Самое время

«Невестка?» Мои глаза удивленно распахнулись, когда я осознала, кто держал сейчас меня так грубо. Родной брат Чунмёна объявился в моем городе и настолько отчаянно хотел покончить со мной и Сухо, что не побоялся схватить меня у стольких людей на глазах? Хотя погодите, сквозь дым трудно было что-либо разглядеть. Похоже, никто и не заметил, что меня схватили! Паника снова накрыла мое тело, и я остервенело задергалась в жесткой хватке брата Сухо. Одна из ног ударила его по стопе, а руки принялись царапать то, до чего могли дотянуться. – Черт! – выругался мужчина, получая от меня очередной удар. – Достала! – на секунду я почувствовала, как меня отпустили, но в следующий момент тяжелый кулак врезался в мой затылок. Из глаз одновременно посыпались и искры, и слезы, а изо рта вырвался болезненный звук. Дальше наступила оглушающая тишина, и все вокруг меня погасло. Pov от Чунмёна. Всего пару минут назад я зачарованно любовался моей танцующей невестой, а теперь разъяренно проталкивался сквозь напуганную толпу, пытаясь отыскать ее. Когда же все пошло не так? Видимо, в тот момент, когда какие-то уроды решили поиграть с дымовыми шашками. Интуиция сразу подсказала мне, что произошло что-то серьезно. Одно только успокаивало – со мной здесь друзья и самые лучшие бойцы охранного агентства. Тело Хе Джин врезалось в мое, и мы одновременно задали друг другу одинаковый вопрос: «Где Чорон?». – Не знаю. Она стояла рядом со мной, а потом пропала в дыму, – подруга моей невесты испугано озарялась по сторонам. Она переживала за подругу. – Позади стоит Бекхен. Возвращайся к нему. Хе Джин отрицательно покачала головой. – Я с тобой. Нужно найти Чорон! – Иди к Бекхену. Я справлюсь без тебя, – не хватало, чтобы девушка тоже потерялась в этой разноцветной массе. – Мне кажется, я слышала ее вскрик недавно. Где-то в южной стороне, – Хе Джин отказалась идти к моему другу, и упрямо пошла вперед, показывая мне дорогу. – Хе Джин! – раздраженно гаркнул я. – Ты будешь только мешать! – Но… – Я заберу ее, – Бекхен появился рядом с нами и закинул растерянную девушку себе на плечо, чтобы увести в безопасное место. Я был ему за это весьма благодарен, и, не теряя ни минуты, кинулся в том направлении, которое мне сообщила девушка. Голос Химчана раздался из колонок, так молодой человек просил всех очистить площадь, чтобы облегчить поиски Чорон. Кое-кто из нанятых охранников присоединился ко мне, когда дым стал рассеиваться, а люди расходится. Нам не потребовалось много времени, чтобы заметить мою невесту. Стоило толпе уменьшиться, как прямо возле музыкальной будки возник мой брат с бесчувственным телом Чорон на руках. На парк опустилась тишина. Посторонние люди ошеломленно наблюдали за разворачивающейся сценой, боясь пошевелиться. Я жестом приказал охранникам оставаться на месте, а сам двинулся к брату. Его исхудавшее лицо исказила отвратительная самодовольная улыбка, и словно в замедленной съемке я наблюдал за тем, как разжимались его пальцы. Ноги понесли меня вперед, руки потянулись к падающей девушке, но я все равно не успел подхватить ее. Тело Чорон сильно ударилось о каменистую дорогу, и ужасный крик Хе Джин, смешанный с криками толпы, раздался позади моей спины. – Чорон! – я упал на колени перед девушкой, которая даже не пришла в себя от удара о землю. Пальцы зарылись в ее волосы, отыскивая повреждения, но, кажется, ее голова не пострадала. – Ты разрушил мою жизнь! Разрушил мое будущее! – голос брата донесся сверху, но я не поднимал на него глаз. Если сделаю это прямо сейчас – убью на месте, а здесь много свидетелей. – Так что я решил разрушить твою. – Наркотики разрушили твою жизнь, а не я! – процедил сквозь зубы, подтягивая тело невесты к себе на руки. Надеюсь, кто-то уже вызвал скорую. – Ты был любимчиком у родителей. Тебе все подавалось на блюдечке. Каждое твое слово восхищенно ловили женщины. Журналисты сходили по тебе с ума. Общественность гудела от твоих успехов, – продолжал выплевывать брат. – И тебе был дан шанс стать успешным. Но ты потратил все заработанные деньги на выпивку, наркотики и