Доммук

Кто ты, невидимый и страшный демон ночи? Что нужно от меня тебе в тенях? Ты хочешь крови, страха, боли, затуманить очи? Или спасти меня в своей любви огнях? Если я расскажу вам о том, что однажды видела, вы не поверите мне. Люди не хотят в это верить. Они избегают таких мест. Избегают людей, побывавших там. Избегают мыслей об этом. Им кажется это смешным, нелепым и сумасшедшим. Поэтому я поведаю вам эту историю только раз, прячась за спиной писателя, и не раскрою свою истинную личность. Смейтесь надо мной, обзывайтесь. Вам все равно не упечь меня в психушку. Но я посмеюсь над вами, когда однажды, и вы увидите это. Не нужно много, чтобы заглянуть туда. Достаточно лишь потерять что-то очень дорогое и нескончаемое желание вновь увидеть это. Когда рассудок от горя больше похож на решето, эти дыры начинает заполнять мрак, укутывая своим ледяным пледом. Он, словно сжалившись, готов хоть на мгновение показать тебе свой мир, где тот, по кому ты так горько плачешь, все еще рядом. Улыбается тебе и, так нежно поглаживая, успокаивает, обещая, что все будет хорошо. И когда ты поверил в это мгновение, вдруг понимаешь, что вы здесь не одни. Ты ощущаешь за своей спиной нечто зловещее, и холод, крепко схватив твои плечи и удерживая в этом мире, хочет показать тебе весь страх и тьму этого места, заставив твои конечности неметь от ужаса. Не знаю, что помогло мне тогда, убитой горем пятнадцатилетней девочке, освободиться от этого забвения и вернуться обратно, но подумав о том, как жутко играет со мной мой помутненный рассудок, я навсегда забыла про тот пугающий мир и дорогу туда. И чтобы вновь не повстречаться со своими сумасшедшими галлюцинациями, мне просто нужно держать свои эмоции под контролем. Десять лет мне удавалось жить с этой безобидной мыслью. Пока однажды, я не увидела это. *** - Уже детей рожать надо, а я все мужа выбрать не могу, - не громко бубнила я, разговаривая со своим отражением в зеркале и примеряя на своих губах новый цвет помады, собираясь на очередное свидание. Ну да, я могу себе позволить поговорить сама с собой, ведь живу я уже давно одна в своем большом, но очень старом доме, от того вконец обесценившемся. Не очень удачное расположение, нехорошая земля, маленький участок и дом, годный только для сноса. Он достался мне от любимой бабушки – единственного человека, который был рядом со мной все мои пятнадцать лет. Покинув меня, она забрала с собой частичку моей души, тепло и навсегда оставила меня в одиночестве в этом сыром загнивающем доме. Хоть он и напоминает мне о мягкости любимых рук, но я все же готова его продать, чтобы приобрести крохотную квартирку в городе и на оставшиеся деньги позволить себе немного больше. Но вот только желающих хотя бы взглянуть на это убогое жилье нет. Я не получила достойного образования, не сумев хорошо закончить школу. И вряд ли я могла позволить себе учиться с восемнадцати лет, вместо того, чтобы зарабатывать себе на хлеб. Этот дом держится на последнем издыхании, и я удивляюсь, что очень редко что-то капитально в нем ломается. Но все же время от времени приходится его ремонтировать, отдавая сантехникам и электрикам чуть ли порой не всю мою зарплату. Было бы нечестно сказать, что я не устала. Я мечтаю поскорее встретить человека, который будет так добр, что позаботиться обо мне. Но этот ветхий дом крепко вцепился в меня своим одиноким прошлым, не желая отпустить меня в светлое будущее. Раздался стук в дверь, и времени на выбор помады у меня больше не осталось. Пришлось встречать моего потенциального жениха с ярко красными, натертыми и опухшими губами. Я подумала, что и на этот раз мое свидание обернется провалом. Я подскочила к входной двери, и еще раз ощупав себя и, убедившись, что все на месте и выглядит должным образом, распахнула дверь перед своим принцем с шикарнейшим букетом цветов из белых ромашек. - Звонок не работает? – поинтересовался симпатичный парень с застывшей милой улыбкой в уголке губ. - Прости, что не предупредила. Уже вызвала мастера. Я застенчиво опустила взгляд, понимая, что бесстыдно врала. Никого я не вызывала. Этот звонок не работает уже лет пять, и это не кажется мне настолько важным и первостепенным, чтобы тратить на его починку и так скудные сбережения. А в попытках разобраться с поломкой самостоятельно, меня однажды так шибануло током, что чуть свое имя не позабыла. Хвала небесам, что в тот момент то ли пробки вовремя выбило, то ли еще что, но электричество в доме исчезло, и я отделалась легким испугом. Правда, несколько месяцев пришлось ужинать в темноте. - Готова? – нетерпеливо поинтересовался мой ухажер, протягивая охапку ромашек. - Спасибо. Они прекрасны. Я с радостью приняла цветы и, немного полюбовавшись прелестными лепестками, поставила букет в уже подготовленную вазу. Чего у меня всегда было в избытке, так это цветов. Ни один кавалер не забывал про простейший знак внимания. Мне говорили, что я похожа на маленький и нежный полевой цветочек и, вероятно, поэтому все первым делом шли в цветочный магазин. И я действительно обожаю цветы. Любые. Меня радует и одуванчик на газоне, и восхитительная орхидея в горшке. Подаренные мне цветы всегда стоят удивительно долго. Даже розы месяцами не увядают. Не знаю, что именно им так нравится в моем доме, но я довольна своей яркой и благоухающей компанией. - Куда мы пойдем? – восторженно поинтересовалась я, радуясь возможности не скучать дома. Схватив сумочку, я бодро подскочила к выходу, улыбаясь во весь рот, словно ушибленная. Мой спутник одарил меня весьма красноречивым взглядом, постаравшись ответить мне натянутой улыбкой. И, конечно же, я это заметила. Мое простое поведение и яркие эмоции, которые мне не обуздать, часто шокируют окружающих меня людей. Но что я могу поделать, когда в моей жизни происходят слишком красочные события, которые по-настоящему меня радуют. Как я могу не быть взволнованной, когда впереди был чудесный вечер в компании приятного и симпатичного человека? - Я забронировал столик в ресторане. - Правда? Это чудесно, - проворачивая ключ в замке, выпалила