Совенок. История одного человека.

Проснулся я не то, чтобы рано, а просто замечательно рано — на улице было еще темно. Телефон показывал четыре часа утра. Тут же мне вспомнилась статья из интернета по типу: «Исповедь человека, который научился вставать в четыре утра». Я обычно ложился в это время, но тут все по-другому. Итак, возникает вполне адекватный вопрос: «Что делать?». Славя сейчас со стопроцентной долей вероятности, спит у себя в домике, и будить ее будет просто преступлением. Пляж не вариант — прохладно еще. Но вот помыться мне бы не помешало. Поэтому вариант был довольно очевиден — пойти в баню. У меня возникла мысль почистить оружие, но была безжалостно мной отброшена по причине того, что я из него за последнее время не стрелял, соответственно чистка и смазка пистолету не требовалась, поэтому самое разумное — баня. Не включая свет, я извлек наружу банные принадлежности, и, накинув на футболку плащ, поспешил в баню. Искать ее долго не пришлось — стоящий на опушке сруб было сложно не заметить, равно, как и не угадать, для чего он предназначен. Баня разделена на два сектора — сама, собственно, баня, и несколько душевых — одна мужская, и одна женская. Удобно, если кому-то, как и мне, лениво растапливать основную печь. Вода в душевой прогрелась довольно быстро, и основательно помывшись, я уже было собирался выходить, как почувствовал внезапную головную боль. «Угореть в незатопленной бане — вот это премия Дарвина будет!» — подумал я и поспешно одевшись, вышел. Однако, после того, как я оказался на улице, головная боль прошла так же резко, как и появилась, а пару секунд спустя я услышал шорох в кустах около бани. «И кому тут надо в полпятого утра? Может, дикое животное? — подумал я, но тут же в голову влезла другая мысль — А с какого такого перепугу дикое животное вышло к людям? И тем более — откуда оно вообще взялось? Лес-то тут весьма популярное место». Оглянувшись вокруг, я решил проверить подозрительные кусты. Ожидать там растяжки или чего-то такого я не предполагал, кому это надо, поэтому было неудивительно, что заглянув за кусты, я не увидел там почти ничего, кроме примятой травы. Подсветив вспышкой телефона, я заметил еще пару следов, что удивительно — босых ног. Это явно указывало на то, что тут кто-то был. Сначала я подумывал спихнуть это на дежурных по лагерю, коих подняла вожатая, но тут же был вынужден задать себе пару вопросов: Почему он или она снял обувь или был вообще без нее? И почему убежал, когда я вышел из бани? Плотнее изучив следы, я составил для себя следующую картину: отсюда за баней наблюдали, это факт. Второе — размер ноги. Это была явно не мужская нога, а совсем малышня живет вообще в другом конце лагеря, и здесь им делать нечего, тем более в такую рань. Поэтому, с большой долей вероятности это женские следы, и в планы их владелицы явно не входило себя выдавать — следы имели весьма характерные вдавления, когда вес переносили с одной части ноги на другую, например, с пятки на носок. Ну и наконец, еще вопрос — а кто у нас может гулять по лесу в такую рань, да еще и без обуви? Славя отпадает, так как она встает часов в шесть, и сейчас еще спит. Ульянка? Тоже маловероятно — у детей наподобие нее энергия бьет ключом, но и заканчивается быстро, так что она сейчас тоже спит, но исключать ее я пока не стану, так как нога очень похожая. Помощница вожатой параллельного отряда? Кристина, кажется. Она вроде славится своей любовью к раннему пробуждению, но опять же — ей так приспичило последить за баней? Однако, еще одна странность — моя головная боль. Как только я вышел из бани — она исчезла, как будто артериальное давление из высокого, вдруг перешло в норму. Но связать эти два явления невозможно. Следы вели в сторону леса, но пройдя примерно метров пятьдесят, я нашел место, где они оборвались. Как раз в конце самого кустистого участка местности. «А чего я вообще так из-за этого парюсь? Прям как нашкодивший котенок, боящийся получить нагоняй. — заговорил я у себя в голове. — Подумаешь, у кого-то тараканы в голове устроили операцию „Нимрод“, что с того?». — с этими мыслями я отправился в свой домик, где благополучно, как