казино! – прорычал я в ответ. Терпеть не мог, когда кто-то тыкал меня мордой в мои успехи. Если бы он только знал, сколько я сил вложил во все, чего сейчас добился. – Потому что никто меня не поддерживал, когда я снова и снова оступался! – выкрикнул брат, и я ошарашено поднял на него взгляд. Неужели он так отчаянно хотел почувствовать хоть чье-то участие в своей жизни, что просто напросто не смог смириться с отсутствием поддержки? Именно это заставило его встать на неправильный путь? – Мне жаль тебя, – честно признался я. Не спорю, наши родители не всегда посвящали себя семье. Отец вообще большую часть нашего детства с нами не виделся, однако это не помешало мне построить успешную карьеру. Поддержка родителей была для меня важна постольку поскольку, а вот для моего брата это, видимо, было самое главное. – Жаль? – покрасневшие глаза брата с расширенными зрачками удивленно уставились на меня, и его лицо снова изуродовала отвратительная улыбка. – Это мне тебя жаль! – резким движением руки он вытащил из-за пояса штанов пистолет и прижал его ствол к моему лбу. – Чунмён! – встревоженный окрик Химчана, перекрыл даже удивленный вздох толпы. – Сбей его с ног! Совет друга был очень кстати, но поведение брата меня настолько ошеломило, что я растерялся. Секундная замешка, и звук возводимого курка приказал мне не шевелиться. Я смотрел в глаза своему потенциальному убийце и больше не видел в нем родного брата. Мы никогда не были дружны друг с другом, и у меня практически не осталось счастливых воспоминаний, связанных с ним, однако я все равно сожалел о том, что его жизнь сложилась так печально. – Хочешь сказать, что-нибудь напоследок? – поинтересовался человек с пистолетом. – Надеюсь, в следующей жизни ты будешь счастлив, – прошло пару секунд, пока смысл моих слов доходил до брата, а потом раздался выстрел… POV от лица Чорон. Я приходила в себя очень медленно. Как будто просыпалась после очень долгого сна. Голова немного гудела, а правая рука казалась какой-то утяжеленной. Чисто автоматически я втянула голову к плечам, ожидая еще одного удара от брата Сухо, но его не последовало. Вместо этого моего лба коснулась чужая рука: – Госпожа Пак, как вы себя чувствуете? – я распахнула глаза, осознавая, что больше не нахожусь в парке, а лежу в больнице. Медсестра в возрасте, дружелюбно улыбаясь, застыла рядом с моей кроватью и ожидала ответа. – Меня немного тошнит, – прохрипела, оглядывая простую палату. Надпись на одной из стен осведомила меня о том, что я все еще в своем родном городе. – Что произошло? На лишенном косметики лице женщины возникло виноватое выражение, а уголки ее губ опустились вниз. – На вас напал какой-то сумасшедший. Вы сломали руку при падении, но в остальном – вы в порядке. Я взглянула на свою правую руку в гипсе. Выглядело это не очень симпатично, но меня больше всего беспокоил не перелом, а здоровье детей. – С моей беременностью все нормально? – я повнимательнее присмотрелась к женщине, если она подумает мне соврать – я это сразу пойму. На лице медсестры снова появилась улыбка, а глаза наполнились радость. – С вашими двойняшками все отлично. Девочка и мальчик абсолютно не пострадали. – Девочка и мальчик? – господи мне не верилось, что я правильно ее расслышала. Очень нежное, очень легкое чувство заполнило мою грудь, когда я впервые услышала пол своих детей. В этот же момент я обругала себя за то, что так долго отказывалась узнавать об этом раньше. Я и поверить не могла, какие эмоции вызовет во мне это знание. – Кажется, для вас это удивительная новость, – медсестра протянула мне бумажный платочек, так как из глаз стали градом сыпаться слезы счастья. – Я не знала, что будут мальчик и девочка. Хотела сохранить это в секрете, – шмыгая носом, пояснила в ответ. – О, – медсестра испуганно приоткрыла рот, расстроенная допущенной ошибкой. – Мне так жаль. Вы простите меня, пожалуйста… – она схватилась за мое одеяло и сжала его от отчаяния. – На самом деле, я хочу вас поблагодарить, – тут же успокоила я женщину. – Сейчас я не могу поверить в то, что пару минут назад хотела все узнать