Его Последнее Желание

Гермиона оказалась на чём-то вроде трибуны. Оглядевшись, она поняла, что находится на берегу Черного озера. В воздухе прогремел голос Людо Бэгмена, скомандовавшего участникам стартовать. Гермиона осмотрелась по сторонам и увидела стоящих на носочках Фреда, Джорджа и Джинни, которые с тревогой наблюдали, как неподалеку от них ныряет в холодную воду Гарри. — Надеюсь, с ним все будет в порядке, — сказала Джинни. — Мне вот просто интересно, почему нас заставляют смотреть состязание отсюда, если вообще-то все происходит под водой, — произнес стоящий позади них Ли. Фред и Джордж рассмеялись. У Джинни, по всей видимости, было неподходящее для шуток настроение. — Где Гермиона с Роном? У их лучшего друга второе задание, а я нигде их не нахожу. Ее братья посмотрели друг на друга с широко раскрытыми глазами. — Ты же не думаешь… — …возможно, она… — …а значит, это сделали мы… — …и Гарри нас убьет. Джинни была сыта по горло их близнецовым языком. — Вы о чем вообще? И именно тогда Людо Бэгмен еще раз воспользовался чарами Сонорус, призвав к молчанию всех зрителей. — Теперь все чемпионы под водой и пытаются выполнить второе задание. Пока они там, я снова объясню вам его суть, чтобы напомнить о происходящем под поверхностью Черного озера. Все выжидающе посмотрели на бывшего игрока в квиддич. — У четырех участников есть час, чтобы вернуть свое самое ценное сокровище — то, что для них важнее всего на свете. Чтобы это сделать, им придется столкнуться с различными препятствиями, скрывающимися в озере, и вернуться прежде, чем закончится время. По трибунам пробежал шепот. — Так ты думаешь, что Гермиону и Рона попросили стать сокровищем Гарри? — спросил Фред. Джордж прикусил губу. — Ну, Бэгмен же сказал, что сокровище только одно, верно? Заставляет меня задуматься, что, может, кто-то из них у другого участника. — И раз, кроме Гарри, никто и ни за что в здравом уме не посчитает Рона самым важным человеком в своей жизни, значит… — Фред замолчал, и его брат подождал, пока до того дойдет. — Ох, хренов гиппогриф, — выругался Фред. — Чертов болгарин… Джордж похлопал его по спине. — Ну-ну. Фред изумленно всплеснул руками. — Но они же только встретились! Джинни с издевкой усмехнулась. — Вы вообще ничего не понимаете, да? Братья заинтересованно посмотрели на сестру. — Чего мы не понимаем, Джин? — Крам — международный игрок в квиддич, — начала она. — Плюс он известен как выдающийся ученик Дурмстранга. И есть множество людей, которые жаждут нажиться на его имени и статусе — только гляньте на Каркарова. Не говоря уже о толпе хихикающих фанаток. Джордж промурлыкал: — Точно, и мы все это знаем, только я все еще не вижу, к чему ты ведешь. Джинни нетерпеливо щелкнула языком, словно ей приходится объяснять, что один плюс один равняется двум. — Ну как бы вы себя чувствовали, если бы все вокруг общались с вами только затем, чтобы извлечь какую-то выгоду? — Довольно дерьмово, наверно, — ответил Фред. Его сестра одобрительно кивнула. — Именно, и кому, как мы знаем, дела до квиддичных трофеев как до задницы тролля? — Джинни, следи за языком, — шутливо попрекнул ее Ли, но и он выглядел заинтригованным. Джинни наградила его свирепым взглядом за то, что перебил ее, но вздохнула, когда никто не осмелился высказать реальное предположение. — Гермионе, — объяснила она. — И, наверное, именно поэтому она там внизу. Ее не волнует его слава. И еще, вы не задумывались, как это грустно, что его самое ценное сокровище — она? Потому что это значит, что в школе у него нет ни одного близкого друга. Это