***
После невероятно долгой, невероятно медленной смены Зейн сидит на автобусной остановке, пытаясь не думать о том, что он умирает от холода. Улицы пустые, потому что он, как менеджер, пробыл на работе еще добрый час после того, как все ушли и остальные предприятия закрылись. Тем более в такую ночь, когда все поскорее уйдут куда-нибудь в тепло. У Зейна есть еще около четырех минут до следующего автобуса. Он прячет руки глубоко в карманах, на секунду закрывает глаза от ветра и снега и слушает, не приближается ли транспорт. Он улавливает чьи-то шаги, но игнорирует их, предполагая, что это кто-то, кто ждет тот же автобус, что и он, пока не слышит, как этот кто-то прочищает горло и говорит немного нервно: – Эм, Зейн? Зейн открывает глаза и видит Лиама – друга Гарри, работающего вместе с Луи – который часто приходит в магазин, и Зейн видит его, по крайней мере, три раза в неделю, и который стоит и смотрит на него, пока собака тянет поводок в его руке. – Хей. – Все закрыты из-за холода и снега, и это почти чрезвычайное положение. Последние вечерние автобусы ушли два часа назад, потому что никто не должен быть на улице, так что… если ты ждешь, – сообщает неожиданную для Зейна новость Лиам. У Малика кружится голова. – Блять, – ругается Зейн себе под нос. – Ты мог бы, я имею в виду... Если ты думаешь, что делать, чтобы скорее согреться, я живу прямо за углом. Если хочешь, – пробует Лиам. Зейн думает сказать ему, что он не должен этого делать. Что с ним все будет в порядке, и если бы было теплее и это произошло чуть раньше, он бы так и сделал, но сейчас он замерзает с каждой секундой. Он не знает Лиама так хорошо, но слышал о нем достаточно много историй, чтобы быть уверенным, что он не серийный убийца или кто-то вроде, поэтому он кивает головой. – Ты не будешь возражать? – спрашивает Зейн, на что Лиам быстро качает головой. – Абсолютно нет! Думая об этом, Зейну кажется, что он слышал о Лиаме, как о типе людей, которые не позволят тебе сидеть на автобусной остановке на холоде и ждать автобус, который не приедет. Это истории, которые он слышит от Гарри о выходных, спущенном колесе и о Найле, и об остальном, Зейн уже не помнит. Лиам идет к подъезду, который на самом деле находится за углом и открывает дверь, позволяя своей собаке побежать к небольшому лестничному пролету. – Спасибо, – благодарит Зейн, поднимаясь по лестнице. Лиам снова качает головой и смотрит на Зейна с невероятно серьезными глазами. – Без проблем, – пожимает плечами Лиам, кивая на мягкое кресло и снимая пальто. – Тебе что-нибудь нужно? У меня есть чай и кофе, или горячий какао? Могу дать тебе одеяло или теплую одежду, или что-то еще? – Я в порядке, просто позвоню, – говорит Зейн, хотя, если честно, он понятия не имеет, как он вернется домой. – Я все равно собирался сделать себе какао, так что это не проблема. Зейн садится в кресло Лиама и достает телефон, и ладно, даже с парой перчаток его руки просто онемели, и подержать кружку чего-то горячего и правда звучит довольно заманчиво. – Спасибо, – снова благодарит Зейн, кивая головой. Лиам ярко улыбается, как если бы он правда был счастлив сделать ему горячий какао, и уходит на кухню. Зейн прослеживает за ним взглядом, затем набирает Луи. – Ты умер? – спрашивает Луи, как только берет трубку. Зейн закатывает глаза. – Я у Лиама. Ты знаешь, приятель Гарри, который… – Я знаю, кто такой Лиам, – перебивает Луи, – Ты на самом деле у него? Здорово. – Нет. Не в этом смысле, – шипит Зейн, надеясь, что Лиам не услышит. – Автобусы не ходят, а он живет у магазина, и увидел меня на остановке. – Ох. Ну, это скучно, – кажется, Луи звучит немного расстроено. – Я действительно ценю твое беспокойство. – Ты хочешь, чтобы я пришел спасать тебя от