Его Последнее Желание

Несмотря на выходной день, Косой переулок был удивительно пустынным. Неугомонная улица из детства осталась лишь в памяти. И хотя битва окончилась победой, переулок куда больше напоминал о тревожных месяцах перед окончанием войны, чем то место, в котором Гермиона купила палочку, когда ей было одиннадцать. Однако война добрее отнеслась к магазинам и домам, заполняющим место встреч всех волшебников, чем к их обитателям, так что после падения Волдеморта восстанавливать пришлось не столь много. Поразительно, что больше всего разрушений породило проникновение Гермионы, Гарри и Рона в «Гринготтс». Ходить туда за деньгами до сих пор было неловко, но пока гоблины ни разу не попытались покуситься на их жизнь, что трио воспринимало как хороший знак. Гермиона шла мимо множества магазинов, среди которых выросла, и старалась игнорировать притяжение, которое в ней вызывали кое-какие из них. Пусть она с удовольствием порассматривала бы книги во «Флориш и Блоттс», пришла Гермиона не за этим. Гарри и Джинни жадно разглядывали витрину «Всё для квиддича» до тех пор, пока Билл не оттащил их. Флёр держала его за руку и, не таясь, критиковала мантии, выставленные некоторыми магазинами. — Оранжевое зимой? Вот в такие моменты я скучаю по Парижу. Вы и представить себе не можете, какие мантии там носят. Не вот такие. Пусть Гарри, Джинни и Гермионе Флёр нравилась, они шли чуть поодаль от женатой парочки. Если Билл решил провести всю оставшуюся жизнь, терпя взгляды, которые получает его громогласная жена, это не значит, что и они должны. Но на них, разумеется, уже вовсю таращились. Люди шептались и указывали пальцем. Несколько раз пришлось остановиться, потому что кому-то хотелось пожать Гарри и Гермионе руки. Это не причиняло особого беспокойства — большинство желали поблагодарить их двоих за сражение с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Гермиона по-настоящему рассердилась один-единственный раз — когда две пожилые ведьмы спросили её, зачем она бросила Рона, учитывая, что «младше она не становится». — Мне всего девятнадцать! — воскликнула Гермиона, когда им наконец удалось от них отвязаться. — В старейших магических кругах это практически возраст старой девы, — отозвалась Джинни. — Правда? — спросил Гарри. Его девушка кивнула. — Я не особо много знаю про все эти вещи, поскольку мама с папой не самые традиционные чистокровные, но я чуть-чуть сталкивалась с этим от некоторых старых маминых знакомых, когда росла, — Джинни содрогнулась, словно отмахиваясь от каких-то неприятных воспоминаний. — Они убеждали маму договориться о моей помолвке, пока не стало слишком поздно. Мне было девять. Гарри и Гермиона с облегчением посмотрели друг на друга — им повезло родиться в маггловском мире. Через несколько минут они подошли к яркому и шумному месту назначения. Магазин до сих пор оставался самым оживлённым местом во всём Косом переулке — после войны люди нуждались в смехе точно так же, как и во время неё, а то и больше. Сердце бешено заколотилось о рёбра, когда Гермиона приблизилась ко входу. Она волновалась перед встречей с Джорджем. Конечно, она искренне наслаждалась его компанией, но теперь к этому прибавились те его поступки, которые она увидела в думосборе. Он хотел ударить ради неё Малфоя, он поговорил с Роном насчёт Скабберса, да и в целом он вёл себя куда милее, чем она раньше признавала. По этим же причинам Гермиона очень переживала из-за реакции Джорджа на её разрыв с Роном. Для неё было очень важно то, что он о ней думает. Что бы ни говорила