Кэтрин не пошла сегодня на работу. Да и есть ли смысл? Там всё плохо, вернее, у неё всё плохо. Ей нужно сдать статью, а у неё она не готова. Сдать нужно было ещё неделю назад. Пирс к ней даже не приступала.
Девушка взяла отгул. Хотя лучше бы писала уж заявление об уходе по собственному желанию. Работа не идёт у шатенки уже как две недели. Мысли совсем погружены в другую сторону и, чтобы не думать о них, Катерина занимается домашними делами. По сотому разу в день. Кроме неё, в доме никого нет, и не будет. Только сегодня. Он должен прийти сегодня и забрать вещи, и после этого Кэтрин его не увидит. Она не хочет его видеть, ведь итак больно.
Пирс даёт себе слабину. Она садится за стол и позволяет воспоминаниям овладеть ею. Катерина не понимает, что произошло… Ложь. Всё она прекрасно знает. Элайджа бросил её из-за вранья. Он устал от всего этого. Кэтрин на миг ухмыляется, радует, что она ему никогда не изменяла. Да и как она могла бы изменить любимому человеку.
— Я другую встретил, — это было последнее, что сказал ей Майклсон.
От такого девушка была в шоке. Она никогда не думала, что они когда-нибудь расстанутся. Однако ведь такое бывает, но она не брала это в счёт. Ведь они любят друг друга. Вернее, любили, если Элайджа ушёл от неё к другой. Пирс знает только её имя: Хейли Маршалл. Пирс не помнит, что на это она ответила бывшему. Она и не хочет помнить. Будет только больней. В этом она уверена.
Её сердце ледяным стало. Она ненавидит его. Испытывает к нему ненависть. Однако в памяти промилькнула такая фраза, видимо, из далёкого прошлого, если не из детства, ведь девушка не помнит, кто это говорил:
— Если девушка ненавидит, значит, ей не всё равно.
Эта фраза бесит Кэтрин. Ведь, правда. Не всё равно. Любит она Элайджу, не смотря ни на что.
Эта боль пронзила Катерину насквозь. Ей больно уже, как две недели. Ей ничего не хочется. Совсем ничего. Две недели, как она плачет в подушку. Больно. Но она в этом никому не признается. Только себе. И-то потому что дала слабину. Любовь делает людей сильнее и уязвимей. А ревность делает людей слабыми. Так считает Кэтрин, ведь так оно и есть. Она ослабла без любви. Она ослабла без Элайджи. А раньше было не так. До его появления она была не просто сильной. Она была стервой. Самой настоящей. Ходила по головам, чтобы получить желаемое. Возможно, так бы продолжалось вечно, но в её жизнь вошёл Элайджа Майклсон.
Кэтрин тогда заканчивала факультет журналистики. Шла практика. Нужно было написать статью. Никого на примете не было. А Элайджа прям под руку попался.
Сын известного бизнесмена. С одной стороны — ничего интересного. Но с другой… Кэтрин написала отличную статью, что даже Майклсону она понравилась. Он решил пригласить её в ресторан.
— Свидание? — спросила она тогда по телефону.
— Дружеская встреча, — поправил Элайджа её.
Хотя, наверное, она называлась деловой, которая потом перескочила на дружескую. А через месяц они были вместе.
Всё было хорошо. Пока девушка не начала врать. Враньё обычное. Она хотела перепрыгнуть всех на работе и быть лучше всех. Ей бы это удалось. Года через два. Но Кэтрин Пирс, как она любила себя называть, не любила ждать. Впрочем, как и сегодня. Однако для неё уже как две недели время остановилось.
Её зовут Катерина Петрова. Кэтрин Пирс — псевдоним. Девушка всегда считала, что Катерина Петрова — слишком просто. Скучно. Неинтересно. А Элайдже казалось наоборот. Ему очень нравилось.
— Моя Катерина, — так он называл любимую.
Кэтрин знала, что Элайджа не любит ложь. У них на эту тему был серьёзный разговор, и не раз. Но, видимо, карьера была важнее.
А сейчас…
Кэтрин уже ничего не нужно. Она готова уйти с работы и стать обычной домохозяйкой, как об этом мечтал Элайджа. Воспитывать детей. Только этого уже не будет. Катерина всё потеряла. Её ошибка. Сама виновата.
Либо слава, либо любовь. Нечасто можно совмещать оба варианта. Это Катерина поняла слишком поздно.
Пирс облокотилась на стол и винила себя в том, что разрушила всё, что было между ней и Элайджей. Конечно, раньше нужно было думать. Но тогда было тогда. Слёзы ненароком пошли из глаз девушки. Счастливые воспоминания поплыли, как быстрая река: первая встреча, первый поцелуй, первая ночь… Кэтрин закрывает глаза, надеясь, что эти воспоминания покинут её, но становится хуже: слёзы сильнее текут.
