миссия могла пройти с минимальными потерями, безопасным возвращением домой и нетронутыми кислородными садами. Но нет. И в просчете был виноват не Трэй. Только Капа. «Икар-1» был его ошибкой, и всем пришлось заплатить за это.       Даже умирая... он знал, на что идет. И принимал это. Он всегда собирался пожертвовать собой. Но не хотел быть тем, кто заставит сделать то же самое и других.