я. Спустившись по невысоким скрипучим ступенькам, мы направились к его машине. - На самом деле, я совсем не брезгую и уличной едой, - смутилась я. – Нам не обязательно идти в дорогой ресторан. - Брось. Мне будет приятно угостить тебя вкусной едой. - Зря ты так. За углом старая испанка готовит обалденную паэлью. А чуррос там просто объедение. Можно с пальцами съесть, - я мечтательно прикрыла глаза, облизнув с удовольствием губы, вспоминая на них маслянистый вкус солоноватого теста, подслащенного сахарной пудрой. Пожалуй, на испанскую выпечку и стакан молочного сливочного коктейля я однозначно променяла бы любой ресторан. Мы сели в машину и под незатейливый разговор в попытках узнать друг друга получше, мы добрались до места назначения. Ресторан был таким красивым. Меня не часто приглашают в подобные места. Мне хотелось прикоснуться к его дверям, стенам, к старинным канделябрам. Ко всему, что попадалось на мои глаза. Я все же не устояла, усевшись за стол и с восхищением облапав роскошные резные узоры на деревянных ножках. - Мисс, простите, - услышала я над своим ухом, и тут же меня одернул негромкий кашель сидящего напротив кавалера. Я подняла взгляд. Чопорный официант с еле уловимым осуждением во взгляде протягивал мне меню. - Красиво, - я приветливо улыбнулась ему, надеясь на его понимание. Названия многих блюд мне не о чем не говорили, и я пыталась выбрать наугад, тыкая пальцем во все подряд. - Может вот это? – вопросительно глядела я на своего спутника, сунув ему под нос свою карту и ковыряя название красным ногтем. – Или это? - Ты хоть знаешь что это? – с пренебрежением поинтересовался парень. Я широко улыбнулась, прикусив губу. А что еще я могла сделать? Нет у меня опыта в подобных вопросах. - Телячьи яички, зажаренные в специях. Меня перекосило. Я не знала куда деться, кривясь от омерзения и воровато оглядываясь по сторонам, сопоставляя в голове красоту убранства заведения с его не очень красивым выбором блюд. - Здесь такое подают?! – в недоумении воскликнула я. – А вместо вина подадут телячий мочевой пузырь?! Я засмеялась, надеясь, что такого напитка в их винной карте все же нет. Заметив на себе пристальный и угнетающий взгляд своего спутника, я умеряла свой пыл до скромной улыбки. Не понимаю, почему он так серьезен? Гораздо интереснее относиться ко всему со смехом. - Давай я сам выберу блюдо для тебя, - тихо пробубнил парень, будто стараясь, чтобы его не услышали. Да какое кому дело до нас? Я огляделась по сторонам. Некоторые посетители брезгливо поглядывали на нас. Что они хотят сказать своим упрекающим видом? Я с удовольствием бы узнала, что они думают насчет телячьих яиц, но чтобы не лишать ресторан выручки, я промолчала. Дружелюбно улыбнувшись хмурой, но милой даме за соседним столиком, я вновь утопила взгляд в свою карту, терпеливо дожидаясь решения моего спутника. Оставшийся вечер был спокойным. Я усиленно держала себя в руках, чтобы не доставлять проблем моему ухажеру. Тихо говорила, не громко смеялась, молча ела и яростно улыбаясь, запихивала в себя вино, от кислоты которого хотелось скукожиться всем телом. И вот, наконец, настал час икс. Мы стояли возле моей двери и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Он меня поцелует? Это так волнительно. Я смущенно улыбнулась, опустив взгляд на ручку двери, и вновь посмотрела на парня. Он явно что-то обдумывал, пытаясь решиться на какое-то действие. Нужно было ему помочь. Я быстренько достала из сумки ключ и, вставив в замочную скважину, провернула. - Вечер был чудесным, - почти шепотом произнесла я, стараясь придать своему голосу чувственности. - Рад, что тебе понравилось. Он наклонился и, ни секунды не мешкая, нежно поцеловал меня. Это был очень сладкий и мягкий поцелуй. Дверной замок щелкнул и дверь приоткрылась. Я удивленно взглянула на руку парня, ухватившегося за ручку. - Давай войдем внутрь, - тихо произнес он. - Эм, - я взволнованно улыбнулась, не ожидая от него такой настойчивости. – По правде говоря, я не готова сегодня продолжить наше общение. Он с интересом меня осмотрел. - А когда будешь готова? - Ну… я не знаю. Так… заранее не скажешь. - Может, тебя еще раз в ресторан сводить? Или может, тебя нужно на яхте покатать, чтобы ты пригласила к себе? - Что? Меня не часто кто-то может удивить. Но необычайная прямота и дерзость парня действительно заставили меня смутиться. Я аккуратно переступила через порог, собираясь почти незаметно скрыться в темноте своего коридора. - Что слышала. Думаешь, я терпел твои деревенские выходки и оплачивал внушительный счет за детский поцелуй? - Это… было не обязательно. Войдя в дом, я толкнула дверь, не собираясь больше продолжать неприятный разговор, но что-то помешало мне ее захлопнуть. Я опустила взгляд. Нога парня бесцеремонно стояла на моем пороге. - Уходи, пожалуйста. Ничего не будет, - вежливо попросила я. - Я так не думаю. Он дернул дверь, едва не ударив меня старой потертой деревяхой. - Уходи! – воскликнула я, надеясь напугать непрошеного гостя. Раздался громкий стук, заставив нас обоих вздрогнуть, подняв взгляд к едва виднеющемуся в темноте потолку. - Папа?! – закричала я во все горло. – Ты уже пришел?! - Ты живешь не одна? – настороженно поинтересовался парень. - С отцом. У него поздно заканчивается смена. Но, вероятно, он уже вернулся. Немного поразмышляв над полученной информацией, парень все же убрал ногу с порога, и я тут же захлопнула перед его носом дверь. Подперев плечом рассыхающееся от времени дерево, я с облегчением выдохнула. Обошлось. Всегда нужно быть осторожнее. Я снова подняла взгляд к потолку. Вероятно, опять свалилась куча старого хлама на чердаке. Я решила позже заглянуть туда. - Папа… - задумчиво произнесла я. Грустить и расстраиваться по всяким пустякам в тот день в мои планы не входило и, улыбнувшись сама себе, я бодро пошагала на кухню, включив по дороге свет. Я выпила стакан воды, наконец, запив горечь кислого и терпкого вина. Мои ромашки свеженькие стояли в вазе на столе, радуя глаз и еще больше поднимая настроение. Мысль, внезапно пришедшая в мою