Другая жизнь

*** Тайлер оказался неправ. Что следующий день, что вся неделя были абсолютно тихими. Только по редким вылазкам байкеров, которые грабили опустевшие больницы, Эндрю понимал, что они еще здесь. Но почему-то они не рыскали в поисках пропитания. Возможно, они просто не знали о том, что трое человек еще оставались в городе, но поскольку они все съехались в дом Сальваторов по настоянию Стефана, то затерялись среди местных вампиров. Мэтт называл город осажденным. Ни он, ни Тайлер или Эндрю старались не выходить. Кэролайн всю неделю не показывалась, и могло почудиться, что её в доме нет, но иногда Эндрю видел её. Тонким призраком она спускалась с лестницы за питьем и пищей и после поднималась обратно, скрываясь где-то в коридорах второго этажа. На Эндрю она даже не смотрела, а он не знал, чем ей помочь. Сам Эндрю поняв, что заскучал, начал рисовать, точнее пытаться, прежние мотивы не вызывали у него никакого желания творить. Едва начав рисунок, он в недовольстве на самого себя рвал бумагу и начинал сначала. Один раз он делал это столь упоенно, что не заметил Елену, стоящую слишком близко к его спине. — Не можешь рисовать? — спросила она, не с сочувствием, а с искренним любопытством. — Как видишь, — огрызнулся он. Всю неделю Елена не разговаривала с ним, а теперь решилась — не к добру. — Это тебе поможет, — заявила она, протягивая пластиковую бутылку, наполненную зеленой, воняющей травами жижей. Эндрю вопросительно поднял на нее взгляд. — Это вернет тебе память… хотя бы отчасти, — пояснила она после недолгой паузы. — Эм, стоп! — Эндрю резко встал. — Я не уверен, что ты права, и, уж тем более, что мне надо пить непонятное… нечто из твоих рук, если ты считаешь что я тебе навредил в прошлой жизни, ну или как это назвать… — Ты выпьешь, — в ее голосе зазвучали стальные нотки. — Если ты не Клаус, то ничего не почувствуешь и не вспомнишь, — вдруг проскользнула фальшь, она даже попыталась одарить Эндрю улыбкой, но та вышла слишком злой, учитывая её сверкающий взгляд и напряженное тело. Эндрю издал тихое рычание, но спорить с ней было бессмысленно: так и стоя с протянутой рукой и пугающим его взглядом, она терпеливо ждала. Он резким движением выхватил бутылку и, понюхав, снова поморщился. — Только не говори, что мне нужно выпить все это. — Хватит и трех глотков, — ответила Елена. Он кивнул и, подавив отвращение, начал пить. Три глотка были невыносимыми, горечь обжигала горло, и у Эндрю заболела голова. Он схватился за лоб, пока Елена ловко забирала бутылку. Голова болела адски, он мычал, и единственная мысль, крутящаяся в его сознании, была о том, что нужно найти обезболивающее. Эндрю оглянулся на Елену — её силуэт казался расплывчатым и нереалистичным, вскоре он сообразил, что на ней другая одежда. Это понимание словно отрезвило его, и боль стала медленно, но уверенно угасать. Действительно другая, да и волосы были длиннее и с каштановым отливом. Елена улыбнулась, и в какой-то момент её одежда снова изменилась, Эндрю тряхнул головой, но видение не испарилось — высокая прическа и темное бальное платье. — Я прочитала — воспоминания будут приходить достаточно странно. Будут выглядеть скорее галлюцинациями. — То есть, ты меня отравила, и я теперь буду видеть галлюцинации?! — закричал Эндрю. Елена в ответ покачала головой и мгновенно сменила наряд. — Это не галлюцинации, это твоя память, Клаус, — произнесла она. — Не называй меня чужим именем! — взорвался Эндрю. — Оно не чужое. Оно твое. Твои воспоминания отражаются в этих «галлюцинациях», как ты выражаешься. Если бы ты был тем, кем себя считаешь, на тебя зелье не подействовало бы ровным счетом никак, — она выдохнула. — Пора приходить в себя. Нам нужна твоя помощь. *** Тем же вечером Стефан устроил собрание. Голова Эндрю прекратила разрываться, но его изводили постоянные галлюцинации. Стефана он вдруг увидел улыбающимся, в костюме явно не нынешнего столетия, и с какой-то красивой женщиной рядом. Эндрю почувствовал к ней, к незнакомке из видения, волну нежности и покачал головой. Похоже, он действительно сходит с ума. — Вампиры не нападают на нас, но знают где мы. Мы им просто неинтересны, — говорил Стефан. — Они словно обескуражены эвакуацией или тем, что они обнаружили после неё. Деймон, расскажи