Самое время

К моему удивлению, Чунмён не стал продолжать наш ночной разговор на следующее утро. Он ушел на работу, оставив мне записку на обеденном столе, сообщающую, что в 12 придет домработница. Позавтракав, я только хотела заняться проектом, когда мне позвонила мама. – Дорогая, – даже не поздоровавшись, начала она. – Это правда, что ты встречаешься с Ким Чунмёном? Конечно, зачем интересоваться моими делами, если единственное, что волнует мою мамочку – это богатый зять. – Да, – подтвердила я, понимая, что смысла это скрывать больше не было, так как она наверняка уже видела газеты с нашей фотографией. – О, господи! Ты такая молодец, солнышко! Приезжайте к нам в гости на этой неделе, и отказа я не приму. – У нас много работы, – попыталась «слиться» я. – Ничего не хочу знать. В среду вечером мы с Джинхо будем ждать вас на ужин. И предупреди своего парня, чтобы без подарков даже не думал к нам соваться! – она сердито посопела мне в трубку, пытаясь предсказать, как разозлиться, если Сухо на самом деле не возьмет подарки, и повесила трубку. Опустошенно выдохнув, я положила телефон на столик-чемодан и попыталась представить, каким разочарованием окажутся мои родители для Чунмёна. Мама его просто с потрохами съест, а Джинхо – мой отчим – весь вечер будет игнорировать молодого человека и делать вид, будто Сухо лишь маленькая букашка на его ботинке. С испорченным настроением я села за работу, и в итоге ничего путного из этого не вышло. Я постоянно отвлекалась на грустные мысли о своих родителях, забывала менять шрифты и неправильно размещала графические объекты для страницы сайта. Пришедшая домработница немного отвлекла меня и разогнала темную тучу над моей головой. – Меня зовут Ок Миён, – женщина среднего возраста поклонилась мне, и я сделала то же самое, назвав свое имя. – Мне так приятно знать, что молодая госпожа будет здесь жить, – Миён добродушно улыбнулась, поправляя прическу. – Ведь господин Ким все время находится здесь один, и, наверное, жутко скучает. Ну да. Особенно когда вы уходите, а сюда приходят его любовницы. – На самом деле не стоит называть меня молодой госпожой, – смущенно попросила я. – Мы просто встречаемся и… Ок Миён внезапно громко вздохнула и схватилась за сердце. – Как? Но жить вместе до свадьбы не прилично! – ее добродушное, чуточку полноватое лицо мгновенно вытянулось, а брови сошлись у переносицы. Почувствовав, как мои щеки начинают краснеть от ее справедливого замечания, я откашлялась и произнесла: – Если быть точной, мы даже не встречаемся. Обстоятельства так сложились… – Никто не будет спрашивать о ваших обстоятельствах! Люди начнут шептаться, как только узнают, что вы не женаты, однако живете под одной крышей! Домработница была права, и тут не поспоришь. Люди старого уклада никогда не поймут молодежь и не примут их позиции. Растерявшись, я совсем не представляла, как разрешить ситуацию без помощи Сухо. Однако домработница меня опередила и сама позвонила господину Киму. Поначалу ее возмущенная речь ударяла по моим перепонкам, но после каких-то убедительных фактов, сообщенных Сухо, женщина, кажется, поуспокоилась и даже улыбнулась. Снова приняв добродушное выражение лица, она ласково попрощалась с мужчиной и повесила трубку. – Да, сложная у вас ситуация, – вынесла она вердикт и прошла к кухонной стойке. – Однако это не меняет моего отношения к происходящему, – я была удостоена укоризненным взглядом и засомневалась в словах Сухо о том, будто мы поладим с этой женщиной. Не желая мешать ей и маячить на глазах, я прошла в свою комнату и снова занялась работой. Во время обеда Ок Миён пригласила меня вниз, и у нас состоялась даже очень спокойная беседа по душам. Из нее я узнала, что домработница состоит на службе у бизнесмена уже пять лет, и за это время она ни разу не знакомилась с его девушками. Она посетовала на то, что мужчина все время уделяет работе, но это для меня не было новостью. Также женщина рассказала мне, что Чунмён любит разбрасывать вещи, а еще никогда не выкидывает обертки от рамена в мусорное ведро. Он просто кладет их на стойку, и если кто-то не уберет за него – продолжит так делать, пока они не начнут падать на пол. Я не могла себе представить такого Чунмёна. Для меня он по-прежнему был собранным бизнесменом, проводящим весь день на работе, забывая даже о еде. Разговор с домработницей натолкнул меня на мысль