голову, заставила меня испугаться. «Глупая, я же забыла налить воду в вазу!» Я в ужасе схватила букет и аккуратно положила его на стол. Весьма удивительно было то, что ни один цветок еще не успел завянуть. Включив в кране воду, я неосторожно взяла вазу, выплеснув из нее часть воды на пол. Я замерла в недопонимании. Я абсолютно точно помнила, что не наливала воду в вазу. Когда я умудрилась бессознательно это сделать? Верно, болтая со своим новым знакомым, я не заметила, как мои руки все сделали за меня. «Вот растяпа», - подумала я, выключив воду. В глазах неожиданно потемнело, и я за что-то схватилась, чтобы не упасть. Холод окутал мои руки, и страх заставил сердце биться громче. - Элиссссс! Громкий и отчетливый шепот раздался прямо над ухом. Я готова поспорить, что слышала этот зловещий звук с шипящей, почти оглушающей, «с» на конце. Он вонзился прямо в мой мозг, заставив оцепенеть от ужаса. Темнота отпустила меня и я, дрожа от страха, с трудом заставила себя оглянуться. В гостиной зазвенел телефон и, испугавшись, я подпрыгнула так высоко, что сама себе удивилась. Поставив на стол вазу, которую я каким-то чудом не выронила из рук, я поспешила к телефону. - Да? – бодро проголосила я в трубку. Длинный гудок – это было совсем не то, что я ожидала услышать. Телефон только что разрывался под моей занесенной над ним рукой. А в ту минуту он гудел мне в ухо так, будто и вовсе не собирался беспокоить меня. Негромкий треск разнесся по стенам, скрежет ломающегося дерева послышался на кухне, и сопровождающий его жуткий грохот обрушился в соседнем помещении, мгновенно заполнив устрашающими звуками весь дом. Я выронила из рук трубку. Белая пыль врывалась в гостиную, медленно оседая на пол. Я не смело мелкими шажочками передвигалась по дому, желая с осторожностью заглянуть на кухню. Я даже не представляла, что там случилось, и что я могу увидеть. Шум стих и лишь негромкий шорох изредка нарушал воцарившуюся тишину. Я аккуратно выглянула из-за угла, с ужасом уставившись на невероятную картину. Половина кухни, прямо там, где я стояла еще минуту назад, была больше похожа на свалку строительных отходов. Поломанные доски, старая грязная штукатурка, прогнившие перекладины, целая куча запылившихся мешков с чердачным хламом. Все это огромной горой валялось на полу, едва задев старинный бабушкин любимый стол. А в потолке зияла огромная черная дыра. - Ну и ну, - единственное, что смогла выдавить из себя я, разглядывая в недоумении обрушившийся потолок. Это было большой неприятностью. Мало того, что у меня не было денег, чтобы починить эту грандиозную поломку, но и теперь мне совершенно точно было не продать этот дом. Я тяжело вздохнула, предвидя свое будущее среди строительного мусора разрушающегося дома. Что мне делать? «Так, решение всему – это ванна. Горячая успокаивающая ванна». Мне действительно больше не хотелось в тот день забивать голову ничем плохим и, согласившись со своей внезапной разумной идеей, я направилась в ванную. Я сидела и смотрела на толстую струю воды, заполняющую старое большое эмалированное корыто. Нет, это не мое любимое занятие. Мне не нравится долго сидеть на одном месте. Но тогда по какой-то причине меня успокаивало это. Я обдумывала провалившееся свидание, свою забывчивость, странный приступ, которого прежде не случалось, и свои планы на будущее, которые без сомнений связанны только лишь с этим домом. Он разрушался от старости, и мне это не остановить. В собачьей конуре во дворе и то жить безопаснее. Еще одно такое обрушение, и я, пожалуй, перееду туда. Улыбнувшись, я выключила воду. Скинув одежду, я незамедлительно запрыгнула в ванну. Теплая мягкая вода обволакивала мои уставшие ноги, и это было невероятно приятно. Мои пальцы рук поглотила нежность, и все тело, погрузившись под воду, будто утонуло в блаженстве. Я балдела, пялясь в потолок. По нему тоже тянулась широкая трещина, переходя на противоположную стену. Я проводила ее взглядом, пока мой взор не упал на стиральную машину рядом с моим корытом. На ней красовался включенный в розетку фен. «Элис, ты балда». Этому дому со своей изношенной проводкой ничего не стоило полыхнуть ярким пламенем, а я забываю фен отключить от розетки. Я осторожно приподнялась и, опираясь одной рукой на край ванны и вытерев полотенцем другую, потянулась к проводу. Пальцы скользнули по эмалированной гладкой поверхности, но ухватившись за стиральную машину, я все же устояла на месте. Не удержался мой фен, который я неосторожно задела рукой. Скрипнув пластиком, он сорвался с машинки, падая прямиком в мою ванну. Испугавшись, я сорвалась с места, пытаясь выскочить из воды, но в панике я лишь запуталась в своих ногах и, упав обратно, с головой ушла под воду. В ужасе я нахлебалась воды и уже думая, что все кончено, вынырнула, громко кашляя, вытирая воду с глаз и испуганно оглядывалась, чтобы понять на том ли я еще свете. Фен мирно плавал рядом со мной. Я удивленно проводила взглядом провод. Он тянулся через всю ванну и исчезал за ее краями. Свесившись за борт, я обнаружила и висящую на проводе вилку. Я вновь взглянула на розетку. Я ведь не выдергивала ее. Я даже не успела коснуться провода. - Ну и денек, - пробормотала я, откинувшись на стенку ванны и потирая рукой лоб. – Нужно идти спать. Идея провести остаток вечера в успокаивающей воде меня больше не радовала. Более того я считала это уже опасным и, неохотно покинув свою тепленькую ванну, вытерлась полотенцем и накинула теплый халат. Хоть я и живу одна, но дом по ночам мерзнет и холод прокрадывается в каждый его уголок. Снова посетив кухню, я налила в стакан воду. Горло от испытанного стресса пересохло. Вновь с интересом рассматривая достойную этого дома свалку, я спокойно попивала водичку. Вдоволь насладившись картиной и поставив стакан на стол, я выключила свет, направившись в спальню. Пересекая темную гостиную, я вдруг остановилась. Что-то на кухне было не так. «Цветы!» Я забыла поставить их обратно в вазу. Они, бедные, там так и лежали на столе. Моя несобранность в тот день поражала меня. Ругая себя и