значит, что самый порядочный человек, которого он встречал за всю свою жизнь, это девушка, с которой он знаком всего пару месяцев. Фред, Джордж и Ли некоторое время обдумывали новую информацию о профессиональном игроке в квиддич. Гермиона заметила, что в то время как Джордж и Ли, похоже, искренне ему сочувствовали, Фред словно делал это с неохотой. Как будто ему хотелось не сочувствовать Виктору, но у него не получалось. — Черт возьми, это действительно грустно, — наконец сказал Ли. К счастью, совсем скоро после этого толпа снова взбудоражилась. Речь Джинни оставила ребят в подавленном настроении, и отсутствие событий над озером никак не помогало. Серьезно, о чем только думали организаторы турнира? Со стороны озера послышался громкий вздох. Из воды вынырнула Флёр Делакур — не очень похожая на красивую себя и покрытая с головы до ног царапинами. Француженка истерически зарыдала, когда мадам Максим подошла, чтобы проводить ее к мадам Помфри. Было сложно разобрать, что она говорит, особенно потому, что бормотала она по-французски. Когда мадам Помфри предложила помочь ей, та яростно помотала белокурой головой, но, по крайней мере, заговорила на английском. — Нет, я должна ве’гнуться! Она все еще там! Я д’лжна спасти мою маленькую сест’генку! Джинни фыркнула. — Не чересчур драматично? Фред, вскинув бровь, глянул на сестру. — Ой, да ладно, ну не может же она всерьез думать, что Дамблдор позволит им там утонуть, верно? — Ну, не знаю, Джин. Дамблдор совершал и более безумные вещи… — ответил Джордж. — Справедливо, — отозвалась она. — И все же… Мерлин, ты только погляди, как она рыдает! Ну честное слово. Время промоталось вперед, и к берегу уже плыл Седрик Диггори вместе с Чо Чанг, державшейся за его руку. — Время истекло. Как думаете, что с ними произойдет, если они не вернутся? — спросил Джордж. — Но Диггори же только сейчас появился, — сказал Фред. — Ну да, но он всего на минуту опоздал, верно? Ли показал на берег. — Похоже, ваш брат тоже начинает волноваться из-за всего этого. Они посмотрели туда, где Перси разговаривал с Седриком. — Ох, только не говорите, что до этого идиота только сейчас дошло, что Рон под водой, — произнес Фред. — Рон там? — довольно громко спросил очкастый Уизли; его вопрос эхом разнесся по территории. Седрик и Чо выглядели так, словно пытались что-то объяснить сквозь стучащие зубы. Мадам Помфри потянула их к себе и сделала Перси выговор за то, что он не позволяет им отдохнуть после сурового испытания. Перси тем временем становился все бледнее. Джинни взвизгнула. — Смотрите, кто-то еще появился! Толпа с любопытством наблюдала, как над водой возникает акула. — Чертов Мерлин, в Черном озере есть акулы? — закричал кто-то, подозрительно похожий на Лаванду Браун. Остальные заохали и заахали, когда акула превратилась в Виктора Крама. Затем они заметили кашляющую фигуру рядом с ним. — Гермиона! — воскликнула Джинни. — Мерлин, это Грейнджер! — …заучка Грейнджер — самое ценное сокровище Крама? — Да что он вообще в ней нашел, она даже не симпатичная. — …она такая счастливица… — Они ходили вместе на бал… — Я думала, она с Поттером, но… — …может, он с ней из жалости? Гермиона буквально зарычала, когда услышала, как ее обсуждает толпа. Девушка уловила схожий звук справа от себя и поняла, что Фред раздражен точно так же, как она. Джинни оглянулась и сказала стоящим поблизости заткнуться. Ученики смотрели, как Виктор помогает мини-Гермионе благополучно добраться до пляжа, и, как только они выбрались, он ненадолго прижал ее к себе. Это вызвало еще больше разговоров. Находившийся