"Часть тебя..."

Сардоникс с детства ненавидела точные науки. Цифры напоминали о Конце Всего, а задачи смахивали на эльфийский. Цирк… Звучит таинственная мелодия, и все затихает. Зал смотрит на одно место, освещаемое гигантским софитом — на девушку, которая без особых проблем складывается в чемодан, и вылезает из него, проявляет чудеса пластики, демонстрирует глупой природе — не все живут по ее законам. Есть и очень симпатичные исключения. Но родители при слове «цирковое училище» начинали метаться, Перл падала в обморок, а Гранат отпаивал ее валокордином. После они проводили с ней воспитательную беседу на тему «Роль обучения в нашей жизни». Сардоникс знала, что родители абсолютно правы, знала, что в сто лет уже не встанет на мостик, знала, что может умереть в нищете, но… Как говорил Альбер Эйнштейн: «Только две вещи бесконечны: вселенная и человеческая глупость… насчет вселенной я не уверен». Сардоникс бежит по городу на встречу с Дымчатым Кварцем, или Смоки, как его в шутку зовут друзья. Он выступал как мастер йо-йо, и активно шел по лестнице успеха. Шел, в своей рваной майке со звездой, и джинсах того же свойства. Если не хватало на жизнь — он вытаскивал из кармана три йо-йо, и… ну, собственно, зарабатывал. У Сардоникс же все не ладилось — людей, выступающих в жанре «каучук», было больше, чем собак во Франции.* Денег никогда не хватало, а есть хотелось даже когда их не было. Иногда Смоки дурачился, пытаясь научить ее йо-йо. Сардоникс даже делала мини—успехи. Эх… Было бы так всегда — прятаться от всех неприятностей за спиной Кварца… Правда, для этого придется сесть на корточки… Но тема роста у Смоки — больная тема. Но когда Сардоникс думает о их будущем — то у нее в мыслях почему-то появляется старый цирковой фургон, и оттуда доносится вопль: -Сардоникс! Я убил паука! У нас сегодня пир!!!!! Девушка пугается, и начинает насвистывать кокой-то глупый мотив, приставучий до нельзя. Смоки тут же. Она походит к нему. Кварц пытается ее обнять, но она отстраняется. -Да не нужна мне эта операция!!!!!!!!!! — кричит Смоки. -А ты нужен мне здоровым и нормальным! -С тремя руками у меня открылось столько новых перспектив! НОМЕРА, КОТОРЫЕ НИКТО НЕ СМОЖЕТ ПОВТОРИТЬ! Ты понимаешь?! Сардоникс ссорится со Смоки. И знает, что никогда его не простит. Цирк ему важнее любимой девушки? Так получай же! -Доктор! У нас сложный пациент! Вы могли бы пройти в палату? -Конечно, доктор Махешваран. На кушетке лежит разбухший мужчина. Да, да, именно разбухший! Сардоникс вглядывается в лицо… Чуть не упав на ровном месте, женщина обходит кушетку, и убеждается в своей правоте. Да, это Смоки. -… вследствие чего ему требуется пересадка сердца, легкого и печени. — не обращая внимания на состояние Сардоникс вещала Махешваран. — донора не нашли, пациент безнадежен, как надоела статистика смертности… -Спасибо, доктор. Я сама тут разберусь. -Ну ладно… Всю ночь Сардоникс не спала. Она плакала и хохотала, бросалась на стены и свертывалась калачиком на грязном полу. А потом, обессилев, просто шептала ему на ухо: -Дурак, дурак, какой же ты дурак… Потом, решившись на что-то, она позвала доктора. -Сара… Мне кажется, донор есть. -Кто, черт возьми?! -Я. -Вы хотите толкнуть меня на преступление?????????????? -Да, именно так. Я бы сегодня покончила с собой, но тут вспомнила кое-что, и… В общем, не тяните резину. Пока девушка готовила инструменты, Сардоникс вспоминала себя, свои четыре руки, тот час, когда она услышала впервые слово «мутация», больницу, операцию, Смоки, боль, расставание, голод, страх… Глупый, но такой любимый… Прости меня, но суждено жить лишь одному из нас. Моя жизнь — никчемное страдание, а твоя, надеюсь, будет лучше моей. Эту жизнь я дарю тебе. Прости, если сможешь. Смоки открыл глаза. И тут же их закрыл. Рядом на тумбе была записка. «Теперь я часть тебя»