недовольно мотая головой, я вернулась на кухню и, включив свет, остолбенела. Невозможно описать мои ощущения в ту секунду. Ведь их не с чем сравнить. Мое тело сковала сама жуть, а внутри мои органы бились в агонии, желая вырваться на свободу и убраться прочь из этого места. Сердце горело от ужаса, прыгая из стороны в сторону и с неимоверной силой ударяясь об ребра. А по моей спине что-то бегало. Что-то маленькое и холодное. Мои ромашки висели над столом. Просто висели в воздухе. Не колыхаясь и не издавая никакого шороха, словно замерев от удивления. Будто я застала их врасплох. Я так долго смотрела на них, что, казалось, перестала чувствовать свое тело. А они все висели. Я не могла сдвинуться с места. Боялась обернуться, ведь понимание того, что я в этой комнате не одна ворвалось в мой мозг и крепко там засело. А они висели. Я боялась моргать, потому что каждый раз распахивая глаза, мне казалось, что я увижу что-то, чего видеть не должна. А они продолжали висеть. Словно время остановилось. Все замерло. И, казалось, что и мое сердце вот-вот онемеет, и я упаду замертво. Ромашки, вдруг, посыпались на стол, тихо шурша, и все приобрело прежнюю обстановку. Вот только я никак не могла прийти в себя, продолжая впиваться в них взглядом. Стул у торца стола скрипнул и едва заметно двинулся. Меня словно окатило холодной водой. Я сделала шаг назад, чувствуя, что сейчас упаду без сознания. Легкий тюль на окне приподнялся и, махнув краешком, снова опустился, едва колыхаясь, потревоженный чем-то пу… *** Я очнулась на холодном полу. Голова сильно болела, и, потирая виски и глаза, я уселась, пытаясь осмотреться. Я не сразу вспомнила, что произошло, и лишь взглянув на кухонную штору, по моим плечам вновь пробежал холод. Свет на кухне горел, но и за окнами уже было совсем светло. Я проспала всю ночь на полу, но оно было к лучшему. Я, наверное, сошла бы с ума, если бы мой мозг не позаботился обо мне и вовремя не отключился. Ко всему прочему, мне не хватало в этом доме еще и полтергейста. Но может быть, предшествующий день был настолько сложным, что мне все привиделось. Мне действительно хотелось в это верить, но какая-то ледяная тревога изводила мое тело, заставляя меня во всем видеть что-то неестественное. Я не вышла на работу и весь день просидела в гостиной на диване перед старым маленьким телевизором. Это был мучительный день. Совершенно ничего не происходило. Но мне каждую минуту казалось, что где-то колыхнулась занавеска, где-то что-то поменяло свое местоположение, в коридорах мне чудились тени, а на чердаке звуки. И постоянное назойливое ощущение, что кто-то на меня смотрит. За следующие три дня я превратилась в дерганного, готового к срыву, человека. Я не слезала со своего дивана. Ночью я почти не спала. Свет во всем доме горел, не выключаясь, но и это не помогало мне успокоиться. Лишь под утро, когда светало, я позволяла себе уснуть. Но ненадолго. Вскакивая через двадцать минут от страшного сна, я в ужасе озиралась по сторонам в попытках узреть что-то ненормальное, но всей душой надеясь этого не увидеть. Неделя мучений и угнетения своих нервов в этом старом доме не прошла бесследно. Она все же дала о себе знать, и однажды посреди ночи я проснулась, смотря на свою кухню сверху вниз. Прямо с потолка. Знаете то чувство, когда просыпаешься от ночных кошмаров, и тело немеет от ужаса, и боишься пошевелиться? Спустя долгое время, когда я все же пришла в себя и решилась двинуть хотя бы рукой, я поняла, что лежу на чердаке, свесившись в дыру на полу, и смотрю на свою кухню сверху вниз. Это было настоящим потрясением. Совершенно загнав себя в угол, я уже не понимала, что происходит. Одно я знала точно: собственными ногами я сюда не пришла. Это было слишком страшно, чтобы взобраться по хлипкой лестнице, открыть тяжелую крышку и забраться на темный чердак, где всегда царит полумрак. Взяв себя в руки, я медленно отползла от края и, не делая резких движений и стараясь не создавать шума, поднялась на ноги. Я стояла на месте и прислушивалась к абсолютной тишине. Самое пугающее, что в этой полутьме еле видны тусклые очертания всего старья, которым издавна завалено помещение под крышей. И в каждом силуэте ты видишь устрашающие образы. Вот плечо. Острое и худое. А вот рука с длинными пальцами. Лицо. «Господи, оно передо мной. Это лицо!» Я зажмурилась, едва сдерживаясь от крика. Как же я боялась открыть глаза. Что снова я могла увидеть? Заставив себя взглянуть своему страху в глаза, я все же распахнула веки. Это же просто пакет. Лежит на полке и изогнулся так, будто смотрит на меня с неподдельным удивлением. Нужно было убираться отсюда, пока я совсем не спятила. Осторожно шагнув по загнивающей половице, я остановилась, прислушиваясь к ее скрипу. Больше никакого звука не последовало, и я продолжила свой путь, медленно переступая с ноги на ногу. Уже чувствовалось, как дом промерзает, и холодный пол неприятно касается моих босых ступней. Теплый длинный халат, с которым я не расстаюсь уже неделю, слава богу, согревает меня по ночам. Обхватив свои плечи руками, я двигалась к цели. К крышке чердака. Я стала идти чуть быстрее, надеясь в скором времени обнаружить открытый проход к лестнице, но низ моего халата внезапно зацепился за что-то, и я остановилась. Посильнее дернув его, я желала быстрее продолжить свой путь. Мне не хотелось ни секунды оставаться в этом месте. Когда я начала так сильно бояться собственного дома? Подол моей единственной одежки что-то крепко удерживало, даже не сдвинувшись с места. Я обернулась. В тусклом свете, врывающимся через дыру в полу, я отчетливо видела натянутую ткань и скомканную так, будто кто-то крепко держал ее в своей руке. Кажется, я перестала дышать. От страха мозги загудели так, что мне казалось, кто-то бьет по ведру поварешкой рядом с моей головой. Слишком ясно была видна пустота. Даже тени не мешали мне быстро осознать, что я только что прошла это место. И там не было ничего и никого. И только призрачный мрак сжимал в своей мертвой хватке мой халат. Я схватилась за подол, дернув еще сильнее. Но