слева Джордж вздохнул, и Гермиона переключила внимание обратно на трибуну. Фред выглядел так, словно проглотил лимон. — …интересно, что говорит Крам? — спросил кто-то неподалеку. Гермиона неловко поежилась, вспомнив, как Виктор шептал ей на ухо что-то на болгарском, а затем пригласил провести с ним лето. Смутившись от такого публичного проявления чувств, она неподвижно стояла в кольце его рук, потому что ей нравился Виктор, и потому что ей было приятно, что есть кто-то, кто так ее держит. Однако теперь этот жест значил намного больше. Хотя Виктор действительно говорил ей, что никогда не испытывал к кому-либо то, что испытывал к ней, она не позволяла себе действительно в это поверить. Ведь конечно в его жизни есть еще люди, которые для него важны? Но в словах Джинни был смысл, и Гермиона принялась ругать себя за то, что была так слепа. Как она не заметила, каким спокойным стал Виктор, когда её обнял? Как она не задумалась хоть на секунду и не заподозрила, что его шепот на чужом языке скорее всего был словами, призванными утешить себя тем, что она в безопасности? Или просто не остановилась на мгновение, чтобы заметить, как бережно он завернул ее в полотенце, выданное мадам Помфри? «Я столько всего не замечала», — подумала Гермиона и невольно посмотрела на стоящего рядом с ней высокого юношу. Он до сих пор кривился, из-за чего выглядел довольно смешно, но этот вид заставил ее улыбнуться. Столько всего… Мысли Гермионы прервал громкий крик. Появился Гарри. Она услышала громкий вздох Джинни. — Ну разумеется ему надо спасти и всех остальных. Он любит быть героем, верно? — но, несмотря на эти слова, на лице девочки безошибочно угадывалась улыбка. В конце концов, то, что он такой хороший, и было тем, что она полюбила в Мальчике-Который-Выжил. — Что ж, по крайней мере Делакур это, похоже, оценила, — сказал Джордж. — И, черт возьми, Перси, перестань позориться. А тот неуклюже отправился за Роном в воду, и теперь брызгался и пыхтел, таща очень раздраженного младшего брата на берег, пока Гарри, шедший позади, возвращал Флер ее сестру. Гарри был атакован заботой и бодроперцовыми зельями мадам Помфри, когда мини-Гермиона подошла к нему, взволнованно размахивая руками. — Гарри, молодец! Кто-то рядом фыркнул. — Ох, бедный Крам. Похоже, глаза Грейнджер смотрят только на Поттера, — произнес чей-то голос. — Теперь, когда ты упомянула — разве в «Ведьмином еженедельнике» не говорилось, что между ними что-то есть? — спросил другой. — Ты же знаешь, что там в основном чепуху пишут. — Да, но ты глянь… Наступила пауза. — Ого, не могу в это поверить — она отмахнулась от Крама! Знаешь, может ты и права, в этом наверняка есть доля правды… Когда Гермиона резко развернулась, пытаясь узнать, кто настолько слабоумен, чтобы поверить в то, что они с Гарри не просто друзья, голоса смолкли, и она понятия не имела, как их теперь найти. И тут же Гермиона вспомнила, как после этого на нее посыпались все те полные ненависти письма, именно это и утверждавшие: что они с Гарри вместе, и что она разбила бедному мальчику сердце. Но ведь это-то были такие же ребята, как она сама. Люди, с которыми она ходила в школу. Те, кто посылал ей письма ненависти, основывались только на статье в журнале. Но мысль, что кто-то из близких мог в это поверить… Гермиона остановилась и вспомнила о миссис Уизли. Она поверила в эту ложь. Воспоминание заставило Гермиону почувствовать себя некомфортно. Краем глаза она заметила, как Джордж склонился к Фреду и зашептал ему что-то на ухо. Она вздохнула. Они постоянно шепчутся, и