Клубника

Ягода была восхитительна на вид: спелая, сочная, со сладковатым привкусом, она оставляла после себя на пальцах розоватый оттенок и приятный, немного навязчивый запах. Как раз то, чего и хотелось. Остановившись возле двери, Джин еще раз обдумал свои действия. Он принес полную миску крупной клубники из Нингенкая для Тойи. Интересно, как он отреагирует на такой... человеческий жест? Ничего, ледышку тоже можно растопить, главное – это азарт и уверенность в своих действиях. Правда, главный вопрос состоял в том, правильный ли способ он выбрал. Уговорить Кураму из команды Урамеши оказалось на удивление легко. Намного сложнее растолковать, что конкретно требуется. Джин долго набирался смелости подойти к демону, который совсем недавно еще выступал против них в сражении. – Тебе нужна ягода, – заключил в итоге Курама. На его губах играла легкая улыбка, тогда как глаза оставались серьезными. Джин же старался не смотреть на раны йокая, который так легко решился вырастить в собственном теле растение. – Которую можно съесть. – Да, – радостно кивнул Джин и предупредил на всякий случай: – Но не из Макая. – Ну да, – задумался Курама, прикидывая, что можно придумать, лишь примерно представляя, что от него хотят. – Иначе тебя самого съедят. А тебе для чего? На этом вопросе Джин замолк, обдумывая, что бы такого правдоподобного соврать в ответ. Как объяснить, с чего ему вдруг захотелось отведать что-нибудь человеческого, да еще под конец Темного Турнира? – Попробовать что-нибудь... новое? – неуверенно предположил Джин. Наверное, ложь не удалась. Курама ничего не сказал, только понимающе улыбнулся. Джину показалось, что тот знал, зачем именно ему внезапно понадобилась ягода. – Ладно, приходи через час. – А... – Хиеи тренируется, – пояснил бывший противник с улыбкой. – Тогда через час. И вот теперь он стоит с миской, наполненной крупной вкусно пахнущей клубникой, под дверью напарника. Джин переминался с ноги на ногу, собирая собственную смелость в кулак и решаясь на серьезный шаг. Оглянувшись по сторонам, словно воришка, он постучал в дверь. Несколько минут никто не открывал. Ну да, Тойя ведь был ранен посерьезнее, чем сам Джин, и ему, наверно, тяжело двигаться в бинтах. "Хорошая отмазка – проведать друга, – Джин посмотрел на миску в руках, вдохнул сладкий, немного приторный запах, – и подарить ему много клубники. Что правдоподобного сказать Тойе?" Дверь открылась, и немного изможденное лицо Тойи показалось в проеме, освещенное полоской света из коридора. Пока Джин ждал час, как и сказал Курама, наступил вечер. Для свершения задуманного это было весьма удачным стечением обстоятельств. – Чего тебе? – последовал совсем недружелюбный вопрос. Болтать без умолку Джин мог всегда и везде, обычно совершенно не заботясь о собеседнике и слушателе, но неожиданно для него самого эта раздражающая окружающих способность дала сбой. – Эмм... Ты как себя чувствуешь? – Джин даже не думал о том, чтобы зайти без разрешения, хотя раньше мог запросто вломиться и начать раздражать своим присутствием Тойю. Но теперь словно что-то было не так, и Джин не мог объяснить, что именно. – Сойдет, – ответил ледяной демон, и дверь раскрылась шире, дружелюбно приглашая войти. Мастер ветра оказался внутри. Его лицо не покидала довольная улыбка. Пока все складывалось очень даже хорошо. Даже замечательно. Еще бы не мешало добавить немного рассеянного света, чтобы осветить слегка их движения и окружающую обстановку – затем, чтобы не споткнуться о какой-нибудь стул. Джин мысленно себя отругал: у самого в комнате был бардак, тогда как у Тойи всё стояло на своих местах, где и должно было находиться, даже бинты были сложены аккуратно в аптечке, находившейся пока на столе; использованные бинты с пятнами крови лежали в мусорном ведре. Комната пропахла морозом. Джин не сразу это понял. Только когда вдохнул воздуха в грудь, чтобы сообщить о цели своего визита. Словно ледяные иголочки укололи горло и проникли в легкие. Дыхание вырвалось рваным белым облаком, тут же растворяясь в воздухе. – Я не думал, что ты придешь, – пояснил Тойя, – иначе бы не охлаждал воздух. Тойя вообще редко показывал кому-либо свою среду обитания. Джин знал, что ему не требовалась постоянная минусовая температура, он вполне мог и на солнце побыть и не растаять. Но раны предпочитал заживлять именно в холоде. Джин находил эту особенность странной. – Все в порядке, – улыбнулся он, чувствуя, как пальцы постепенно леденеют и прилипают