***
Аврору мчал поезд, вокруг шныряли различные ученики, а девочка смотрела в окно, представляя, как она наконец-то сможет спокойно жить и заниматься тем делом, которое ей так нравится. Хогвартс её, конечно, впечатлил, а кого он не впечатляет? Вместе с другими первокурсниками она вошла в Большой зал, и они встали перед учительским столом, за ними наблюдали ученики, сидящие за четырьмя длинными столами. Впереди стояла одинокая табуретка, на которой лежала видавшая виды потрёпанная шляпа. Как оказалось, эта шляпа умела петь, и именно она распределяла учеников по факультетам. Аврору вызвали первой. Она гордым шагом вышла и села на табурет, кто-то опустил шляпу ей на голову. — Итак, что у нас тут, хм? — спросила её Шляпа. — Я хочу на факультет фортепиано, — громко и выразительно произнесла девочка, думая, что именно так и надо делать. За столами раздались смешки, больше всех смеялись за самым дальним столом, где сидели ученики с зелёными отличительными знаками на мантиях. Девочка посмотрела в сторону этого стола и увидела ухмыляющегося мальчика. Его тёмные глаза блеснули, а наглая улыбка не сходила с лица. Но Аврора не стушевалась и, приподняв бровь, повторила: — Я хочу на факультет фортепиано! Шляпа усмехнулась. — Вижу, решительности тебе не занимать, как и ума, что ж, тогда Когтевран! — объявила она, и один из столов зааплодировал девочке. Аврора поднялась с табурета, стрельнула глазами в странного мальчишку, что продолжал с ухмылкой за ней наблюдать, и двинулась к своему столу. Потекли учебные будни. Предметы были необычными, как и учителя, но Аврору не радовало волшебство. Несмотря на заверения профессора Дамблдора, она так и не смогла обнаружить обещанный музыкальный класс. Преподаватели в ответ на заданные вопросы лишь пожимали плечами и советовали обращать больше внимания на учебный материал — мисс Астро была далеко не отличницей; однокурсники смеялись… И девочка очень расстраивалась, думая, что противная Шляпа всё-таки распределила её не на тот факультет. Однажды после занятий по травологии, когда курс Авроры возвращался обратно в замок, она откололась от группы в очередной попытке найти старосту. Вечно занятой юноша-пятикурсник поистине волшебным образом ускользал от настойчивых расспросов юной когтевранки! Не случилось ей встретить его и на этот раз: Аврору окликнули слизеринцы. Среди них был тот самый мальчик с распределения, который так смеялся над её желанием играть на фортепиано. Кажется, его звали Том Риддл. — Значит, ты хотела на факультет фортепиано? — ехидно заметил он, когда девочка гордо проходила мимо ребят. Аврора тряхнула золотистыми косичками и уставилась на него. — Да, и что тут такого смешного? — Нет, ничего. Если хочешь, могу помочь тебе найти класс, — галантно склонился Том. Девочка округлила глаза, но от помощи не отказалась, и под общие смешки старших товарищей Тома пошла за ним в замок. — Но я тебя сразу предупреждаю, в этот класс уже давно никто не заходил, так что там могут быть кровожадные призраки, — сообщил как бы между делом мальчик. Аврора шла рядом и хмурилась, ничего не отвечая. Том привёл девочку на второй этаж, в самый дальний край коридора. Там находилась тяжёлая старая дверь, покрытая паутиной. — Вот мы и на месте, это и есть кабинет музыки, — Том картинно указал на дверь и внимательно посмотрел на Аврору. — Спасибо большое, — кивнула девочка и потянула запылённую ручку. — Ну, что ты, не стоит благодарности. Давай я открою. И Риддл открыл дверь, запустив в тёмный кабинет девочку. И, как только она зашла, закрыл дверь. — О, нет! — наигранно воскликнул Том, — Это призраки! Они закрыли дверь! Он ожидал, что девчушка начнёт биться в истерике уже через несколько секунд, но… За дверью стояла подозрительная тишина. К Тому подошли его товарищи. — Ну что, Риддл, проучил грязнокровку? — спросил один из взрослых ребят. Том же с подозрением