В семье не без Поттера 2. После каникул

И Литтл-Уингинг содрогнулся. Гарри с Дадли веселились так, будто не виделись не четыре месяца, а несколько лет. Вновь была собрана банда. Вновь телефон разрывался от жалоб. Но теперь Петунья не обращала на это внимания. Она была счастлива. Оба ее мальчика рядом, живы, здоровы, накормлены. А хулиганят... ну так возраст такой. Миссис Дурсль гнала от себя мысль о том, что еще неделя, и ее Гарри вновь отправится в далекий и ненавистный Хогвартс, а Дадли – в свою закрытую школу. И они с Верноном опять останутся вдвоем вздрагивать от стука в дверь и ждать писем. Эти грустные мысли посещали ее по ночам, тревожа сердце и не давая уснуть. А рано утром она отправлялась готовить обильный завтрак своим мужчинам и весело смеялась в лицо старой сплетнице миссис Шарп, жалующейся на мальчишек. На детской площадке никого не было. Во-первых, зима, во-вторых, уже смеркалось. Снег лежал ровным покрывалом и на нем отчетливо виднелись следы возни – Дадли пытался объяснить кузену правила боя. – Мелкий ты, – он грустно вздохнул. – Зато шустрый,– Гарри ловко сделал подсечку, и Дадли рухнул в сугроб. – Я быстр и смел! Я… – Ты придурок, – Ему в грудь угодил снежок. – Мне тебя не хватает. Ну, ты понимаешь… – Ага, – Гарри присел рядом с ним. – Мне тебя тоже. Расскажи еще про Вонингс. – О, – Дадли встал, протянул ему руку и направился к качелям. – Там здорово. Честное слово, здорово. Правда, дисциплина ой-ей-ей, но без нее никуда. Преподаватели строгие, но справедливые. – Повезло тебе, – Гарри устроился на качелях. – У нас вроде тоже ничего, но… – Давай колись, братишка, что не так? – Дадли, запрокинув голову, посмотрел в небо. – Обижают? – Пытаются, – Гарри фыркнул. – Сам понимаешь, это сложно. – Моя школа. – Не нравится мне так. Нет, волшебство, конечно, прикольно и все такое прочее, но не нравится и все. – А друзья есть? – Они там все странные… – Расскажи о Хогвартсе, – Дадли устроился поудобнее, держась за цепочки. – Вдруг я подскажу что. – Психология? – Куратор нашей группы всегда так говорит, – Дадли состроил строгую гримасу, – Друзья, мы все одна семья, помните об этом. Если у вас возникли проблемы – обращайтесь ко мне. Я выслушаю, и мы вместе найдем решение. – Круто, – Гарри фыркнул. – У нас что-то типа того, только по-дурацки все. – Говори. – Нас разделили на четыре факультета. Я попал на Гриффиндор. По идее, там много полукровок, как и я. Но мне это деление на чистокровного или полукровного уже надоело. Кровь, она одна у всех, и она красного цвета, разве что группы разные. – О, какие познания, – Дадли с уважением взглянул на Гарри. – Это не я. В нашем классе девчонка учится. Слишком умная. Родители у нее не волшебники, по-тамошнему – магглы. Она много чего знает. – А те, которые в магических семьях? – У них свои знания, – Гарри раскачался. – Парень с другого факультета постоянно меня задирает. Мелкий блондинистый зараза. Мы с тобой таких строили на раз-два. – А что же ты этого еще не? – У него защита – два амбала. А я такой один. И драки запрещены. Так что у нас словесные дуэли, ну… и как придется. Мальчишки замолчали, глядя, как на небе вспыхивают первые звезды. – Дурацкая у тебя школа. – Не то слово. – Давай наперегонки до дома мистера МакЛарена? – Дадли спрыгнул с качелей. – Дам тебе фору. – Не догонишь! – Гарри пулей рванул вперед. Дадли досчитал до десяти и побежал за ним. И глядя на него, никто бы не сказал, что