* * * * *
После той ночи они потеряли друг друга из виду. Очень скоро стало понятно, что люди не смогут безболезненно принять в свой мир Эво. Пришлось скрываться. Учёные разработали способы распознавать Эво среди обычных людей. Задерживаться на одном месте надолго было опасно. И Питер кочевал. От одной съёмной квартиры к другой. От одной больницы, в которых он работал медбратом, к другой. Из одного города в другой. За целый год подобной жизни он почти одичал. При малейшем признаке разоблачения срывался с места и бежал. Закончить жизнь в лаборатории по изучению Эво его совсем не прельщало. За семью он не боялся. Деньги матери спасут её от любой угрозы, как и Хайди, Саймона и Монти*. А у дочери Нейтана есть Ной. Лучший отец, каким брату никогда не дано было стать. Он не даст глупого ребёнка в обиду. По крайней мере, Питер так считал. Пока одним солнечным утром его неспокойный сон не был прерван настойчивым сигналом вызова. Питер проснулся в поту, с липнущими к телу влажными простынями. Ему снился обычный кошмар: падающая с колеса обозрения Клэр, которую он пытался поймать. Одна часть его подсознания знала, что столкновение с землёй ей бы не навредило, но другая часть, которая была намного убедительней первой, кричала, что племянницу необходимо спасать. Если он будет стоять в стороне и смотреть, произойдёт нечто ужасное: она умрёт. И его семья станет меньше ещё на одного человека. Поймать её у него не получилось ни разу. Разбудивший его звонок был с неизвестного номера. Питер сбросил. Номер вызывал его снова. Палец Питера уверенно нажал «отмена». После десятка несдающихся звонков, Питер капитулировал. Тяжко вздохнув, предчувствуя неприятный разговор, он поднёс аппарат к уху. Звонил Ной Беннет. Говорил спокойным, чётко поставленным голосом агента-киллера Компании. Но Питер отчётливо слышал тщательно замаскированные нотки страха в потоке слов. Клэр ушла от Ноя. Давно, многие месяцы назад. Они рассорились, так как Клэр не чувствовала за собой вины за происходящее. Она считала, что это рано или поздно должно было произойти. И не желала навязчивой опеки приёмного отца. Все эти месяцы он старался выйти с ней на связь. Но она ушла в подполье, как и все Эво. В отчаянии, Ной после долгих поисков раздобыл номер Питера. - Прошу тебя, найди её, - умолял Беннет. – Помоги ей. Я должен знать, что рядом с ней кто-то родной. Питер не мог отказать. Всё-таки она была его семьёй. Напасть на след Клэр и вправду оказалось непросто. Прятаться у Питера получалось намного лучше, чем искать. Клэр могла быть где угодно и под любым именем. Самостоятельно ему не справиться с этой задачей. Питеру был нужен тот, кто мог помочь ему в этом непростом деле. Выйти на связь с Майком Сандерсом** было нелегко. Террориста-Эво, как его называли правоохранительные органы людей, искала половина страны. Сам себя «террорист» называл как обычно – Бунтарём. В данной обстановке прозвище было как никогда уместно. Весь его «терроризм» заключался в освобождении взятых под стражу людьми Эво. Не счесть, скольких несчастных и напуганных он и его ребята высвободили из зловещих лабораторий. Купив баллончик с красной аэрозольной краской, Питер пришёл на самую оживленную площадь. Нашёл камеру, написал перед ней на асфальте «Я - Эво», уселся рядом и стал ждать. Ждать пришлось недолго. Минут через десять свободное пространство вокруг него заполонили ребята из отряда быстрого реагирования. У всех при себе были шокеры, резиновые дубинки и противоударные щиты из поликарбоната. Некоторые были вооружены внушительней. Кольцо вокруг спокойно сидящего на газоне Питера сомкнулось. Петрелли не сопротивлялся. Его усадили в полицейский броневик. Не хотелось попасть в цепкие лапы правительства, но