уставился на дверь, ничего не отвечая. Вдруг из комнаты послышалась мелодия. Точнее, нечто, отдалённо напоминающее мелодию, если так вообще можно назвать простое нажимание на изрядно расстроенные клавиши. Слизеринцы открыли дверь и увидели в дальней части кабинета разбитое, исцарапанное, лишившееся ножек и крышки фортепиано и сидящую за ним совершенно спокойную Аврору. Девочка бережно касалась потемневших от времени клавиш, на лице её сияло выражение неземного блаженства. — Мне казалось, она должна была испугаться, а не воспринять это как подарок! — заявил второй товарищ Тома. Девочка не обращала на них никакого внимания. Света из подслеповатого грязного окна хватало ей, чтобы видеть клавиши, и она старательно и безуспешно пыталась наиграть какую-то мелодию. Старший из парней зашёл внутрь и повёл палочкой, пианино поднялось в воздух и шарахнулось об стену с такой силой, что клавиши посыпались на пол. — Не умеешь нормально колдовать с музыкальными инструментами, так не садись за них, чёртова грязнокровка! — прошипел он. Том стоял в стороне и спокойно за этим наблюдал. Он ждал, что вот сейчас-то девчонка заплачет и убежит. И правильно сделает, ведь здесь нет места таким, как она. Но та лишь спокойно опустила руки на колени и оглянулась на них. Её голубые глаза сверкнули во мраке. — Мне не нужна магия, чтобы играть музыку! Только слабаки будут использовать магию для такого! В этом нет ни таланта, ни достоинства! — гордо сказала она. — Хах, когтевранцы всегда одинаковые! — воскликнул второй товарищ Тома. —Но, что ещё может сказать грязнокровка в оправдание своей никчёмности! Ты просто не умеешь колдовать, вот и всё! Девочка встала и пошла прямо на компанию слизеринцев. — Мне не нужно колдовать, чтобы творить! Я могу это делать по-человечески, а вот вы явно ничего не можете без своих волшебных палочек! — заявила она и гордо протолкнулась меж парней. Том ничего не говорил, лишь смотрел, как она удаляется по коридору. — Вот ведь выскочка, — уже поднял палочку один из парней, но из другого прохода показался профессор Слизнорт и строго посмотрел на него. — Мальчики, вы что тут забыли? Разве у вас сейчас не мой урок? Давайте быстрее, а вы, Том, должны быть на трансфигурации, — похлопал он в ладоши, и парни двинулись за ним. Том ещё раз оглянулся на странную девчонку, но та уже скрылась из виду. Аврора же наконец-то нашла то, что никак не могла найти, пусть и таким способом. Посидев в библиотеке и потренировавшись в нужных заклинаниях, она снова вернулась в заброшенный класс и использовала знания по назначению. Первым делом она починила свой инструмент, потом убрала вековую пыль, что здесь была, а так же, чтобы было светло, зажгла все свечи, что смогла найти. И, наложив на дверь глушилку, начала своё дело. Шли дни, Аврору практически не видели в свободное от уроков время. Девочка ни с кем не общалась из сокурсников и порой пропускала ужины. Но Когтевран на подобное смотрел сквозь пальцы: на этом факультете каждый был сам за себя и с пониманием относился к причудам других. Друзья Тома же всё не оставляли идею проучить наглую грязнокровку, но встретить её после уроков не получалось, а между занятиями она находилась среди однокурсников. Тогда они поручили Тому проследить за девчонкой. Мальчику эта идея не нравилась, но для него было выгодно оставаться в их компании… пока, так что Том отправился на поиски. Он выловил её после урока трансфигурации. Девчушка развернулась и пошла в совершенно противоположную сторону от своих одногруппников, Том следовал за ней. И вот она зашла в тот самый кабинет, в который её однажды привёл он сам, чтобы поиздеваться. Прислонившись к двери, мальчик ничего не услышал, тогда он осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Комната была залита светом множества свечей. Аврора, сидящая за починенным фортепиано, сама словно светилась, а руки её так и порхали