он может развить столь значительную скорость. Еще один разговор о школе Дадли завел следующим вечером. И тут не он был виноват, а окно несчастного мистера МакЛарена, которое они случайно разбили мячом. Для чего мяч зимой, осталось загадкой для окружающих. В наказание оба занимались полезными работами целый день и поодиночке. Дадли отправился с отцом, а Гарри убирался в доме, помогая тете. Когда мальчишки, наконец, получили прощение и обещали больше так себя не вести, их милостиво отпустили. В общей спальне они с удобством устроились на полу и достали карты. Дадли обожал их и привил свою любовь Гарри. – Не в шахматы же нам играть, – говорил он, ловко раздавая. – А карты – вещь нужная. – Ага, – Гарри задумчиво кивнул, глядя на раздачу. Он не мог понять как, но точно знал, что кузен мухлюет. Снизу раздавались приглушенные звуки телевизора, и Дадли, который ловко обыграл Гарри на желание, наконец-то вспомнил, о чем не спросил вчера. – Ну а кроликов? Кроликов-то тебя научили из шляпы доставать? – Кроликов? – Гарри тяжело вздохнул и взлохматил уже стоящие торчком волосы. – Нет, кроликов не умею. – А кого умеешь? – Никого не умею, прости, Большой Дэ. – Дурацкая у тебя школа. И чему вас там только учат? – Фигне всякой. – Гарри вспомнил, как МакГонагалл пыталась объяснить им превращение спички в иголку. – Жалко. А я на кроликов надеялся. Оба подростка замолчали. Дадли тасовал колоду, напряженно обдумывая идею. О, эта идея была прелестна и пришла к нему не сегодня и не вчера. Ладно, он подумал о ней еще в сентябре. – Лучше бы ты со мной учиться пошел. У нас весело! – Я бы с радостью. – Гарри вздохнул в третий раз за последние десять минут. И эта раздача оказалась не в его пользу. Может, колода крапленая? – Несправедливо все. – И не говори, – Дадли улыбнулся, глядя в свои карты. – Мы должны быть вместе. Мы же почти братья. – Ага, – Гарри совсем приуныл, отчего по-глупому проиграл. – Мне надоело. Он сбросил карты на пол. Дадли молча смотрел на него, потом вскочил и подошел к окну. – Я тут подумал…. А что тебе мешает перевестись из этого дурацкого Хогвартса? И название-то какое нашли, вот придурки. – Перевестись? – Гарри задумчиво почесал шрам и покачал головой. – Не отпустят. Теперь пришла очередь Дадли жалобно вздыхать. Хотя Большой Дэ и жалобные вздохи явно были из разных миров. – Точно? – Я для них герой. – Подожди киснуть, – Дадли принялся биться головой о стенку. – Как говорит папа, давай рассуждать логически. Сам ты уйти не можешь? – Не могу, – Гарри затаил дыхание. Когда Дадли чего-то хотел, то башка у него варила очень четко. – И перевестись тебе так просто не дадут? – Неа – Тогда… – Дадли загадочно улыбнулся и понизил голос. – Тогда… – повторил Гарри и подался вперед. – Надо сделать так чтобы тебя отчислили. – Отчислили? – Гарри даже зажмурился от этого слова. – Отчислили! – Смотри, – Дадли уселся на пол. – В каждой школе есть свод правил. В нашей он просто нескончаемый. Вот поступишь и сам увидишь! – В моей вроде как тоже есть. – Гарри попытался вспомнить, что говорил директор или кошка МакГонагалл про правила. Что-то такое точно было. Не ходить в лес, не драться, не устраивать дуэли и что-то еще… – Точно, есть! – Вот! Надо нарушать все подряд. Грубить учителям, шалить в пять раз больше. И тогда они тебя отчислят. А уж папочка постарается пристроить тебя в мою школу! И тогда мы развернемся по полной. – Вау, – это все, что мог сказать