иного способа привлечь к себе внимание Бунтаря Питер не знал. И Сандерс не заставил себя долго ждать. Едва броневик выехал в менее людные районы города, как на него напал отряд Бунтаря. Эво-металлокинетик подняла в воздух пятитонный транспорт как игрушку, шутя сорвала с петель двери и крикнула слегка ошарашенному Питеру: - Торопись! Его не надо было уговаривать. Было высоковато, но приземление вышло достаточно мягким. В Эво полетели пули. Девушка охнула, стараясь остановить все снаряды, но не успела. Второй Эво, прыщавый мальчишка-подросток, среагировал намного лучше. Пропущенные девушкой пули увязли в невидимом барьере из воздуха, воздвигнутом по мановению его рук. - Скорее же! – рявкнул на Питера третий – дюжий мужчина. И, не дожидаясь ответной реакции, сгрёб Петрелли в охапку. – Бунтарь за свободу Эво! – прокричал он в сторону нервничающих людей в броневике. Чего не сделаешь ради семьи. Питер очень надеялся, что Сандерс поможет ему найти Клэр.* * * * *
Как ни странно, люди Бунтаря не спешили радоваться присоединению к ним нового собрата-Эво. На глаза Питера легла плотная тёмная повязка, а наручники с него снимать не спешили. Ответом на многочисленные вопросы Петрелли вроде: «Куда мы направляемся?», «Смогу я увидеть Бунтаря лично?», - было упорное молчание. Несколько раз они сменили транспорт, чтобы сбить преследователей с хвоста. Наконец, при очередной остановке Питера не пересадили в новую машину, а привели в прохладное и, судя по запаху, абсолютно нежилое помещение. Ситуация начинала нервировать. Кажется он нарушит обещание данное Ною. Скорее всего эти странные ребята просто прикончат его в этом месте. Куда его привели? Заброшенное здание? Склад? Повязка и наручники так и были на нём. Громила довольно грубо втолкнул спасённого пленника в какое-то помещение. Питер споткнулся о невысокий порог и растянулся на грязном полу. Дверь за ним захлопнулась, в замке провернулся ключ. Замечательно. Спустя какое-то время Питер исхитрился стянуть повязку с лица. Он находился в тёмном тесном помещении, без единого окна. Оно походило на камеру. Или чулан. Силой, которую Питер скопировал до этого, была невидимость. Полезная штука конечно, но не в данной ситуации. Но, когда его везли сюда, он украдкой прикоснулся к чьему-то колену, очень сильно пожелав перенять способность этого Эво. Стоило проверить, что ему досталось на этот раз. Питер чуть не завопил в голос от радости, когда металлические браслеты соскользнули с его рук. Металлокинез. Он уже начал примериваться, как именно устранить последнее препятствие между ним и свободой – металлическую дверь, - как услышал торопливые шаги, приближавшиеся к месту его заточения. А также голоса. Один из них, принадлежавший подростку, ещё не превратившийся в мужской, периодически давал «петуха». Второй, который Питер не мог не узнать, был очень сердит. Голоса спорили, и совсем скоро Петрелли мог расслышать, что предметом жаркого спора был именно он. - Откуда нам знать, что он не работает против нас? – сердился подросток. – Он может привести к нам правительство! Я не могу так рисковать людьми, которые на меня надеются! - Очнись, Майк! – кричал женский. – Это же Питер! - И где он был всё это время? Почему не присоединился к нам? - Может, сейчас он делает именно это! – Спор шёл уже за самой дверью. Питер затаил дыхание, ожидая консенсуса. – А вообще, почему бы нам просто не спросить всё у него? Замок со скрипом провернулся и давно несмазанные петли отворились с чудовищным скрежетом. Яркий свет ударил по глазам, заставляя Питера зажмуриться и сморгнуть навернувшуюся слезу. В снопе ослепляющего света стояла низенькая женская фигура со светлыми волосами, нимбом взметнувшимися вокруг головы хозяйки. - Питер, - улыбнулась ему девушка. - Клэр, - не мог не улыбнуться ей в ответ Петрелли.* * * * *