Катерина хочет поверить, что это просто страшный сон. Она сейчас откроет глаза, а рядом с ней Элайджа, который никуда от неё не уходил. Но он ушёл и сделал ей очень больно. Кэтрин понимает, что это её вина. Это она во всём виновата. Но исправить уже поздно.
Вдруг Петрова услышала звонок в дверь. Шатенка знала, кто это. Элайджа предупредил о своём приходе пару дней назад, отправив SMS-ку, видимо, не хотел слышать голос бывшей. Кажется, Катерина сама не хотела слышать его голос…
Посмотрев на себя в зеркало, Кэтрин не изменилась в лице. Из зеркала на неё смотрела очень худая девушка, с опухшими глазами от слёз. Под этими глазами были синяки от не высыпаний. Да и само лицо было опухшее. Хвост на голове ничего не менял. Катерина взяла передние волосы, которые ещё месяца четыре назад можно было назвать чёлкой, и переместила вперёд, чтобы не было видно её
глаз.
Выдохнув, она открыла входную дверь.
— Входи.
Элайджа спокойно прошёл в коридор, закрыв за собой дверь. Катерина тупо смотрела в пол, но всё-таки боковым зрением видела, что Майклсон в деловом костюме, впрочем, как и обычно.
«Видимо, после работы», — пронесло у Пирс в голове.
Майклсон молча прошёл в их когда-то спальню. Он достал из шкафа чемодан и стал доставать и складывать свои вещи. Катерина, пройдя к окошку, косо смотрела, как её любимый человек складывает вещи. Сузив глаза, она мимолётно улыбнулась, вспоминая, что один пиджак Элайджи она спрятала. Хотя бы какое-то материальное воспоминание, кроме фотографий в фотоальбоме.
В комнате было темновато, как и во всём доме. На улице пасмурно, мало света, но Петрову это ни капельки не волнует. А Элайджа не обращает на это своё внимание. Да и зачем? Ведь Катерина любит работать в темноте, однако хоть в одной из комнат должен быть включён свет, хотя бы на кухне, но света нигде нет. Это заставляет Майклсона забеспокоиться о состоянии Катерины.
— Что случилось? — задаёт вопрос Элайджа.
Однако ответа нет. Кэтрин молчит. Девушка, кажется, и не слышит ничего. Ни вопроса, ни голоса Элайджи Майклсона. Пирс думает о своём, вернее, она вспоминает о тех днях, когда они были счастливы. Катерина кусает губы, чтобы не заплакать от беспомощности. Она не хочет признаваться Элайдже, что она на самом деле слабая. Но Петрова не понимает, что Майклсон знает это, поэтому не понимает, зачем скрывать очевидное. Скрывать от него. Но теперь это в прошлом. Ведь его это не волнует. Его не должно это волновать. Но…
Катерина вдруг чувствует на себе пронзительный взгляд карих глаз и поворачивает голову в сторону Элайджи. На неё смотрит вопросительный взгляд. Шатенка прекрасно понимает, что Майклсон что-то у неё спросил, но вот что она не услышала. И как-то спонтанно она произнесла:
— Проблемы на работе… Пустяки… Как и всегда… — как бы заикаясь, шёпотом ответила Кэт.
Глаза прикрыты прядью волос, в комнате темно, и Элайджа не видит её глаз. Впрочем, он не должен хотеть увидеть их, но… он хочет увидеть. Все эти две недели, пока он встречался с Хейли, мужчина был уверен: всё, что было между ним и Катерина, уже ушло в далёкое прошлое.
А сейчас…
В районе грудной клетки не по себе. Он старается отогнать об этом мысли:
«Надо поскорей уйти. Это отголоски прошлого!» — пытается оправдать свои чувства Элайджа.
Он только собирался продолжить тем, чем занимался, но следующий вопрос Кэтрин заставил его застыть на месте:
— Чем она тебе привлекла?
Майклсон понимает, что Кэтрин говорит о Хейли. Элайджа сначала не знает, что ответить на этот вопрос, но потом что-то отвечает, однако шатенка не слышит. Будто в ушах вата, которая не позволяет расслышать ответ мужчины. Шатенка была уверена, что фраза: «Она никогда не врёт» — прорежет слух, однако она ничего не услышала. Либо она настолько не хочет слышать это, либо Элайджа просто не произнёс эту фразу. Петрова почему-то подавлено улыбнулась.
— Влечёт меня к ней…
Кажется, прошло достаточно времени, и Элайджа уже собрал чемодан. Но он не говорил этого. Катерина была погружена в свои мысли, и Майклсон не позволил себе тронуть её пространство.
— А чем я тебя привлекла 3 года?
Вот этот вопрос прям выбил его из колеи. И что ему ответить? Конечно, правду. Он же не любит ложь. Но ответить он ничего не может. Он не знает ответа на поставленный ею вопрос. Просто тянуло… Сильно тянуло. Дотянуло так, что полюбил.
