Самое время

Разговор с госпожой Ким заставил меня серьезно задуматься о том, что нам пора откровенно поговорить с Чунмёном. Неопределенность, повисшая над нашими отношениями, меня настораживала. Мы отдалялись друг от друга не только в физическом плане, но и в эмоциональном. – Твоей маме удобно в той комнате? – спросила я Сухо, когда тот вошел в свою спальню. На нем были длинные спортивные штаны и больше ничего, я же все еще так и не переоделась в сорочку. – Более чем. Спасибо, что помогла с бельем, – мужчина стал расстилать свою кровать, и я почувствовала, как трепещет мое сердце. Сегодня я впервые буду спать с Чунмёном на его кровати. От этого сознания кружилась голова, и рот наполнялся слюною. – Не за что. Понимая, что мужчина не особо настроен на разговор, я вышла в душ, почистила зубы и переоделась в любимую зеленую сорочку. Когда вернулась, свет в комнате был потушен. Кое-как добравшись до кровати, я легла на свободную сторону и залезла под одеяло. – Ты уже спишь? – шепотом поинтересовалась у мужчины я. Чунмён пошевелился и сонно ответил: – Почти уснул. – Извини. Похоже, ни о каком разговоре и речи быть не может. Видимо, Чунмён просто терпит меня рядом с собой из-за присутствия мамы. Я зажмурила глаза и тихонько шмыгнула носом. Мне почему-то стало так грустно и обидно, что из глаз потекли слезы. Наверное, во всем виновата моя беременность. Видимо мое шмыганье не осталось незамеченным, потому что мужчина внезапно приподнялся на локте и щелкнул прикроватным светильником. – Ты плачешь? – спросил он, когда свет ударил по глазам. Я прикрыла их ладонью и постаралась отвернуться от Чунмёна, чтобы скрыть горькие слезы. Но мужчина меня остановил, нежно обхватывая за плечо. – Чорон, в чем дело? – Все хорошо. Это просто гормоны бушуют, – утерев нос и щеки, ответила я. – Извини, что разбудила. – Хватит передо мной извиняться, – он так резко это сказал, что я испуганно замерла и уставилась в его темные глаза. – У тебя что-то болит? Почему ты плачешь? Сухо уселся на кровати ко мне лицом и нахмурил брови. Кажется, своим поведением я его только разозлила. – Потому что у нас с тобой все очень плохо, – слезы снова хлынули из глаз, и я прикрыла лицо руками. – Мы живем словно соседи. Не касаемся друг друга, не проводим время вместе, даже сейчас лежим в одной кровати, словно чужие! Твоя мама говорила сегодня про переезд, а я даже не представляю, что между нами будет, когда родится ребенок! Вздохнув, Чунмён потянулся ко мне и приподнял с кровати, прижимая к своей голой груди. – Наши отношения не изменятся после родов, – сказал он тихо. – Я уже признался тебе в своих чувствах, и не собираюсь отказываться от своих слов. Ты будешь жить со мной и нашим ребенком. – Я не хочу жить с тобой, если мы продолжим просто сожительствовать, – я подняла взгляд от его груди и покачала головой. – Это не для меня. – Тогда чего ты от меня хочешь? – мягко подтолкнул меня Сухо. Несомненно, он понимал, чего мне не хватает, но не собирался так просто сдаваться. – Хочу, чтобы мы снова были близки. Мне не хватает твоих рук, губ, глаз – всего тебя. Ты стал холодным и бесчувственным. Губы мужчины дрогнули в легкой улыбке. – Знаешь, и мне эти полторы недели не показались раем. Но я старался дать тебе время и больше пространства. Ты была той, кто постоянно меня останавливал и сторонился, а теперь обвиняешь в бесчувственности. – Я не хочу больше тебя останавливать. Взгляд мужчины изменился. Теперь Сухо был серьезен, когда осознал, что ему дали зеленый свет. – Я обещаю, что тебе не придется переживать о своем будущем. Теперь мы практически семья, – инвестор положил ладонь на выпуклый живот и погладил его. – Мы обязательно разберемся