Абонент временно недоступен

Для выполнения поставленной задачи каждому в команде необходимо было выполнять свою роль. Так уж заведено было. Шепард неслась по коридорам и быстро открывала двери. Она старалась, чтобы те, кто шли за ней, двигались без задержек. Грант нес на вытянутых руках неподвижное тело. Он пытался делать это аккуратно, насколько было возможно для крогана: шел медленно, чтобы не трясти. Ответственно подошел к приказу Шепард. Заид поддерживал голову. Буйную голову бывшего офицера СБЦ, которую тот чуть было не сложил в неравной и очень бестолковой борьбе с преступностью Омеги. Руки Заида были в синей турианской крови. Он был спокоен и деловит. Гаррус тяжело дышал. Время от времени у него в глотке что-то жутко булькало. Заходя в лифт, громоздкий Грант задел дверь и слегка качнул свою ношу. — Ровней шагай, — тихо сказал ему Заид. — А то у него все мозги вытекут. Грант издал утробный звук, напоминающий что-то среднее между рычанием варрена и звуком двигателя Мако. Шепард не сразу сообразила, что это был смешок. — Тихо, блядь. А то у вас самих мозги вытекут. Шуточки им, блядь. Шепард стиснула зубы и взглянула на Гарруса. Панагель, нанесенный на рану, образовал большой темно-синий сгусток, который распался на несколько более мелких. Из-под них сочилась синяя кровь. Обугленные края раны махрились кусками кожи, жутко топорщились обломками хрящевой пластины. Но изуродованное лицо — это было полбеды. Незащищенная природной броней шея с огромным количеством кровеносных сосудов, превращенная в фарш — вот это было очень опасно. И то, что кровь никак не хотела останавливаться, даже после огромного количества панацелина, было плохим признаком. Их ждали внизу, около медицинского отсека. Джейкоб скривился и пробормотал что-то вроде «срань господня» при виде нового члена команды. Он бросился открывать дверь в медицинский отсек и чуть-чуть опередил в этом Шепард. Доктор Чаквас скользнула по всей компании быстрым взглядом, на секунду задержав его на лице Гарруса. Она была невозмутима. Впрочем, как и всегда, когда была трезвой. Коротко спросив Шепард о уже проведенных реанимационых мероприятиях, она махнула в сторону одного из трех медицинских комбайнов. — На кушетку, сюда. Она пометила что-то в электронном журнале и отошла к холодильному шкафу. Ее тонкие пальцы деловито засновали среди стройных рядов ампул. Грант и Заид потащили Гарруса, куда велено. Уложили кое-как и уже собирались уходить, как вновь получили указание от доктора Чаквас. Она уже выставила штук десять ампул на стол и поочередно закладывала их в инъекционный пистолет. Ампулы вставали в гнезда со щелчком, сухим и четким. Щелк-щелк-щелк. — Его надо быстро раздеть. Шепард подошла к Гаррусу, разглядывая большое неподвижное тело. Осторожно поправила его голову. Подняла тяжелую руку, свесившуюся с кушетки, и принялась отстегивать бронеперчатку. Скользкие от крови застежки никак не поддавались — получалось чертовски медленно. Грант глухо заворчал и, склонив голову на бок, взглянул на Чаквас. Суженный зрачок выделялся на голубой радужке. Принимать указания от маленькой докторши ему явно не хотелось. Как и раздевать турианца. — Грант, — позвала его Шепард. — Тебя никто не заставляет. Тихо. Он замолчал. Подошедший Джейкоб с сомнением взглянул на турианскую броню. Он, похоже, тоже понятия не имел с чего начинать и просто стоял и смотрел, как мучается Шепард. И лишь Заид выглядел все так же спокойно и деловито. Он подошел к раковине и тщательно смыл с себя кровь, потом вытер руки и забрал рулон одноразовых полотенец с собой. Хлопнул Гранта по плечу, проходя мимо. — Пойдем, поможешь. Не дело Шепард заниматься этим. Заида Грант послушал. Наклонил плоскую башку и шумно потопал за ним. Шепард уже успела к этому времени отстегнуть обе перчатки и подложить под голову Гаррусу