к железной миске, которая находилась в руках. – Так даже интереснее. И тебе совсем не бывает холодно? Демон льда пожал плечом: – Я способен контролировать температуру своего тела. – Еще бы, – фыркнул Джин. – Как там команда Урамеши? – Тойя присел на край разобранной кровати, рукой отодвинув подальше одеяло. Джин прикусил клыком край губы: он разбудил своим стуком сокомандника и не дал ему спокойно отдохнуть, восстановить силы. – Живы, – Джин решился приблизиться к повелителю льда и приготовился отразить ледышки, если таковые полетят в его сторону. Он редко нарушал чужое личное пространство, предпочитая вообще не приближаться к йокаям, если этого не нужно. Но к Тойе его уже давно тянуло, и сейчас Джин уже не мог сопротивляться. Тем более тогда, когда его не смертельно, но существенно ранил Курама. Забавно, что за помощью Джин сегодня обратился именно к Кураме. Еще более забавно то, что тот согласился помочь. – А ты зачем пришел? – тут же продолжил допрос Тойя. – Принес тебе, – Джин протянул миску, кивнув на нее, – витаминов для твоего ослабшего организма. Тойя рассмеялся, и Джину показалось, словно это сосульки льда раскалываются и рассыпаются, превращаясь в капли еще в воздухе, не достигнув земли. Он прогнал вдруг возникшее в голове непрошенное сравнение, подошел к кровати и присел у ног товарища. К его удивлению, рядом с Тойей было намного теплее. Словно теплая аура его укутывала. И в нее захотелось завернуться и почувствовать на своей коже. Самого Джина окружали разнообразные потоки воздуха, которые он уже давно не замечал и которые не раз спасали ему жизнь. А теперь, когда Тойя позволил приблизиться и... – Будешь? – спросил Джин и подхватил за зеленый хвостик необычно крупную ягоду и поднял к самому лицу Тойи. – Не беспокойся, не отравлю. Звучало как оправдание, и Джин себя мысленно отругал. В который раз его безмятежная болтливость куда-то подевалась. – Попробовать можно, – улыбнулся Тойя не только губами, но и глазами, что бывало очень и очень редко. – Для тебя же... Джин не решался поднять глаза, но почувствовал на ладони согревающее дыхание и секундой позже – теплые губы. Дыхание сбилось, когда подушечек пальцев коснулся язык. – Ч-что... – Он поднял глаза и встретился с насмешливым взглядом. – Ты про что? – как ни в чем не бывало, спросил Тойя, жуя угощение, добытое без помощи рук. Дразнится. Джин был уверен, что Тойя дразнится. Но молчали оба. Джин злился на себя за собственную реакцию, Тойя же не показывал, что сейчас что-то необычное произошло. – Нравится? – сглотнул Джин и на ощупь подхватил еще одну крупную ягоду. Он так и не попробовал ни одной. Еще одна ошибка с его стороны. Конечно же, будь Курама не таким хорошим, подсунул бы отраву или вообще отказался помогать. – А ты не пробовал? – улыбнулся Тойя. Во второй раз Джин не смог смотреть на Тойю и зажмурил глаза. Вновь теплое дыхание, губы на пальцах, мокрый язычок, скользнувший по подушечкам, зубы, прикусившие мякоть ягоды. И сок, оставшийся на согретой коже вместе с зеленым хвостиком в руках. Дыхание в который раз перехватило. В этот раз жест показался более интимным и... зазывающим. Но Тойя не проронил ни слова ни о вкусе ягоды, ни о том, чего он хочет. Возможно, его вообще не устраивал способ кормежки, но он молчал. Джин сжал губы в тонкую линию и обругал себя. Ведь если бы Тойю что-то не устраивало, он бы сказал сразу и не вытворял с его ладонью такое! Это больше похоже на соблазнение, чем... – Не получилось, – признался Джин, вспомнив, что так и не ответил на вопрос. – А они вкусные, – прошептал Тойя, в который раз обхватывая губами ягоду в чужих пальцах. – Представляю, – сглотнул Джин, чувствуя, как его охватывает приятная волна мурашек, пробежавшаяся от ладони по всему телу и наполняя его желанием. Запах ягоды становился сильнее, будоража обоняние и проникая в кожу, впиваясь острыми клыками, заставляя двинуться вперед, преодолев расстояние, схватить Тойю и прижать его к себе, впиваясь в его губы и перехватывая ягоду, пробуя ее именно таким способом и никаким иначе, чтобы прочувствовать более яркий вкус. – Имей в виду, – продолжил Тойя шепотом, который Джин ощущал на собственной коже, хотя и был одет. – Я тебе не дам съесть ни одной ягоды. Ты мне всё принес. – Чертов эгоист, – выдохнул Джин, то ли характеризуя отношение Тойи к неспособности поделиться угощением (йокай же!), то ли к тому, как проникновенно он шептал. – Раненый, – напомнил Тойя, облизывая очередную