Элайджа так и ничего не смог ответить. Катерина не получила ответа. Она усмехнулась и, не выдержав такого затянувшего молчания, резко развернулась и направилась в сторону выхода из комнаты. Но Майклсон её схватил за локоть и развернул к себе. Теперь он мог её рассмотреть полностью. Хоть света нет — темно, но она перед ним, этого достаточно.
Катерина смотрит куда угодно, но только не на Элайджу. Его руки держат её локти, не больно. Она даже не чувствует этого, но видит боковым зрением.
Майклсон видит, что Кэтрин сильно изменилась. Внешне: худая, лицо опухшее, волосы ломкие. Он позволяет себе дотронуться до её лица, что бросает Пирс в дрожь. Элайджа поразился этой реакции, раньше такого с ней было. Мужчина решил убрать с глаз Катерины мешающие пряди волос. Увидев опухшие красные глаза, он не изменился в лиц. Лишь зажмурился, опустив голову, понимая, что четверть часа назад девушка проливала слёзы из-за него. А её состояние только и говорит, даже кричит о том, что ей плохо без него.
Такое уже однажды было. Это произошло семь лет назад. Катерина рассказала роковые события того времени.
***
— Мне было шестнадцать. Влюбилась. Всё так быстро закрутилось… через два месяца я поняла, что жду ребёнка. А его уже не было. Даже след не оставил. Отец мой был против того, чтобы я рожала. Но я смогла постоять за себя. Боролась я с ним очень долго, но всё-таки добилась своего. Но, к сожалению, все эти ссоры, крики, каждодневные, спровоцировали у меня на шестом месяца выкидыш… Папа был только рад этому раскладу. А мне стало уже всё равно. Врачи говорили, что депрессия. Она продолжалась два года, но потом я выкарабкалась…
Элайджа опешил от такого. Сказать было нечего. Прошлое всегда останется прошлым, но оно навсегда будет связано с нами, забывай его или не забывай. Майклсон обнял ревущую Кэтрин и стал её успокаивать.
***
«Добил», — отвечает сам себе Элайджа.
Он помнит эту историю и, естественно, никогда не забудет. Как можно забыть прошлое любимого человека. Прошлое любимого — твоё прошлое тоже. Часть тебя.
Элайджа замечает взгляд Катерины на себе и поднимает голову. На него смотрят стеклянные глаза, будто в них ничего нет, и уже не будет. Своим уходом он сам окунул любимую в омут депрессии. Он сам виноват. Майклсон не винит Кэтрин в предпосылках их разрыва. Он винит только себя.
Вдруг Элайджа чувствует, что кожа Петровой похолодела. Потрогав кисти рук, он понял, что они как ледышка.
Погладив Пирс по щеке, он мужчина тихо произнёс, в самые губы:
— Я от тебя никуда не уйду, — и оставил на губах поцелуй, на который через несколько секунд Кэтрин несмело ответила.
Зачем уходить от человека, которого любишь, если есть полно шансов всё начать сначала?
***
Элайджа, открыв глаза, поднялся с кровати. За окном была ночь. Он это смог понять по темноте и по тишине на улице. Он собирался спокойно лечь обратно на подушку и спать дальше, прекрасно помня, что случилось за пару часов. Но внезапно Майклсон почувствовал, что Кэтрин дрожит. Посмотрев на девушку, он увидел, как по щекам девушки катятся слёзы. Видимо, спросонья мужчина не сразу понял, что происходит. Однако всё стало на места, когда Элайджа услышал крик Катерины
Ей последние две недели снятся кошмары. Раньше, семь лет назад, такое было. Отец её довёл до такого состояния, что Кэтрин потеряла ребёнка. Психика была подорвана. Начались сниться кошмары, одни и те же. Петрова не могла простить себе потерю ребёнка. Но спустя два года всё вернулось в норму, и Катерина старалась об этом не думать и не вспоминать. Вот тут и исчезла из поля зрения милая девушка с красивым именем Катерина Петрова. На Свет появилась стервозная, опасная, ходящая по головам женщина Кэтрин Пирс. Но в жизни появился Элайджа Майклсон, который вернул ту милую девушку Катерину.
Нельзя ужиться двум героиням. Одна должна уйти. Это была Катерина. Карьера для Кэтрин Пирс была выше всего. Но всё-таки любовь оказалась сильней.
Из-за ревности люди становятся слабей. Вот и шатенка стала слабой, депрессивной: ей сниться, что Элайджа уходит от неё к Хейли. Уже как две недели…
В тот же миг Элайджа обнял свою Катерину, поцеловав в макушку:
— Тш…тш…тш… Я рядом.
Девушка успокаивается, сильнее прижавшись к Элайдже.
Влечение остаётся влечением. Оно уходит.
Любовь остаётся любовью. Она остаётся.