о том, что мужчина к своим 28 годам, возможно, не был готов по-настоящему стать отцом. Появление ребенка он рассматривал лишь как очередную сделку. Хотя так не должно было быть! Никакие деньги не заменят малышу настоящего отца, если тот все время будет пропадать на работе. Я, конечно, не могла вставить ему в голову свои мозги, но надеялась, что со временем он изменится. К началу пяти Миён ушла, выполнив свою работу, а я отправилась подышать свежим воздухом в сад. Именно там и застал меня вернувшийся с работы Чунмён. – Привет, – он прошел и сел в соседнее со мной кресло. – Привет, – я отложила книгу по материнству, которую до этого читала и взглянула на мужчину: волосы растрепаны, под глазами темные круги, а рубашка неряшливо расстегнута сверху. – Ты себя хорошо чувствуешь? Он наклонил голову и потер ладонью за шеей. – Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? За весь день мне даже до телефона не удалось добраться, чтобы позвонить и узнать, – в его голосе почувствовалось раскаяние, и я мгновенно провела аналогию с утренним звонком моей мамы. Как же не похожи были эти два диалога. Если маму интересовал только мой жених, то Чунмён, не обращая внимания на свою усталость, наоборот пожелал сначала узнать о моем состоянии. – Прекрасно. Если хочешь, я пойду вниз… – я резко поднялась со своего места и хотела направиться на кухню. Наверное, мужчина был голоден, и надо было его накормить, чтобы восстановить силы. – Не надо, – он схватил меня за запястье и несильно потянул на место, по-прежнему не поднимая головы. – Просто посиди немного со мной. Медленно опустившись в кресло, я обеспокоенно осмотрела фигуру мужчины и протянула руку к его лбу. – Ты весь горишь! – Наверное, продуло где-то кондиционером, – он сильнее толкнулся в мою ладонь лбом, и, испытывая материнские чувства в данный момент, я нежно провела ладонью вверх, ощущая мягкость темных волос под ней. – Давай вернемся в спальню и уложим тебя. Уверенно поднявшись, я взяла Сухо за руку и потянула на себя. – Тебе нужно сократить нахождение со мной. Врачи строго-настрого сказали следить за твоим здоровьем, пока эмбрион не приживется. Да и потом… – Суп с котом! – прервала его я, не желая выслушивать нравоучения, и снова потянула. Тому, видимо, было тяжело со мной спорить из-за ухудшающегося состояния, поэтому Чунмён замолчал и пошел за мной в спальню. – Ложись, а я скоро вернусь, – сбегав в ванную, я смочила полотенце холодной водой и достала из аптечки хорошее антипростудное средство. Когда вернулась, Сухо послушно лежал под одеялом. Его костюм неуклюже валялся рядом с кроватью, но я решила поднять его позже, когда мужчине станет легче. – Вот, выпей, – протянув ему воду и таблетки, я подождала, пока он все примет, и только после этого положила на лоб холодное полотенце. – Мне уже лучше. Возвращайся к себе или вниз, – тут же попытался избавиться от меня он. – Ты не в том состоянии, чтобы отдавать мне приказы, господин, – почувствовав власть в своих руках, заявила я. – Если завтра утром тебе не станет лучше – вызову врача. Чунмён скудно улыбнулся, реагируя на мое смелое командование. – Из тебя получится строгая мама, – прошептал он, устало прикрывая глаза. – А из тебя никудышный отец, если не прекратишь разбрасывать свои вещи и упаковки из-под рамена. – Я же тебе только что комплимент сделал, – донеслось от него обиженно. – Тогда поздравляю, комплименты ты не умеешь делать, – я подтрунивала над ним, и Чунмён это понимал, продолжая улыбаться. – Придется оттачивать свое мастерство на тебе. Теперь каждый день буду заваливать комплиментами, и только попробуй возмутиться. Его тон был настолько серьезен, что отчасти я даже поверила мужчине, однако вовремя вспомнила о его болезни и списала все на нее. Когда Чунмён начал засыпать, я сменила ему полотенце и аккуратно повесила деловой костюм в гардероб, который буквально пропах его духами. В воздухе гардеробной можно было запутаться – так здесь чувствовался приятный аромат мужчины. После этого я плотно закрыла двери в сад и оставила лишь небольшую щель в окне, чтобы в комнату поступал свежий воздух. Надеюсь, Чунмёну станет лучше утром. Не хотелось бы, чтобы у него оказалось какое-то серьезное заболевание вроде ангины или воспаления легких. В эту ночь я приходила к нему и меняла полотенце несколько раз, а когда расцвело, последний раз проверила