Сандерс вначале воспринял появление Питера в его команде с настороженностью. Бедному ребёнку пришлось очень быстро повзрослеть, иначе бы он не смог успешно справиться со своей задачей – обеспечить выживание Эво. С задачей, которая была не под силу большинству взрослых. Питер был очень рад, что у них есть Майк. Конечно, он не мог руководить большой группой Эво один. Бунтарь собрал вокруг себя людей, которым доверял. Среди них была Клэр. Принимать сложные решения и командовать блондинка умела и любила. Что важнее всего, она стала для Эво своеобразным символом, после того как в тот памятный вечер в Центральном парке раскрыла свои способности перед толпой ошеломлённых журналистов. Она была символом борьбы и действия. Хватит скрываться и терпеть! Хватит чувствовать себя несчастными и одинокими! Её любили и ненавидели. Питер даже начал гордиться своей племянницей. Вскоре к доверенным лицам Бунтаря причислился и Питер. В какой-то момент Сандерс сам для себя решил, что этому Петрелли можно доверять. Питер подозревал, что без вмешательства Клэр дело не обошлось. Впрочем, всё, что он в основном делал – сидел с Клэр в конспиративной квартире. После того как она на весь мир объявила, что является Эво, люди начали её узнавать. Правительство же давно подозревало в связи с Бунтарём. Наравне с ним она была самой разыскиваемой Эво в Штатах. Так что большую часть времени приходилось, как ей это ни не нравилось, сидеть взаперти. Как мог, Питер старался скрасить её дни. Часто ему приходилось терпеливо выслушивать невероятные идеи Клэр по ассимиляции Эво с обычными людьми. - Я Мартин Лютер Кинг*** для Эво! – возбуждённо убеждала она покорно кивающего Питера. – Вместе мы в конце концов добьёмся равного ко всем отношения! В целом, жизнь Питера стала лучше. Он обрёл в ней цель и стал менее напряжён. Теперь о приближении людей его информировали ранее, чтобы они с Клэр могли покинуть ставшее небезопасным место. Он наконец признал, что всё это время был зол на Клэр и винил её в происходящем между людьми и Эво. Но теперь понял, что рано или поздно это в любом случае произошло бы. Охота на Эво шла и раньше, просто теперь всё это происходило гласно. Питер простил Клэр, и этот груз больше не отравлял его существование. Поначалу всё действительно шло как нельзя лучше. Но потом что-то стало неуловимо меняться. Питер так и не смог дать себе ответ – когда именно это произошло. Просто вдруг он стал замечать, что Клэр больше не тот ребёнок, каким он запомнил её с их первой встречи. Маленькая чирлидерша в нелепой форме со слишком короткой юбкой превратилась во взрослую женщину. Глядя на то, как к ней прислушиваются взрослые люди, Питер осознал, что племянница стала тем, кого нужно воспринимать всерьёз. Как жаль, что они не были близки так, как могли бы, расти она в семье Петрелли. В один момент он понял, что может быть спокоен только когда она рядом. Так он был уверен, что с ней ничего не случится, и она не наворотит дел. Впервые за долгое время Питер убедился в том, что всё ещё способен смеяться, когда заскучавшая взаперти Клэр достала алкоголь и, напившись, решила соорудить на голове безмятежно спящего дяди причёску. В итоге Питер стал похож на трансвестита, нарядившегося на Хэллоуин ежом, а парнишке-Эво, который был неравнодушен к племяннице Петрелли, надолго запретили приближаться к Беннет. Юный бутлегер был расстроен тем, что его первая влюблённость встретила такие преграды. Он любил её смех, любил слушать нескончаемые истории из прошлого и мечты о будущем. Любил как она хмурится, когда недовольна чем-то. Между аккуратных бровей залегала сердитая