Джинни, Гермионе нужно убедиться, что Джордж её не презирает. Они все вместе зашли внутрь, и там их встретило обычное излучаемое магазином безумство. Сейчас там не было ребят из Хогвартса, но дети дошкольного возраста и те, кому за двадцать, судя по всему, тоже находили это место захватывающим. Они разделились, чтобы отыскать Джорджа, решив, что сперва будет лучше подойти к нему маленькой компанией. Тогда они не задавят его толпой, заставив почувствовать себя загнанным в угол, а скорее притворятся, что заглянули невзначай. Парочки разошлись в разные стороны, а Гермиона осталась в одиночестве. Однако её это не волновало — наоборот, ей это было очень даже на руку. Она хотела поговорить с Джорджем с глазу на глаз. Она прошлась вдоль полок, с ностальгией скользя взглядом по некоторым знакомым товарам. Подумать только — она видела, как всё это начало создаваться. Как близнецами были придуманы лишь только канареечные помадки, рвотные пастилки, носокровная нуга… — «Грёзы наяву»… — остановившись, прочла она вслух. — А знаете что, это на самом деле потрясающий уровень магии! — За это, Гермиона, можешь получить один набор бесплатно. Гермиона взглянула на витрину с чарами и улыбнулась при воспоминании. Но очень скоро её погружение в прошлое закончилось, стоило ей почувствовать, как кто-то подходит к ней со спины, из-за чего она инстинктивно потянулась за палочкой. — Воу, полегче, Грейнджер! Гермиона моргнула, убрала палочку и покраснела, когда до неё дошло, что она творит. — Прости, Джордж. Старая привычка. На весёлое до этого момента лицо Джорджа легла лёгкая тень при упоминании оставшихся с войны отголосков, но, слава богу, она задержалась ненадолго. Он попытался улыбнуться. — Какая жалкая отговорка — ты ведь просто ждала возможности оторвать мне второе ухо, а? В любое другое время эти слова заставили бы Гермиону загрустить, но почему-то сейчас ей захотелось подыграть ему. — Ох, ты меня поймал, — сказала она и подняла руки, словно её взяли с поличным. — Мне уже несколько лет не даёт покоя твоё кривое лицо. Если уж тебе пришлось лишиться уха, то хотя бы лишайся сразу обоих, иначе голова выглядит странно и несимметрично. Он рассмеялся. Искренним, Годрик его подери, смехом. Грудь Гермионы затопило чувствами. И пока Джордж был в хорошем настроении, она решилась на отважный шаг. Бессмысленно закрывать глаза на очевидное дольше необходимого. — Я так понимаю, ты не особо злишься на меня из-за Рона? — Как всегда жаждешь получить ответы на все вопросы? — спросил Джордж, почесывая подбородок. Вне сомнения, мышцы, отвечающие за смех, уже давно отвыкли от движения. — Честно? Сначала я был слегка в недоумении, но потом мне снова пришлось жить с Роном, и, откровенно говоря, я почти осуждаю тебя за то, что ты не порвала с ним раньше. Гермиона вздрогнула. — Всё так плохо? Гарри говорил… — Гарри с ним не живёт. В первые несколько дней… было много злости. Сейчас уже лучше. Думаю, он даже начал по тебе скучать. Но ты ведь знаешь Рона, сам он тебе наверно никогда об этом не скажет. До братца всегда долго доходило. — И «у него интеллект как у пятилетнего ребенка», — добавила Гермиона и слишком поздно поняла, что процитировала человека, стоящего перед ней. Джордж моргнул. — …Да. Это тоже, — казалось, что близнецу знакомы эти слова, но так как они произносились не так уж и редко, он не стал заморачиваться. Гермиона изо всех сил старалась придумать другую тему для разговора. — Так, эм, сейчас тут только ты? Джордж помотал головой. — Нет, тут ещё этот парень Франклин, да и Верити, храни