мне казалось, завалился спать. «Твою ж мать!» — прошипел я, когда кто-то принялся молотить в дверь. На часах тем временем было где-то семь утра. «Кем-то», молотившим в дверь аки здоровый мужик с кувалдой в еще одной известной игре про спецназ, оказалась вожатая. — Доброе утро, Денис! Не разбудила? Тут в моей голове напросился вариант ответа, использовать который я не собирался, но уже успел его сформулировать, и звучал он по типу: «Are you stupid or you not?». — Что случилось? — спросил я прямо в лоб. — К нам сегодня новенький приезжает, в наш отряд, и вы со Славей должны будете его встретить. — Во сколько? — В десять. — Ясно. — ответил я вожатой, после чего звучно хлопнул дверью. «Ну ты подумай. — начал я. — Опять новенький! И притом вожатой вместо того, чтобы организовать все одной, надо поднять половину лагеря на полчаса раньше. Логика, ты где? — задал я вопрос в пустоту». Одев на себя черную футболку со штанами и кроссовки, я пошел к Славе, чтобы рассказать ей о визите Ольги Дмитриевны в мою обитель. Оказалось, что Славя уже не спала, и стоя перед зеркалом приводила себя в порядок. — Привет. — поздоровался я. — Привет. — с улыбкой ответила Славя. — Прекрасно выглядишь. — Спасибо. — этими словами я, похоже, слегка «вогнал» Славю «в краску». — Ольга Дмитриевна тебе говорила? — О чем? — Да к нам сегодня новенький приезжает. Опять. — Семен что ли?! — удивилась Славя. — Вот это я забыл спросить. Да и как бы это выглядело. — Ладно. И во сколько он приезжает? — В десять утра, судя по словам вожатой. — ответил я, и уже было собрался уходить, но тут я почувствовал, что кто-то повис на мне. — Не уходи. — вполголоса сказала Славя. — Ты чего, Славь? — удивился я. — Просто… Хочу побыть с тобой. И как же спать охота-а-а… — при произношении последнего слова она сладко зевнула и завалилась на кровать. — Ну, если ты настаиваешь. — с этими словами я сел к ней на кровать и поцеловал ее. В губы. Она засмеялась и умудрилась завалить меня на подушку, и я, скинув кроссовки на пол, целиком лег на кровать. Славя хихикнула, обняла меня сзади, и снова зевнув, тихонько засопела, обвив меня своей рукой. Положив мою руку поверх ее и слушая ее размеренное дыхание, я и сам не заметил, как задремал. Проснулся я от звука проворачивающейся дверной ручки и понял, что сделать вид, как будто меня тут не было, не получится, поэтому решил не вскакивать. В дверь вошла вожатая, по всей видимости она, не найдя меня в моем домике, пошла за Славей, и тут сорвала джек-пот — двух спящих в обнимку пионеров. Предвкушая предстоящие события, которые можно было описать названием одного полярного лиса, проще говоря — песец, я сделал максимально невозмутимое лицо. — Ах вот вы где! Я вас тут, значит, по всему лагерю ищу, а вы тут в обнимку спите! — вожатая орала чуть ли не громче вертолетного двигателя. — Сегодня как раз родительский день, вот соберу комиссию, вот тогда и посмотрим, что с вами сделаем! Вот уж от кого от кого, а от тебя, Славя, я такого не ожидала! Славя уже собиралась оправдываться, но я неожиданно для себя осадил вожатую: — Хватит. Орать. — стараясь оставаться нарочито спокойным, и сделав надменное выражение лица, сказал я. — Это во-первых. А во-вторых — почему тогда никто не возникает, когда вы целыми днями пролеживаете бока, а не делаете то, что нужно? М? Я вас внимательно слушаю. Такого поворота событий вожатая явно не ожидала, особенно ее удивила немая поддержка моих слов Славей. Похоже, вожатая заметила, что я был в штанах, да и Славя тоже была не раздетой, но несмотря на отсутствие логических доводов в пользу теории о том, что мы тут оргию устраивали, вожатая решила все равно переть напролом: — Ах ты нахалюга! Ты еще и пререкаться со мной думаешь? Я сейчас же пойду к директору, и пусть он все разъяснит ее родителям, интересно, что она в тебе нашла? — Это. Не твое. Дело. — ответил я, начиная уже закипать. Вожатая, оставив попытки испепелить меня взглядом, зашагала в сторону административного корпуса. — Ты в порядке? — спросил я у Слави. — Да. А… — Да пусть валит, все равно она вряд ли что-то докажет. — А родители? — Если не врет — что-нибудь придумаю.