мои попытки отнять у холода свою одежду не увенчались успехом. Я внимательно всматривалась в пустоту, пытаясь понять, что держит меня. Сердце бешено колотилось, а ноги тряслись от ужаса и напряжения. Внезапно подол дернулся в сторону, чуть не повалив меня с ног. Панический страх завладел всем моим телом, и я завизжала так громко, что барабанные перепонки могли бы лопнуть. Развернувшись, я бросилась бежать к лестнице, но кто-то снова яростно дернул мой халат, и я упала, ударившись коленями о шершавые доски. Не оглядываясь, я поползла вперед, нащупывая твердую поверхность. «Где этот чертов выход?» Я никак не могла понять, где эта дыра в полу, ведущая к лестнице. Наконец, я нащупала крышку. «Не может быть, она закрыта!» Я ковыряла толстую деревяху, пытаясь убрать с дороги препятствие. Что-то снова так сильно дернуло за халат, что я проскользив по полу какое-то расстояние и сильно ободрав руки, снова завизжала во все горло. Опомнившись от пожирающего страха, я снова подползла к крышке. Адреналин хлынул в кровь, и я сама не поняла, как отбросила увесистую дверь в сторону и нырнула вниз. Догнивающая лестница скрипела на весь дом, а я неслась по ней вниз, не знаю точно, куда бегу. Последняя ступенька хрустнула под моей пяткой, и, подвернув лодыжку, я рухнула на пол. Оглядываться и задерживаться на месте не входило в мои планы. Свет все еще горел во всех комнатах, и я могла собрать свои растерянные мысли в кучу, чтобы принимать хоть какие-то решения. Быстро поднявшись, я помчалась к гостиной. Телефон был сейчас моей единственной целью. Я схватила трубку, дрожащими пальцами едва попадая по кнопкам. «Как же долго она не подходит к телефону. Чем она, мать ее, занимается?!» - Алло, - раздался сонный голос в трубке. - Мегги, прошу, заедь за мной сейчас, - я старалась сдерживать свой тон. – Можно я у тебя переночую? - Элис, ты в своем уме? Ночь на дворе. Я завтра заеду. - Мегги! – выкрикнула я. – У меня проблемы. Пожалуйста, - взмолилась я, - приезжай ко мне. Сейчас. - Скажи, что случилось. Что-то скрипнуло посреди комнаты. Я бросила туда взгляд. Мой любимый диван, уехав в сторону, ударился о стену и вновь вернулся на свое место. - В… в моем доме кто-то есть, - нерешительно прошептала я. - В смысле кто-то?! Звони в полицию! - Позвоню. Только приезжай, пожалуйста. - Сейчас буду. Подруга бросила трубку, и я вновь осталась один на один со своим кошмаром. Я осторожно пятилась к кухне, не сводя глаз с дивана. Я уже почти добралась до двери гостиной, когда диван вновь скрипнул. Взмыв вверх, он повис посреди комнаты. Я застыла на месте, пытаясь предугадать события. Он полетит в меня? Преградит мне путь? Какие планы у сущности в моем доме на этот счет? Диван перевернулся вверх ногами и, резко поднявшись к потолку, прилип к нему, будто это был пол. Я открыла рот, шокированная происходящим. Кто бы или что бы это ни было, у него либо плохое чувство юмора, либо совершенно сумасшедшие мысли. Я бросилась к выходу. Распахнув дверь, я выбежала на улицу и, отбежав несколько метров, остановилась, оглянувшись назад. Я стояла на холодном асфальте босыми ногами и рассматривала свой дом. Почему-то здесь, мне кажется, что я в безопасности. Хотя откуда мне быть уверенной, что полтергейст не может гнаться за мной? Я простояла так минут десять. Ничего не происходило. Ничего не было слышно. Я подошла к дороге и уселась на скамейку, дожидаясь, когда за мной приедет Мегги. Здесь, в темноте ночной улицы, мне было куда спокойнее, чем в собственном доме. Маньяки, убийцы, насильники мне сейчас не казались самыми страшными существами в мире. Их я могла бы увидеть, могла бы услышать, могла бы ударить. Но то, что сейчас находится в моем доме, имеет безграничную власть и силу. И я не знаю что это. Послышался звук мотора и шуршание колес. Я сразу узнала машину Мегги и, подскочив с места, бросилась к ней наперерез. - Элис! – выскочила из машины подруга. – Что произошло?! - Слава богу, Мегги! Ты приехала! Забери меня отсюда! - Ты вызвала полицию? Я не знала, как сказать подруге о том, что я, возможно, схожу с ума. - Эм… видишь ли… там не человек. - Что? – с непонимание уставилась на меня Мегги. - Там… двигаются предметы. - Элис. Ты пила? - Я похожа на пьяную? – развела я руки в стороны, стараясь сделать свой вид как можно серьезнее. – И зачем мне выдумывать такое? Мне жить будет негде, если в моем доме будет такое твориться. - Значит, там нет маньяков и воров? – переспросила подруга, сердито указывая пальцем на дом. - Нет. - И ты утверждаешь, что там орудует привидение. - Как-то так. Мегги минуту молча смотрела на меня, как на умалишенную истеричку. - Идем, - наконец, выдала она, схватив меня за руку и потащив обратно в дом. - Нет! Я туда не пойду! – упиралась я, пытаясь удержаться за попавшуюся по пути скамейку. Но за эту неделю я так ослабла, что с трудом могла даже передвигать ноги. Мегги втащила меня в дом, заперев за собой дверь. - Ну? – вопросительно посмотрела она на меня. – Где твое привидение? Я озадачено оглядывалась по сторонам. - Оно… оно было на чердаке… и в гостиной, - почти шепотом говорила я. - Ну, так пошли туда. Она снова схватила меня за руку и потащила через коридор на кухню. Войдя в помещение, Мегги остановилась, ошарашенная увиденной картиной. - Что тут произошло? - Потолок обвалился, - объяснила я, с опаской заглядывая в гостиную. - Так, все ясно. У тебя был сильный стресс. - Ты считаешь, что эта глупость вина тому, что в моем доме двигается мебель, колышутся занавески и взмывает к потолку диван?! – закричала я, обиженная непониманием лучшей подруги. - Какой диван? В гостиной? - Да! Иди сама посмотри! Мегги прошла в гостиную, а я стояла на месте, считая плохой идеей бродить по этому дому. - И зачем ты это сделала? – послышался из гостиной удивленный голос подруги. Я нерешительно и осторожно вползла вслед за ней, аккуратно выглядывая из-за ее плеча. Диван лежал на полу, перевернутый кверху ножками. Во мне все кипело. И страх и злость. - Тебе так трудно поверить моим словам? Легче поверить в то, что я – хрупкая девушка, с