складка, которая давала знать, что капризная блондинка добьётся своего. Все недостатки и достоинства упрямой девушки вызывали в душе Питера радость и счастье. Как только Питер понял, что в его душе творились непозволительные вещи, то пришёл в ужас. Вначале он искренне считал, что симпатия, которую он испытывал к Клэр - не больше чем нежные чувства старшего родственника к младшей. Но вскоре его тело дало знать, что эти чувства отнюдь не столь невинны. Питер не мог позволить себе совершить что-то непоправимое. Да простят его Ной и Клэр, но находиться рядом с дочерью брата он больше не мог. Майк расстроился из-за его ухода, а Клэр, чей характер был изрядно испорчен вынужденным заточением, устроила настоящую женскую истерику с битьём посуды и обрушением на его голову неудержимого потока ругательств. Больше всего в этот момент Питеру хотелось обнять рыдающую девушку и осторожно поцеловать эти пухлые, капризно изогнутые губы. Попробовать на вкус её слёзы. Но именно эти мысли заставили его уйти прочь как можно скорее.* * * * *
И снова потянулись дни, наполненные паранойей и сумрачным настроением. Только в этот раз все было куда хуже, чем до дней, проведённых с Клэр. Раньше он считал, что не лишён недостатков, но в целом, неплохой человек. Сейчас же с ним было знание, что в его душе есть место тёмным, запретным, грязным желаниям. Новый он, чьи фантазии постоянно вертелись вокруг дочери брата, поверг Питера в шок и отвращение. Петрелли никак не мог смириться с тем, что его природа ничуть не лучше природы того же Сайлара. Безумная, отталкивающая. Он надеялся, что если не будет видеть Клэр, то вскоре сможет избавиться от неподобающих мыслей о ней. Но время шло, дни плавно перетекали в недели и месяцы, а его сны всё так же были наполнены смехом Клэр, её запахом, улыбкой и звонким голосом. Спасала лишь напряжённая работа в экстренной больнице, наполняющая организм адреналином, и вышибающая из головы лишние мысли. Поэтому он стал всё чаще брать несколько смен подряд, проводя на работе до двух суток без сна, пока начальство не выгоняло его отсыпаться. Приходя домой и не раздеваясь валясь на кровать, мгновенно забываясь, во снах он снова видел Клэр. Наваждение не желало отступать, отнимая у Питера все силы на борьбу с ним. Наоборот, становилось всё хуже. То, что происходило во снах, заставляло Петрелли просыпаться в липком подростковом поту и бежать под спасительные тугие струи холодной воды, на время смывавшие с него грязь ненормальной похоти. Но лишь на время. Майк продолжал держать с ним связь, не скрывая, что надеется на возвращение Питера. Эво, способные вести за собой остальных Эво, сейчас были необходимы. Но Питер не мог позволить себе встретиться с Клэр снова. Через несколько месяцев после его ухода Майк сообщил, что Клэр ослушалась его советов и ушла из группы, оборвав все связи. Уход Питера очень сильно повлиял на неё. Она считала, что все родные бросили её. Приёмный отец, не согласный с её мнением. Приёмные мать и брат, не принявшие её сущность. Бабушка, которая никогда не относилась к ней благосклонно, а воспринимала лишь как досадное несмываемое пятно грязи на безупречно чистом полотне её богатой семейки. И дядя, ни с того ни с сего, не объясняя причин своего решения, бросивший её в заботливой тюрьме Бунтаря в одиночестве. Для неё это было слишком. Никто не знал, где она скрывалась теперь. Питер разрывался между настойчивой потребностью найти её и узнать, что с ней всё в порядке, и криком здравомыслия, призывавшем держаться подальше от Клэр. В конце концов, здравомыслие победило. Питер считал, что он намного опасней для племянницы, чем неблагосклонный для Эво новый мир. Оставалось лишь молиться, чтобы беды обходили её стороной. Наверное, так бы он и доживал свою жизнь в одиночестве, мучимый демонами, заполонившими его сознание, если бы не настойчивый стук в дверь одним не очень добрым ночным часом.* * * * *