над клавишами. Время от времени она прерывалась, хмурясь, и повторяла некоторые такты в воздухе. Палочка лежала на тумбе рядом. Музыка была не слышна. «Наверное, она наложила глушилку», — понял Том и весьма удивился, ведь эти чары проходят на третьем курсе. Решив, что он хочет услышать, что она играет, он тихо вошёл под укрываемый чарами купол. Девочка барабанила по клавишам, и музыка лилась весьма некрасивая. Но она не отступала, продолжая упорно проигрывать разные аккорды. — Ты весьма бездарна, — не выдержал Риддл. И девочка, подпрыгнув от неожиданности, обернулась на него. — Не думаю, что ты смог бы лучше! — заявила она, гордо сложив руки на груди. Том саркастично приподнял бровь и взмахнул палочкой. Инструмент тут же заиграл прекрасную мелодию, а девочка уставилась на клавиши, что нажимались сами собой. — Это жульничество! Это не ты играешь! — возмутилась она, вперив в него пылающий взгляд небесно-голубых глаз. Тому даже понравилось это выражение на её лице. — Ничего подобного, — сказал он. — Это магия! — Вот я про то и говорю! Это не ты сам играешь! — настаивала Аврора. — Магия — часть меня, так что не говори бессмысленные вещи! Девочка встала и подошла к Тому. — Это, — указала она на сам по себе играющий инструмент, — жульничество, ты ничего не сделал для того, чтобы эта музыка могла тронуть чьё-то сердце. Это музыка без души! — Но, заметь, она намного лучше твоей, что с душой! — последнее слово Том произнёс с особым ядом. Девочка насупилась. — Я только учусь, однажды я превзойду твою пустую музыку! — заявила она, задрав подбородок. Том ухмыльнулся. — Тогда, может, ты сочинишь что-то для меня, раз ты такая талантливая и делаешь всё с душой? — ехидно спросил Риддл. — И сочиню! — встала в позу девчушка. Тому жутко нравилась эта ситуация. Ему нравилось дразнить эту маглорождённую. Она была уверена, что справится без магии? Что ж, пусть попробует! — Замечательно, на том и порешим! — довольно сказал Том. — Сколько тебе понадобится времени? Том ухмылялся, с таким талантом она точно не успеет и к его выпуску. Девочка же наклонила голову и задумалась. — Дай мне два года! — сказала она. — Отлично, значит, в этот же день, когда ты будешь на третьем курсе, я буду ждать… но, если ты не исполнишь своё слово, то, — Том задумался, что бы придумать ей в наказание… Что-то такое, что может устрашить любого, то, что заставит её отказаться от этого пари, — то ты отчислишься из Хогвартса! Девочка испуганно уставилась на него. Да, именно этого он и пытался добиться. Бойся своих слов, ты не справишься с будущим Великим Тёмным Лордом! Улыбка тронула губы Тома, а девочка тем временем сжала маленькие кулачки и уставилась на него. — Договорились! Том кивнул и вышел из класса. «Вот ведь дура», — думал он, — «Тебе не справиться, ведь тебе, кроме как в школе, негде тренироваться!»***
Первый год обучения Авроры подошёл к концу, а её просьбу остаться в замке на лето отклонили. Ей пришлось вернуться в приют, где она снова находилась под строгим надзором. Лето прошло в постукивании по полу пальцами. Сентябрь нового учебного года встретил девочку новыми трудностями, что заключались в неумолимых преподавателях, которые задавали домашки столько и требовали так, будто от этого зависела жизнь всего человечества. Незаметно наступила зима, и Аврора, помня обещание, что дала наглому мальчишке, отказалась от большей части домашней работы в пользу сочинения мелодии. Когда пришла весна, Аврора стала получать выговоры от учителей, но она всё равно сбегала в свой заветный класс. Слизеринцы же знали про пари Тома и Авроры, и весьма поддержали хитрую идею юного мага. А так же всеми силами пытались насолить когтевранке. Порой они ломали инструмент, левитировали его в окно или просто испепеляли. Но девочка снова и снова его восстанавливала и научилась трансфигурировать любой предмет в фортепиано. На это ей требовалось