Гарри. – Вот будут знать! А то не учат самому главному – как вытаскивать кроликов из шляпы! – Большой Дэ, ты лучший! – Да, а еще очень скромный. – Дадли пригладил волосы и застенчиво улыбнулся. – И тогда мы будем вместе! В моей школе знаешь какие учителя? Класс! И секции всякие! И коллектив… почти дружный. – Непуганый, – Гарри улыбнулся. – Ага. Вместе мы их враз сделаем. – Заметано, – Гарри вскочил на постели и подпрыгнул от нетерпения. Между тем Гарри с Дадли подошли к идее отчисления с огоньком, впрочем, как и к любой своей затее. На полу детской были разложены бесчисленные тетрадки, в которых строились схемы, чертились графики – просто мальчишкам это очень нравилось. – Запомни, больше всего преподаватели не любят когда их перебивают. Опаздывают на уроки, – в этот месте Дадли вспомнил, как сам опоздал на математику, – так что бери по дрели в обе руки, как говорит папа, и действуй. – Как скажешь, Дадли, – Гарри чиркнул в тетрадке. – А как у тебя в школе? – Опаздывать тоже нельзя. За это можно быть битым. Но когда мы будем вместе, мы построим их всех! – Как же мне этого хочется. – Гарри перевернулся на спину и откинул тетрадку в сторону. – Большой Дэ, а что делать с тем, что ты уйдешь на год вперед по программе? У нас же совсем другие предметы. – А ты летом будешь нас нагонять. Хочешь, я тебе свои учебники отдам? И тебе будет чем заняться в своей глупой школе. – Хочу!!! Дадли забегал по детской. – Математика, с ней у тебя могут быть проблемы. Надо поговорить с папой о репетиторе. У тебя же в школе этого нет? – Нет. – Гарри сел, обняв колени. – У нас нет ничего из того, что есть у вас. – Не куксись! Прорвемся. Гарри понуро покачал головой. Внезапная правда обрушилась на него как снежный ком. – Нет, Дадли, я не справлюсь. – Еще как справишься. У нас знаешь, какие учителя классные? А ребята в классе какие? Все помогут! И папа с мамой будут рады. И вообще, ты сам-то хочешь? – Очень, – Гарри внезапно усмехнулся. – И даже если у нас будет год разницы, все равно мы будем учиться вместе. – Вот это я понимаю, – Дадли улыбнулся. – Это мой брат! – Я Гарри Поттер! – Ну, может, у тебя и другая фамилия, но в душе ты Дурсль. А мы своих не бросаем! – Дадли сел рядом с Гарри и обнял его одной рукой. – Итак, не забудь задирать всех одногодок. К старшекурсникам лучше не лезть, пока ты один – огребешь. – А если я найду пару-тройку туповатых друзей и собью банду? – Гарри весело хихикнул, представляя лицо строгой МакГонагалл. – Это, по-моему, будет блеск. За окном падал крупный снег, погребая под собой смелые решения и тайны. Через два дня мальчишкам предстояло отправиться в школы. Петунья стояла на пороге дома, глядя вслед удаляющимся фигурам. За Гарри явился Северус Снейп. Кто же еще? О, она хорошо его помнила. Снейп был заразой, но заразой, безгранично влюбленной в ее сестру. Интересно, как бы все сложилось, выбери Лили не своего Поттера? Петунья не могла представить. Да и был ли смысл представлять? Гарри дошел до поворота, замер и оглянулся. Даже отсюда Петунья могла различить его улыбку. Мальчишка помахал ей, потом Снейп положил руку ему на плечо и потянул вперед. Тихо подошел Вернон. – Милая, не огорчайся. Совсем скоро будет лето, и мальчишки снова соберутся вместе. Эге-гей, я уверен, что мы еще застонем от их шалостей и будем с тоской вспоминать то время, когда они учились. – А если Гарри не вернется? – Петунья не оборачивалась, все еще всматриваясь