красивого не-совсем-незнакомца в метель на машине, которой у меня нет? – переспрашивает Луи, вздыхающего Зейна. – Нет, но... – неуверенно начинает Зейн, но Луи снова перебивает. – Потому что это звучит так, будто ты уже спасен. – Луи, – он не знает, чего он ожидал от него, но это точно не похоже на помощь. – Ты должен действовать, ты уже на месте. – Это не то, зачем я позвонил, – ворчит Зейн, запуская пальцы в волосы. – Ты говоришь мне, что не хочешь его? Это твой тип, может, это судьба! – Я кладу трубку. Зейн пользуется поиском на телефоне и видит, что не только автобусы не ходят, по крайней мере, до завтрашнего полудня, но и дороги закрыты, и очень опасное количество снега должно упасть за ночь, что делает путешествие еще хуже. На его телефон приходит три сообщения от Луи: Мудила Гарри говорит, что Лиам очень одинок, и ты должен действовать Найл согласен Зейн ненадолго закрывает глаза и думает, может ли он использовать ключи, чтобы попасть обратно в магазин и спать там. Лиам возвращается с двумя кружками в руках. Он улыбается и протягивает одну Зейну, затем доставая упаковку маршмеллоу из кармана толстовки. – Я не знал, захочешь ли ты, – пожимает плечами Лиам и кладет ее на стол, – как успехи? – Кое-что выяснил, – делает глоток Зейн, – еще раз спасибо. – Знаешь, – неловко заявляет Лиам, кусая губы, – я понимаю, что мы не… что мы не особо знаем друг друга. Но у нас есть много общих друзей, так что, думаю, чуть-чуть все-таки знаем. И на улице, кажется, становится только хуже, и этот диван правда удобный, и у меня есть одеяла, так что... Если ты не можешь безопасно добраться куда-либо, ты можешь просто… остаться. – Остаться, – повторяет Зейн, беря горсть маршмеллоу. Он уверен, что должен отказаться. Но на улице холод и снег, и Лиам прав, они не то чтобы незнакомцы. (И может быть, только возможно, Луи не совсем неправ тоже. Может быть, Зейну нравится смотреть на Лиама с его большими глазами, с его морщинками в уголках губ, когда он улыбается, и на то, как свитер обтягивает его руки. Может быть, ему нравится, как Лиам всем заинтересован и какой он полезный. Может быть, Зейн замечал его и до сегодняшнего дня. Немного.) – Ты уже здесь, так что, – напоминает Лиам, снова пожимая плечами. – Я не хочу тебе мешать или что-то вроде этого, – Зейну неудобно и он зачарованно изучает, как Лиам терзает кружку. – Я уверен, все будет отменено завтра, по крайней мере, для меня, и мы могли бы подумать, что тебе делать, утром, – замечает Лиам. Зейн не знает, как поспорить с этим. – Автобусы не будут ездить, походу, до полудня, – задумчиво, вспоминает прочитанное Зейн. Он думает, что из-за одной ночи ничего не будет, и что это намного лучше, чем спать в магазине, и в этот момент собака Лиама подбегает и кладет плюшевую игрушку ему на колени. – Кажется, Локи хочет, чтобы ты остался, – смеется Лиам. Зейн улыбается и ставит кружку, чтобы погладить пса. – Ну с этим я поспорить не могу. Лиам будто светится от счастья: – Лучше не стоит, правда. Я принесу одеяло и пижаму. – Спасибо, – Зейн на секунду отвлекается от игры с Локи. Тот немного простоват для собак. И особенно для собаки, которая принадлежит горячему парню. И тем более для собак, которые принадлежат такому типу горячих парней, которые спасают почти-незнакомцев от холода и которые называют своих собак таким именем, как Локи. – Надеюсь, это подойдет, – показывает Лиам, возвращаясь и неся в руке одеяло, подушки и пижаму. Зейн ухмыляется: – Локи, а? Лиам немного краснеет. – Я немного задрот, на самом деле, – Лиам садится, улыбаясь и выглядя взволнованным. – Я тоже, – признается Зейн, почесывая голову Локи. – Ох, – вздыхает Лиам, улыбаясь еще ярче, – у меня есть фильмы, если ты хочешь. Если ты не слишком устал, я имею в виду. – Звучит отлично. Лиам снова светится от счастья. Прежде чем Зейн засыпает на действительно удобном диване, они выпивают еще по три кружки какао, съедают замороженную пиццу и смотрят целых два фильма.***