становится всё тяжелее ничего не упустить. — …Крам, Рон и теперь Гарри. А ты умеешь выбирать, Фредди, — услышала она поддразнивания Джорджа. Фред ничего не ответил, но в его глазах промелькнула усталость. Вдруг Джинни зарычала. — Чертова француженка. Трое парней и Гермиона вперились взглядом туда, где Флер расцеловывала щеки Гарри. Следующее воспоминание заиграло в коридоре Хогвартса. Гермиона последовала за Фредом, который сделал несколько шагов, а затем расплылся в яркой улыбке и помахал кому-то впереди. — Эй, Грейнджер! Гермиона увидела саму себя, направляющуюся к дверям Больничного крыла. Она прижимала к себе руки и выглядела так, будто вот-вот заплачет. — Привет, Фред. Прости, но мне нужно… — Что-то не так? Что случилось? — перебил он. Настоящая Гермиона была уверена, что если бы тогда она могла мыслить здраво, то заметила бы обеспокоенный взгляд, с которым на нее смотрел старший гриффиндорец, но, увы — боль от неразбавленного гноя бубонтюбера вызывала в голове туман и рассредоточенность. Она помнила, как ей хотелось поскорее закончить разговор, отделаться от него как можно менее грубо и обратиться к мадам Помфри за помощью. — Просто несколько отвратительных писем от самых милых читателей «Ведьминого еженедельника». И Фред, прости, но мне нужна помощь… Именно тогда он увидел ее руки. — Чтоб меня, Гермиона! Что произошло с твоими руками, они огромные! — воскликнул он и рассмеялся. Вот поэтому я никогда ничего и не подозревала! Как кто-то может заявлять, что интересуется мной и в то же время смеяться над тем, какие огромные у меня руки? Крылья носа юной Гермионы затрепетали, и она попыталась сморгнуть слезы, грозившиеся вот-вот политься из глаз. Фред, очевидно, понял, что сказал что-то не то, но прежде чем у него появился шанс извиниться, мини-Гермиона вошла в двери и захлопнула их перед его носом. Перед тем, как эта сцена сменилась на другую, Гермиона увидела почесывающего голову Фреда, который выглядел очень виноватым. Близнецы поднимались в совятник. Джордж, казавшийся доведенным до отчаяния, следовал за братом. — Фред, я говорил тебе, что это плохая идея. Фред помотал головой. — Нет, Джордж, это единственная идея. Это письмо, — он поднял руку, в которой держал запечатанный конверт, — последнее, в котором мы разговариваем с ним любезно. А потом мы скажем ему вернуть нам деньги, которые он задолжал, или все узнают о его маленьком… — …то есть мы будем шантажировать его, и из-за этого, возможно, влипнем в кучу неприятностей… — …мы пытались вести себя вежливо. Теперь наступило время играть грязно, подстать ему. Он будет не в восторге, если министр магии узнает, что он сделал… Джордж тщетно развел руками. — Говорю тебе, если ты так напишешь, это будет шантаж! — Ага, но ты же не станешь жаловаться, если мы получим отличную компенсацию, а? — чуть обернувшись, рявкнул в ответ Фред. Он распахнул дверь и перешагнул порог, за ним по пятам следовал Джордж. Близнецы замолчали, когда поняли, что в помещении они не одни. Там стояли Гарри, Рон и мини-Гермиона, которые, похоже, тоже были сильно удивлены. — Что вы тут делаете? — одновременно спросили Фред и Рон. — Шлем письмо, — в унисон ответили Гарри и Джордж. — Что, в такое время? — произнесли Гермиона с Фредом. Фред ухмыльнулся. — Ладненько… мы не станем спрашивать, что вы тут делаете, а вы не спрашивайте нас, — предложил он. Гермиона увидела, как Гарри и Рон пытаются разглядеть, кому адресовано письмо, пока сама она раздраженно краснела и отводила взгляд от смотрящего на нее Фреда. Она помнила о Больничном крыле и подумала, что