Последствия доброты

Дождь барабанил по крыше моего автомобиля, стараясь окончательно испортить мне настроение. Сидеть дома не было никаких сил и я решил было прокатиться по ночному городу, но дождь окончательно спутал мои планы. Вдруг, свет фар вырвал из дождливого мрака ночи чей-то силуэт, одиноко бредущий по улице. Притормозив, я понял, что это довольно молодая девушка, успевшая промокнуть до нитки и трясущаяся от холода. - Залезай быстрее! - крикнул я, с трудом пробиваясь сквозь шум дождя. Несколько мгновений она стояла в нерешительности, но холод взял своё и она юркнула в тепло салона, заливая дорогую обивку ручейками воды. Вблизи она выглядела ещё более жалко, чем казалось на первый взгляд: изящное белое платье теперь облепило тело, тёмные волосы превратились в слежавшиеся патлы и производили отталкивающее впечатление, не смотря на довольно симпатичное личико. Видимо, она слишком долго была под дождём, потому что на лице не было ни намёка на румянец, кожа была белая, будто мел и казалась настолько тонкой, что было страшно к ней прикасаться. - Спасибо большое, - еле слышно произнесла она, - но вам не стоило... - Конечно же мне стоило! - с некоторым раздражением воскликнул я и уже спокойнее добавил, - я всё равно никуда не спешу, так что говори, куда тебя везти. Неуверенно помяв подол платья в руках и покусав губы, она назвала адрес. Ехать было недалеко и через пару минут мы уже стояли возле ничем не примечательной пятиэтажки. Она молча указала мне на нужный подъезд и я припарковался возле него, после чего заглушил мотор. Она странно взглянула на меня и грустно произнесла: "Огромное вам спасибо, но вам и правда не стоило меня подбирать. Мне совершенно нечем расплатиться..." Я тяжело вздохнул. Ну конечно, теперь стал понятен её взгляд. Она-то, наверно, подумала, что я буду принимать плату "натурой", так сказать. Мне стало грустно оттого, что простая забота воспринимается лишь как средство, чтобы добиться какой-то цели. - Пойдём, - сказал я, - если ты просто угостишь меня чаем, этого будет вполне достаточно. Так что веди. Разрисованный, со слезающей штукатуркой подъезд производил совершенно унылое впечатление. "Да уж, от такой обстановки я и сам бы полез на стенку", подумалось мне. Мы поднимались на пятый, последний этаж. Там она подошла к деревянной двери, тяжёлой даже на вид, покрытой красивой резьбой и смущённо посмотрев на меня потянула ручку, пропуская меня внутрь. Наверно, её смущение было вызвано тем, что она даже не заперла дверь на ключ, когда уходила, так что я не стал заострять на этом внимание. Зайдя вслед за мной, она прикрыла дверь, так и не став её запирать. Надо сказать, что квартира производила благоприятное впечатление: влево от входной двери отходил коридор с тёмным паркетным полом и обоями терракотового цвета. Напротив же меня была приоткрытая дверь, ведущая, видимо, в жилую комнату. Во всяком случае, я успел заметить в ней кровать, когда прошёл мимо. Дальше по правой стороне была ещё одна дверь, ведущая в обставленную со вкусом смесь столовой и гостиной. Дальше коридор сворачивал под прямым углом влево и заканчивался в кухне, а по левой стороне шли две двери - ванная комната и туалет. В целом был виден уход и забота о доме, да и обстановка показывала наличие хорошего вкуса у хозяина. Не дожидаясь приглашения, я свернул в ванную, чтобы помыть руки. Пока я приводил себя в порядок, с кухни раздавался негромкий звон посуды и звук закипающего чайника. Она уже ждала меня на кухне, сидя в кресле около окна и сжимая в руках чашку и блаженно щурилась, всякий раз, когда отпивала горячий ароматный чай. Бледность немного сошла с её лица, но выглядела она всё равно неважно. Я тихо взял чашку, стоявшую на столе, и устроился на кресле напротив неё. Она лишь слегка приоткрыла глаза, окинув меня малопонятным взглядом и снова закрыла их, давая понять, что любой, кто потревожит её в ближайшие десять минут, будет проклят и изгнан прочь. Благоразумно вняв предупреждению, я молча пил чай, невзначай рассматривая хозяйку. И мне однозначно нравилось то, что я видел: тёмные, почти чёрные волосы чуть ниже плеч, красивое, правильной формы лицо, с едва заметными ямочками на щеках, немного курносым носиком и красивыми губами, которые казались ярко-алыми из-за бледности. Поймав мой изучающий взгляд, она слегка порозовела и пошла мыть чашки. Наверно, я всё же переоценил её, потому что всего через десяток секунд она охнула и стала оседать на пол. Я поспешил подхватить её, и с ужасом понял, что кожа у неё ледяная. Подхватив её на руки я понёс её в ванную комнату. Там, открыв горячую воду и оставив ванну наполняться, я преступил к очень нелёгкому занятию. Мне предстояло раздеть её, прежде чем класть в воду. Платье застёгивалось на множество маленьких крючочков, каждый из которых я успел проклясть не по одному разу. Так что к тому моменту, как я кое-как стянул с неё платье, ванна была уже набрана. Избавив её от нижнего белья, я аккуратно поднял её и переложил в ванную так, чтобы вода накрывала её по самую шею, а