***
Ну что ж, пряник так пряник. И вот уже граф сидит в комнате Себастьяна, дожидаясь того и держа на коленях создание, приобретение которого обошлось ему, мягко говоря, несколько дороже, чем он бы хотел. Кто же знал, что эти твари такие редкие и их столь трудно достать? Сиэль готов признать, что впервые видит настолько чудного кота: огромные треугольные уши, клинообразная морда и тонкие длинные лапы. И самое главное, ради чего юноша объездил весь Лондон, пока Себастьян выполнял бесконечные поручения, призванные его отвлечь, — практически полное отсутствие шерсти. Человек, продавший этого кота за баснословную цену, которую Сиэлю, к его неудовольствию, пришлось заплатить, утверждал, что это представитель породы мексиканская бесшёрстная, и что подобных ему можно увидеть на кошачьих выставках в Америке. Сиэль с сомнением смотрит на кота. Огромные янтарные глаза чуть ли не на поллица в упор смотрят на юношу в ответ. До чего странно и непривычно. Ему уже говорили, что представители этой диковинной породы имеют нехарактерную для кошек привычку смотреть прямо в глаза, но убедиться в этом он смог только сейчас. Ещё немного, и граф всерьёз начнёт задумываться о том, что этот чёртов кот знает себе цену и прекрасно понимает, с каким трудом его достал Сиэль. Животное удостаивается нового взгляда юноши, в котором плещется ещё больше сомнения. Себастьян, конечно, любит кошек — точно так же, как и любит прятать их в шкафу, — но станет ли вот этот вот достойной заменой всем остальным? Как он там обычно говорит? «Мягкие лапки, лоснящаяся шёрстка...». Да, шёрстку Себастьян любит. А у этого шёрстки нет. «Вот и посмотрим, так ли ты любишь котов, как это показываешь», — не без злорадства думает юноша. Почему-то он почти уверен, что у дворецкого этот кот вызовет лишь недоумение вкупе с неприязнью. Маленький внутренний садист Фантомхайва был бы не прочь взглянуть на его разочарованную физиономию. Так, стоп. Разве этого Сиэль добивается? Нет уж, не для того он потратил столько времени, нервов и денег, чтобы в итоге это невыносимое животное разрушило все его планы. Ну а Себастьян... А Себастьян пусть только попробует не обрадоваться; Сиэль тогда живо напомнит, кто здесь господин. Самодовольная морда напротив так и источает презрение. Юноше это не больно нравится: «Нет уж, друг мой четвероногий, ты явно что-то путаешь: это я должен так на тебя смотреть, и никак иначе». Невольно Сиэль вспоминает, что у Себастьяна нередко бывает поразительно похожая самодовольная физиономия. Вот только Себастьян, в отличие от кота, не лысый. Впрочем, граф не может не признать, что вид лысого дворецкого был бы довольно забавным... Интересно, как долго у демона будут отрастать волосы, если побрить его налысо? С некоторым сожалением юноша признаёт, что этот номер вряд ли пройдёт. Хотя, конечно, пытаться сделать это всерьёз он бы ни за что не стал. Наверное... Но вот пару-тройку лет назад он бы точно попробовал. Странно, что эта мысль никогда не приходила в его голову раньше. Но всё же делать это в любом случае не стоит. Иначе тот в отместку сам его обкорнает. Юноша задумчиво смотрит в зеркало, силясь представить что-то подобное. Не продержавшись и минуты, Сиэль начинает хихикать, изо всех сил стараясь не рассмеяться в голос, и судорожно хватается за живот, пытаясь остановиться. Должно быть, смешинка в рот попала. Целая рота смешинок. Спустя некоторое время графу наконец удаётся взять себя в руки. И что за ерунда ему сегодня лезет в голову? Погрузившись в собственные мысли, Сиэль не сразу замечает, как дверь открывается и в комнату входит дворецкий собственной персоной. — Желали видеть меня, господин? И кстати, позвольте полюбопытствовать: по какому случаю имею честь видеть вас в своей скромной обители? В этот раз предельная вежливость Себастьяна выглядит едва ли не издевательской. — Ну наконец-то. Я уж подумывал взремнуть, пока сидел здесь без дела. Нехорошо заставлять своего господина так долго ждать, — не остаётся в долгу Сиэль. Себастьян, как ни странно, то ли упорно не замечает кота, то ли мастерски делает вид, решив дать своему господину время для объяснений. И всё же странно, что он ведёт себя так сдержанно... Где ненормальный взгляд обожания, восторженные возгласы и всё прочее? Где реакция? Это же кот, в конце концов! Вид у него, конечно, престранный, но ведь и уродливым не назовёшь... В итоге юноша решает не церемониться и просто оставляет кота на кровати со словами «В общем, вот. И чтобы больше никаких котов в шкафу!». И снова ноль реакции. Да что с ним такое сегодня? Такой пришибленный, будто Сатклиффа по дороге встретил. А может, так оно и есть? — В чём дело, Себастьян? Ты же любишь котов. Неужели дело лишь в том, что он без шерсти? Это, к твоему сведению, уже походит на дискриминацию представителя семейства кошачьих. — Что вы, милорд, я весьма... тронут такой заботой. Насколько я знаю, подобных котов без шерсти очень трудно достать: они водятся преимущественно в Америке. В ответ на такое заявление раздаётся пренебрежительное хмыкание: — В самом деле? Кто бы мог подумать... Мне удалось раздобыть этого кота без