легкостью перевернула большой диван, оставила его в таком виде и теперь посреди ночи бегаю по темной улице, ища приключений на свою задницу? Подруга с жалостью посмотрела на меня. Ее взгляд был оценивающим, будто она всерьез задумалась о моем сумасшествие. - Хорошо, - заговорила она. – Я хочу тебе поверить. Но сама посуди, это сложно сделать. Я опустила взгляд в пол. - Я переночую сегодня с тобой, - продолжила Мегги. - Посмотрим, что тут творится. - Нет! – выпалила я. – У меня нет желания здесь оставаться. - Элис, где ты собираешься жить? В моей одноместной коморке? Я задумалась. Это действительно не выход. - К тому же, я должна тебе поверить, Элис. - Ладно. Но ты будешь спать со мной рядом, - незамедлительно выдвинула я условия. Мегги снисходительно вздохнула. - Хорошо. Направившись к спальне, она шла уверено, как человек, никогда не сталкивающийся с подобными явлениями. С одной стороны, я ей завидовала. У меня отняли эту решительность. С другой, было невероятно обидно. Мегги с легкостью поверила бы в любой мой рассказ. Даже если бы я сказала, что вечером натянула на голову лосины, вымазалась в какашках динозавров и, бегая по улице, мычала на людей, а позже, запершись в сарае, играла со слонами в шашки. Но наличие потусторонней силы в моем доме никак не укладывалось в ее голове. Но ничего. Эта ночь должна была расставить все на свои места. Я плелась за Мегги, постоянно оглядываясь со страхом назад. Мне казалось, что за мной идет кто-то еще. Словно зимний морозный ветерок трепал мою макушку, или это сама тьма играется с моими волосами, готовясь вынуть из меня душу. Я оглянулась еще раз. Занавеска в гостиной махнула краешком, будто злобно подмигнула мне в последний раз, замышляя сладкую, но зловещую месть. *** Наконец, наступило утро. Половину той ночи я не спала, постоянно ворочаясь и мешая спать Мегги. Я, не переставая, разглядывала всю комнату, погруженную в сумрак, точно зная, что оно здесь, рядом. Смотрит на нас, собираясь учинить бессмысленные, страшные, но, по-видимому, как ему кажется забавные вещи. Открыв глаза, я уставилась в темноту. Откуда она здесь? Я совершенно точно ощущала, что уже утро. Ничего не понимая, я повернулась в сторону. Откуда-то из-под пола, словно из самого ада, врывался в помещение неяркий свет. Я осторожно потрогала кровать. Она была холодной и чересчур жесткой. Подскочив, я уселась, судорожно оглядываясь по сторонам. Я не сразу узнала свой чердак без окон. И лишь сквозь щели в дырявых стенах едва просачивался дневной свет. «Что я снова тут делала?» Я вскочила на ноги и понеслась к лестнице. Крышка чердака была снова заперта, и мне пришлось опять лихорадочно выковыривать ее. Я ощутила холод на своей щеке. Настолько сильный, будто кто-то стоял вплотную и дышал на меня. Не поворачиваясь и делая вид, что не замечаю этого, я откинула крышку и вновь нырнула по лестнице вниз. Я спустилась более ловко, чем в прошлый раз и без проблем миновав сломанную ступеньку, понеслась в спальню. Кровать была аккуратно заправлена, а Мегги там не было. Я пустилась в гостиную. Никого. Кухня, ванная, все коридоры. Я даже выглянула во двор. Не было ни следа присутствия моей подруги. - Что ты сделал с ней, ублюдок?! – завопила я, абсолютно теряя самоконтроль. Я боялась подумать, что произошло, и где мне теперь ее искать. Недолго постояв посреди гостиной, я поняла, что ответа не получу, а значит я сама должна была ее найти. Единственные места, где я еще не смотрела, это были сарай и будка у дома. Выйдя во двор, даже не позаботившись о том, чтобы надеть обувь, я пошагала по сырой земле к дряхлому полуразвалившемуся строению. Видимо, я совсем сходила с ума. Еще неделю назад, увидев такого человека на улице, я подумала бы, что у него не все дома. Но вот незадача, этим человеком была я. Кто бы мог подумать? Я заметила отсутствие припаркованной на тротуаре машины Мегги. Что бы это могло означать? Остановившись и немного поразмышляв, я развернулась и пошла обратно в дом. Ворвавшись в гостиную, я бросилась к телефону. - Алло, - послышался голос подруги. - Мегги! – закричала я на нее. – Как ты могла уехать?! Я же просила тебя побыть со мной! - Элис, - спокойно заговорила она. – Иди ты в ****. Я никогда больше не останусь у тебя ночевать. И ты, пожалуйста, не приезжай ко мне. Пока. - Подожди! Что случилось? - И ты спрашиваешь? У тебя либо крыша поехала, либо совсем скучно стало. - Я не помню ничего. Прошу, расскажи мне все, - взмолилась я. - Не помнишь? Как стояла надо мной и твердила одно и то же: «Убирайся, убирайся». Не помнишь? - Нет. - Я думала сначала, что ты спишь. Но ты так ясно на меня смотрела, что это даже пугало. Я минут двадцать тебя теребила, пытаясь с тобой поговорить. В конце концов, ты просто подняла край кровати, и я кубарем скатилась с нее. Чуть шею не переломала. Хочешь сказать, ты и этого не помнишь? - Нет. Не помню. С каждым ее словом мне становилось не по себе. Я не могла такого делать, а значит, это была не я. Мне не хочется знать, что было дальше. Я боюсь. - Тебе совершенно плевать было на мои крики, - продолжила Мегги. – Ты застелила кровать и вышла из спальни. Я побежала за тобой. Твоя тень мелькнула на кухне. Вбежав туда, я увидела, как ты, взобравшись на столешницу и лихо подпрыгнув, забралась в дырень на чердаке и скрылась в темноте. Не знаю, что ты там делала, но время от времени там мелькали тени, а ты продолжала шипеть, чтобы я убиралась. Знаешь ли, это было жутко. Тебе нужно показаться врачу, Элис. Пока. Мегги повесила трубку, а у меня не было сил даже разжать пальцы. Я опустилась на пол, испытывая полное опустошение. Из меня будто все выскребли. Не оставили мне даже возможности испытывать эмоции. Словно пустая оболочка я сидела на месте и не понимала, что мне дальше делать. Я ощущала, как по моему дому гуляет холод. Это мрак обосновывается в своем новом жилище. И игрушку он себе выбрал под стать. Словно бестелесную куклу Бибабо надевает на свою ледяную руку и, управляя пальцами, носится по комнатам, потешаясь над своей поделкой. Куда мне идти? Что мне