огромное количество времени, но она не сдавалась, и вот к концу второго курса ей наконец-то удалось нормально отыгрывать обещанную партию. Том следил за ней, наблюдал, как она, бледная, вбегает в Большой зал, чтобы только перехватить какой-нибудь тост, и тут же сбегает обратно. Друзей у неё так и не появилось, нападки слизеринцев становились всё более частыми, и никто не заступался за бедняжку. На Когтевране вмешиваться было не принято, к тому же, даже там её считали слишком странной. В школе было много детей, и никто не замечал, как над кем-то неявно издеваются, поэтому Аврора в большей части была предоставлена сама себе. Но она и не жаловалась, считая это недостойным. Ведь если этот Том хочет вставить ей палки в колёса, это его дело, но она докажет ему, что магия не всесильна и есть вещи, которые никакая магия не заставит жить!***
Начало пятого курса для Тома ознаменовалось тем, что он наконец-то достиг желаемого положения в Хогвартсе. Все только о нём и говорили, о его талантах, галантности и прочем-прочем. Они даже не подозревали, что такой милый на вид и умный юноша может втайне практиковать тёмные искусства и набирать единомышленников. Уже тогда он придумал себе новое имя и совершенно иной статус. И все восхищались им. Будь он Томом Марволо Риддлом или Тёмным Лордом Волдемортом. Он уже почти и забыл про пари, но как-то он столкнулся в кабинете с девушкой, и та выронила старый блокнотик. — Прости, — вежливо сказал Том, быстро поднимая блокнот и возвращая его, на обложке были нацарапаны какие-то ноты. Он посмотрел на девушку и встретился со спокойным взглядом ярких голубых, точно небо, глаз. Эти глаза он помнил всегда. Дыхание в груди спёрло, но он не выказал ни единой эмоции, кроме вежливой улыбки. Девушка взяла блокнот и уже намеревалась уйти, как вдруг затормозила и снова повернулась к нему. — Как? — спросила она. Том приподнял удивлённо брови. — Прости? — Как мне назвать композицию, которую я сочиняю для тебя? — спросила она, заправляя за ухо выбившуюся золотую прядь. «Значит, она не сдалась, что ж!» — подумал он ухмыльнувшись. — Как хочешь, мне не принципиально! — заявил он. В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет влетел мальчишка-слизеринец, громко назвав Тома Тёмным Лордом. Правда, он тут же осёкся, наткнувшись на замершую Аврору, но было поздно. Том уставился на него холодным взглядом, и тот тут же поник, осознав, что ляпнул лишнее. — Я поняла, — тихо ответила девушка и, развернувшись на каблуках, вышла в коридор. Том остался смотреть ей вслед, о чём-то задумавшись. И вот наступил тот самый день. Она пригласила его, прислав письмо совой! СОВОЙ! Ну что за девчонка? Том взял несколько ребят с собой, чтобы они смогли насладиться шоу. Когда все зашли в класс, Аврора уже ждала их, сидя за инструментом. — Ты не против, что я привёл друзей? — спросил Риддл. Девушка покачала головой и приглашающим жестом показала на стулья. Ребята сели. Аврора выдохнула, посмотрела на ноты, что стояли перед ней, и начала. Мелодия из-под её пальцев полилась словно горная река, без запинок и фальши. Получилось почти красиво… Том нахмурился. — Неплохо, но это не сравнится с магией! — прервал он её. — Можешь изменить сложность композиции! — вдруг сказала девушка, оторвавшись от фортепиано. — Сложность? — переспросил Том, — Что ж, хорошо! Она, видимо, рассчитывала, что он добавит какие-то дополнительные аккорды, но… Том взмахнул палочкой, и все свечи погасли, комната погрузилась в темноту. Парни начали ехидно хихикать. — Что такое, Астро, не можешь играть в полной темноте? А магия может! — сказал Том и снова взмахнул палочкой. Из инструмента полилась та же композиция, что играла Аврора, но она была более отшлифованной, ровной и прекрасной. — Перестань! Я ещё не закончила! — сказала Аврора, и Том тут же прекратил действие чар. — Хорошо, продолжай, — спокойно сказал Риддл