нам всем, что рассказал мне. Деймон, недовольно потирающий руки, подошел ближе к брату и заговорил: — Одна из них моя давняя приятельница. В общем, в обмен на некоторые обещания она рассказала… — Веселые у тебя друзья, Деймон, — подала голос Кэролайн. — Она не такая как они, — тихо произнес он. — Ты не понимаешь, в их банды набирают путем запугивания. Сейчас все вампиры слегка запуганы. — Чем? — спросил Мэтт. — Первородными. Они исчезли, вампиры считают, что они мертвы, и решили устроить делёж власти. Но передумали и, пока еще — относительно тихи. — Относительно тихи?! — возмутилась Кэролайн. — По сравнению с тем, что будет, когда они достигнут цели. — Не перебивайте его, он говорит важные вещи, — подал голос Стефан. — Кэролайн, прошу. Кэролайн недовольно сложила руки на груди и с вызовом глядела на Деймона. — В общем, они уверены, что у Первородных есть ребенок, точнее, у Клауса. И этот ребенок имеет такие силы, что не даст им получить власть. — И причем здесь мы? — удивилась Елена. — Они считают, что ребенок находится здесь. Они поймали нескольких ведьм, и те выдали им якобы местоположение ребенка. Он здесь. Причем после эвакуации — он здесь остался. — Здесь не может быть ни одного ребенка! Это чушь! Даже если кто-то и остался, то уж точно не мать с ребенком, — покачала головой Кэролайн. — Я тоже так думаю… но есть кое-что чего они не знают. Моя знакомая лично следила за ведьминым колдовством и увидела, что точка вроде нашей на карте не одна. Их шесть. — Что это значит? — Я не знаю. Я действительно не знаю, и они тоже. Они обескуражены и всего боятся. Поэтому пока мы их не интересуем. — Как только они найдут то, что ищут, — начал Стефан но Кэролайн его перебила. — Это же ребенок! Нельзя, чтобы они его нашли. Воцарилась неприятная тишина, Кэролайн вглядывалась в лицо каждого присутствующего и понимала, что её никто не поддерживает. — Что они делают сейчас? — Колдуют, чтобы найти точку в радиусе пятидесяти метров. Достаточно сложно, но они стараются, через пару дней они смогут это сделать. — А если мы найдем то, что они ищут раньше и приманим их куда-то? — спросила Елена. У Эндрю похолодело внутри. — И где ты найдешь ребенка Клауса? — поинтересовался Стефан. — Они находят не ребенка, а явно что-то другое, — Елена покачала головой и глянула на Эндрю, словно принимая решение. Что-то решив, она обернулась к Стефану. — Они находят какую-то вещь Майклсонов, возможно, обращенного напрямую им вампира или еще что-то. У Клауса не шестеро детей, а подобной защиты в поиске я не представляю. Мы должны найти это что-то и сделать из него приманку. Эндрю выдохнул. Сначала она чуть не рассказала им, а теперь решила использовать его как червяка на рыбной ловле. Только червяк всегда погибает. — Это неплохая мысль, если мы найдем приманку… — Главное не это. Мы лучше знаем город и сможем найти, — ответила она. — Главное — найти место и способ, чтобы не только заманить их в какое-то место, но и убить. — Там не все злодеи, Елена. Многие из них напуганы, — произнес Деймон. — Да, твою знакомую мы не тронем, — отозвалась Кэролайн. — Если не узнаем о том, что она причастна к бойне в больнице. — Ты хочешь мстить? — Ты считаешь, что я не имею права? Стефан громко окликнул присутствующих: — Так, Елена права, нужно найти место и способ их уничтожить. Они превратили этот город в руины, они убили десятки людей. Это им не должно сойти с рук. Мы не убьем всех, только часть, чтобы доказать нашу власть здесь и наше превосходство. Остальные уедут, если будут напуганы. Я верно излагаю? — он повернулся к Деймону. — Думаю, да — кивнул тот. Первой ушла Елена, бросив на Эндрю многозначительный взгляд. Последним был Тайлер, он, молча просидевший все время, тоже взглянул на Эндрю и проводил глазами Елену. Как ушла Кэролайн Эндрю не видел и, как вскоре выяснилось, она по прежнему стояла на своем месте за его спиной и не собиралась уходить. — Я должна у тебя попросить прощения, — произнесла она. — Хорошо, проси, — разрешил Эндрю, подавляя внутреннее ликование. Она с ним заговорила, в первый раз за все это время. Она с ним говорит! Хорошо, что она не видела его лица. — Я уже… — удивленно обернулась Кэролайн, но, встретив его взгляд, сжала губы. — Прости меня, пожалуйста. Я была