делать? Я устало огляделась по сторонам. Я заметила на полу грязные следы. Вернувшись босиком с улицы, я сильно натоптала. Дом и так уже был похож на свалку. Мне стало жаль его. Он пропадает вместе со мной. Однажды, мы с ним просто сгинем. И никто нас не пожалеет. Некому будет даже вспомнить о нашем существовании, о наших проблемах, о наших желаниях, о наших страхах. Я кое-как поднялась на ноги и поплелась в ванную. Взяв ведро с водой и тряпку, я вернулась обратно. Больше мне нечего было делать, как только пытаться отвлечься каким-то занятием. Я тщательно стирала свои следы, стараясь не думать ни о чем. Расправившись с грязью, я отнесла ведро, наспех переоделась в то, что попалось под руку, и вернулась в гостиную, готовая к новым демонстрациям силы моего врага. Я не знала, что он припас для меня на этот раз, но я чувствовала его присутствие. Чувствовала, что он готов начать новую игру. Я остановилась, с ужасом глядя на пол. Грязные большие следы тянулись через всю гостиную и исчезали на кухне. Нет. К этому невозможно быть готовым. Снова меня пронзил страх и чувство своего бессилия. В дверь кто-то постучался. Вздрогнув, я осторожно пошагала через гостиную, присматриваясь к новым странным следам. Это не были ботинки или голые ноги. Копыта? Нет. Это не похоже даже на них. Большие неровные круги с дырой посередине. Мне даже сложно их описать и еще сложнее представить то, что их оставило. Затаив дыхание, я нерешительно выглянула в кухню. Примерно по центру следы обрывались. Где оно? Стоит там? Или за моей спиной? Это невыносимый страх. Знать, что тебе точно уготовлено что-то жуткое и непостижимое. На дрожащих и почти отнимающихся ногах, я двинулась через кухню, медленно и осторожно обходя следы и центр помещения. Если я сейчас на что-то наткнусь, я потеряю от страха сознание, и непонятно где очнусь в следующий раз. Кое-как пробравшись через кухню и миновав коридор, я подошла, наконец, к двери и быстро распахнула ее. Я была рада любому человеку, явившемуся в мой дом. Но и это тоже была всего лишь злорадная потеха. На пороге никого не было. Громкий стук раздался позади меня, и дверь с треском захлопнулась. Я оглядывалась по сторонам, кружась вокруг себя и испуганно хватаясь за воздух. Вероятно, рассудок мой совсем помутился. Что-то мелькнуло на кухне, и следы, обрывающиеся посередине, вдруг, продолжили свой путь. Бесшумно, но так быстро они приближались ко мне. Входная дверь без труда поддалась мне, и я выбежала на улицу в чем была. В тонкой блузке, в штанах и босиком. Мне некуда было бежать, и никому я была не нужна. Я бежала туда, куда глядели мои глаза. Подальше от дома. Весь день я бродила по окрестностям, и когда мои ноги замерзли так, что я переставала их чувствовать, я пришла на вокзал и, взгромоздившись на жесткую узкую скамью, тут же уснула. Я так устала, и все, что мне нужно было для того, чтобы провалиться в сон, это просто лишь остановиться. И всего капельку покоя. Обычного человеческого покоя. Но это не было концом моих мучений. Это было их начало. И чем дальше я бежала от них, тем усугубляла свое положение. Чем лучше я пряталась, тем быстрее они меня находили. Чем больше я искала помощи, тем страшнее становилось наказание. Каждая моя последующая ночь отличалась лишь степенью моего сумасшествия. Куда бы я ни пошла, и где бы я не засыпала, просыпалась я всегда в одном месте. Мой чердак стал моей страшной клеткой. Он не отпускал меня и все больше сводил меня с ума. Я уходила, убегала, уезжала из этого дома, но всегда возвращалась. Страх стал и моим сном и моей реальностью. Страх стал моей жизнью. Я вновь и вновь сбегала с этого чертово чердака, и каждый раз это становилось все сложнее. Дом не отпускал меня. Ломал под моими ногами ступени, закрывал передо мной двери, бросался в меня стульями. Из моей памяти стали пропадать часы, а потом и дни. И с каждым новым закатом, я ощущала, что становлюсь все ближе к тому миру, которого так боюсь. К миру, где можно своими глазами увидеть тьму и страх. И тот день настал. *** Уснув под мостом возле едва теплой бочки, я вновь проснулась сидя на полу чердака и рассматривая дыру в полу, из которой сочился слабый свет. В последнее время я просыпаюсь только в таком положении. Но сегодня все было иначе. Для меня подготовили другую игру. Мои ноги были вытянуты вперед, и я чувствовала, как их держит холод. Ледяные пальцы больно впились в мои лодыжки, прижимая меня к полу и не давая мне пошевелиться. Но меня не нужно было держать. Ужас, заставляющий мои внутренности стынуть, сковал меня так, что я даже подумать боялась о том, чтобы двинуться. Тусклый свет, что пробивался с кухни, стал мерцать. Или это другой мир желал показать мне свою сущность, открыв передо мной все карты? Нельзя бояться сильнее, чем я боялась тогда, но я знаю точно, там еще страшнее. Я не хотела видеть то, что держит мои ноги. Я не хотела встречаться со своим мучителем. Зачем он мне это показывал? Я и так уже была близка к безумию. Все грани стерлись и тени исчезли. Их нет здесь. Во мраке лишь безмолвная тишина зовет, чтобы сполна насытиться болью. Здесь я, леденящий холод за моей спиной… и оно. Странное существо у моих ног. Сгорбившись своим костлявым телом, оно лижет мои лодыжки. Такое страшное и безобразное. Я чувствовала его дыхание и сырость его рта. Но больше я боялась видеть его морду. Но оно заставляло меня смотреть на него, не отводя и не закрывая глаз. Оно хотело показаться мне во всей красе. Напугать до смерти. Его длинные пальцы коснулись моего колена. Оно ползло по моим ногам, желая заглянуть в мои глаза. - Н-нет, - прошептала я, надеясь, что хоть на мгновение оно остановит свою решительность. – Отпусти м-меня. Прошу. Мои пальцы до боли впивались в твердый пол, а тело не могло пошевелиться. Его голова скользнула вверх, и мое лицо обдало его жуткое дыхание. Ни глаз, ни носа, ни ушей. Один рот. И это до безобразия ужасное отвратительное зрелище вызывало рвотные позывы. Его страшный кривой рот омерзительно скалился то ли в злорадной улыбке, то ли в поглощающей его злобе. Я не