и вальяжно прислонился к спинке стула. Парни всё ещё хихикали. Девушка продолжила. Она пыталась всмотреться в темноту и играть, но у неё это плохо выходило. Она то и дело нажимала не те клавиши, играла не те аккорды. Том улыбался, ведь победа была за ним. — Вот видишь, Астро, магия намного полезнее магловской упёртости! — сказал Риддл. — Неправда! — воскликнула девочка. — Трудом можно добиться всего, а если желать это ещё и душой, то можно достичь того, что не сможет ни один волшебник! А что сможешь ты, если у тебя отнять палочку? — А ты, если тебе просто выключить свет? — с ухмылкой переспросил Том. Девочка молча поднялась и направилась прямо к Тому. — Я смогу играть и в темноте! — заявила она. — Хочешь отсрочку, Астро? — улыбка не покидала губ Риддла. — Через две недели я смогу сыграть эту мелодию без света! — Прекрасно, даю тебе две недели! Риддл и его свита вышла из класса, оставив Аврору наедине со своими мыслями. А через три дня произошло нечто незапланированное. К Тому в гостиной подбежал мальчик и гордо сообщил, что проблема Тёмного Лорда решена. Сначала Риддл не понял, а потом узнал, что кто-то напал на Астро и применил к ней тёмную магию. Заклинание выжгло ей глаза, девочка ослепла. Том чуть было сам не ослепил того, кто это сделал, но он не мог так явно вмешиваться в это дело. Парень со Слизерина, что сделал это с Авророй, был отчислен из школы. На следующий день после отчисления этого идиота Том пришёл в больничное крыло. Девушка сидела с повязкой на глазах и будто была не в этом мире. Парень нахмурился. — Как ты, Астро? — спросил он, садясь рядом. По пустым тумбам он заметил, что никто не приходил навестить её, видимо, у девушки так и не появилось друзей. Аврора дёрнулась и повернулась на голос. — Через три дня я буду ждать тебя в кабинете музыки! — сообщила она, спокойно, как и всегда. Риддл удивился. Она всё так же спокойно говорила, несмотря на то, что с ней произошло, а ведь произошло всё это из-за её упёртости! — Что? — Том не выдержал. — Ты что, даже после того, что с тобой произошло, намерена мне что-то доказывать? — Не намерена, а докажу! — сказала она уверенно. — Ты сумасшедшая, Астро, если думаешь, что без помощи магии сможешь играть в таком состоянии! — Нет, Том, я просто знаю, что обычный человек лучше всякой магии! Когда она произнесла его имя, парня передёрнуло. Он ненавидел это имя, но когда она говорила это своим тонким и мягким голосом, ему хотелось, чтобы она ещё и ещё называла его так. Юноша нахмурился и вышел, дабы это странное чувство не пустило корни глубже. Сейчас у него есть лишь одна цель — стать сильнейшим магом во всей истории волшебного сообщества, и никакие грязнокровки его не отвлекут от этого дела! Три дня спустя он пришёл в этот чёртов музыкальный класс, чтобы раз и навсегда всё решить, его снова сопровождали ребята. В классе было полутемно, за фортепиано так же сидела Аврора. Как она сюда добралась, он не знал, ведь она слепая, и из больничного крыла так просто не уйдёшь. Когда все расселись, а она начала, парни без стеснения начали поливать грязью её и музыку, что она играет. Том молчал и наблюдал. Девушка сбивалась, не попадала, но продолжала играть, стараясь и не сдаваясь. Он всё смотрел на повязку на её глазах и понимал, что ему горько осознавать, что яркие, голубые, словно небо, глаза больше никогда не посмотрят на него. Тоска давила его, а парни продолжали потешаться над ней, хотя для слепой она играла очень даже ничего. Даже достойно хотя бы лёгкой степени уважения. Но он был бы не он, если бы признал это. — Всё, хватит, Астро! Ты мучаешь и себя и меня своей игрой, я отменяю наше пари! Но больше не спорь о том, что магловский труд выше магии! Я больше не хочу этого слышать, выходим! — скомандовал он, и ребята дружно повставали, обсуждая, то что произошло, и пошли к выходу. Девочка ничего не говорила, она просто склонила