***
— Ну привет, папа, — я стою перед каменной плитой, на которой выведены буквы и цифры. Я кладу рядом с плитой белую розу, — представь, я столько о тебе узнала. Сколько же меня тут не было? Года четыре точно, ну ты уж прости, я не думала, что сюда есть смысл приходить. Хах. Почему же никто не сказал, что Айеро мой крестный отец? Ну, неважно, теперь я знаю. Я знаю все, папочка, и я тебя не осуждаю. Я люблю тебя еще больше, несмотря ни на что. Я оглядываюсь назад. Уже закат. Твоя могила находится на холме, откуда неплохой вид. Легкий ветер теребит мои волосы и мне кажется, что это все ты. Это ты даешь мне знать, что помнишь меня. Ведь я даже не знаю, помнит ли человек о своей жизни, после того как умирает. — Знаешь, я думаю, мы теперь будем видеться чаще, — я провожу пальцами по буквам, которые составляют твое имя, — Пап, я люблю тебя. Мама тебя любит. Брат тебя любит. Но все это ничто по сравнению с любовью Фрэнка. Как жаль, что я даже не помню тебя. Но пап, мне все равно, ты навсегда будешь тут, — я сжимаю кулак на груди над сердцем, — слышишь? Я не забуду тебя, — я встаю с колен и последний раз смотрю на эту плиту, под которой вот уже лет пятнадцать находится твое тело, — до встречи, — шепчу я и отворачиваюсь. Я никогда не скажу тебе прощай. Никто не скажет. Ты навсегда с нами, Джерард Артур Уэй.6.
2 января 2013 г. в 15:05
POV: Бэндит.
Я стою перед его домом и пытаюсь представить, как начну разговор. Черт, да какая разница, пора уже разобраться со всем! Подхожу к двери и нажимаю на звонок, который тут же оповещает хозяев дома о гостях.
Дверь мне открывает Черри. Я спокойно различаю близнецов, так как всю жизнь их знаю.
— О, БиЛи, — Черри удивлена, — какими судьбами?
— Не поверишь, я к вашему отцу, — я прохожу мимо нее и сталкиваюсь с Лили. Черт, как меня напрягает, что они идеально похожи. А ведь еще они не подозревают, что они практически такая же ошибка, как и я, — привет, Лили, — я натянуто улыбаюсь ей. Девушка медленно осматривает меня, затем улыбается. Черт, хуже вампира! Все в отца!
— Привет, — голос у Лили тихий и мелодичный, в то время как у Черри громкий и низкий.
— Так ваш папа дома? — я поворачиваюсь к Черри, так как с ней проще разговаривать. Она экстраверт, а ее сестра – интроверт. Кошмар, и это при условии, что их отец был полный долбоеб. Боже, какие мысли я начала себе позволять!
— Да, он у себя в кабинете, — улыбается Черри и проходит мимо меня к лестнице, я следую за ней. Лили остается на месте, подозрительно смотря на меня. Мне жутко от ее взгляда. Я всегда подозревала, что между близнецами есть какая-то особая связь. Кошмар. Меня передернуло от этой мысли.
Мы дошли до кабинета Фрэнка, и Черри тихо постучала, заглядывая.
— Пап, к тебе пришли, — она отходит через мгновение, пропуская меня. Я сжимаю ремень от сумки, нервно сглатываю и захожу. Вот он, момент истины.
Я захожу в кабинет, дверь тут же закрывается за мной. Я оглядываюсь и замечаю Фрэнка на полу, с гитарой в руках, рядом пачка сигарет, пепельница и тетрадь. Кабинет просторный, тут пара книжных шкафов, большие окна и рабочий стол со стулом. Все из светлого дерева.
Фрэнк поворачивается ко мне лицом.
— О, БиЛи, привет. Что-то случилось? — он встает и идет ко мне, хмурясь.
— Нет. То есть... почти нет, - я осматриваю его. Фрэнк не такой, какой был раньше. Он заметно похудел, примерно, как в начале своей карьеры. Хотя я не могу утверждать точно. Он ниже меня, но это не мешает ему смотреть на меня свысока.
— Что значит, почти нет? – он смотрит на меня какое-то время, затем возвращается к своей гитаре. Я подхожу и сажусь рядом.
— Я по другому поводу, — я сразу достаю дневник.