Зейн просыпается утром, завернутый в одеяло. Распутавшись, он идет на кухню на запах еды. – Хей. Лиам поворачивается и мягко улыбается ему, стоя в мягкой фланелевой рубашке и спортивных штанах. – Привет! Надеюсь, я не разбудил тебя. Он снимает с плиты сковородку, переворачивает блины, как, возможно, он делает каждое утро. – Нет, не разбудил, – Зейн улыбается ему в ответ, – пахнет вкусно. – Да? Думаю, невозможно ошибиться в блинах, они почти готовы, – сообщает Лиам, ухмыляясь еще шире. Зейн кивает и садится за стол, проверяя свой телефон, пока Лиам заканчивает завтрак. Чуть раньше он получил голосовое сообщение, в котором говорилось, что магазин не будет работать весь день, и сообщение от Луи, который спрашивал, не умер ли он. Он решает пока игнорировать его. Приложение погоды говорит, что снег продолжит идти весь день. – Спасибо, – говорит Зейн, когда Лиам ставит перед ним тарелку. – Я не часто готовил другим людям, – еле слышно делится Лиам, пожимая плечами. Зейн качает головой и откусывает, а потом останавливает себя, чтобы не выпалить признание в том, что Лиам может готовить ему когда угодно. – Очень вкусно, – хвалит он его вместо этого, заставляя Лиама краснеть. – Ох. Хорошо тогда. Нормально спал? – Да. Кажется, автобусы все еще не ходят, и мой магазин закрыт на весь день. – Ты можешь оставаться столько, сколько нужно. Мои уроки отменили, так что я в любом случае никуда не иду. – Уроки? – любопытствует Зейн. Лиам быстро кивает головой. – Я взял небольшой перерыв, ну… я взял много времени для отдыха, и вернулся только осенью. – Так ты студент-очник сейчас? – Да. Это, – Лиам делает паузу и кладет вилку, – это было как… Я не знал, что я хочу делать, и нужна ли мне степень вообще. Я провел лето в гараже дяди, и брал много работ, чтобы накопить денег. До этого я хотел быть бегуном или поп-звездой. Гарри и я были в группе одно время, в каком-то смысле, и в том же году мы работали с Найлом в баре. Так что, теперь у меня есть сбережения и я знаю, что работаю в нужном направлении, и это имеет смысл. Даже если это и стыдно, начинать сейчас. – Серьезно? Тебе не следует стыдиться, я завидую, вообще-то. – Ты? – Да, хотел бы я быть сейчас в школе, или вернуться в колледж. Я, как бы, скучаю, – честно признается Зейн. Иногда он много думал об этом. Быть менеджером смены по тридцать часов в неделю в магазине, который он ненавидит, не было желанием всей его жизни, но он не был в состоянии найти что-нибудь еще. Никто не перезванивал, независимо от того, сколько резюме он отправлял. – Ты художник, кстати, да? – Не совсем, – отнекивается Зейн, немного отдвигаясь назад. Он уверен, что не упоминал об этом. Лиам хмурится. – В твоем доме… Я был там с Гарри не так давно, видел рисунок на кухне и он великолепен. Луи сказал, что это твоих рук дело, вот я и подумал. – Ох, это просто хобби, вообще-то. Я не ходил в художественную школу и нигде этому не учился. – Ты, правда, фантастический. Лишь говорю то, что я видел. – Неважно, – Зейн пожимает плечами, немного улыбаясь. – Что тогда ты изучал? – спрашивает Лиам, и Зейн действительно ценит то, что он не давит на него, но и не обижается. – Английский, думал о преподавании, но… На кого ты учишься? – Музыкальное производство. – Мило, – Зейн кивает головой. – Для чего бы ты вернулся? – Я не знаю, – отвечает Зейн. Когда он думал, что преподавание это, казалось бы, хороший план, ему просто надо было принять твердый жизненный путь. Он бы потерялся без этого. – Итак, – делится Лиам, – у