голову и сидела над инструментом. Риддл вздохнул и вышел к остальным. — Вот ведь дура, даже ослепнув, не хочет сдаваться! Что ей надо сделать, чтобы она поняла, где её место? — говорил один из компании. — Идите в гостиную, я скоро присоединюсь, — тихо сказал Том. Ребята посмотрели на него и, ехидно улыбнувшись, переглянулись. — Как скажете, Тёмный Лорд! — произнесли они тихо и удалились по коридору. — Он её проучит, наверняка, — послышалось издалека. Риддл снова выдохнул и открыл дверь. «Пора закончить всё это» — пронеслось у него в голове. Он зажёг вокруг свет. Аврора всё ещё сидела, склонив голову над инструментом. — Я помогу тебе, — сказал он, уже намереваясь подойти к ней. — Нет, не нужно. Иди туда, куда шёл, Том. Я останусь здесь. — Зачем? Ты сама не доберёшься, я вообще был удивлён, как ты сюда-то дошла! Девочка повернула в его сторону голову. — Я помню, как сюда идти, так что и обратную дорогу найду, — она начала разматывать повязку на своих глазах, Том молча наблюдал за этим. Когда повязка была снята, девушка открыла глаза, и Риддл увидел белую, словно туман, пелену там, где были небесного цвета глаза. — Делай как знаешь, а я всё же позову профессора, — сказал он, сглотнув, и вышел из кабинета. Зрелище, представшее перед ним, заставило его пожалеть об этом пари, ведь если бы не оно, то девушка не стала бы слепой. Том хлопнул дверью. «Ну что за дура?» — думал он. —«Всё пытается доказать, что она лучше! Даже в таком состоянии? Чёртовы маглы, им никогда не сравниться с волшебниками, как бы они не старались! И она должна бы была это понять, особенно после всего случившегося! Что она теперь может?» Постояв около двери и уже собираясь уйти, он услышал мелодию. Юноша замер на месте и тихонько приоткрыл дверь. Повязка с глаз Авроры валялась на полу, а девочка, закрыв глаза, играла. Её маленькие пальчики словно бабочки порхали над клавишами, а мелодию, что лилась из-под них, нельзя было сравнить ни с чем. Она поглощала, она окутывала, словно волна бушующего моря, лилась горным ручейком и легко струилась сквозь пальцы. По спине Тома пошли мурашки, а сердце забилось в унисон с мелодией. Он чувствовал её, чувствовал, как ей было больно, как она была одинока, и в то же время он чувствовал её красоту и мощь. Аврора играла без капли волшебства, палочка валялась рядом на полу, а пальцы продолжали летать по клавишам. Вот мелодия сменилась на более спокойную и плавную, буря в душе Тома закончилась, и там стало светло, будто тучи разошлись, обнажая голубое-голубое небо, ясное и чистое, как её глаза. Музыка набрала обороты. Девушка улыбнулась — он впервые видел её улыбку. Сердце замерло. Что с ним происходит? Что это за чувство? Он стоял и не мог пошевелиться, пока музыка окутывала его и будто парализовывала. Эта девушка умудрилась создать вокруг себя такую энергетику этой композицией, что Том не мог дальше выдерживать это. Из последних сил он оторвался от двери и рванул вдоль по коридору. Эти чувства… ему нужно избавиться от них. Почему у него так болит душа? И чем дальше он отходит, тем сильнее эта боль, она будто взывает отказаться от всего задуманного, пока не поздно. Пока он ещё не потерял себя. Эта девчонка… Что она сделала? Если это не магия, то что тогда? Как ей удалось посеять такое зерно сомнения в нём? Через несколько дней директор школы Хогвартс с печалью объявил, что одна из студенток отчислилась из школы и вернулась в приют. Том тут же оглянулся на стол Когтеврана: её там не было, но, кажется, никто, кроме него, этого и не заметил. «Она не стала оканчивать школу? Но почему, я же снял пари!» — не понимал Риддл, уткнувшись взглядом в тарелку. Музыка, что она играла тогда, постоянно вертелась у него в голове, и он ловил себя на мысли, что хочет снова её услышать. Шли годы, Том заканчивал уже седьмой курс, все его попытки разыскать девушку провалились, она исчезла, словно её кто-то скрывал от него. Да и на поиски у него особо времени не было, у него были другие планы. Но он никогда не забывал ни её, ни музыку, что она играла, написанную для него.***