После очередных, особо напряжённых суток в больнице Питер пришёл в съёмную квартиру, в которой жил уже почти месяц, упал на кровать и мгновенно уснул. В последнее время в жизни всё стало более-менее налаживаться. На новом рабочем месте начальство знало, что он Эво, но согласилось принять на работу. Настороженное наблюдение с их стороны было ничем по сравнению с внутренней свободой от того, что не приходилось скрывать свою сущность. Настроения людей начали медленно, неохотно склоняться в сторону принятия сосуществования с Эво. Через пару месяцев даже должен был состояться грандиозный саммит, доказывающий, что людям можно и нужно относиться к Эво лояльней. Питер слышал краем уха, как об этом судачили медсёстры в больнице. Но самое важное – он стал всё реже вспоминать о Клэр. Возможно, его молитвы были услышаны и нездоровое влечение к дочери старшего брата начало идти на убыль. Неизвестно, сколько часов он проспал. Самому Питеру показалось, что он только прикрыл глаза, как в его сон ворвался раздражающий стук. Питер решил притвориться, что его нет дома. Стучавший сдастся и уйдёт. Но он не сдавался. Когда назойливый звук согнал с него последние обрывки сонливости, взбешённый Питер яростно сбросил с себя покрывало и резко распахнул тонкую входную дверь, покрытую облупившейся от старости краской. С поднятым в воздух кулачком, готовым снова стучать по двери, за порогом стояла его личная Ева. Женщина, искушающая к сладкому, запретному греху одним своим существованием. - Клэр, - поприветствовал он её холодно, жадно изучая образ. Она изменилась. Будто стала ещё ниже. Лицо опухшее, измученное. Потрескавшиеся от сухости губы, будто её мучила жажда. На смену вызывающе обтягивающим идеальные женские формы одеждам, пришли бесформенные свитер и свободные спортивные штаны. Но самым бросающимся в глаза изменением был большой, просто огромный для такой маленькой девушки, живот. Петрелли, кажется скоро ты станешь двоюродным дедом. - Питер, - разлепив пересохшие губы, едва слышно прошептала она. Ночная гостья смотрела на него так, что Питера невольно охватила нервная дрожь. Внимательный взгляд изучал его, как если бы он был жертвой, которого из засады жадно разглядывал хищник, предвкушая трапезу. Стало неуютно. - Проходи, - отодвинулся он в сторону, пропуская племянницу в свои скромные апартаменты. - Спасибо. – От голубых глаз было некуда деться. - Когда срок? – кивнул Питер на живот Клэр, желая отвлечь её внимание от себя. - Скоро, - кратко ответила она. Вновь вошла в его жизнь, и не оставила до самого конца.* * * * *
Питер считал, что если ад существует, то в нём для него был отведён специальный котёл, по соседству с котлами для Сайлара и Салливана. Потому что он совершал непоправимое, знал, что мерзок и тем не менее наслаждался своим грехом до конца, не пытаясь остановиться. Вначале он старался убедить Клэр вернуться к Ною. Никто кроме него не мог позаботиться о ней в столь деликатном положении должным образом. Но она быстро заставила его передумать. Подошла, приложила к его губам тонкий палец. - Тссс, - шепнули её губы. По телу Питера будто пустили заряд электричества. Он не мог шевельнуться, не желая прервать контакт. - Я останусь с тобой. Питер не верил своим ушам. Она приподнялась на цыпочки и мягкие губы, о которых Питер так долго мечтал, осторожно соприкоснулись с его приоткрытыми от удивления губами. Он с трудом заставил себя не отвечать на поцелуй. Но прервать его было уже выше сил. Питер наслаждался вкусом и ощущениями, возникающими