температуру. Электронный градусник показал 37, что меня немного успокоило и обрадовало. Врач все-таки не понадобился. – Спасибо, – прохрипел сонно Сухо, разбуженный моими прикосновениями. – Спасибо. – За такое не стоит благодарить, – шепотом ответила я, не решаясь нарушить тишину долгожданного утра. На самом деле я не придала значения своим переживаниям, но только сейчас осознала, как носилась ночью из своей комнаты в его, молясь, чтобы мужчине не стало хуже. Он приоткрыл один глаз и взглянул на меня, поморщившись. – Тебе нужно поспать, Чорон. – Так и собиралась сделать, – я улыбнулась, нисколько не обижаясь на его реакцию и представляя, как выгляжу после такой бессонной ночи. – Иди, – он высунул ногу по щиколотку из-под одеяла и мягко подтолкнул меня ей в коленку. Удивившись такому детскому поступку, я положила градусник на прикроватную тумбу и удалилась спать. Мое личное утро наступило только в 8 часов вечера. Приняв душ и одевшись в легкую футболку и трикотажные шорты с цветными бабочками, я спустилась вниз, откуда был слышен шум телевизора. – Доброе утро, – Чунмён махнул мне с дивана, на котором сидел с ногами, и улыбнулся. Его подбородок и нижняя часть щек были темны от щетины, но это ему очень шло. – Скорее вечер, – поправила я, направляясь к холодильнику. Мне очень сильно хотелось есть. – Миён приходила и оставила отличную курицу под соусом тереяки, а еще рис и овощи на гарнир, – любезно подсказал Чунмён. – Ты ел? – Да. Тогда я достала порцию только для себя и разогрела в микроволновой печи. Сухо поспешил освободить для меня место на диване и переключил канал с футбола на какое-то развлекательное шоу. – Извини, что заставил тебя плохо спать этой ночью, – начал мужчина, когда я только села к нему. – Ты меня не заставлял, – я вгрызлась в аппетитную ножку, чувствуя на языке сладковатый вкус соуса. – Хорошо. Но все равно, я хочу, чтобы ты знала – я очень благодарен тебе за эту ночь. И я бы хотел… Я кивнула, уставившись в телевизор и наблюдая за ходом шоу. Мне настолько хотелось есть, что речь Чунмёна раздавалась где-то в отдаленной части моего сознания. Его благодарность, действительно, была лишней, и я удивлялась, зачем он так часто мне об этом говорит. Давно потеряв суть разговора, и даже не следя за его ходом, я продолжала подчищать тарелку и смотреть шоу, пока мужчина раздраженно не остановил меня, выхватив обглоданную куриную голень у меня из рук: – Ты вообще меня слушаешь? – Что? – Я спросил, как ты относишься к заключению контракта. – Какого контракта? – выпучив на него глаза, спросила я. – Я тебе уже пять минут о нем рассказываю. Где ты витаешь? – Если не заметил, я ем! – я сделала рывок и попыталась отобрать у мужчины свою курицу, но тот тоже был быстр. Сухо просто отклонился, вытягивая руку вверх и не позволяя мне заполучить мясистую кость. – Выслушай меня сначала, – попросил он. – Дай доесть сначала, – подражая его тону, ответила я. Тот недовольно нахмурился, а потом прямо у меня на глазах засунул МОЮ куриную ножку себе в рот. Его челюсти работали как заведенные, пока Чунмён пережевывал и отрывал от кости мясо. Не прошло и минуты, как он вытащил пустую кость наружу. – Ты такой противный, – мгновенно обиделась и разозлилась я. – Сначала бесчисленное количество раз благодаришь меня, а потом делаешь вот так, – я выставила указательный палец на голую куриную ножку. – Какая же это благодарность? – Мне нужно было, чтобы ты меня выслушала, – попытался оправдаться тот. – Ты мог подождать три минуты! – Не мог я ждать, это очень важно, – заупрямился он. – Что может быть таким важным? – Подписание договора по поводу ребенка. Палочки громко стукнулись о тарелку, когда я попыталась поставить ее на столик, чтобы не уронить случайно от волнения. – Что этот договор будет под собой подразумевать? – полностью повернувшись корпусом к мужчине, я тут же позабыла про сворованную курицу и стала с замиранием в сердце ожидать ответ Чунмёна. Тот тоже выпрямился, положил косточки в мою тарелку и взял планшет, который лежал у него под боком. Похоже, мужчина разрабатывал этот договор весь день, пока я спала. Быстро введя пароль на аппарате, Сухо выбрал нужный файл и открыл его. Пробежав по его содержанию глазами и проверив правильность оформления, мужчина взглянул на меня и, протягивая планшет, одновременно произнес: – Он подразумевает твой полный отказ от ребенка.