со всеми проблемами и вырастим отличного малыша, только если будем всегда друг с другом откровенны. Между нами должно быть доверие, понимаешь? Я кивнула. – Полчаса назад, когда я расстилал кровать, в голове сидела только одна мысль – схватить тебя в охапку и опрокинуть на мои черные простыни. Прижать к себе твое великолепное тело и вскружить голову глубоким поцелуем. Не представляешь, как трудно мне было сдержаться. Именно поэтому я отказывался на тебя взглянуть и был немногословен. Думал, выключу свет и провалюсь в сон, чтобы не соблазниться и не начать к тебе приставать. – Ты можешь сделать все это сейчас, – смущенно пропищала я, опуская взгляд к его голой груди. Внезапно мне захотелось поцеловать его кожу прямо над сердцем. – Ты не должна была давать мне разрешение, – покачал он головой. – За стенкой спит моя мама, а я не остановлюсь, если поцелую тебя сейчас. – Но я разрешаю, – я нежно поцеловала место над его сердцем, а потом подняла лицо вверх, ожидая губы инвестора. Сухо медлил. Приоткрыв один глаз, вопросительно уставилась на мужчину. Чего он ждет? – Ты такая красивая, – только после этих слов, Сухо прижался ко мне губами. Мы упали обратно на кровать, не отрываясь друг от друга. Руки уже знакомыми дорожками прокладывали себе путь к полюбившимся частям тела. В мгновение ока с Чунмёна исчезли штаны, а с меня – сорочка. Прошла еще минута, и мы оказались голыми в объятиях друг друга. Я немного переживала о том, что мой вздутый животик испортит всю красоту нагого тела, однако он был первой частью тела, которому Сухо подарил нежное касание пальцев. Продолжая меня целовать и гладить руками, мужчина перевернулся и навис надо мною сверху. Его руки уверенно удерживали тело в таком положение, что это совершенно не причиняло дискомфорт ни мне, ни нашему ребенку. – Сегодня нам придется быть тихими, – прошептал Сухо, прикусывая меня за ушко. – Постараюсь, – я ерзала под ним, чувствуя, что тело требовало большего. Спустившись поцелуями от шеи к моей груди, Сухо выпрямился и уставился на меня сверху вниз, рассматривая представшую картину. От его взгляда новая волна возбуждения окатила тело, и я выгнула грудь вперед, чтобы Сухо приласкал ее. Пальцы настоящего пианиста коснулись возбужденной плоти и сжали напряженные соски. Ладони мужчины обхватили каждую грудь, и он удовлетворенно застонал, ощущая их вес. Я снова заерзала, и как только почувствовала, как его напряженная плоть коснулась моего лона, тут же пододвинулась. Мне хотелось скорее ощутить в себе Чунмёна. – Не так быстро, – Сухо убрал руки с моей груди и положил их на мои широко разведенные ноги. Его прикосновение было сильным, однако я совсем не переживала о возможных синяках. Наоборот, они каждый раз будут напоминать мне о прошедшей ночи. Погладив нежную кожу бедер, Сухо коснулся кончиком пальца клитора и размазал по нему мои соки. Я предвкушающе застонала и выгнулась, нетерпеливо двигая тазом. Оценив мою реакцию, инвестор повторил свое движение. Я снова застонала. – Будешь меня мучить? – сбивчиво пробормотала, ощущая пальцы Сухо, медленно входящие в мое лоно. – Просто проверяю, достаточно ли ты готова для меня. – Более чем, – рыкнула, надеясь, что Сухо все-таки приступит к активным действиям. Мой ответ рассмешил мужчину, и он наклонился ко мне, чтобы успокоить поцелуем. Его рука продолжала играть там, внизу, и постепенно разжигала во мне пожар. Я металась по постели, ища освобождения, а Сухо продолжал меня истязать. Настолько зациклившись на мысли о кульминации, я пропустила тот момент, когда мужчина заменил пальцы своим членом. Громкий стон, против воли сорвавшийся с моих уст, смешал в себе и наслаждение и облегчение. Чунмён