вдаль, хоть никого на дороге уже не было. Она боялась закрыть дверь. – Ты то же самое говорила и раньше, а он, смотри, на зимние каникулы приехал. Так что не бойся, скоро оба мальчугана будут у твоей юбки. Январь сменился февралем. Дадли звонил дважды в неделю в одно и то же время, весточки же от Гарри приходили редко. Но для Петуньи самым главным было то, что они приходили. На листках с кучей клякс и пятен Гарри Поттер писал, что все в порядке. Он учится, здоров, не мерзнет и вообще… И всегда в конце просил передать Дадли, что то, о чем они с ним договорились, он претворяет в жизнь. Петунья боялась спрашивать, что именно. В душе она точно знала, что ответ ей не понравится. А в начале апреля Петунья обнаружила в стопке писем одно, подписанное изумрудными чернилами и с сургучовой печатью… Солнце ласково пригревало, лето неспешно вступало в свои права, а Запретный лес манил свежей зеленью. Альбус Дамблдор и Северус Снейп неспешно прогуливались. – Только ты и никто другой. – Я понимаю, Альбус, правда. – Снейп поправил манжеты. – Сложности будут. – А когда это мы их боялись? – Конкретно вы, Альбус? Никогда. – И ты, мой мальчик, тоже. Но я не смею настаивать, так что подумай. – Мой ответ не изменится. Вы его и так знаете. Альбус усмехнулся и направился вперед. Первого сентября счастью четы Дурсль не было предела. Они отвозили в Вонингс не одного, а двух мальчишек. Петунья сидела рядом с мужем и не могла скрыть своего возбуждения. Ее детки будут учиться вместе. Больше никакого волшебства, непонятных школ и прочего. Лондон, Вонингс, телефонные звонки. Это прекрасно! Вернон посмеивался, осторожно выруливая на парковке. – Мальчишки, на выход. С чемоданами я вам помогу. С обычными чемоданами! С двумя обычными чемоданами!!! Никаких сундуков, сов и прочей ерунды. Форма по уставу, обычные средства коммуникации, родная альма-матер. – Спасибо, па. – Ага, дядя, спасибо, – Гарри весело вылез наружу, потянулся и окинул здание школы ехидным взглядом. – Большой Дэ? – Да? – Дадли встал рядом с ним. – Дай пять! Гарри Поттер был счастлив. В новой школе и новой жизни все было супер. За первые два дня он легко влился в коллектив. Он не был особенным, был таким же, как и все, был просто кузеном Дадли Дурсля. Что-то у него получалось лучше, что-то хуже. В четверг в расписании значились химия, физика, основы этикета, история и еще что-то такое. – Химии в прошлом году у нас не было. Но второкурсники говорят, мужик супер, – Дадли зевнул. – И кто придумал химию утром делать? – Согласен, – Гарри тоже не выспался. – Надеюсь, мне дадут подремать на последнем ряду? – Чур, я с тобой, – Дадли толкнул дверь в класс. – Айда занимать парту. Гарри уселся около окна, утреннее солнышко золотило цветы на подоконнике, грело и убаюкивало. Он сладко зевнул и, сложив руки, устроил на них голову. – Разбудишь, когда произойдет что-то интересное. Он, наверное, уснул. Потому что ровно в девять тридцать распахнулась дверь, повеяло привычным ароматом полыни, и звучный незабываемый голос произнес: – Я профессор Снейп. Добро пожаловать в ад. Он точно спал. А как иначе? Вскинув голову, Гарри Поттер в ужасе смотрел на кошмар всего прошлого года – Северуса Снейпа во плоти, такого же высокого, худого, вечно всем недовольного. Единственное отличие – черный костюм вместо мантии. Может, он спит? Когда их взгляды встретились, губы профессора дрогнули: – О, мистер Поттер? Наша старая знаменитость…