его вопросительный взгляд говорит о том, что мини-Гермиона все еще сердится на него. Сейчас это все казалось таким незначительным. Фред не казался таким уж обеспокоенным. На самом деле, его усмешка оставалась неизменной на протяжении всей бравады, пока Рон не спросил, кого они шантажируют. После того, как близнецы сказали младшему братцу держать свой нос подальше от их дел и послали письмо с одной из сов, они покинули троицу четверокурсников. Спустившись, они снова заговорили. — И это совсем не было подозрительно, да? — саркастично произнес Джордж. — Не сваливай все на меня. Они слышали нас обоих. — Ага, говорящих о твоей идее. — Ну, а ты разве не хочешь открыть магазин приколов? Сосредоточься на мечте, держи цель в голове, — сказал Фред. — Если мы получим деньги, то всё это будет того стоить. — Разумеется, я хочу магазин приколов, но шантаж… — Джордж покачал головой. — Это не лучший способ. Фред вздохнул. — Что еще мы можем сделать? Подождать, пока кто-нибудь достаточно добрый не протянет нам мешок галлеонов? Гермиона почти рассмеялась. «Да», — подумала она, наблюдая, как принимает форму следующее воспоминание. Она стояла у стола Гриффиндора. Это был приезд миссис Уизли и Билла в Хогвартс, когда они представляли семью Гарри, и шла вторая половина обеда с ним, Роном, Джинни, Фредом и Джорджем в Большом зале. — Не передашь мне немного хлеба, Джин? Джинни протянула Фреду ломоть и продолжила есть. Рон, как обычно, набил рот, а затем поднял глаза и встретился со свирепым взглядом миссис Уизли. — Мне казалось, что я учила тебя более хорошим манерам, чем вот это. Прожевывай свою еду, Годрика ради, — сказала она. Остальные засмеялись, когда уши Рона покраснели, и засмеялись еще больше, когда он начал жевать свою еду как следует. Хотя это было воспоминание Фреда, Гермиона ничего не могла поделать с тем, что некоторое время она смотрела не на него, а на лучшего друга. Гарри выглядел таким счастливым и беззаботным, что ей было больно от этого, потому что всего через несколько часов он снова встретится лицом к лицу с человеком, убившим его родителей, и увидит, как погибает Седрик. Но он еще этого не знал. Не знал, что впереди его ждут три года страданий, и только после этого он победит своего заклятого врага. «Но, по крайней мере, я точно пройду с ним весь этот путь», — подумала она и почувствовала небольшой прилив гордости. Она правда была там ради тех, кого любит, но это было нелегко, и потому на короткий миг Гермиона позволила себе почувствовать гордость за собственные свершения. На секунду она с грустью взглянула на Рона, когда в мыслях возникло воспоминание о его мимолетной слабости, которую ей трудно простить и по сей день. Он вернулся, да, но это причинило такую сильную боль. Слишком сильную. Она любила его, нуждалась в нем, а он ушел. «Но разве сейчас ты не поступила с ним точно так же?» — прошептал тихий голос где-то в дальних уголках разума. «Не смеши меня, это и близко не то же самое», — резко выплюнула она. Спорить ни с кем, потрясающе. Внезапно улыбка Гарри пропала, когда ее юная версия подошла к столу. Семья Уизли смотрела, как их мать утыкается глазами в тарелку, внезапно найдя нарезание стейка более интересным, чем ее окружение. Фред, Джордж и Джинни обменялись растерянными взглядами, в то время как Рон выглядел смутившимся. Так продолжалось до тех пор, пока Гарри не попытался задавать Гермионе вопрос, на что та молча показала ему не делать этого. Только тогда миссис Уизли наконец подняла голову. — Здравствуй, Гермиона, — произнесла она более натянуто, чем