Выстрел

Вы знаете, каково это — чувствовать дуло пистолета у своего виска? Когда ты слышишь стук своего сердца, когда все вокруг словно останавливается, и ты осознаёшь, что прожил жизнь зря, что не успел сделать того, что хотел. Ты ведь не стал пожарником, доктором, ты не уехал в Мексику.       Щелчок, оповещающий о том, что сейчас произойдёт выстрел.       А лучше рассказать постепенно, все началось с того звонка в понедельник.       «Юль, мне нужно, чтобы ты справилась с одним ютубером, Юрой Хованским. Переспи с ним, отношения улучши. Потом обговорим остальное.»       Шаги по лестничной площадке, эхом отдающие в подъезде. На мне короткое чёрное платье, которое не закрывало ни единой татуировки — ни дракона из аниме на ноге, ни татуировки на руках.       Звонок в дверь, приближающиеся шаги. А вот и Юра открывает дверь, мило приветствует меня и просит зайти. Тем не менее, он удивлен тем, что я пришла. Ещё бы, кто бы не был удивлён, если бы к нему заявилась довольно сексуальная ютуберша?       Мы прошли на кухню, где Хованский сделал мне кофе, а я лишь села на стол и резко поцеловала его. Надо сразу выполнить то, о чем сказал Ларин. Потрахаюсь — улучшу отношения, давно доказано. А вот Хованский уже обвил руками мою талию и страстно отвечал на поцелуй, орудуя своим ловким языком и показывая мне все прелести французского поцелуя. Вот я уже чуть ли не срываю с комика его рубашку, а он расстёгивает моё платье. Я мысленно улыбаюсь, перехожу на брюки, а совсем скоро хватаюсь по инерции его член и провожу по нему ладонью. Юра убирает мою руку и совсем резко входит.       Головокружительное безумие, стоны, крики и рычание, красные царапины от ногтей и засосы.       «Как я понял, первую часть плана ты выполнила. Что ж, отлично. Устрой свидание в субботу, а там с ним и попрощаемся.»       Звуковое сообщение заставляет меня почувствовать что-то внутри. Я проснулась в кровати Хованского — он обнимал меня со спины, отчего было тепло и приятно на душе. Не знаю, мне не хочется помогать Ларину. Суббота уже послезавтра. « — Юр, тебе надо бежать. — Далеко и надолго.»       Тёплые объятия, его массивные руки оплетают моё тело, а я утыкаюсь в грудь мужчины, стирая слезы, пока он успокаивает меня. Нет, Юра, это не твоя игра, ты просто пешка.       «Ты же договорилась с ним о свидании, Юль? Знай, если ты меня обманешь — тебе пиздец, понятно?»       Я лежу в кровати Хованского и смотрю в потолок, пока он снимает очередной ролик. Так странно осознавать, что не дав Диме добраться до Хованского, я дам ему повод замочить меня, убить, затоптать, уничтожить, закопать.       Два часа дня. Три часа. Пять. Восемь. Юра подходит и начинает поить меня черным чаем, а я прижимаюсь к его груди и вздыхаю, успокаиваясь. « — Мне так жаль, Юр. — Я не хочу твоей смерти. — Не беспокойся за меня.»       Он укладывает меня под одеяло и целует в лоб, словно покойника. Покойник. Вот, кем я стану завтра, когда приду в кафе одна.       «Доброе утро. Я буду ждать вас у столика около окна.»       Это все, что он отправил. Юра уже уехал после моих долгих уговоров, а я накрасилась и пошла в кафе. Если умирать, то красиво.       Я захожу внутрь и сажусь перед Лариным. « — Хуй тебе, а не Хованский.»       Это разгневанное лицо, прожигающие очи и трясущиеся губы. Он встаёт, хватает меня за руку и выводит из кафе, а я даже не успеваю ничего сказать. Удар об стену. Оглушение. Темнота.       Я очнулась в тёмном подвале. Мне стало невероятно страшно, когда я нашла себя привязанной к стулу и лишенной малейшей возможности двигаться. Я дёрнулась пару раз, но всё было тщетно, так что я сразу бросила эти попытки. В воздухе пахло сыростью и крысами. И вот, вдали послышались шаги, которые становились все ближе и ближе. Это было слишком пугающе, дрожь пронизывала моё тело. Вот и показалось это лицо с выделяющейся надбровной дугой и глубоко посаженными глазами. В руке Димы блеснул ствол. Мне оставалось только принять свою участь.       Закрываю глаза. Слышу сердцебиение, замедляющееся с каждой секундой. Вы знаете, каково это — чувствовать дуло пистолета у своего виска? Когда ты слышишь стук своего сердца, когда все вокруг словно останавливается и ты осознаёшь, что прожил жизнь зря, что не успел сделать того, что хотел. Ты ведь не стал пожарником, доктором, ты не уехал в Мексику.       Щелчок, оповещающий о том, что сейчас произойдёт выстрел.       Оглушающий звук вылетающей пули из дула пистолета, но боли нет. Ничего нет, пустота, никаких чувств. Я открываю глаза и осознаю, что Ларин лежит в этой канализационной жидкости, пока из его затылка сочится свежая кровь, а мозги разнесло чуть ли не совсем. Поднимаю взгляд и слышу, даже вижу, как в мою сторону кто-то бежит, и их даже несколько. В первом я узнаю… Черт, Хованский?       Нет, не может того быть. Это же Юра, это же тот толстоватый ютубер. За ним какие-то люди в масках, да и сам Юра в солнцезащитных очках в подвале. Гангстер, блять. Хотя, видимо, так и есть.       Он подбегает, перерезает верёвки и я прижимаюсь к мужчине, закрыв глаза и сжимая в ладонях его рубашку.