неправа, я была не в себе, — начала она, и он её перебил. — Сгодится, — он махнул рукой — Сгодится?! — Ну, вполне, — продолжил он и обернулся, являя свою улыбку. Кэролайн закатила глаза. — Ты — придурок, — вынесла она свой вердикт. — Я еще и сумасшедший, — кивнул он, имея в виду свои видения. К счастью, Кэролайн они не касались. Видимо, она была слишком яркая и сейчас, чтобы заменять её отрывками из так называемого прошлого. — Оу. Ты все-таки это заметил? — съязвила она. Эндрю чуть поморщился, но промолчал. Кэролайн усмехнулась и отвела взгляд от него. Наступила пауза, в которой она о чем-то задумалась, и снова взглянула на него. Эндрю был готов поклясться, что глаза у неё заблестели так же, как и неделю назад, когда она едва не убила его. Подумав, что она еще не пришла в себя, он с тоской решил пройти мимо и позволить ей остаться наедине со своими чувствами. Вдруг она схватила его за руку цепкой хваткой и молниеносно переместила его на второй этаж, в одну из маленьких комнат. Эндрю не успел даже вскрикнуть и подавить рвотный позыв. Его организм не был приспособлен к такой скорости. Кэролайн вдавила его в стену. — Тебе плохо? — с, как показалось Эндрю, слегка наигранным сочувствием спросила она. — Не очень хорошо, — ответил он искренне. — Ничего, сейчас будет лучше, — она сделала то, что он никак не ожидал — коснулась губами его скул и провела чуть выше, дойдя до чувствительной точки под ухом, рукой погладив через одежду грудь и живот. От неожиданного удовольствия Эндрю едва не закрыл глаза, но отстранил её мысленно себя же проклиная. — Стоп. Нет. — Что? — она удивленно склонила голову. — Нет, — повторил он и мысленно назвал себя идиотом. — Я не буду твоей игрушкой, которую можно использовать, когда тебе плохо. — Ты сам этого хочешь. Ты флиртуешь со мной! — Да, — он кивнул. — Но я хочу завоевать тебя, обладать тобой, но не так. Я имею право на твое уважение, Кэролайн. И, возможно, на любовь. Но не на секс ради твоего желания отвлечься от своего горя. Мне действительно тебя жаль. Но я не буду игрушкой. Она отстранилась и удивленно покачала головой. — Ты так хочешь, чтобы я в тебя влюбилась? — Я был бы не против, — он усмехнулся. Она хмыкнула и сжала губы, похоже, теперь её обуревали стыд и неловкость. — Что теперь делать? Эндрю взглянул на окно. — Ну, сейчас практически ночь. Так что в первую очередь, предлагаю поспать. Вампиры вообще спят? — осекся он. — Ну да. — А когда ты спала? Она уставилась на стену. — До нашей поездки, — ответила она тихо. — Ну, это не необходимость для нас, так что мы можем на самом деле не спать, это просто развлечение и успокоение... — Оно тебе не помешает, — перебил её Эндрю. — Кэролайн, ложись спать. — Я не хочу, — она покачала головой. — Я не… — Ложись спать. — Он прошел дальше в комнату и сел на кровать. Погладив одеяло, Эндрю заявил: — Она вас уже давно дожидается, мисс. Кэролайн прыснула и подошла к нему. Подумав о чем-то своем, она остановилась на мгновение, и все же села рядом. Кэролайн глянула на Эндрю и неожиданно повалила его, положив голову ему на грудь. — Я все равно буду тебя использовать. Не как мужчину — как подушку. Должен быть от тебя какой-то толк. Он от неожиданности поднял руки, но бессильно опустил. — Ну, ладно… — и, выдержав паузу, поинтересовался: — А больше никого как подушку использовать не хотела? — Хотела бы, но они все заняты. Один ты без дела сидишь. А мне нужен кто-то, просто чтобы был рядом. Я погибну одна. — Я пытаюсь рисовать вообще-то! — возмутился он. — Оу, не люблю художников. — Могу тебя нарисовать. — Не надо, — отрезала она. Эндрю хотел бы заспорить, что она получилась бы у него красиво… да, она, наверное, является тем самым, что ему уж точно необходимо нарисовать. Но, видимо, тайком от нее. Кэролайн так и лежала у него на груди и, почувствовав, что тело уже затекло от неудобной позы, он недовольно поерзал, но Кэролайн нежно и настойчиво вдавила его плечо в постель. — Тебе сколько было, когда ты прекратила спать с игрушками? — спросил он, поняв, что она еще не уснула. — Кто сказал, что я прекратила? — ответила она. Эндрю, не сдержавшись, засмеялся. — Не трясись! — строго сказала Кэролайн. Он послушно успокоился, сделав несколько глубоких вдохов, и решил, что может ради нее и