обычно. Гермиона увидела, как Фред нахмурился, глядя на мать. — Здравствуйте, — нерешительно ответила мини-Гермиона из-за холодного выражения на лице миссис Уизли. Гарри посмотрел на них обеих, а затем сказал: — Миссис Уизли, вы же не поверили в ту чушь, что написала Рита Скитер в «Ведьмином еженедельнике», правда? Потому что Гермиона не моя девушка. — О! — сказала миссис Уизли. — Нет… Конечно нет! Но после этого она стала общаться с Гермионой гораздо теплее. А еще Гермиона заметила, как Фред будто изо всех сил старается не выглядеть довольным. Затем все вокруг завертелось и превратилось в Хогвартс-Экспресс. Солнце светило сквозь все находящиеся рядом окна, отчего рыжие волосы Фреда сияли почти как золото. Это по какой-то неведомой причине заставило губы Гермионы растянуться в улыбке, и она чуть не пропустила момент, когда Фред положил в карман шоколадную лягушку и вдруг слегка ударил своего близнеца под ребра, пока мимо проезжала тележка со сладостями. — Джордж, смотри-ка, кто идет к купе Гарри. Тот нахмурился. — Как будто у бедного паренька и так мало пищи для размышлений. Давай глянем, что они затеяли? — Давай. Они сгорбились и на цыпочках двинулись вперед. Где-то за ними в одном из купе прозвучал голос Кэти. — Ой, не переживай, Эндж, они просто снова где-то шастают. — Об этом и нужно переживать, — рассмеялась Анджелина. Мальчики, видимо, этого не услышали, потому что были заняты тем, что прятались от Малфоя, чей голос становился все громче и громче по мере приближения. Он громко разглагольствовал о какой-то чуши, а Крэбб и Гойл со злобными взглядами стояли за ним. — …Темный Лорд вернулся! Первыми будут грязнокровки и любители магглов! Палочка в руке Фреда дернулась, а Джордж стиснул зубы. Но так как Малфой и понятия не имел о старшекурсниках, посылающих в него убийственные взгляды, он продолжил: — Вернее вторыми, Диггори был п… Это стало для всех последней каплей, и потому следом прогремели вспышки заклятий. Повсюду замелькали краски и загрохотали взрывы. Гермиона заморгала, пытаясь избавиться от звезд перед глазами. — Решил, стоит проверить, что планируют эти трое, — произнес Фред, переступая слизеринцев (и наступив на Гойла) и заходя в купе. Когда за ним последовал близнец, позволив себе чуть потоптаться ногами на Малфое, Гермиона почувствовала некий внутренний конфликт. Сейчас Малфой был не таким уж плохим. Но в то же время она только что видела, как он издевается над смертью Седрика. В конце концов девушка решила, что юная версия блондина полностью это заслужила. У всех были вытащены палочки, и, убрав их в карманы, Рон, Гарри и Джордж выволокли трех потерявших сознание слизеринцев в коридор. Тем временем Фред сидел и чесал раздраженного Крукшанкса за ушами. Юноша поднял голову и ярко улыбнулся, когда увидел, что Гермиона улыбается ему. Случай у Больничного крыла был полностью забыт. И в любом случае она была слишком счастлива из-за поимки Риты Скитер, чтобы он ее волновал и дальше. Через пару секунд с того места, где стояла настоящая Гермиона, стало видно, что шея Фреда сильно покраснела. Он поскреб ее, прочистил горло и вытащил колоду карт. — Взрывающиеся карты, кто хочет? Время побежало вперед, пропуская игру и ту часть, где близнецы рассказывали о том, как их обманул Людо Бэгмен, и остановилось, когда Крукшанкс столкнул сумку Гермионы, из-за чего из нее выкатилась стеклянная банка. — Что это? — спросил Джордж, смахивая сажу с рукава. — Это… Грейнджер, зачем ты носишь банку с живым жуком? Гермиона выглядела взволнованной. — Ну, мы же ведьмы и волшебники, верно? — Ясен