одноразовые полотенца, которые медленно намокали от крови. — Шепард, я знаю, как это делается. Мы справимся. — Заид с треском оторвал от рулона несколько полотенец. Она отошла в сторону и села рядом с Джейкобом на край другой кушетки. Заид делал все быстро. Он попросил Гранта приподнять Гарруса, а затем что-то отстегнул в нескольких местах на спине. Броня распалась на отдельные элементы: нагрудные пластины, массивные наплечники, пояс. Потом Заид протер застежки, испачканные в крови, и отстегнул пластины на бедрах и плечах. Раз, два — и вот уже он расстегивал подброневой костюм. Грант крутился рядом, послушно выполняя указания: подержи ему голову вот так, тут переверни, задницу ему приподними, да не морщись ты, морда кроганская, а учись, вдруг пригодится. Подошла доктор Чаквас, поставила медицинский поднос на стол. Инъекционный пистолет блеснул хромом в ее руках. Пальцы, затянутые в белые перчатки, жестко воткнулись Гаррусу под челюсть, нащупывая крупный сосуд. Блеснула игла. Пистолет зашипел сжатым воздухом и звонко щелкнул. Отщелкав три раза, Чаквас взглянула на часы и отложила пистолет на поднос. Ее руки заняли салфетки и кривые ножницы. Заид же почти закончил с раздеванием Гарруса. На том оставалось только белье черного цвета, чем-то похожее на человеческие шорты с удлиненными штанинами. — Шепард, будьте добры, замените ему полотенца под головой. В шкафу около стола лежат новые, — тихо попросила доктор Чаквас. — И руки не забудьте помыть. Вода была голубой от крови. Шепард встряхнула руки: капли воды скатились с гладкого покрытия бронеперчаток. Захватив полотенца, она вернулась к Гаррусу. Пальцы доктора Чаквас, длинные и тонкие, уверенно порхали над развороченной плотью. Они зажимали и оттягивали края, а потом в дело вступали ножницы. Чик-чик и опаленный фрагмент ткани звучно шлепался в лоток. Хрусть-хрусть и кусочек расколотого хряща стукался о металл. Шепард отметила, что кровь остановилась и это было хорошо. Гаррус тихо дышал. Его рот был приоткрыт — кривые длинные клыки поблескивали в ярком свете медицинского светильника. Из-под плотно сомкнутых век выступила влага. Вокруг ноздрей засохла синяя кровь. Мягкие полотенца легко отрывались. Шепард вытащила из-под головы Гарруса насквозь промокшие от крови и положила несколько сухих. Доктор Чаквас отвлеклась от своего занятия, помогла поддержать ей его голову. — Спасибо. Доктор Чаквас кивнула и подцепила пальцем часть мандибулы Гарруса, висящую на тонком лоскуте кожи. Шепард отвернулась и услышала только щелчок металлических лезвий и хруст. Заид уже полностью стащил с Гарруса одежду и теперь стоял в сторонке, сосредоточенно вытирая руки. Шепард оглядела Гарруса. Воспоминания пришли сами собой. Во время их высадки на Айлос Гаррус был ранен. Именно тогда она увидела его раздетым до пояса. Надо сказать, вид был неплохой. Твердый панцирь, гладкий и теплый, словно полированное дерево, нагретое солнцем. Ровные ряды серых пластин, закрывающие бока и спускающиеся к паху. Жилистые руки, перевитые тугими жгутами мышц. Мягкий пятнистый живот. И синяя татуировка, змеящаяся по всему телу. Только сейчас Шепард поняла, что татуировка была не только вверху. Синие чернила были втравлены в бедренные пластины и шпоры на голенях. Узор захватывал крупные выступы подвздошных костей, вился в паху, расчерчивал светлую лобковую пластину и оплетал покрытый плоскими пластинками крупный член. Джейкоб подошел ближе, не удержался и присвистнул. Заид улыбнулся краем рта и одним глазом. Сказал, обращаясь к Джейкобу: — Калибр-то у них о-го-го. Завидно? Джейкоб неприязненно взглянул на него, но промолчал на откровенный подъеб. — Херня, — встрял Грант, забравший остаток полотенец. Он тер огромные ручищи так, что от хлипкой ткани клочки летели. — У самого мелкого крогана будет больше, хе-хе. И яйца у него