потерпеть неудобное положение. Странное зрелище для тех, кто войдет через открытую дверь, плюс статус подушки. Он потерпит. Да, будучи в роли игрушки, просто теплого тела, лежащего рядом. Но… Надо же с чего-то начинать? Когда он вышел, убедившись, что Кэролайн крепко спит, то прошел в пустующую гостиную, преодолевая боль в затекших мышцах. Он сел на диван и мысленно прикинул, чего же ему хотелось больше – спать или написать портрет Кэролайн, пока её черты лица были столь яркими в его памяти. Он решил начать сейчас и закончить утром. Впервые за столько времени он чувствовал полет творчества, полет души и в какой-то момент понял, что так раньше не писал. Нет, так писали сотни лет назад, и Энрдю не хотел идти по такому классическому пути живописи… Теперь он не может иначе. Сжав в руке карандаш, он опустил голову. Возможно, стоит принять теорию Елены. Возможно, стоит принять, что он – это другой человек. Хотя бы понять… Нет. Он уже понял, понял и смирился, но не принял – он не хочет быть тем, кем его назначили. Он скажет Елене, что отказывается от возвращения в себя. Он скажет ей завтра. А сегодня – пора бы и спать. Эндрю отложил карандаш на стол и в этот же момент его отвлек голос Тайлера: — Вы переспали? «Черт!» — мелькнуло в голове у Эндрю. Сколько он здесь стоит, если знает из чьей комнаты вышел Эндрю? — Нет. — Почему? — Это странный вопрос — не находишь? — Зная тебя, удивляюсь твоему первому ответу. Обмануть её в чужом теле, чтобы воспользоваться — это в твоем стиле, — сказал Тайлер, присаживаясь напротив. Эндрю поднял удивленный взгляд, и через мгновение его осенила догадка. И она была неприятной. — Елена рассказала тебе свою теорию? — Это не теория — это факт. Она поведала Деймону, а я услышал. Факт подтверждается даже твоими рисунками, — он кивнул на лист в руках Эндрю и, пройдя мимо него, развалился в кресле. — Рисуешь как он, точно такие же портреты Кэролайн… Непонятно только — действительно ли ты ничего не помнишь, или притворяешься. Я бы тебе не поверил как Елена. — Если бы я был тем, кем ты меня считаешь, — Эндрю решил тоже принять вальяжную позу. — То вы бы никогда об этом не узнали, я бы не делился своими воспоминаниями и не рисковал бы своей жизнью. — Разумно. Как думаешь возвращать себе память? — Никак, — бросил Эндрю и от волнения привстал. Придется открыться раньше и не тому. — Я не хочу иметь ту память, и ту личность, которую вы знаете. Я попрошу остановить поиски. — Надо же, — Тайлер чуть усмехнулся. — Ты хочешь быть другим человеком? В другой момент — я бы с удовольствием тебе помог бы, но не сейчас. — Я не прошу помощи, просто не мешайте. И все, — отрезал Эндрю. — Сказать ей или нет — твое дело, я бы не хотел, чтобы она знала, кем я раньше был, но требовать от тебя сохранения этой тайны, полагаю — не вправе. Тайлер молчал. Он смотрел на него с неким удивлением и вскоре воскликнул: — Ты действительно! Это правда… черт. Мне даже было бы тебя жаль, если бы ты был кем угодно кроме Клауса. Но, увы. — Что «увы»? Почему «жаль»? — Сердце Эндрю стало биться быстрее, сон улетучился, как и желание рисовать. — Я сделал то, на что не была готова решиться Елена. Я привел в наш город того, кто может покончить со всеми нашими новыми врагами, и отдам им тебя. — Вампиры? — У Эндрю пересохло горло. — Нет, если они убьют тебя, что им помешает добить нас? Я позвонил Хейли Маршалл — она уже нашла способ как возвращать вас в истинное сознание и тело, дело за малым — просто отдать ей тебя. — Я не хочу… — У тебя нет выбора. Ты не хочешь быть тем подонком, тем чудовищем, которым ты был — но у тебя нет шанса, — Тайлер покачал головой. — В отличие от меня — я стал человеком, и теперь не вернусь в то состояние, не стану оборотнем. Но ты — у тебя нет выбора, — он задумчиво наблюдал за его реакцией. — Когда я пришел сюда, думал, что ты или лжешь и будешь в гневе, или же ты действительно ничего не помнишь и обрадуешься… но этого я не ждал. — Мне плевать! Я отказываюсь. — Придется действовать как в плане «а». — Что это еще за план?! — удивился Эндрю и не успел что-либо сказать. Движение вскочившего и подошедшего к нему Тайлера, вспышка боли от укола были слишком неожиданны, чтобы он успел хотя бы понять происходящее. Глаза закрылись, и он рухнул без сил. ***