особого труда. Всё же иногда хорошо быть Фантомхайвом. Губы юноши растягиваются в уже привычной самодовольной ухмылке, которая благодаря месяцам и даже годам тренировок почти не требует усилий. — До чего же замечательная новость, господин, — елейно улыбается дворецкий. — Смею предположить, что в таком случае вам не составит труда приобрести ещё пару-тройку котов, чтобы он не скучал в одиночестве. «Что, Себастьян, подловить меня вздумал? Вот ещё, не дождёшься», — думает юноша, а вслух произносит: — Боюсь, это невозможно. Найти это создание в самом деле оказалось несложно, но, вынужден заметить, без удачи тут не обошлось. Насколько я понял из твоих слов, эти коты большая редкость, так что здесь я ничего не могу поделать. Более того, тебе вполне хватит одного экземпляра. Я не собираюсь превращать свой дом в какой-то приют для кошек! — Разумеется, господин, — подозрительно покладисто отвечает Себастьян. Почему-то именно сейчас граф никак не может взять в толк, что же творится у того в голове, и этот факт невероятно раздражает. — Я буду у себя в кабинете. Заканчивай с этим животным и возвращайся к работе, — с этими словами (произнесёнными куда более раздражительно, чем следовало бы) Сиэль выходит из комнаты. Демон остаётся один на один со странным котом. Вид у первого — как, впрочем, и у второго — ничуть не восторженный. Должно быть, всё дело в причудливом виде создания напротив. Подобных кошек Себастьян встречал разве что у ацтеков, но было это, что называется, давно и неправда. Сохраняя всё то же озадаченное выражение лица, мужчина осторожно берёт кота на руки и задумчиво осматривает. — Что ж, пожалуй, ты не так уж плох. Вот только лапки совсем не мягкие. Какая жалость...***
Сиэль тем временем подозрительно медленно направляется к кабинету. Смутные сомнения терзают его гениальную голову. Вероятно, эта идея с котом была не самой удачной... Почему-то, когда он наблюдал за кислой миной слуги, злорадствовать совершенно не хотелось. Ну конечно, этому капризному демону шёрстку подавай. Подумаешь, лысый кот... Велика трагедия. И всё же, как это ни прискорбно, юноше приходится признать, что на сей раз его план потерпел поражение. Себастьян всё так же будет запихивать в свой шкаф чёртовых кошек, а он сам продолжит страдать от аллергии. Поддавшись порыву, граф разворачивается и идёт обратно, намереваясь выбросить этого неправильного кота к чертям собачьим. В самом деле, на что он вообще рассчитывал? На благодарность гнусного демона? Приоткрыв дверь и уже собираясь зайти, юноша видит картину, которую мог бы назвать умилительной, если бы место Себастьяна занял кто-то другой. Последний вовсю тискает несчастное животное. То самое, лысое, ставшее причиной головной боли Фантомхайва. Несмотря на столь откровенное и возмутительное посягательство на личное пространство, ушастое животное мужественно держится и даже получает удовольствие (или просто успешно делает вид). Пожалуй, теперь Сиэль может успокоиться и даже поздравить себя: миссия «Вручить Себастьяну кота, чтобы не ныл и отвязался наконец, и притом такого, чтобы самому не страдать от аллергии» успешно выполнена. Дождавшись, когда не в меру любопытный господин перестанет околачиваться около дверей, Себастьян бежит к шкафу, недра которого в следующую же секунду выплёвывают с десяток кошек. — Можете выходить, мои дорогие красавицы, этот противный мальчишка уже ушёл. Смотрите, я принёс вам нового друга! "Новый друг" не без удивления смотрит на окруживших его кошек. Уши у них не такие большие, мордочки не такие вытянутые, но шерсти у них тоже нет. Новый хозяин осматривает весь десяток и сокрушённо вздыхает: — Как же быстро у вас шерсть отрастает... Придётся снова брить, иначе у господина начнётся аллергия. Ну ничего, вы же потерпите? Всё лучше, чем быть выкинутыми на улицу, не так ли? Несмотря на добродушную улыбку, выглядит хозяин после таких слов весьма угрожающе. Не замечая внимательного взгляда кошачьих глаз, Себастьян задумчиво прикладывает руку к подбородку. Нет, иначе никак, пусть и меры довольно радикальные. Конечно, милорд в любом случае не позволит держать у себя в доме такую ораву, но, пока у них нет шерсти, у господина не будет аллергии, а значит, он ничего не заподозрит и вряд ли их найдёт. В самом деле, не может же он выдворить на улицу этих несчастных созданий... К тому же Феликсу (дворецкий решает, что это отличное имя для нового питомца) нужны друзья. Самое время задуматься о том, чтобы приобрести ещё пару-тройку "легальных" котов. Возможно, он сможет упросить господина купить ещё таких?.. И пусть граф уже ответил категорическим отказом, попытаться всё же стоит. К тому же господин, судя по всему, не осведомлён о том, что зимой у кошек этой породы отрастает шерсть на спине и хвосте. Что ж, тем лучше: Себастьяну будет достаточно своевременно брить кота. Последнюю фразу мужчина произносит вслух, словно желая поделиться ею с новым питомцем. Все десять кошек как по команде кидают на Феликса сочувственный взгляд. В янтарных глазах между тем медленно, но верно появляется паника. Кажется, до бедняги начинает доходить, на что он подписался...