только после родов. Теперь мне это кажется неправильным. Я так счастлива, что узнала об этом! – я искренне улыбнулась женщине, и та тоже шмыгнула носом. – Мне нужно сообщить об этом своему жениху! – я заерзала на кровати, а медсестра тут же обеспокоенно замерла. – Его пока не стоит беспокоить, – заметила она. – В каком смысле? Он разве не ждет меня за дверьми? Наверняка всю ночь продежурил у палаты? На лице медсестры снова возникло печальное выражение, и тогда я прекратила свои сборы и задумалась о том, каким образом я здесь оказалась, и как именно закончился вчерашний вечер. Новости про детей совсем сбили меня с толку, а ведь я должна была переживать за своего жениха и друзей. Мне пока так и не сообщили, что случилось с братом Чунмёна, и какие еще опрометчивые поступки он успел совершить после моей отключки. – Где Чунмён? – обеспокоенно обратилась я к медсестре. – Мой жених в порядке? Мои друзья в порядке? – Вам нельзя волноваться, успокойтесь, пожалуйста, – медсестра занервничала и попыталась уложить меня обратно в постель. – Ответьте мне. Что произошло? – я откинула от себя ее руки. Мое обращение с работником больницы было ужасным, но я так переживала о близких мне людях, что наплевала на все нормы приличия. – Просто вернитесь в постель. Скоро Вам все расскажут, – медсестра отошла от меня и быстро набрала сообщение на телефоне. Возможно, вызывая подмогу. – Вы что-то скрываете! Скажите, где мой жених? – я решительно села на кровати, намериваясь отправиться на поиски Чунмёна. Если с ним что-то произошло, то это очень серьезно. От меня не стали бы ничего скрывать, будь это небольшим сотрясением или переломом. – Успокойтесь! – медсестра перекрыла мне выход, воинственно встав у двери в палату. – Вы навестите своего жениха, как только достаточно окрепнете для этого. – Я себя прекрасно чувствую! И могу ходить! – для подтверждения слов я встала с кровати и двинулась на женщину. Если ее и это не убедит, придется применить силу, чтобы выбраться к Чунмёну. – Я имела в виду то, что вам нужно эмоционально окрепнуть, чтобы встретиться с вашим мужчиной. Ее слова заставили меня остановиться. Эмоционально окрепнуть? То есть она предполагает то, что я могу устроить истерику, если увижу бизнесмена? В глазах на секунду помутнело, едва я попыталась представить, в каком состоянии мог быть Сухо. Его брат все-таки успел что-то сделать, раз и я, и Чунмён оказались в больнице. – Как сильно он пострадал? – упавшим голосом спросила я. Сомнений не было, медсестра не пускала меня к Сухо не просто так. Что-то серьезное случилось с мужчиной. – Как сильно? – резко повторила я, когда от девушки не последовало ответа. – Вам лучше поговорить с его лечащим врачом. – Так зовите его сюда! – закричала во весь голос. И мне было наплевать на то, что это было как минимум некрасиво и неуважительно, потому что волнение за Сухо перекрыло все остальные эмоции. Медсестра сглотнула и быстро шмыгнула за двери. Я же развернулась и отправилась к кровати. Слабость все еще присутствовала в теле, поэтому мне требовалось присесть и поднакопить силы. Перед врачом я должна выглядеть здоровой, иначе и он запретит мне увидеть пострадавшего жениха. Я не знала, куда дели мои личные вещи, и не рискнула тратить силы на их поиски, хотя и понимала, что могла бы созвониться с Хе Джин и все у нее выяснить. Надеюсь, никто из друзей не пострадал. Но и их отсутствие здесь меня пугало. Возможно, все они дежурили у постели Сухо, потому что я чувствовала, что он пострадал куда серьезнее меня. – Прошу, – я сложила руки у груди и подняла лицо к потолку. – Если Ты меня слышишь, сделай так, чтобы с Сухо все было нормально. Он сильный и обязательно выкарабкается, но не оставляй его без своей помощи, – я зажмурилась и повторила свою просьбу еще раз мысленно. Пока не увижу Чунмёна, каждую минуту буду просить за него у Бога. Дверь открылась, и в палату зашел врач с медсестрой. Они застали меня все в той же позе с сомкнутыми у груди ладонями, и тут же поспешили успокоить: – Это излишне, госпожа Пак, – пожилой врач в выглаженном халате и с планшетом в руках