мелкие. Доктор Чаквас бросила на них убийственный взгляд. — Спасибо всем за помощь, но сейчас попрошу посторонних удалиться. — И вновь взялась за инъекционный пистолет. — Валите отсюда, — подкрепила ее слова Шепард. — И броню его заберите. Джейкоб пошел к двери, даже не соизволив напрячься насчет брони. Заид проводил его выразительным взглядом и наклонился. — Я ему теперь не посторонний. Я ему, можно сказать, отец родной, — сказал Заид, навьючивая деталями брони Гранта. — Я тоже, — буркнул Грант. — Я его отбил от Гарма. И тащил на себе. — Ты не отец. Ты брат. По оружию. Шепард выразительно глянула на них, и парочка потопала к выходу, переговариваясь на ходу. Мерно щелкал инъекционный пистолет. Ровно семь раз. Последний укол доктор Чаквас сделала во внутреннюю часть бедра, а не в шею. Шепард сняла перчатку и потянулась за уни-инструментом Гарруса. Вздрогнула, когда случайно коснулась его руки. Гаррус был ледяным. — Доктор… — Так надо, коммандер, — ответила Чаквас, выдвигая из медицинского комбайна здоровенную хрень, так чтобы она висела прямо над Гаррусом. Из хрени выходило несколько подвижных щупов. — Не волнуйтесь, он пока жив. А вы разве не слышали мое обращение к посторонним? — Так я и не посторонняя ему, — вспыхнула Шепард. — О, конечно. — Чаквас поменяла перчатки и достала из герметичного контейнера лезвия, которые стала присоединять к щупам. — Но когда здесь пациент, то я решаю, кто посторонний, а кто нет. Сейчас посторонние все, кроме меня. Шепард, ни слова не говоря, сняла с запястья Гарруса уни-инструмент и направилась к выходу. Ее власть тоже имела свои пределы и сейчас они были четко обозначены. Перед самой дверью она обернулась. Доктор Чаквас включила медицинский комбайн, и он шумно загудел. Она что-то нажала на панели управления. По периметру кушетки возникло силовое поле, и зазвучал безучастный голос ВИ, похожий на женский: — Дезинфекция. Следующий шаг: операция. Пожалуйста, не прерывайте заданный процесс. Шепард шагнула за дверь и поежилась от тревоги.

***

Ей надо было отдохнуть, но заставить себя спать не получалось. Она уже долго лежала на спине и смотрела в потолок. Вздохнула, перекатилась на бок. Прямо перед ней на тумбочке лежал уни-инструмент Гарруса. На нем горел желтый значок вызова. Шепард устало потерла лицо. Уже не первый за сегодня, а двести двадцать первый. Номер оператора «ZT-Hier», что в любом уголке галактики определялось как Турианская Иерархия. От абонента, который был занесен в адресную книгу под именем «Кастис Вакариан». Ему же Гаррус сделал последний звонок перед штурмом убежища на Омеге. Шепард была уверена, что это тот, о ком Гаррус говорил с такой обидой во время их бесед на старой «Нормандии». Тот, кого он все время вспоминал, когда сомневался, как поступить. Тот, кто заставлял его идти вперед и одновременно тянул назад. Его отец. Вызов прекратился. Она взяла в руки уни-инструмент, провела пальцем по широкому черному браслету. И что делать? Позвонить? Написать сообщение? Шепард малодушно положила уни-инструмент обратно. Она сама была в неведении. Просто надеялась и ждала. Что она могла сообщить отцу Гарруса? Ваш сын умирает, отзвонюсь по результату? Гаррус очнется. Обязательно. И сам разберется со своим папашей. Меньше всего ей хотелось лезть в разборки Вакарианов. Значок вызова опять вспыхнул, тревожно замерцал. Шепард смотрела на него некоторое время, представляя, как старый турианец набирает один и тоже номер час за часом и получает в ответ молчание. Не выдержав, она схватила уни-инструмент с твердым намерением ответить. Но она не успела. Вызов прекратился. Тогда Шепард набрала сообщение: Он жив. В больнице. Перезвоните позже. С души упала глыба. Шепард машинально вертела уни-инструмент в руках, потом примерила на свою руку. И вновь мигнул желтый значок — ответ: Спасибо за надежду.