меня было много опыта, так что, если ты ищешь что-либо в конкретной области, я могу помочь. – Приятно знать, – говорит Зейн, смеясь, и затем добавляя: – Ты думаешь, это помогло тебе? Вся эта работа. – Помогло. Я всегда был лучшим в вещах, в которых искренне заинтересован, знаешь ли. У меня никак не выходило с теми занятиями, которые мне не подходили. Но то, что я изучаю сейчас, у меня получается отлично. И это то, что я искал. Что-то, о чем я волнуюсь и в чем действительно хорош. Это просто я, – говорит Лиам. Зейн кивает, задумчиво. – Это имеет смысл. Лиам ухмыляется, и они едят в тишине несколько минут, пока Лиам не продолжает: – Так, если ты остаешься ненадолго, хочешь со мной на прогулку с Локи? Я одолжу тебе одежду.***
В конечном итоге, они остаются на улице даже дольше, чем предполагали. Снег идет сильнее, воздух холодный, абсолютно все закрыто, но они делают несколько кругов, и Зейн выкуривает пару сигарет. Это ужасно и приятно одновременно.***
Лиам одалживает ему еще одежду, когда тот идет в душ. Зейн стоит под водой слишком долго, до тех пор, пока его кожа не начинает болеть, и только затем медленно натягивает одежду Лиама: свитер, который ему чуть великоват, и тренировочные штаны. Когда он вытаскивает телефон из кармана, он замечает, что Луи отправил ему еще четыре сообщения, так что он быстро печатает ответ перед тем, как отправиться в гостиную Лиама. Я не умер, расскажу позже Он проходит мимо комнаты Лиама и определенно точно не планирует останавливаться и смотреть, но в углу, сквозь щель приоткрытой двери, он видит Лиама в отражении зеркала. Лиама, который надевает свитер, а под ним очень плотно обтягивающая майка. Отвлекает. Так что, Зейн останавливается на минутку, залипая на руки Лиама с татуировками, и на то, какими они выглядят невероятно сильными, и как они могли бы поднимать вещи. Даже размера Зейна. И как это действительно несправедливо горячо и… И тогда Лиам ловит взгляд Зейна в зеркале и дарит ему слабую полуулыбку. Зейн качает головой и старается меньше отвлекаться. – Привет, эм… – говорит Лиам, выходя в зал. – Все нормально? – Да, я оставил остальные вещи в корзине. Им обоим немного неловко, и Зейн думает, признаться или отрицать, что он смотрел за переодевающимся Лиамом, но тот снова улыбается: – У меня есть комиксы и видеоигры, если хочешь, – предлагает он, открывая настежь дверь своей спальни. – Определенно, – соглашается Зейн, заставляя Лиама улыбаться ярче.***
Каким-то образом весь день проходит очень быстро. Они играют в видеоигры, читают книги Лиама, болтая между делом, едят закуски, которые делает Лиам, и до того, как Зейн замечает, на улице уже снова становится темно. Снег все еще идет, когда Лиам готовит ужин, не позволяя Зейну помочь. Зейн надеется, что он будет готов не скоро, и он сможет остаться подольше и провести еще один день с Лиамом, прячась от всего. Ужин они едят в комнате Лиама, сидя на полу, с разбросанными вокруг комиксами. – Мы должны поделиться ими друг с другом, – говорит Зейн, глядя на стопку комиксов, которые он хотел бы взять на время. – У меня есть несколько штук, которых нет у тебя, а у тебя те, которые я до смерти хотел бы почитать. – Мне нравится это, – кивает Лиам, весело улыбаясь. – Странно, что мы не тусили вместе раньше, – тянет Зейн, озвучивая мысли, которые у него появились еще во время завтрака. – У нас, как бы, общие друзья и мы любим одинаковые вещи. – Да, – соглашается Лиам. Он кусает губы и смотрит сначала на колени, а потом поднимает взгляд на Зейна, и добавляет: – Я бы хотел, чтобы мы… – Я тоже, – повторяет за ним Зейн и ставит свою тарелку, чтобы подвинуться поближе. – Я всегда задавался этим вопросом, но… – Лиам останавливается и пожимает плечами, даря Зейну