Тёмный Лорд, только что объявивший ультиматум Поттеру, сейчас вальяжно сидел на стуле, вокруг его ног свернулась кольцами змея, а он сверлил пространство перед собой пустым взглядом. Осталось немного, и всё закончится. Поттер придёт. У этого мальчишки слишком сильное чувство героизма, он не станет рисковать своими близкими. Хижина, в которой сидел Тёмный Лорд, была вся искорёжена, единственным целым предметом в ней было волшебное радио. Которое было настроено на какую-то классическую волну. Волдеморту было всё равно, что там звучит на фоне, но пока он ждал, даже это радио могло немного быть полезным. «Молодой, но подающий надежды музыкант Найт Астро…» — объявили по радио. — Астро, — одними губами проговорил Лорд и перевёл красные глаза на радио, будто оно способно было ему что-то показать. «Сыграет композицию в честь своей почившей матушки. Миссис Астро сама сочинила её в школьные годы, назвав „Этюд для Тёмного Лорда“», — вещало радио. Волдеморт был удивлён, но это никак не отразилось на его нечеловеческом лице. Зато первые звуки мелодии, что заиграл юный Астро, заставило ту часть души, что у него ещё осталось, сжаться внутри в комок. Те самые чувства, он ощутил их вновь. Вспомнил девочку с небесными глазами, которые никогда не выражали ни боли, ни сомнения. Которые не умели сдаваться. А мелодия всё лилась из динамика, чаруя, захлёстывая, снова создавая тот волшебный и лёгкий морок. — Даже после смерти ты доказываешь, что лучше меня, — он нарочито ухмыльнулся своим словам и попытался отбросить навязчивую мысль, что пришла ему в голову, но она, словно бабочка, кружила возле него, и от неё невозможно было отмахнуться. Лорд нахмурился. Так ли это? Действительно ли он хотел бы что-то изменить в своей жизни? И как бы ему ни хотелось отмести все сомнения, как ни подавлял он в себе своё человеческое начало, но оно властно говорило, что он бы хотел разделить с ней счастливые моменты её и своей жизни. Странно это, думать о таком сейчас, после стольких лет и всего содеянного. Но её больше нет, как, в принципе, и его. — Возможно, я бы присоединился к тебе, Астро. И отказался от всего этого… но… уже слишком поздно, — шёпотом произнёс он. — Тёмный Лорд, — в хижину внеслась взъерошенная Беллатрикс. Он поднял на неё глаза, она склонилась в почтительном поклоне. Пора. Величайший волшебник современности вышел из хижины и, пройдя метров сто, встал на небольшом пригорке, глядя в сторону леса. Из леса показался юноша, что ровным шагом шёл к нему. В его глазах не было страха, не было сожаления, он уверено шёл вперёд, как когда-то шла она. «Пора закончить всё это», — пронеслось в голове у Тома, та самая фраза. А вокруг фоном кружилась мелодия, что однажды заворожила. И образ золотоволосой девушки всё стоял перед мысленным взором, безмятежно взирая на Волдеморта как всегда спокойными глазами цвета неба. Он слишком долго ждал этого момента, чтобы обратить внимание, как та частичка души, что маленькой искоркой светилась в пучинах той тьмы, которой он окружил себя, тянулась обратно, в эту хижину, к этому радио… к этой мелодии… Снова сомнение охватило Тёмного Лорда. Впервые с тех пор, с той самой последней встречи с этой девушкой. Что же опять изменилось? Или ничего никогда и не менялось? Может быть, действительно настала пора всё закончить? Близился восход, кромка леса уже розовела под первыми лучами солнца, но его чаща ещё была полна теней, чёрных, как ночь и его жизнь. Солнце обязательно поднимется выше и осветит все тёмные уголки этого таинственного леса, ведь ничто не может скрыться от его ярких лучей. И даже в самую тёмную душу может посеять зерно света самая обычная мелодия, созданная человеком с солнечной душой.