прошел ко мне ближе. Его кое-где седеющие волосы были коротко подстрижены и хаотично разбросаны по голове. Возможно, у него сегодня выдалась не очень спокойная ночка, однако мужчина выглядел неплохо. – С вашим женихом все в полном порядке. Врач присел на стул возле моей кровати и похлопал меня по здоровой руке, обращая свое внимание на подаренное Чунмёном кольцо. – Очень красивое. – Спасибо, – я не сводила взгляда с мужчины, ожидая от него услышать больше подробностей. Но, кажется, врач не спешил мне все рассказывать. – Как Вы себя чувствуете? Рука болит? Голова не кружится?... – Со мной все хорошо. Что с Чунмёном? – перебила я мужчину, и тот недовольно прищурился. Похоже, я его начинала раздражать. Выдохнув и отпустив мою руку, доктор отложил в сторону планшет с моей историей болезни и серьезно посмотрел мне в глаза. От одного этого взгляда мурашки прошлись по моей спине, и я поежилась. – Ваш жених сейчас находится в реанимации. Ему сделали срочную операцию на бедре. В полдень мы переведем его в отдельную палату. – Зачем ему операция? – осторожно поинтересовалась я, сжимая левую руку в кулак, чтобы не было видно, как дрожат мои пальцы. – Огнестрельное ранение. Но кость цела. Мы сделали пересадку… – мужчина продолжал рассказывать мне какие-то детали операции, но единственное, что я слышала это «огнестрельное ранение». Брат Сухо был вооружен, и он подстрелил инвестора. Возможно, умышленно. Что если эта пуля предназначалась мне? Я была его главным противником. Он никогда не скрывал того, что охотится за мной и детьми, но я не думала, что все настолько серьезно. Сухо пострадал от рук родного брата, защищая нас, и теперь лежал в реанимации. Голова отяжелела, и я попыталась рассеять туман, что начал заволакивать мысли. Кажется, медсестра была права, когда сообщила, что я еще не готова все услышать. – Госпожа Пак? – врач дотронулся до моих щек холодными пальцами. – Вы меня слышите? Чорон? Я почувствовала, как меня заботливо уложили под одеяло. Телом овладела полная подавленность от того, что я никак не могла помочь любимому человеку. Я бы хотела увидеть его, дотронуться, но понимала, что никто мне этого не позволит, пока не минует кризис. Оставалось только ждать, а это для меня оказалось самым трудным. – Ей требуется поддержка родственников, – говорил с медсестрой доктор. – Они все еще на допросе? – Да. Всю ночь провели в участке, – печально сообщила медсестра. – Бедные дети, – я закрыла глаза, прислушиваясь к удаляющимся шагам доктора. – Пускай девочка поспит, – кинул он напоследок, и медсестра выполнила поручение, впрыскивая через капельницу успокаивающее лекарство. Я проснулась спустя четыре часа и увидела в палате расстроенную Хе Джин. Девушка была бледна, и темные круги расползлись под ее глазами. Большая кружка с кофе была зажата в ее ладонях, однако ни капли оттуда отпито не было. – Хе Джин. Девушка повернула ко мне голову и тут же пересела ближе. – Как ты? – она отставила кружку в сторону, прикасаясь пальцами к гипсу на правой руке. – Что произошло вчера? – Брат Сухо кинулся на него с обвинениями. Упрекал во всех грехах, а потом вытащил пистолет и приставил к голове инвестора, – девушка сглотнула, вспоминая, как развивались вчера вечером события. – Это произошло так быстро, что я не успела что-либо понять. Сначала пистолет был нацелен на голову Сухо, а потом прозвучал выстрел, и брат Сухо покачнулся. Охранники кинулись на него, чтобы обезвредить, но тот успел нажать на курок. Чунмён закрыл тебя своим телом, и пуля попала в бедро. – Брат Сухо стрелял два раза? – я еще плохо соображала, поэтому мне потребовалось еще одно объяснение от секретарши. – Нет. Первый раз выстрелил охранник Чунмёна. Он попал брату Сухо в плечо и тем самым отвлек внимание. Второй выстрел был совершен в отместку. Брат Сухо надеялся хоть куда-то попасть. Значит, оба брата живы и оба получили огнестрельные ранения. – Ты слышала что-нибудь про Чунмёна? Где он лежит? Хе Джин кивнула. – Он уже в отдельной палате. Я недавно ходила к нему. Чунмён поправится, – девушка протянула руку и стерла слезы с моей