в теле. Он сошёл с ума. Она отодвинулась от него и паника охватила его тело, веля схватить и не отпускать, не дать Клэр шанса сбежать. - Пожалуйста, не гони меня, - жалобно прошептала она, заглядывая в его душу. - Никогда, - прошептал он в ответ, наконец сдаваясь. Они оба сошли с ума. Они будто не могли перестать прикасаться друг к другу. Целовались как подростки – долго, жадно, упиваясь ощущениями. Питер любил гладить её тело, покрывавшееся под его тёплыми пальцами мурашками. Любил тихие стоны, которые она издавала, когда он ласкал её груди. Они не совершали самого непоправимого, так как Клэр совсем скоро должна была родить, радостно фантазируя, как назовёт детей и какими силами они будут обладать. Но даже без этого они были ближе некуда. Секс мало что изменил бы. Они любили друг друга.* * * * *
Питер уговорил Клэр помириться с Ноем. Тот самый саммит,**** о котором так много говорили, должен был пройти в Одессе, родном городе Клэр, в котором сейчас, насколько он знал, находился Беннет. Она сдалась. Они отправились в дальний путь. По дороге ей стало плохо. - Схватки, - сквозь стиснутые от боли зубы ответила она обеспокоенному Питеру. До родов оставался ещё месяц, но как это часто бывает, близнецам стало тесно в утробе намного раньше. Едва дотерпев до конечного пункта, он повёз её в ближайшую больницу – святого Иуды. - Клэр Беннет, двадцать четыре года, срок – тридцать две недели. Открытие шейки полное, - бесстрастно перечисляла данные осмотра женщина-врач своему коллеге мужчине. - Берём её в роды, - кивнул тот в ответ. Питер обезумел от тревоги. Он знал, что его девочка бессмертна. Но ведь и Адам Монро обратился в пыль. - Я люблю тебя, - улыбнулась сквозь боль Клэр, отпуская его пальцы. Санитары покатили каталку с её миниатюрной фигурой прочь. - Вам туда нельзя, - остановила его медсестра, перекрывая путь в оперблок. – Ждите вестей тут. - Я должен быть рядом! – В отчаянии вцепился в волосы Питер. – Я обещал ей! - Постарайтесь успокоиться, - смягчилась женщина, глядя на его тревогу. – У нас работают опытные врачи. Они сделают всё, чтобы роды вашей жены прошли успешно. Питер дёрнулся, как от пощёчины. Не жены. Роды длились восемь часов. Всё это время Питер проторчал в холле, приказывая себе успокоиться. Наконец, навстречу ему вышел врач, на бледном посеревшем лице которого было написано искреннее горе. Слова сопереживания ничем не могли помочь. - Она просила передать вам это, - протянул ему доктор скомканную бумагу. – Ваши дети живы и здоровы. Хотите увидеть их? Губы Питера искривились в едкой горькой улыбке. - Это не мои дети.* * * * *
Промозглый осенний ветер упрямо заползал за ворот плаща, заставляя замёрзшее тело биться мелкой дрожью в бесплодной попытке согреться. Трепал отросшие, давно не мытые пряди волос, задорно отбрасывая их на глаза. Но Питер словно не замечал этого. Он не знал, как долго сидит в одной позе, почти не шевелясь. Может пару минут, может несколько часов. Внешний мир давно перестал его волновать. Одинокая фигура примостилась на краю крыши одного из зданий Манхэттена. Того самого Манхэттена, с которого начался конец. Питер терпеливо ждал, бездумно разглядывая мокрый грязный асфальт, раскинувшийся в нескольких десятках метров ниже. Наконец, далёкий гулкий звук вернул осмысленность его взгляу. В позе Питера ничего не переменилось, но было очевидно, что то, ради чего он мёрз ноябрьской ночью на крыше старого многоэтажного здания, вот-вот произойдёт. С каждой секундой звук усиливался и стало понятно, что это торопливые тяжёлые шаги, нёсшие своего обладателя по пожарной лестнице вверх – навстречу Питеру. В душе поднялись давно похороненные чувства – злость, горе, отчаяние, - дикий коктейль, способный