пень, но ты ведь не собираешься на самом деле нелегально варить летом зелья, правда? Потому что если нет, то этот бедный паразит, скорее всего, все равно будет мертв к началу следующего семестра. Рон фыркнул. — Поверь мне, этот паразит совсем не бедный. Гарри ухмыльнулся. — Ага, и это не Гермиона делает нечто незаконное. Фред отложил карты. — Что вы трое замышляете? Мини-Гермиона поставила банку на колени и прикусила губу. — Что ж… во-первых, вы должны пообещать, что никому не расскажете. Близнецы обменялись озорными взглядами. — Ох, это будет круто, — хором произнесли они. Она смерила их взглядом, но они не обратили внимания. Гарри поднял брови. — Гермиона, ты же знаешь, что можешь им довериться. Не понимаю, чего ты так беспокоишься, если едва ли сдерживалась, чтобы рассказать мне и Рону. — Ну да, но это потому, что я хотела вам рассказать. Но я не знаю, что они, — она посмотрела на близнецов и закатила глаза, — сделают с этой информацией. Рон рассмеялся. — Гермиона, ты боишься, что они будут шантажировать тебя тем, что ты шантажируешь кого-то еще? Фред и Джордж вытаращили глаза. — …шантажируешь? — …Грейнджер, кого… — …что… — …теперь ты обязана нам все рассказать! Будучи не той, кто упускает шанс блеснуть, Гермиона принялась объяснять. — Фред и Джордж, это Рита Скитер. Рита — Фред и Джордж. Жук, естественно, не ответил, если только не считать за ответ бешеные метания внутри банки. Гермиона ждала их реакции. — Так, — начал Фред, улыбаясь, но выглядя слегка настороженно, — ты превратила ее в жука или это ее предыдущий облик? Потому что, знаешь — если второй вариант, то это многое объясняет. Гермиона усмехнулась. — Я не превратила ее в жука, нет. Я просто продержу ее в таком виде, пока мы не доберемся до Лондона. — Тогда, — произнес Фред, — как она стала вот такой? — Ну, полагаю, будучи анимагом, ты просто трансформируешься… — Погоди-ка, — прервал ее Джордж. — Рита Скитер анимаг? Но мы никогда об этом не слышали! Гарри с Роном ухмыльнулись, когда Гермиона изо всех сил постаралась сохранить серьезное выражение лица. — Я и не ждала этого от вас, так как она все делает нелегально. Настоящая Гермиона заметила, что выглядела тогда слишком уж самодовольной для своего же блага. Хотя можно ли ее винить? Это был такой потрясающий момент. А то, что она произвела впечатление на близнецов, доставило еще больше радости. Взгляды на их лицах, когда она рассказала им, что вынудила Риту Скитер весь следующий год держаться подальше от пера, полностью подавили ее застенчивую часть — часть, которая притормаживала ее, стоило ей достигнуть чего-нибудь, из страха задеть других. Но тут она позволила себе оживиться и повосхищаться собственной гениальностью. — Это, — сказал Джордж, когда она закончила, — самая бесподобная вещь, которую я когда-либо слышал. — Серьезно, Грейнджер, шикарно провернула. Уверена, что не хочешь подумать о партнерстве с нами? В конце концов, у тебя, похоже, есть нужные качества, — поддразнил ее Фред. Гермиона нахмурилась. — Давайте не бежать впереди паровоза. Остальные рассмеялись. Ребята собирались начать новую игру, когда двое старших гриффиндорцев вдруг вспомнили, что забыли сообщить Ли, куда они ушли. Близнецы отпросились на минутку и закрыли за собой дверь купе. — Знаешь, может вы двое просто созданы друг для друга, — сказал Джордж. — О чем ты? — спросил Фред. — Ну, я уверен, что большинство людей были бы против шантажа, но вы с Грейнджер, судя по всему, нет. — Ой, заткнись, — ответил Фред, но он улыбался слишком широко, чтобы слова прозвучали грозно.