Мне кажется, что его глаза вот-вот выпадут, как только что выпала сигарета из зубов. Благо, он не успел закурить. Дрожащими руками он тянется к нему, но я перехватываю дневник отца.
— Стой, — жестко обрываю я. Фрэнк смотрит на меня, и меня передергивает вот уже второй раз за то время, пока я в этом доме. У Айеро затравленный взгляд.
— Откуда? — спрашивает он.
— Нашла дома, — я холодно отвечаю ему. Мне плевать на его чувства, но в голове тут же начинает орать совесть. Причем орет она голосом Майки, — послушай, я только хочу узнать правду...
— Что ты хочешь знать? — Фрэнк поднимает свою сигарету и подкуривает.
— Ты действительно любил его?
— Да.
— Ты считал, что я помеха вашим отношениям? — дрожащим голосом спрашиваю я.
Он долго смотрит мне в глаза. Не выдержав этого, он отводит взгляд и тихо отвечает:
— Да, считал. Но до того момента, пока не родились близнецы.
— Как ты мог... он же из-за тебя спился и начал принимать наркотики. Неужели в твою голову так и не прокралась мысль, что все это когда-нибудь бы закончилось, раз вы оба были на тот момент женаты? — спрашиваю я так тихо, как только могу.
— Ты не понимаешь. Я любил его сильнее всех на этой планете. Ты уж извини, но даже сильнее твоей матери. А он наплевал на это и женился на ней. А все из-за одной глупой ссоры. Ты должна знать о ней. Он устроил свадьбу, даже не сказав мне, — Фрэнк смотрел на стену, курил, и перед его глазами явно представали сцены из прошлого.
— Не сказав тебе? — я была удивлена.
— Да, вот после этого все пошло под откос. Он начал винить меня во всем. А на свои ошибки не смотрел. Я молчал, терпел, потому что любил. Но беременность Лин сломала меня. Я ненавидел тебя еще до того, как ты родилась. Прости...
— Не стоит, я понимаю. Поверь, я тоже после всего, что узнала, не проявляю к тебе должного уважения, — сказав это, я встала с пола и посмотрела на Фрэнка.
— Но я ему все простил, когда он попросил меня стать твоим крестным отцом, — шепотом добавил он и посмотрел на меня.
Я стояла рядом с ним и ошарашено смотрела в глаза. Я никогда не знала, кто мой крестный. Только знала, что крестной мамой являлась мамина подруга Дженифер.
— Что? — я не верила своим ушам.
Фрэнк поднялся с пола и посмотрел на меня, поджав нижнюю губу и засунув руки в карманы. Вот он, тот влюбленный мальчишка, который многое пережил, но так и не стал счастлив настолько, насколько хотел.
— Да, после смерти Джи я просто не мог к тебе подходить. Мне было стыдно. Лин-З говорила, что я не должен так поступать, но я не мог. Я смотрел в твои глаза и видел его, — Фрэнк опустил взгляд. Казалось, его прожигает огнем изнутри.
По моим щекам текли слезы. Поддавшись вперед, я крепко обняла Айеро, пряча лицо у него на плече и содрогаясь от слез. Он крепко обнял меня.
— Прости меня, БиЛи, прости. Я не должен был так поступать никогда, прости, — шептал он, вымаливая у меня прощения, как у Бога.
Я кивнула и отодвинулась. На моем лице появилась слабая улыбка. Айеро протянул руку и вытер слезы своими пальцами, аккуратно прикасаясь ко мне. Чуть усмехнувшись, я выдала:
— Папа, — мне так не хватало этого слова.
Он улыбнулся мне, смотря прямо в глаза. Я простила его, я понимаю, что нет смысла обижаться и винить человека, который просто любил. Ведь за любовь не убивают. Такой сильной любовью только восхищаются.
— Мне пора, — сказала я, сдерживая новый поток слез.
— Маме привет передавай, скажи, что я соскучился и Джамия — тоже, — Айеро провожал меня до двери.
— Конечно. Ох, точно! — я достала из сумки дневник и принялась искать один листок, — вот, — я протянула Фрэнку его портрет. Он взял его и прикрыл одной рукой рот, сдерживая улыбку. В его глазах словно загорелось солнце.
— Спасибо, — сказал он. Я просто кивнула, мне уже было сложно говорить, — приезжайте чаще, вместе с Лин, — я снова кивнула, легко обняла его и вышла.
Тяжело выдохнув, я посмотрела на свою машину. Остался последний пункт моего назначения.