убить даже самого молодого и пышущего здоровьем человека. Питер пока держался, но они оставили на нём свою смертную печать. Ещё полгода назад он выглядел абсолютно здоровым тридцатилетним мужчиной, не пренебрегающим физическими нагрузками, а теперь превратился в тяжелобольного. Отощавшее тело с выпирающими ключицами и рёбрами; серая, с нездоровым оттенком кожа; лихорадочный блеск в глазах; заострившиеся черты лица. Что-то медленно, но верно убивало его и создавалось впечатление, что Питер перестал с этим бороться, смирившись со скорым концом. Наконец шаги раздались прямо за его спиной. Тёмная фигура замерла на мгновение, изучая сгорбленный силуэт Питера, продолжавшего буравить взглядом землю далеко под ногами. Затем обладатель тяжёлых шагов решительно приблизился к Петрелли и уселся рядом, копируя его позу. - Давно не виделись. – Наконец нарушил затянувшееся молчание подошедший мужчина. – Рад встрече. - Не могу сказать того же, - просипел в ответ Питер, с усилием разлепив сухие губы. Собеседник хмыкнул. - Зачем же ты тогда так долго и упорно искал меня? – Цепкий взгляд собеседника внимательно изучал образ Питера, отчего Петрелли стало неуютно. Надо поскорей покончить с этим и уползти в свою конуру – помирать, словно старый больной пёс. Эта встреча была последней миссией в этой жизни, которая не давала растерзанной душе уcпокоиться. Чтобы исполнить её, Питеру пришлось активизировать все связи, всех людей Бунтаря, рывших носом землю в течение долгих месяцев в поисках этого неуловимого Эво. - Выглядишь не очень хорошо, - сменил тему собеседник, не дождавшись ответа Питера. - Вирус Шанти,***** - всё же решил дать ответ Петрелли. – Компания вывела новый штамм. Активисты против Эво заразили толпу на митинге пару месяцев назад. Мне осталось недолго. Слова Питера, по-видимому, поразили собеседника. Он глядел на него, не произнося ни слова. И всё же не предпринимал попытки увеличить расстояние между ними. - Так зачем ты искал встречи со мной? Хочешь заразить? – В голосе собеседника не было гнева или осуждения. Любопытство, одно наивное любопытство. – Насколько я помню, мы расстались на дружеской ноте. Конечно, приятелями нас назвать сложно, но… - Это было слишком давно, - перебил его Питер. – Многое успело измениться за эти годы. Собеседник замолк. Они так и сидели – бок о бок, изучая отливающие серебром лужи. - Впрочем, я не хочу тебя заражать, - нарушил молчание Питер. – Мне всё равно, что с тобой произойдёт. Я должен передать сообщение. Собеседник обратился в слух. Его взгляд, устремлённый к Питеру, изрядно раздражал. По щеке, обращённой к тёмному силуэту, будто водили опахалом пера, щекотя нервы Петрелли. - Она надеялась, что я не догадаюсь, что Хаммер****** – это ты, - горько усмехнулся Питер, непроизвольно дёргая щекой, пытаясь согнать с него досадное ощущение. – Как будто среди наших общих знакомых есть другие любители говорящих псевдонимов. - В этом дивном новом мире псевдоним для таких как мы – жизненная необходимость, - так же горько усмехнулся собеседник, наконец отводя от Питера назойливый взгляд. - Помнится, когда-то ты был только рад выйти из тени, - задумчиво произнёс Питер, вспоминая давние события. Они приходили к нему с трудом, будто произошли в прошлой жизни, которую он забыл после перерождения. - Ты сам сказал: многое изменилось, - откликнулся собеседник. Двое мужчин вновь надолго замолкли, думая каждый о своём. Неутомимый ветер всё так же трепал их одежду и волосы, затянув протяжную заунывную песню. - Так как она? – сдался мужчина. Питер неприятно удивился, обнаружив что взгляд и голос собеседника стали умоляющими, почти щенячьими. - Раз тебе так интересно, мог сам разузнать, - буркнул Питер, отворачиваясь. Желание