её бог, удалось вернуться обратно. Они помогают мне разобраться с тем, с чем не знает как разобраться Рон, и берут на себя часть работы, которую обычно выполнял Фред. — Вы не делали всё вместе? Я всегда думала… — Нет, хотя мы находимся… находились, — Джордж вздохнул, — примерно на одном уровне, меня больше привлекали зелья, а Фред специализировался на чарах. Губы Гермионы изогнулись. — Держу пари, так и было. Джордж вскинул бровь, услышав подколку. — Знаешь, я хотел тебя спросить… — Вот вы где, — вдруг сказала Джинни и притянула брата в объятия, ненароком перебив его до того, как он успел закончить предложение. — Гермиона, по-моему, я просила тебя сходить за нами, как только ты его отыщешь. — Я хотела, но он просто не умолкал, — ответила Гермиона и закатила глаза, будто она осталась совершенно без сил. Глаза Джинни расширились, но когда Джордж рассмеялся опять, они вообще чуть не выпрыгнули из орбит. — Окей, я в замешательстве. Вам кто-то что-то подсунул? — Нет, сестрёнка, просто Гермиона поняла, что бесполезно обращаться со мной как с покалеченным щенком, — сказал он и с укором посмотрел на младшую сестру. — Не думай, что я не понимаю, почему вы все здесь, — он помахал Гарри, Биллу и Флёр, которые с небрежным видом маячили за полкой с «Перуанским порошком мгновенной тьмы». Они слегка смутились, когда поняли, что их поймали. Джинни нахмурилась. — Ладно, мы пришли, чтобы посмотреть, в порядке ли наш брат. Ну не отвратительные ли мы люди, — с сарказмом произнесла она. — Я не это имел в виду, — сказал Джордж. — Просто… ну, понимаешь… Я в порядке, Джин, — искренне заверил он. Она скрестила руки на груди. — Тогда ты не будешь против, если мы позовём тебя пообедать? — Мне нужно работать. — Ой, прекрати, — почти грубо сказала ему Джинни, явно серьёзно отнесясь к его словам про щенка. — Я говорила с Верити и с тем другим парнем, что здесь работает, и они сказали, что у них всё под контролем. Это просто обед, Джордж. Тебе надо есть. Последняя фраза заставила Гермиону вздрогнуть. Похоже, Джинни хотела проверить не только настроение Джорджа. Но ведь во время Рождества у него всё шло так хорошо… бывали даже мгновения… — Ну, думаю, немного еды не повредит. И, надеюсь, тогда вы от меня отвалите, — произнёс Джордж. Джинни постаралась не показывать, как сильно её задели его последние слова. — Тогда отлично. Пойдём в «Дырявый котёл». Я схожу за остальными. Гермиона повернулась к Джорджу. — Иди возьми своё пальто и даже не пытайся улизнуть. Ты знаешь, что она заставит тебя поплатиться. Он вздохнул. — Ага.

~o0o~

Рассевшись в «Дырявом котле», они заказали еду и напитки, а точнее, сливочное пиво и пирог с мясным фаршем («Им правда стоило бы добавить в меню больше блюд», — сказала Флёр). Билл принёс пиво, за которое они с благодарностью принялись — все слегка продрогли от январской погоды. Пока они прихлёбывали тёплую жидкость в ожидании пирога, Джордж отвечал на вопросы о магазине. Он рассказал, что повторное открытие прошло хорошо, и что, к счастью, перед тем, как им с Фредом пришлось уйти в подполье, они сделали достаточно запасов, чтобы пока держаться на плаву. При упоминании Фреда остальные беспокойно опустили глаза, что не ускользнуло от Гермионы с Джорджем. — Итак, как я уже сказал, — продолжил он, разглядывая всех, — мы запечатали хранилище, и оно очень пригодится, раз на товары такой высокий спрос. В основном мы продаём старую продукцию, но у меня есть несколько мелочей в разработке… и, вот. В общем-то, это всё. Билл кивнул. — Рад слышать, что бизнес всё ещё