потому что я на вершине мира, да! я на вершине мира, да! с некоторых пор я ожидаю этого, и теперь пришло время платить по счетам. я ждал, чтобы озариться улыбкой, да. я сдерживал ее какое-то время, да. если сумею, я сохраню эту улыбку в себе. я мечтал об этом с самого детства, я на вершине мира!
– эй, проснись! – шепчет джули ему на ухо, дергая за черную футболку. как обычно. он спит в том, в чем ходит. джули это не нравится, но она молчит и лишь хитро улыбается, будто бы предвкушая что-то. это значило одно: у нее новая мысль, которую та во что бы то ни стало осуществит. – ау, нико! – чт…, – начинает он, озираясь и разлепляя заспанные глаза. руки шарят по матрасу, пытаются разыскать что-то материальное, то, что зовет его. его ладонь натыкается на женское запястье, глаза на темно-русые пряди. нико резко садится, – что ты тут делаешь, джули?! сейчас шесть часов утра! – гневно шепчет он. – тсс, лагерь весь перебудишь еще, – улыбается она так искренне, что у нико пропадает желание спорить и ругаться. она берет в руку его ладонь, в глазах ее появляются искры, – у меня идея, – нико закатывает глаза. какая это по счету идея? то она хочет забрызгать окна большого дома краской, то сбегать в лес. на все эти идеи он отвечает отказом, но, видимо, в этот раз не получится, потому что глаза ее блестят ярче, чем в прошлые разы, – и не смей отказываться! – подтверждение его мыслей.если ты любишь кого-то, лучше признайся ему в этом здесь и сейчас, потому что однажды он может просто исчезнуть из твоей жизни.
– что опять? – он мрачно смотрит на нее, как тогда, во время их первой встречи, но сам едва сдерживает улыбку. нико напяливает маску хмурости на людях, но когда они одни, может позволить себе несколько раз улыбнуться. – видел гору в лесу? давай заберемся! – восклицает она, прижимая его руку к груди. нико касается пальцами ее волос. хмурится, обдумывает все варианты. а если их найдут? накажут? но это все отходит на второй план, когда он вспоминает, что с самого детства мечтал забраться на вершину мира и забыть все: его проблемы, утраты, самого себя. – ладно, допустим, я согласен, – мрачно говорит нико, отчего его итак бледная кожа кажется еще бледней, а темнота под глазами становится еще темнее, – и? – джули кидается ему на шею, смеется заливисто. он обнимает ее в ответ, прижимает ее к себе. нико коротко усмехается, а девушка отстраняется. смотрит в глаза ему, улыбается, – но почему в шесть утра-то? – можно успеть встретить рассвет, – начинает она. – ну, сначала выйдем из домика, потратим примерно пятнадцать минут. потом будем идти по лесу, примерно минут двадцать. заберемся на гору, пятнадцать, двадцать, двадцать пять минут. потом… – я понял, – оборвал ее нико и усмехнулся. встал с кровати, направился к порогу. завязал шнурки на кедах, оперся о косяк двери, ожидая джули, завязывающую армейские ботинки. юноша не знал, с каких пор она носит их, вероятно, пайпер посоветовала, раз джексон так много времени проводит с другими полубогинями. или элинор. она тоже их носит. кажется, нико слишком много об этом думает. – идем, – выдыхает она, коротко поцеловав его. он кивает, и они оба идут в сторону леса. джули упала. опять. они лезут на гору всего треть часа, а она поскальзывается уже шестой раз. девушка, больно ударившись ногой, сидит на камне. в конце концов, нико не выдерживает и хватает ее на руки. джули кричит, а он одаривает ее таким взглядом, вынуждающим сразу замолчать.теперь возьми все в свои руки и не смотри вниз!
когда они забираются на высокую точку, а нико опускает джули на землю, они смотрят вниз. лонг-айлендский пролив виден почти весь отсюда. лазурная гладь воды блестит в лучах поднимающегося солнца, небо окрашено в пурпурный, персиковый, светло-голубой. ради этого стоило забираться настолько высоко, насколько возможно. нико слышит свист в ушах. порыв ветра практически сдувает его с камня, на котором он стоит, как пушинку, ничтожного муравья. он раздувает его угольно-черные волосы, по словам джули похожие на перья. нико щурится, а потом закрывает глаза. юноша разводит руки, представляет, что он не полубог, сын аида, практические пешка в руках богов, а птица, способная улететь в любой край света, руки – его крылья. свободная птица, вольная. но потом нико вспоминает о ней, глаза открывает и смотрит. она развела руки в стороны, так же, как и он. ее рубашку раздувает, волосы развеваются в порывах ветра. у джули закрыты глаза. должно быть, тоже представляет себя пернатой. они представляют себя птицами. так забавно, был только он, а где-то там и она, а неожиданно стали они. и тут он целует ее. она отвечает ему, представляет, что они пара вольных птиц, которым можно улететь куда угодно. абсолютно. на север, на юг, на восток, на запад. руки джули зарываются в его волосы, превращают в гнездо. она отстраняется, они смеются. нико сам противоречит себе. то мрачно смотрит на всех, хмурится. то смеется, хохочет, улыбается. смех звучит в каждом уголке их тел, раздается в округе, растворяется в воздухе на вершине мира.потому что я на вершине мира, да! я на вершине мира, да! с некоторых пор я ожидаю этого, и теперь пришло время платить по счетам. я ждал, чтобы озариться улыбкой, да. я сдерживал ее какое-то время, да. если сумею, я сохраню эту улыбку в себе. я мечтал об этом с самого детства, я на вершине мира!