полуулыбку. – Ты захочешь этого и потом, когда растает снег и ты больше не будешь в заточении вместе со мной? – уточняет Зейн. Лиам снова краснеет, и Зейн думает, что он понимает его, он знает, что говорит Лиам. Он думает, что, как бы он ненавидел признавать, правоту Луи, сейчас он, вероятно, все же прав. Поэтому, когда он пододвигается ближе, и Лиам наклоняется, почти не оставляя расстояния между ними, он убеждается в этом. – Я уверен, что это ты застрял со мной, а не наоборот, но да. Я правда хочу. – Может ли эта вечеринка быть свиданием-вечеринкой? – Зейн придвигается, может, больше к стене, чем к Лиаму, в случае, если он не прав, но Лиам сам сокращает расстояние между ними до минимума. – Если ты хочешь, – говорит Лиам и Зейн понимает, что кивает головой, а затем чувствует губы Лиама на своих, быстрые и настойчивые, чертовски теплые и фантастические. – Да, – говорит Зейн, когда они отстраняются друг от друга, только на секунду, а затем целуются снова и снова. Поцелуй становится менее жестким и более нуждающимся, медленным и глубоким. Зейн запускает руку под рубашку Лиама, не сдерживая стона, когда они сползают на пол и Лиам забирается сверху… – Подожди, – говорит Лиам, отстраняясь, но все еще почти лежа на Зейне, – подожди, Зейн. – Окей? – спрашивает Зейн, тяжело дыша, не зная, следует ли ему отодвинуться или хотя бы убрать руки от Лиама немного. – Я не… в смысле, это не то, зачем я тебя позвал сюда, это не то, – тараторит Лиам, выглядя немного встревоженным. – Что? – немного потерянно спрашивает Зейн. – Мне просто нужно, чтобы ты знал. Я не хотел, чтобы ты замерз и позвал тебя не только потому, что я влюблен в тебя, и хотел залезть в твои штаны или что-то вроде. Я не делал ничего из этого. Для тебя, да, но не потому что, блин, – Лиам останавливается, становясь краснее, чем когда-либо, и Зейн разрывается между желанием слушать его вечно и успокоить его, чтобы он не волновался. – Я никогда не думал, что у тебя были какие-то скрытые мотивы, – говорит он, качая головой, улыбаясь, и держа руки на Лиаме. – Я, – Лиам снова замолкает на мгновение, – я просто хотел, чтобы ты знал, что я не делал ничего, чтобы получить что-то, и ничего не планировал, и… – Я знаю, – говорит Зейн, потому что он знает. Как бы это все не было абсурдно, он с трудом представляет Лиама, замышляющего что-то. Не то, чтобы он думал о Лиаме, имеющем какие-то грандиозные планы по соблазнению, на самом деле, это звучит ужасно, но он видит, что Лиам пытается сказать, так что просто молчит. Может быть, в следующий раз. – Ладно, – говорит Лиам, немного улыбаясь. – Хорошо? – спрашивает Зейн, и Лиам тянется и целует его, вместо ответа. – Если ты хочешь... Я прервал нас, но мы могли бы... Я имею в виду. Моя кровать прямо здесь. Зейн ухмыляется и убирает руки от Лиама, и они поднимаются, успевая в это время поцеловаться еще шесть раз. – Шикарно, – говорит Зейн, упершись спиной в мягкий матрас Лиама. – Останешься здесь на всю ночь? Не просто в квартире, потому что ты застрял, а прямо здесь, со мной? – Это и был мой план, – говорит Зейн, ухмыляясь, и слова эхом отдаются у него в голове. Он думает, что останется так долго, сколько Лиам попросит.***
Утром он просыпается, а снег все еще идет, что значит еще один день отмененной работы. На экране телефона мигает сообщение от Луи: Если я еще раз когда-либо узнаю новости от Гарри, потому что Лиам сказал ему, нашей дружбе конец. (Я ГОВОРИЛ ТЕБЕ, МУДИЛА) Он закатывает глаза и показывает Лиаму, который признает, что Гарри следил за ним весь день, и говорит, что все, что он послал ему взамен прошлой ночью – очень счастливый смайлик. Зейн пишет Луи в ответ всего раз, и затем они отключают свои телефоны и остаются в постели. Весь день.