голова лежала на бортике. Только сейчас я понял, что передо мной в воде лежит шикарная девушка, и одежды на ней как бы не предусмотрено. Мой организм отреагировал вполне естественно. Но немного поразмыслив, я решил не заморачиваться на этот счёт. Как говориться, что естественно, то не противно. Из ванны, между тем, донёсся слабый стон. после чего я имел удовольствие наблюдать, как попытавшись подняться она поскользнулась и с головой ушла под воду. Правда, через секунду она вынырнула и точно кошка, принялась отфыркиваться. Увидев меня, она начала открывать рот, но я её опередил: - Ты упала в обморок от переохлаждения, - стараясь казаться равнодушным и не сильно опускать взгляд, сказал я, - пришлось принимать меры. Уж как умею, прости, - добавил я с лёгким стыдом. - Так. Тааааак, - она глубоко вздохнула, успокаиваясь, - хорошо, снова спасибо тебе. И я снова у тебя в долгу, - она замялась - и мне придётся попросить тебя ещё кое о чём...Я не смогу помыться самостоятельно. Я пойму, если ты откажешься... Но всё же прошу помочь. Я кинул на неё внимательный взгляд. Не было похоже, чтобы она шутила. - Мне не тяжело, но я не хочу тебя смущать понапрасну. Поэтому слей пока что воду, а я выключу свет. Ты, кстати, понимаешь, что по сути мы будем мыться вдвоём? - спросил я с порога. - Лучше уж так, чем я буду пытаться сама, - с лёгкой улыбкой сказала она. Я выключил свет и зашёл обратно, закрыв за собой дверь, погружая ванную во тьму. Под звук уходящей воды я стал раздеваться. Оставшись абсолютно обнажённым, я шагнул в ванну, на ощупь ища кран. Она легко коснулась моей ладони, обозначая своё присутствие. Отрегулировав температуру воды, я закрепил душ в держателе над нами. Она нащупала в темноте мою руку и выдавила на неё гель, судя по ощущениям, а спустя ещё несколько секунд, она упёрлась спиной в мою руку. Я аккуратно, даже нежно начал растирать гель, намыливая шею, плечи и спину. Если сначала она была напряжена, то уже через минуту она расслабилась и просто наслаждалась этим слегка необычным массажем. Когда я намылил всю спину, она плавно повернулась ко мне лицом, намекая на продолжение. Оттого, что я не видел ничего, ощущения от прикосновений только обострялись и я не был уверен, что смогу намылить её до конца, прежде чем гормоны возьмут верх. Я хотел предупредить её об этом, когда она едва слышно прошептала "Пожалуйста..." Одним плавным движением я прижал её к стене и коснулся её губ своими. Однако, она не была настроена тратить время зря, потому что в ту же секунду она углубила поцелуй. Я крепко сжал её грудь, поймав пальцами сосок, а второй рукой скользнул по гладко выбритому лобку к её промежности. Почувствовав моё прикосновение, она глухо застонала мне в губы и раздвинула ноги, практически насадившись на мои пальцы, которые до упора вошли в пульсирующее влагалище. Она громко вскрикнула и начала крутить бёдрами, пытаясь поймать пик наслаждения. Я не стал ждать дальше и начал быстро трахать её пальцами, практически вынимая их до конца и снова вводя до упора. Буквально через несколько секунд её затрясло и она с протяжным стоном кончила. Не дав ей толком прийти в себя, я развернул её лицом к стене и резко вошёл на всё длину своего члена и начал мощными движениями жёстко трахать её. Она сводила меня с ума и я просто физически не смог бы остановиться. В тот момент, когда я готов был кончить, она ухитрилась оттолкнуть меня и быстро опустилась на колени передо мной, беря мой член в рот и начиная играть с ним своим язычком. я не смог выдержать такой сладкой пытки и со стоном кончил. Она и не подумала отстраняться, наоборот, вобрала его на всю длину, так что головка оказалась в её горле. Только когда оргазм окончательно прошёл, она выпустила его изо рта и собралась было встать, но я удержал её, садясь напротив её на колени и целуя её и опрокидывая на спину. Мне показалось несправедливым, что я до сих пор не попробовал её на вкус. Когда я коснулся её клитора языком она вздрогнула всем телом и запустила свои руки мне в волосы прижимая меня к себе, а после и вовсе закинула ноги мне на плечи, не оставляя совершенно никакого выхода. Впрочем, мне было не до того. У неё был абсолютно одуряющий запах, который дурманил голову ничуть не хуже ощущений пульсирующей плоти под моими губами. Она не смогла долго продержаться и вновь кончила, тихо поскуливая, будучи не в силах даже стонать. Когда судорога оргазма отпустила её, она просто откинулась на спину, тяжело дыша и стараясь подняться. Я не собирался давать ей такой возможности и навалился на неё, так что её ноги снова оказались у меня на плечах, но на этот раз выпрямленные. С каждым толчком я проникал в неё настолько глубоко, насколько это было вообще возможно, а из её горла с каждым разом вырывался хриплый стон, постепенно переросший в тихий крик очередного оргазма. В этот раз мы кончили одновременно, и я почувствовав, как стенки влагалища сжимают мой член, вошёл до конца и с глухим стоном наполнил её. Это было наше последнее воспоминание за этот день и темнота накрыла нас.

***