поцеловал меня, когда медленно попробовал двинуться назад, и я снова выдохнула. Ощущать его внутри было так непривычно. Небольшой дискомфорт чувствовался в месте соединения наших тел, ведь я все еще привыкала к его размеру. Но мне не было больно. – Если бы я знал раньше, какая ты узкая, сделал бы все, чтобы наш ребенок был зачат естественным путем, – оторвавшись всего на секунду от моего рта, процедил Сухо. Его лицо выражало напряжение, и мне это польстило. Обхватив одной рукой мое бедро, мужчина закинул его себе на талию, чтобы было удобнее. От этого изменился угол проникновения, и я сжала губы, заглушая восхитительный стон. Мы рвано дышали, а наши движения постепенно ускорялись. Мне пришлось схватиться руками за кисти Чунмёна, чтобы не уехать от него на шелковых простынях. Ногти впились в кожу и точно так же, как он оставил на моих бедрах следы своей страсти, я оставила пару царапин на его руках. Чувствуя приближение оргазма, Сухо наклонился и страстно поцеловал меня. Его толчки стали более сильными и резкими, отчего в моей голове зародилось знакомое гудение. Сжав губы, я затряслась в восхитительном экстазе, а Сухо, прикусив мое плечо, присоединился на пару секунд позже. Когда мы пришли в себя после пережитого оргазма, каждому потребовалось время, чтобы восстановить дыхание. Наши тела были мокрыми от пота, сердца постепенно успокаивали ритм, а мысли собирались в кучу. – Ты как? Я тебя, кажется, укусил? – Чунмён первым подал голос, приподнимаясь на локте и заботливо осматривая мое саднящее плечо. Растянув губы в удовлетворенной улыбке, я протянула руку и погладила мужчину по колючей щеке. – Все хорошо. Совсем не болит. Инвестор недоверчиво взглянул на меня, сомневаясь в правдивости моих слов, однако спорить не стал. Вместо этого он мягко дотронулся до покрасневшей кожи губами и произнес: – В следующий раз постараюсь лучше себя контролировать. Мысли о нашем следующем разе заставили меня улыбнуться. Если честно, хотелось бы, чтобы он настал как можно раньше. – Господину Киму требуется контролировать себя рядом со мной? – я захлопала ресницами и удивленно приоткрыла рот. Сухо смерил меня игривым сердитым взглядом и легонько щелкнул по носу. – Господину Киму приходится не только контролировать себя рядом с тобой, но и иметь железные нервы. Я тихонько рассмеялась, понимая, как часто раньше выводила мужчину из себя. – Значит, ты будешь спокойно относиться к капризам наших детей. – Детей? – переспросил мужчина удивленно. Резко захлопнув рот, я поняла, что сболтнула лишнего. Ситуация вырисовывалась не простая, и я совершенно не представляла, как из нее выпутаюсь. – Ну… – протянула я, скоропостижно пытаясь придумать что-то на ходу. – А впрочем, – Чунмён пододвинул мое тело к себе ближе и обнял за талию, устраиваясь для сна, – эта идея мне кажется заманчивой. Я выдохнула, успокоенная словами инвестора. Похоже, моя оговорка не показалась Чунмёну странной. Он просто интерпретировал ее по-своему. Из-за моей оплошности, я еще долго не могла уснуть в теплых объятиях Сухо. Он, в свою очередь, разморенный после нашей близости, заснул за считанные секунды, в то время как я пыталась взвесить все «за» и «против» своего главного признания. Не было смысла теперь скрывать это от инвестора. Чунмён достаточно убедительно обрисовал мне сегодня наше будущее, успокоил мои страхи и внушил доверие. Его позиция вряд ли изменится, если он услышит от меня правду. Единственное, что его может обидеть – это моя нерешительность и скрытность. Конечно, когда я объяснюсь с ним, мне станет легче. Не нужно будет постоянно себя одергивать и следить за тем, что вылетает из моего рта. Мысленно придя все-таки к убежденности в