my gratification

Кондитерский крем заполнял мешочек из пергамента, затем образовываясь в красивые узоры. Бён Бэкхён работал в маленьком магазинчике сладостей, где был одновременно поваром и продавцом. В таком скоростном мире выпекать булочки и торты казалось полным безумием, но Бэкхён любил свою работу. Как и любил старое крошечное помещение бывшей квартиры, удачно отделанное под булочную. Витрина привлекала аппетитными кексами и пирожными, а винтажная вывеска "Baek's bakery" навевала ностальгию, возвращая во времена безмятежного детства, когда запах свежеиспеченного хлеба являлся чем-то очень ценным и родным. О Сехун спешил домой после тяжёлого учебного дня, весь погружен в свои мысли, заслонившись от всего мира маленькими наушниками. Вполне естественно, что парень был жутко голоден, а запах сладостей из уличного магазина просто сводил с ума. Звук дверного колокольчика мягко оповестил хозяина о новом клиенте, но отвлекаться от взбитого крема Бён не стал. На Сехуна сразу повеяло приятным теплом - теплом разогретой духовки и приветливой улыбки продавца. О был поражен выбором, в голове не укладывалось, как этот хрупкий паренёк успевал сделать за день десятки разнообразных булочек, сочных фруктовых тарталеток, яблочных и вишневых штруделей и изысканных тортов. Наконец выбрав пару кексов и шоколадный бисквит, парень подошёл к кассе, где его сокровища бережно запаковали в бумажный пакет чьи-то такие изящные руки. - С вас 2000 вон. - Большое спасибо, - быстро произнёс Сехун, оставив после себя лишь тонкий аромат духов и звон колокольчика. Наконец-то добравшись домой, уставший О поставил греться чайник и аккуратно разложил купленные лакомства. Чайный пакетик хаотично окрашивает кипяток в нежно зелёный, а запах жасмина разносится по всей кухне. Кусочек бисквита уже откушен, и О сознаётся, это лучший бисквит, который он когда-либо ел. Мягчайшее тесто, в меру пропитанное спиртным, буквально возносит Се на седьмое небо какого-нибудь кулинарного рая. Дни быстро проносятся мимо, как и прежде, но в жизни О Сехуна теперь чуточку больше размеренности, такой приятной лени, когда он тихо и медленно бродит по кондитерской Бёна, тайно наблюдая за трудящимся кулинаром. Его руки профессионально нарезают фрукты на прозрачные пластинки, а родинка на большом пальце кажется чертовски привлекательной. Когда Бэк роняет капли сливочного крема и слизывает их с пальца, абсолютно не придавая этому значения, у Се просто сносит крышу. И от чего он только стал таким впечатлительным? "Я думаю, этот кондитер сам имеет довольно изысканный вкус. Его кожа кажется нежнее молочного шоколада. Маленькие родинки на шее и руках теплее горячего какао. Чуть сомкнутые веки мягче клубничного суфле. А губы налиты соком спелой вишни. Но его глаза порой пьянят куда сильнее ликёра, а радужка цвета жареного фундука. Горячего, обжигающего". Сехуну так невероятно сильно хотелось это попробовать, прочувствовать, окунуться в сладкое наслаждение. Он больше не мог это контролировать. В следующий свой визит О не церемонился с выбором, схватил булочку со смородиной и бодро направился к кассе. Бён как раз распределял малиновое пюре по поверхности пирога и имел неосторожность замазать уголок рта, пока пробовал его на вкус. Ох, лучше бы ты был аккуратнее, Бён Бэкхён, лучше бы был аккуратнее. Сехун указывает пальцем на замазавшийся уголок, а хён искренне недоумевает, мол "Где?". Через мгновение он чувствует, как тёплый язык Се старательно слизывает малиновый вкус с его пухлых губ. А потом всё идёт наперекосяк, туда же куда и малиновый пирог. Эти два человека оказываются не на шутку голодными. Сехун был падок на сладость, а Бён - на терпкость. Терпкость этих потрясающих духов Се, которые уже не первый раз сводили его с ума. Бэкхён был искусным поваром, а поэтому не менее искусным любовником. Мягко, но прочно завязав глаза О, Бэк решил доставить им особое фруктовое удовольствие. Он надкусил спелый персик, что сразу стал сочиться липко и сладко по его тонким пальчикам, после чего стал водить плодом по горячим губам Сехуна, оставляя на них яркую дорожку персикового сока. Се умирал от этого вкуса, от холодных пальцев Бэка, что небрежно размазывали блеск по пухлым, жаждущим большего, губам. О начал жадно облизывать его пальцы, громко причмокивая, будто вкушая самый потрясающий десерт на свете. Запах сладости и предвкушения заставляли обоих поверить в это особое любовное искусство. Младший тихо стонал, прося ещё. Он хотел узнать вкус Бэкхёна. Кожа-топлёное молоко томилась в жарких поцелуях с ароматом корицы и кардамона, воссоздавая идеальное блюдо. Глаза Бэкхёна были затуманены густым страстным запахом, а Сехун купался в шоколадной неге, что окутывала так тепло и сильно. Десятки родинок хёна не остались без внимания, как и не остаются без внимания такие редкие, но ценные орехи в плитках шоколада. Снова облизав сладкие пальцы, Сехун позволил соединиться им со своим собственным природным вкусом. Бэк медленно трахал Сехуна пальцами. Так медленно, как мёд стекает тягучей золотой струйкой. Медленно, но до безумия приятно. А Сехун стонал так, словно взбитые сливки опускаются на горячий кофе - мягко, звонко, желанно. Элегия вкуса и удовольствия, запаха и любви возвышали высоко над миром смертных, раздвигая границы допустимого, расширяя рамки возможного. Сегодня кондитер из булочной приобрёл вкус чёрного шоколада с острой ноткой чилийского перца. А занятой студент О Сехун стал мягче сливочного сыра и нежнее кокосового молока.