Несостоявшийся мятежник

Оллария. — Если бы не отсутствие южного загара, я бы решил, что вы вернулись из Кэналлоа, — заявил Рокэ при виде оруженосца, устало ввалившегося к нему в кабинет. «Скоро Надор станет едва ли не популярнее, чем Кэналлоа, — Ричард словно услышал Оскара фон Ройенталя. — Ваши горы прекрасны, и их должно увидеть как можно больше людей. Морской климат Кэналлоа полезен далеко не всем, кто хочет отдохнуть от столичной суеты». — Я был в Надоре, монсеньор. — Юноша, вы ли это? — изумился Рокэ. — Вы не дерзите, не называете меня «эр», ваш взгляд не пылает ненавистью? — Это я. Нет, — отчеканил Ричард. — Сегодня можете быть свободны. Завтра, как обычно, в семь я жду вас во дворе. — Вы всё-таки были не в Надоре, — покачал головой Рокэ, когда он и его оруженосец завтракали после утренней тренировки — первой с тех пор, как Ричард вернулся. В Надоре уже вовсю правила бал осень, в столице же ещё было по-летнему тепло и зелено. — С кем вы фехтовали? — С моим зятем. — Это пошло вам на пользу. — Он тоже так сказал, монсеньор. Ричард склонился над тарелкой, и Рокэ бросил на него долгий, изучающий взгляд. Юноша изменился. К добру или к худу? В плане фехтования — уж точно в лучшую сторону. Откуда он? Кто его обучал? Рокэ помнил, каким растерянным выглядел Ричард, когда ворвался к нему с письмом из Надора. Айрис уведомляла брата, что вышла замуж. Поспешное бракосочетание нарушило все мыслимые приличия, однако сделанного не воротишь. Супругом Айрис стал безвестный дворянчик, не давший погибнуть семье Окделлов во время землетрясения. Вопреки возражениям герцогини Мирабеллы он вывел её саму, дочерей и слуг из рушащегося замка. Позже, разбирая завалы, он обнаружил сундуки с драгоценностями, которые прежде считались утерянными. Мирабелле померещилось, что Ройенталь хочет завладеть сокровищами сам, и она решила его прогнать. За гостя вступилась Айрис. Слово за слово, и девушка крикнула матери, что лучше пусть её мужем будет человек безродный, зато порядочный и умный. После этого Мирабелле ничего не осталось, кроме как позвать отца Маттео. «Рыцарь спас принцессу и женился на ней», — томно вздохнула королева, когда новость достигла столицы. Рокэ предчувствовал шквал сплетен в связи со стремительным мезальянсом герцогини Окделл и готовился защитить от них своего оруженосца, но в дело вмешалась война. Ричард ещё не успел уехать в Надор, когда пришло известие о вероломном нападении Дриксен. Герцог Окделл был вынужден остаться при эре. Только после заключения мира он наконец смог уехать к родным. Надор. За ночь листья ещё сильнее пожелтели. Сколько же их опало! И сколько ещё нападает. Даже в помещении воздух здесь был чище, чем тот, в котором с рождения жил Ройенталь. Вне стен он вообще казался прозрачным. Когда наступили холода, Оскару показалось, что ещё немного — и он увидит, как воздух кристаллизуется прямо перед глазами. Оскар пил его, как воду, и не мог надышаться. А ещё здесь стояла тишина. Нет, звуки были — скрип барабана у колодца, ржание лошадей, завывание ветра и стук дождя по оконному стеклу… Но все они не шли ни в какое сравнение с гулом мегаполисов, где он жил прежде, ни с монотонным гудением на космических кораблях, к которым, как он думал, привык настолько, что перестал замечать. Пожалуй, Айрис, попади она в его мир, было бы сложнее вписаться в реалии. Оскар же удивительно быстро перестроился, спустя месяц нахождения в Надоре привычно и естественно воспринимая такие явления, как печное отопление, отсутствие водопровода, необходимость посылать слугу с запиской вместо звонка по видеосвязи. Вместе с этим тускнели воспоминания о людях, которых оставил. Единственный, с кем он хотел бы поговорить, это был Вольф. О сыне Ройенталь не беспокоился: Эльфрида не собиралась его воспитывать, а Миттермайеры всегда мечтали о ребёнке. В новой семье мальчику будет гораздо лучше, чем у экзальтированной матери, идущей на поводу у своих сумасбродных родственников, или у отца-одиночки, который вечно занят. А вот рядом с Айрис Оскар нашёл свой дом. Хотя проводил в замке не так уж много времени: дела требовали его личного присутствия. И всё же ему впервые в жизни было приятно возвращаться туда, где его ждали, поэтому даже весть о грядущем пополнении он воспринял с радостью. Айрис совсем не была похожа на женщин, с которыми он имел дело прежде. Она не была вызывающе красива, как они, но и не требовала от него больше, чем он мог дать. И они поладили. После ремонта в замке стало теплее и светлее, сырость и моль исчезли. На столе теперь появлялись только качественные продукты. Самочувствие Айрис улучшилось, как следствие — её настроение тоже. И даже новое для неё положение она переносила спокойно. Приезд герцога Окделла не нарушил ставший привычным уклад в замке. Сам Ричард оказался совсем не таким, каким его пыталась представить герцогиня Мирабелла. Не слабовольным, не глупцом. Они много времени проводили вместе: фехтовали, охотились, мотались по окрестностям. Оскар поделился планами по вытаскиванию Надора из финансовой дыры, и Ричард одобрил их. Однажды, в порыве откровенности, Ройенталь рассказал Ричарду историю своего появления в Надоре. Он задумал бунт против человека, которому поклялся служить, так как, с одной стороны, император оскорбил его, несправедливо обвинив, с другой — Ройенталь к тому времени считал себя более достойным трона. Он как раз составлял план кампании, когда к нему в кабинет ворвалась девушка в старинном платье, умоляя спасти её родных. Это была Айрис. Ройенталь подумал, что речь идёт о гражданке Хайнессена, пусть и странно одетой. Как губернатор, он не смог не вмешаться. Они немного попетляли по улицам, потом спустились в подвал и оттуда попали в туннель. Оскар включил карманный фонарик, поскольку факелы на стенах чадили и давали мало света. Он подумал, что девушка завела его в ловушку, однако та упрямо тащила его вперёд. Так они и вышли к замку. Фонарик, кстати, Оскар где-то потом потерял. Ричард ничего не сказал в ответ на это признание, только пожал зятю руку. Исповедь Ройенталя заставила его задуматься, а прав ли он, вынашивая планы мести герцогу Алве, которому принёс присягу в Фабианов день. Отца этим не вернёшь, и характер матери, как он начал догадываться, тоже не исправишь, а от Людей Чести, ради которых задумано преступление, он до сих пор не видел ничего хорошего. Как Ричард понял, своим исчезновением из Хайнессена Ройенталь предотвратил кровавую бойню, поскольку и в имперской армии, и среди мирного населения планеты у него было немало сторонников. Быть может, месть Ричарда тоже стала бы толчком для гражданской войны, которая коснётся в первую очередь Надора, а он и без того разорён? Он принял решение. И когда кансиллльер даст Ричарду кольцо с ядом, тот возьмёт его. Но не отравит Рокэ, а положит на стол перед ним и расскажет про заговор.