Breathe for me baby

*** «Стой, ты куда? Прошу, не уходи». Фраза, которую повторяет этот парень, уже автоматически срывается с губ. Каждый день он истерически молит незнакомца во сне не уходить. Сны, которые доводят до безумия, которые срывают крышу. Да и алгоритм уже давно разгадан и понятен, все, что меняется изо дня в день, так это время суток, когда Мин снова посещает волшебную страну. И днем и ночью, погружаясь в сон, он пробирается сквозь корявые сухие ветки деревьев, выбегает в чистое поле, где колосья выше его макушки, затем бежит сквозь него и попадает совершенно в другое место. Об этом «другом месте» Мин рассказывает лишь несколько фраз «Небо там ярко-голубое и повсюду бабочки, на краю непрочного берега, свесив ноги, сидит молодой кучерявый парень, а затем моментально скрывается от меня…». Друзья, что вечно приходили навестить Юнги, уже потеряли всякую надежду спасти его. Поэтому Мин теперь один. Один в своей холодной и темной комнате, что похожа на закрытую коробку. Его спрятали в этой упаковке, словно куклу, бесчувственную мертвую куклу, которая живет в своем мире. Соседи этого дома тоже поддержали инициативу с подобной кличкой, Юнги ведь действительно был, будто фарфоровый: аккуратные губки, похожие на бантик, телосложение, коему позавидовала бы любая девушка, только вот мысли в голове совсем нереальные, неживые. Его эмоциональное состояние спало до уровня нуля, а психическое вовсе вышло из-под контроля. В моменты припадков, все тело покрывается мурашками, а пальцы, впадая в истерию, цепляются за все, что попадается под руку, срывая ткань со столика. Весь дом становится свидетелем страшных звуков, что разносятся из его комнаты. Крики и страшный топот, который выбивает ритм одной восьмой, звуки ногтей на полу с привкусом крови. Бес, что проживает в квартире на третьем этаже, иногда вырывается на свободу. Затем звонок. И самого дьявола уже пытается усмирить парочка друзей. Полчаса. Час. Юнги снова спит. Снова в своем мире. *** Одна четвертая снотворного снова перестает действовать. В глазах туман, а голова словно битая. Так всегда. Раз разом Мин Юнги приходится переживать эти побочные эффекты, после истерий. Он с тяжестью приоткрывает глаза и видит все то, что натворил вчера: разбитая мамина ваза, что она прислала на Новый год, царапины на полу, которые остаются, после волны пронзающей боли, не заправленная постель и одеяло, что порвано в клочья. Юнги вплетается своими худыми пальцами в волосы и снова просит о том, чтобы это закончилось. Он собирается в клубок и сваливается на пол, ощущая щекой холодный пол. Парень свято верит, что все это закончится, когда он узнает того незнакомца, он точно нагонит его однажды и оставит столько оплеух, что тому хватит на всю жизнь, за все эти муки. «О, снова утро» проносится в голове. Наконец, зрение приходит в норму и может нормально фокусироваться на предметах. Поднимаясь, на свои корявые и слабые ноги, Мин задевает столик и тот переворачивается с грохотом на пол, раскидав все свое содержимое. «Ладно, не я сам упал, а то бы и вовсе не встал потом» снова у него в голове. Тяжело покашливая и нервно поправляя челку, парень ковыляет к зеркалу, где его встречает уже привычный друг. - Ну что, Мин Юнги,- в комнате стоит абсолютная тишина,- снова делов натворил, да? Почесывая затылок, он всматривается в зеркало и видит его, такого же, как он сам, только у собеседника почему-то синие мешки под глазами, да и волосы растрепаны, а на щеке вовсе многочисленные царапины. Мин с грустью проводит рукой по стеклу и со всей тяжестью снова опускается на колени. -Да, довел же ты себя, друг… Часы давно пробили двенадцать, но в его комнате это совсем не ощущалось. Все окна были занавешены темной дырявой тканью, потому только несколько избранных лучиков, на которых четко можно было разглядеть частички пыли, могли освещать данную «коробочку». Юнги лениво передвигается по комнате, хаотично раскладывая вещи по разным углам, да и какой толк убираться, если скоро снова «накроет» очередная волна. Он уже давно бросил затею жить как нормальный человек, оттого совершенно позабыл о реальном мире, о том, что существует за пределами его владений. Конечно, у него могли возникнуть мысли о жизни за окном, но страх очередного неуправляемого наката прямо на улице не позволял им воплотиться в жизнь. «Ха, телефон снова звонит…». Еле-еле переставляя одну ногу за другой и укутавшись в одеяло, Мин надвигается к несчастному столику, который не так давно перевернутым лежал на полу. Нащупывая пальцами свой допотопный телефон, он нехотя отвечает на звонок. Это снова звонит его старый и уже бывший друг – Чон Хосок. Как обычно пытается втереть Юнги какую-то небылицу, что жизнь дана не просто так и смысл в ней есть, что болезнь можно победить и зажить прекрасной жизнью, только вот нужно ли это? Пережив в голове парочку мыслительных процессов о сложности жизни, Мин безжалостно бросает трубку, оставляя своего «друга» наедине с монотонными гудками. Его уже не интересует реальность и друзья. Все что у него осталось это его несчастный мирок с незнакомцем внутри, который все никак не дает покоя. Он тянет Юнги, словно якорь на дно океана. Мин тонет в пучине соленой воды и захлебывается, не давая себя спасти. Да и спасать то некому, так думает Юнги. Игнорируя всех своих друзей, он пытается избежать проблемы и сложного пути в жизни. Выбирает путь труса и убегает куда подальше, все в ту же чащу леса, а потом в поле, а затем к берегу, а потом снова бежит за тем пареньком, все надвигается, надвигается, быСТРЕЕ, СКОРЕЕ, УЧАЩАЕТ ТЕМП И… снова просыпается. Так зачем ему это? Реальный мир? Может просто остаться в нем навсегда и перестать тоннами глотать колеса? Выбросить все проблемы в никуда, попрощаться со своим другом в зеркале и утонуть в воображаемом мире? Конечно, точно, это куда лучше, чем советы Хосока. Да. Так и нужно поступить. Глупый противоречивый самому себе парень. Он снова ложится в кровать, чтобы уснуть, как разносится нежданный стук в дверь и незнакомый голос. «Здравствуйте, вам тут письмо».