встать и уйти стало невыносимым. Но желание проститься со своим бренным телом без груза невыполненных обязательств перевесило, заставляя его оставаться на месте. - Я дал ей обещание не преследовать. – В голосе мужчины слышалась давняя обида. Это открытие также неприятно поразило Питера, заставляя сморщиться – будто лимон надкусил и кислые брызги залили нёбо и язык, затопляя вязкими слюнями рот. - Она мертва, - коротко ответил Питер, не жалея чувств собеседника. Потрясённое молчание, повисшее в морозном ночном воздухе, можно было осязать. Настала очередь Питера внимательно наблюдать за выражением лица собеседника. Оно побледнело, вытянулось, взгляд стал потерянным. Питер впервые за долгие месяцы ощутил удовлетворение. Да простят его боги всех религий, но наблюдать за горем человека, принёсшего, пусть ненамеренно, столько горя ему, было непростительно приятно. Питер почувствовал себя немного отомщённым. Будто весь груз боли и страданий, которые он нёс всё это время, разделился надвое. Стало легче физически. Съедаемое вирусом Шанти тело почувствовало душевное облегчение хозяина и расправило плечи, сбрасывая с них половину тяжести. - Как… - Судорожный вздох, будто слова душили своего хозяина. – Как это произошло? Питер впервые за вечер улыбнулся. Со стороны это выглядело как нервный тик – угол рта дёрнулся, на лице застыла непроницаемая маска. Но в душе Питер смеялся и вновь летал. Скоро он умрёт, а все эти события, убившие его задолго до заражения на памятном митинге, больше не причинят боли. Зато будут мучить его – первопричину всех несчастий и бед Питера. Да воздастся каждому по делам его. - Она умерла во время родов. Тринадцатого июня. Родила двух здоровых близнецов-Эво и умерла. Собеседник лишился дара речи, стараясь осознать услышанное. Скорее всего, судя по его потрясённой реакции, он даже не знал, что она была беременна. Но они оба не сомневались, что именно он отец близнецов. - Она просила рассказать тебе о них. - Где они сейчас? – Зараза, морально убивавшая Питера после смерти племянницы, передалась тому, кого она назвала Хаммером. Это можно было прочесть по безумию, мечущемуся в его загнанном взгляде. - Их забрали Ной и моя мать. Я не имею понятия, где они сейчас. Собеседник будет их искать. До последнего. Почему-то Питер был уверен в этом. Встал с твёрдого холодного бетона, служившего ему сидением долгие часы, отряхнул складки на жёваных грязных брюках, развернулся и пошёл прочь, оставляя у края крыши сгорбленную несчастную фигуру собеседника. Бросил на прощание через плечо, не оборачиваясь: - Счастливо оставаться, Гэбриел. _________________________________________ *Если кто вдруг запамятовал, жена и сыновья Нейтана Петрелли, старшего брата Питера. **Майк Сандерс - вундеркинд, владеющий технопатией — способностью манипулировать электронными приборами силой мысли, для чего ему необходимо касаться их. В 4-м томе скрывался под личиной хакера Бунтаря. ***Мартин Лютер Кинг - самый известный афроамериканский баптистский проповедник, яркий оратор, лидер Движения за гражданские права афроамериканцев в США. ****Саммит в голоде Одесса, штат Техас, организованный для примирения людей и Эво, прошёл 13 июня 2014 г. Закончился масштабным террактом с большим количеством жертв, в котором были обвинены Эво. *****Вирус Шанти - заболевание, которое поражает нервную систему людей-Эво. Имеет несколько штаммов, некоторые из которых смертельны. Шанти Суреш, сестра Мохиндера Суреша, первая известная жертва. ******Хаммер - биологический отец близнецов Томми-Нейтана и Малины, фигурирует в комиксах "Герои. Эволюция", описывающих события между последним сезоном "Героев" и сериалом "Герои. Возрождение". 16.10.-20.10.2016 г.