идёт хорошо. — Спасибо. Что ж, тогда, — произнёс Джордж, хлопнув в ладоши, — теперь, когда мы неловко разобрались с обсуждением этой темы, о чём будем говорить дальше, о погоде? — Джордж… — начала Джинни. — Нет, простите, возможно, эта тема слишком болезненная. — Джордж, мы просто спрашивали тебя о работе, — успокаивающим голосом сказал Билл. Джордж не ответил, лишь прикончил остатки своего пива, а затем ушёл в сторону уборных. — Не стоит ли кому-то пойти за ним? — спросила Гермиона, проследив настороженным взглядом за его уходом. — Можешь попробовать, если хочешь, — отозвалась Джинни. — А мне от его перепадов настроения прилетело столько, что хватит до конца жизни. Судя по лицам остальных, они столкнулись с тем же самым и потому разделяли чувства Джинни. Рыжеволосая вздохнула. — Как, чёрт возьми, тебе удалось рассмешить его, Гермиона? Гарри поперхнулся пивом. — Ты заставила его рассмеяться? — Почему вас всех это так удивляет? Я могу быть смешной! — в смятении воскликнула Гермиона. — Нет… В смысле да, можешь, — быстро поправился Гарри. — Просто я провёл в "Норе" целое Рождество, и Джордж за всё то время, что мы там были, ни разу не смеялся. Так ведь, Джин? Джинни помотала головой. — Ни единого. — Что ты такого сказала, что его так рассмешило? — полюбопытствовал Билл. — Ну, — покраснела Гермиона, — я вроде как пошутила про то, что надо оторвать ему ухо… для симметрии. — И это… сработало? Мерлин, не знаю, кто из вас больше спятил: он, что рассмеялся, или ты, раз сказала такое, — отозвалась Джинни. — Эй! — Думаю, ты совершила нечто потрясающее, Гермиона, — вмешалась Флёр. — Никто не спрашивал тв… — начала Джинни, но Гарри быстро положил свою руку на её, молча призывая девушку сохранять терпение. Принесли еду, а Джордж так и не вернулся. Гермиона всё больше беспокоилась, чувствуя то же, что и всегда, когда ей казалось, что кому-то нужна помощь — ответственность. Пусть Гермиона уже долгое время знала, как страдает близнец, она никогда не испытывала к нему подобных чувств, потому что в основном после смерти Фреда она оберегала Рона. Гермиона думала, что поможет Джорджу, когда выдастся такая возможность, но что в любом случае ему скорее всего будет куда надёжнее в объятиях Анджелины. Но сейчас Анджелины здесь не было, и ни в коем случае Гермиона не могла закрыть глаза на мучения Джорджа. Как бы поступил Фред? Гермиона поднялась из-за стола и тоже ушла в направлении уборных. Как бы поступил Фред? Этот вопрос возникал в её голове с того самого момента, как она появилась в Косом переулке. Когда она задумывалась, как ей подойти к Джорджу, как ей лучше себя с ним вести. И именно так родились шутки. В тяжёлые времена Гермиона не шутила — она утешала. Но для близнеца Уизли самое большое утешение нашлось бы, наверно, в другом близнеце, поэтому она вытащила своего внутреннего пранкстера, и оказалось, что как бы мал он ни был, его хватает. «Вот почему они это делали, — думала Гермиона, смотря, как поднимаются уголки губ Джорджа. — Изумительное ощущение. И это всё, что им на самом деле хотелось привнести в этот мир. Смех. Так по-детски невинно и абсолютно… прекрасно». Она подошла к дверям, ведущим в туалеты для волшебников и волшебниц, и увидела Джорджа, который стоял, прислонившись к стене. Он повернул голову на звук её шагов. — Пришла, чтобы вернуть потерявшегося щеночка? — Нет, я пришла сказать, что твоя еда остывает, придурок. Он вздрогнул. — Да, ты меня слышал, — продолжила Гермиона. — Твоя семья просто за тебя переживает. Так что как насчёт того, что ты перестаёшь