ягоду. – Жалко, что шоколада нет. Джин едва не поперхнулся собственной слюной, представляя, как бы Тойя слизывал шоколад своим языком, обнажая красноватый бок клубники, а потом впиваясь зубами в мягкую податливую мякоть и вымазываясь в брызнувшем соке, оставшимся на губах и щеке. – Ты издеваешься, – не выдержал Джин, подавшись чуть вперед и прикусывая нижнюю губу сильнее. – И не думал, – мастер ветра скорее почувствовал, как Тойя мотает головой с хитрой улыбкой в глазах. И вскоре тот расстроено добавил: – Ты уже отказался меня кормить? – Еще чего! В этот раз Джин решил действовать иначе. Он оторвал хвостик у клубники, а саму ягоду поднес к своему лицу и прикусил слегка в середине, оставляя на поверхности лишь половину ягоды. – Вот как... – прошептал Тойя, ничуть не удивившись. – Выдержишь? Джин лишь фыркнул и через секунду почувствовал, как губы Тойи накрывают оставшуюся часть клубники, а его руки сжимают плечи, пытаясь удержать вес тела. Тойе еще было тяжело двигаться, вот и схватился за Джина, пробуждая очередную волну мурашек, пробежавшуюся табуном по всему телу йокая. Поцелуй получился каким-то неумелым, скользким и мало походил на сам поцелуй: мешала ягода, зажатая между зубами. Закончилось все так же неожиданно, как и началось. Джин потянулся за другой ягодой и проделал с ней то же самое. Хотя бы так, но он смог почувствовать губы Тойи на своих: прохладные, мягкие, тонкие и приятные. А клубника и правда дополняла вкусовые ощущения. Так продолжалось еще некоторое время, пока пальцы, опущенные в миску, не зачерпнули горсть хвостиков. Пусто. Клубника закончилась. Джин открыл глаза, и вся атмосфера вмиг рассыпалась осколками, возвращая их в реальность. Джин надеялся, что все произошедшее не было сном. От такого сна ему не хотелось просыпаться. Не хотелось, чтобы все закончилось так. Только не так. – Спасибо, – зачем-то прошептал Джин, глядя в пустую миску. Если он вернется к Кураме и еще раз его попросит, это ведь будет выглядеть уже подозрительно? Или Курама решит, что ему понравилась ягода, и миски было мало? – Мало, – недовольно послышалось в ответ. – Тебе так не кажется? – Что мало? – не понял Джин и посмотрел в лицо повелителя льда. – Витаминов мало, – пояснил Тойя, прижимая руку к груди и зажимая часть бинтов. – Это всё? – Больше, к сожалению, нет, – Джин разочарованно вздохнул. Казалось, даже его длинные уши поникли. – Остался только я. – Только ты, – повторил Тойя. – Именно, – Джин приободрился: Тойя сам подсказал, что нужно делать. Миска отлетела в сторону, хотя Джин ее даже не коснулся. Демон в мгновение преодолел расстояние между ним и повелителем льда и впился своими губами в губы напротив. Руки обняли за плечи, опускаясь ниже и притягивая как можно ближе к себе. Стараясь не разрывать поцелуя, Джин толкнул Тойю на кровать, нависая сверху. Сердце учащенно билось, порываясь и вовсе выскочить из груди. Тойя совсем не сопротивлялся, наоборот – притянул его ближе, обхватывая ногами бедра и шипя что-то про "чертовы незажившие раны". И, послав все к черту, углубил поцелуй, проникая языком в рот Джина, на несколько секунд опешившего от такого неожиданного поведения. Но ступор прошел быстро, когда руки начали блуждать по телу повелителя льда. – Я тебя хочу, ледышка, – прошептал Джин. – Уже давно, – продолжил Тойя, переводя дыхание, и посмотрел в глаза Джина. – Что, так трудно было догадаться? Ты сам-то любишь развлекаться, думал, я не такой? – Конечно, – выдохнул Джин, усмехнувшись в шею Тойи. – Ты же весь такой серьезный... – А ты раздолбай, – парировал Тойя. – Если ты уже передумал, то я нет. – Разбежался! – в наказание Джин укусил за нежную кожу Тойю, но вспомнил о ранах напарника и зализал свой укус. Смех Тойи сменился едва слышным стоном, когда рука Джина провела по внутренней стороне бедра. Вскоре комната наполнилась молчанием. Оно иногда прерывалось и сменялось стонами, частым дыханием и скольжением тел. Курама стоял под дверями комнаты и улыбался чему-то своему, придерживая все еще болевшую руку согнутой возле груди. Растение уже давно покинуло его тело, но вот раны еще болели. К утру все должно зажить, и не останется даже следа от проросших в теле семян шиманеки. От них было довольно сложно избавиться, но не рискни он, выиграть бой с повелителем льда было бы невозможно. Оттолкнувшись от стены, Курама развернулся и направился в свою комнату. Интересно, как Хиеи отреагирует на клубничное угощение, которое уже ждало его на столе?