том, что мое решение будет правильным, я расслабилась и закрыла глаза. Мама Чунмёна вернулась к себе домой следующим утром, угостив нас на прощание замечательным завтраком, приготовленным с таким усердием, что мы с инвестором чуть пальцы себе не откусили, когда наслаждались ее блюдами. Она не забыла напомнить нам, что ее приглашение все еще в силе, и она ждет нашего появления в их доме. Сухо клятвенно пообещал привезти меня к выходным, тем более у него была для этого какая-то очень важная причина. Из-за недосыпа после завтрака я снова вернулась в уже остывшую кровать Сухо и решила чуточку поспать. Инвестор же предпочел провести утро возле компьютера. Кажется, я прикрыла глаза всего на несколько минут, когда голос мужчины коснулся слуха. – Чорон, – пальцы Сухо медленно скользили по моему лбу. – Проснись. Приоткрыв глаз, заметила, что инвестор лежит рядом со мной и зачарованно рассматривает меня. – Что случилось? – Мне нужно отъехать на работу. Боюсь, что придется задержаться там до ночи. – Без тебя не справятся? – я поцеловала его ладонь, когда рука мужчины спустилась к моему подбородку. – Нужно срочно подписать один документ, – недовольно скорчился он. Похоже, мысль покидать меня посреди вечера была ему совсем не по душе. И я понимала инвестора. – Тогда буду коротать вечер за просмотром дорам, – пожала я плечами. Сухо улыбнулся и придвинулся ко мне ближе. Наши лица оказались на одном уровне, и мой пульс сразу же подскочил вверх. Кажется, мужчина собирался меня поцеловать. – Тогда приятного вечера, – его губы мазнули меня по щеке, а потом прижались к моим губам. Я застонала, когда Сухо углубил поцелуй, и почувствовала, как откликнулось на мужскую близость мое тело. – И тебе, – ответила, как только инвестор отстранился. – Он будет ужасен. Ведь все мои мысли будут посвящены только тебе, – произнес мужчина, надевая на запястье часы. Я оставила без ответа его слащавый комментарий, но подарила мужчине довольную улыбку. Были приятно осознавать, что все мысли Сухо касались только меня. – Хочу кое-что сказать тебе, когда ты вернешься, – произнесла я, стоя в дверях и провожая бизнесмена на работу. Чунмён заинтересовано приподнял брови. – Если это касается моей привлекательности, то можешь не беспокоиться. Я и так знаю, что ты от меня без ума, – он подмигнул, а я закатила глаза. – Кажется, твое самомнение не знает границ. – Как и твоя красота, – он снова подмигнул, развернулся и, не дожидаясь моего ответа, скрылся в лифте. Остаток вечера я провела не за просмотром дорам, как сказала Чунмёну, а в подготовке своей речи. Нужно было продумать каждую деталь, снова взвесить все плюсы и минусы, и, наконец, решиться на ответственный шаг. Никто из моих близких друзей еще не знал самой важной новости, касающийся моей беременности. Сухо должен был стать первым человеком, которого я собиралась в это посвятить. Его реакция волновала меня больше всего. Он обещал вернуться к одиннадцати вечера, однако я прождала его до четырех часов утра, но мужчина так и не появился. Его телефон перестал отвечать после полуночи, а когда я связалась с его офисом, охранник на посту сообщил, что Чунмён в компании партнеров по бизнесу куда-то уехал на ночь глядя. Возможно, они поехали в какой-нибудь ночной ресторан, чтобы отметить подписание супер важного договора? Тогда почему Сухо не позвонил мне и не предупредил об этом? Уснув в смятенном состоянии, на следующее утро я ожидала возвращения бизнесмена. Когда в дверь позвонили, я думала, что иду открывать Чунмёну. Какого же было мое удивление, когда в дверях пентхауса инвестора я встретила не его, а его «бывшую» девушку. Именно ту, с которой инвестора связывали мнимые отношения.