щеки. Я снова заплакала. Было так тяжело все это слышать. Как идеально начинался вчера вечер, как счастлива я была, когда соглашалась на предложение Чунмёна, и как печально все окончилось. Я настолько была поглощена вчера своими эмоциями, так безответственно расслабилась в ликующей толпе незнакомцев, что совсем позабыла про осторожность. Я была ослеплена своими чувствами, и вот к чему все привело. – Я хочу навестить его. Пожалуйста, Хе Джин, сделай что-нибудь? – мольба в моем голосе убивала подругу. – Врачи переживают за твое состояние и не хотят пускать к Сухо. Если ты не сдержишься, начнется срыв, могут пострадать и дети. – Обещаю, я буду сильной. Просто мне так нужно его увидеть. Хе Джин побеждено выдохнула и погладила меня по голове. – Я попробую договориться с Бекхеном и Химчаном, чтобы они поговорили с врачами. Кажется, все здесь только и слушаются этих двоих. – Спасибо, – я отпустила девушку и, пока та ходила к мужчинам, привела себя в порядок. Умылась, попила остывший кофе и заправила постель. Мне было страшно заходить в палату к Сухо, но ноги сами несли меня вперед. Мое сердце бешено колотилось в груди, руки тряслись, а в глазах периодически темнело, пока мы продвигались в другое отделение. Хорошо, что Бекхен придерживал меня за здоровую руку, не давая упасть время от времени. Химчан уже был в палате, когда я, Бекхен и Хе Джин заглянули внутрь. Он сидел на длинном диване у окна и переговаривался с кем-то по телефону. Едва увидев нас, мужчина тут же попрощался с собеседником и встал с дивана. – Привет, Чорон, – поздоровался он. Я в ответ лишь кивнула, не отрывая жаждущего взгляда от тела Чунмёна. Он лежал на просторной кровати в окружении различных приборов. Его тело было скрыто от меня одеялом, однако пострадавшая нога была открыта взору. Бедро в самом верху после операции было замотано бинтами, кое-где на коже виднелся темный расплывающийся синяк. – Сухо, – я подошла к нему и осторожно дотронулась кончиками пальцев до мужской руки. – Мне так жаль. Мужчина не реагировал, но это было понятно. Он все еще отходил от наркоза. – Присядь, Чорон, – попросила Хе Джин, одновременно присаживаясь на диван у окошка. Бекхен и Химчан уселись в кресла, которые стояли с другой стороны палаты рядом с журнальным столиком. – Он приходил в сознание? – я аккуратно разместилась на самом кончике кровати Сухо. В его правую руку было вставлено несколько игл с различными проводами, каждый из которых выводил какие-то цифры на мониторы, отражая состояние мужчины. – Всего на пару минут. Успел спросить лишь, как ты, и снова вырубился, – ответил Бекхен. Я зажмурила глаза и снова обратилась в молитве к Богу. – Врачи говорят, что он быстро поправится. Рана не настолько серьезна, как это кажется, – постарался успокоить меня Химчан. – Что с его братом? – я повернулась к ребятам. – Он в другой больнице, но находится под стражей. Против него уже выдвинуто обвинение. У нас сотни свидетелей, так что он так просто не отделается, – ответила Хе Джин. – Не зря мы всю ночь провели в участке. Мне было жалко ребят. Они ведь тоже из-за нас пострадали. – Спасибо вам. Вы проделали большую работу. Все трое мне улыбнулись, однако эти улыбки выглядели устало. Ребятам требовался сон, и я это понимала. – Вам нужно выспаться. Поезжайте в отель. – Мы останемся с вами, пока Сухо не придет в себя, – отказался Бекхен. – А поспать и здесь сможем. Я попыталась поспорить с ними, но ребята были непреклонны. Они переживали не только за состояние друга, но и беспокоились о моем самочувствии. – Тогда вы могли бы сходить перекусить, – ребята, наверное, еще даже крошки в рот не положили. Они задумчиво переглянулись. Кажется, я попала в яблочко. – Я останусь с Сухо, и если что, позову врачей. – Ты точно справишься? Не почувствуешь себя хуже, если останешься одна? – поинтересовался Химчан. На самом деле я именно этого и добивалась. Мне хотелось побыть с Сухо наедине. – Все будет нормально. Идите, подкрепитесь, – я сделала рукой движение, как будто отгоняла мошек, намекая, чтобы ребята скорее бежали в кафетерий, и те немедленно вышли.