вести себя как… как… мудак и возвращаешься к нам. Джордж уставился на свои ботинки. — Только когда они перестанут вести себя так, как будто Фреда никогда не существовало. — Ты правда поэтому вылетел из-за стола? Он не ответил. — Джордж, им тоже больно… Всем нам, — добавила она, чуть ссутулив плечи. — Это не причина избегать его имени, — отозвался он. Гермиона вспомнила, как накануне Билл говорил «его», пока ему не пришлось объяснять, чей именно запах он учуял. — Они уже долго так? — спросила Гермиона. Джордж кивнул. — Ты, кстати, тоже так делала. — Да? Я не знала. — Ага, ещё совсем недавно, — он оторвал взгляд от ботинок. На его лице появилось донельзя задумчивое выражение, пока он изо всех сил пытался подобрать слова для того, о чём он совершенно очевидно размышлял уже некоторое время. — Я не знаю, что изменилось. Но что-то изменилось, Гермиона. — Ты о чём? Волшебник почесал голову и вздохнул. — Ни о чём… Просто я признателен, что хотя бы один человек может вспоминать Фреда и улыбаться. Что-то подсказывало Гермионе, что Джордж сказал не всё, что хотел. Гермиона понятия не имела, что бы это могло быть, но у него явно было что-то на уме по поводу неё и Фреда. — Он бы не хотел, чтобы люди грустили, — произнесла Гермиона, словно это всё объясняло. Джордж издевательски усмехнулся. — Ну, он бы не хотел! — попробовала Гермиона ещё раз. Она не знала точной причины, но почему-то она не могла заставить себя сказать что-то ещё. Её одолевало чувство, что Джордж поймет её слова неверно. Истолкует их неправильно. Как бы там ни было, выбранный ею ответ, похоже, только разозлил мага. Теперь Джордж смотрел на неё так, словно испытывал отвращение. — Что ты знаешь о том, что он бы хотел? — спросил Джордж. Его голос будто насквозь пропитался обвинительными нотами, точно близнец упрекал её в чём-то. Только Гермиона понятия не имела в чём. — Я… — её голос сорвался, и она могла лишь ждать, когда стоящий перед ней мужчина договорит свои резкие слова. — Ты, возможно, думаешь, что знаешь всё, Грейнджер, но это не так. Ты и понятия не имеешь, каким был Фред. Ей словно вонзили нож в сердце. Дыхание перехватило, и обжигающая боль затопила всё тело. И Гермиона знала почему. Слова близнеца подтвердили страх, который она последние несколько недель всеми силами старалась загнать поглубже, чтобы забыть о нём. Что она не знала Фреда. Никогда не знала. И никогда не узнает. Его нет, и неважно, как много флаконов она просмотрит — она не узнает его по-настоящему. Так же как она никогда не ощутит по-настоящему его запах. Не услышит его искренний смех… когда-либо снова… — Ты, Джордж Уизли, — заговорила Гермиона, придя в себя достаточно для того, чтобы осознать всю бессмысленность спора. Он на всех срывался, как и сказала Джинни, — тоже не имеешь ни малейшего понятия, о чём говоришь. На секунду Джордж, хотя всё ещё с раздражённым видом, позволил шоку проявиться на его лице, когда он уставился на слёзы, уже текущие по щекам девушки. Вне всяких сомнений, он и представить себе не мог, что Гермиона заплачет из-за его язвительных слов. Гермиона всхлипнула. — А теперь тащи свою задницу с перепадами настроения обратно за стол, пока я не заставила твоих родственников приволочь тебя обратно, — с этими словами ведьма развернулась и ворвалась в женскую уборную, с грохотом захлопнув за собой дверь. Она подождала несколько секунд, пока не услышала, как исчезли шаги, а потом, наколдовав силенцио, перестала сдерживать рыдания, выпуская на свободу накопившееся отчаяние. Это точно не то, что сделал бы Фред.