помню, когда в последний раз плакала, но слезы текли из моих глаз ручьем, вероятно, желая защитить меня от мучительного представления. Но вода, скопившаяся в моих веках, искажала и без того ужасающую картину. Мерзкое существо смотрело на меня так пристально, будто видело каждой клеткой своей скверной кожи. А я не могла больше лицезреть это. Я бесконечно сильно желала, чтобы мой мозг вновь дал мне возможность впасть в беспамятство и избавил меня от этого болезненного страха. Оно вздернуло голову, с интересом изучая что-то еще позади меня. Его рот искривился сильнее, и гадкое существо дернулось назад, скукожившись всем своим отвратительным телом. Оно словно одолеваемое ужасом, пятилось назад, время от времени озираясь по сторонам, как я некогда, ища у окружения спасение. Тьма окутала мои глаза, укрыв их холодной ладонью. Чьи-то ледяные пальцы коснулись моих висков. Я вздрогнула, затаив дыхание, чувствуя, как холод пробирает все мое тело. И лишь когда жгучий озноб коснулся кончиков моих пальцев, мрак отступил, отпустив мое тело. Мой чердак не изменился. Из пола все так же вырывался кухонный свет. Холодно и страшно, и я все равно не могла пошевелиться, хоть и знала, что мне нужно бежать. За спиной раздался грохот, и я, вздрогнув от ужаса, быстро повернулась, оценивая очередное деяние донимающей меня твари. Проход к лестнице был открыт, а увесистая дверца валялась далеко в стороне. Открыло мне путь для бегства? Что снова оно задумало? - Я не хочу больше с тобой играть, - сквозь слезы процедила я. Позади послышался шорох, и я, не оглядываясь, подскочила с места и рванула к лестнице. Я спускалась так быстро, как могла, но очередная ступенька треснула под моими ступнями и, провалившись и ударяясь о дерево, я летела вниз, рискуя точно свернуть себе шею. Я лишь услышала громкий скрип в гостиной и успела увидеть, как мой диван, перевернувшись на ножки, в одно мгновение оказался подо мной. Его мягкие подушки спасли меня от неминуемой смерти. А значит, игра продолжается. Я сползла с дивана, рыдая так, как не рыдала уже лет десять. Я забыла как это, когда душащая истерика забирает у тебя последние силы мыслить. Я захлебывалась в собственных слезах и задыхалась от терзающего припадка. Я не могла так больше. Я хотела сойти с ума, чтобы вообще ничего не понимать, не чувствовать, не слышать. - Элисссс. Я подскочила, обернувшись и выискивая в искаженных силуэтах хозяина этого страшного голоса, шипяще тянущего «с» на конце моего имени. - Ты… ты хочешь поговорить? – громко всхлипывая и едва разборчиво, осторожно поинтересовалась я. Я вытирала слезы, боясь упустить что-то важное. Свой шанс на облегчение моей судьбы. Но пустая комната больше не желала показывать мне границы других миров, скрытых под призрачной тенью вечных ночей. И я не горела желанием их видеть, а потому всем телом вжималась в свой диван, будто это мой спасительный круг. Но я хорошо знала, что ничто не удержит меня здесь, если эта тварь захочет иного. - Д-давай поговорим, - вновь негромко обратилась я к чудовищу. – Я на все согласна. Пожалуйста, не пугай меня так. Я плакала и умоляла потустороннюю силу меня не пугать, будто это могло его разжалобить. Все, что ему нужно, это мой страх и мои слезы. И он будет упиваться этим, делая все для того, чтобы я не переставала бояться и рыдать. - Не буду, - вдруг услышала я прямо над своим ухом. Так близко, будто мне в затылок дышал человек. Я снова вздрогнула и обернулась. Чего я ожидала увидеть? Перед моим взором был лишь диван. - Кто ты? – нерешительно спросила я. То ли не хотела знать ответ, то ли боялась вновь разгневать свой полтергейст, но я тщательно выбирала слова для общения с моим мучителем. - Для тебя никто, Элисссc. Мне не нужно было это спрашивать. Я чувствовала в его низком звучном голосе агрессию и недовольство. Не мне, будучи пешкой в его руке, задавать подобные вопросы. - Успокойся! – громкий звук пронесся возле меня, заставив проводить его взглядом. Он выбил меня из равновесия, принудив позабыть все свои мысли. Я лишь растерянно озиралась по сторонам, в надежде, что он не бросит в меня очередной стул или что-нибудь тяжелее. - Прости, - прошептала я, подтерев запястьем нос. – Прости меня. Я облокотилась на диван и опустила тяжелую голову на руку. У меня не было больше сил ни на что. Мои мысли, сознание, желания, тело. Все было разрушено. Я словно рассыпалась на мелкие части и никак не могла собрать все это в единое целое. - Спи, Элисссс. Мои глаза смыкались, не смотря на то, что мне так страшно засыпать. И пусть я проснусь на чердаке, обезумевшая от происходящего, но сейчас мне уже все равно. - Ты знаешь мое имя, - прошептала я из последних сил. – Скажи мне свое. Повисшая тишина заставила меня закрыть глаза. Мое тело куда-то улетало, а разум угасал. - Дом мук, дом мук, дом мук, - услышала я сквозь накатывающий сон. - Я знаю. *** «Бабушка, как вкусно пахнет. Ты знаешь, как я обожаю твой утренний омлет. Такой воздушный и нежный, как облака на рассвете. С какой великой любовью ты готовишь для меня завтрак, что я не могу оставить ни крошечки для птички?» Поежившись под мягким одеялом, я сладко потянулась, широко зевнув и насладившись утренней негой. Не удобно. Но так тепло. Я вытянула ноги, когда поняла, что нахожусь в сидячем положении. С моих глаз мгновенно сошла сонная пелена и, испуганно вздрогнув, я нервно озиралась по сторонам. Подперев спиной диван, я сидела на полу, укутанная в свое одеяло, а от того каждую клеточку моего тела согревало тепло, которого я уже давно не ощущала. Но запах, который я так ярко чувствовала во сне, кружил по комнате, сводя мои обонятельные рецепторы с ума. Что это? Я вернулась в прошлое? Эта игра мне по вкусу. Я выползла из-под одеяла и поплелась на кухню, осторожно выглядывая из-за угла. Мне казалось, что если я сейчас увижу бабушку, я потеряю разум, но мне все равно этого по-настоящему хотелось, и я робко вошла на кухню. Но нет. Пустое помещение не удивило меня ни кем, но стоящая посреди стола тарелка с еще скворчащим омлетом было действительно странным явлением. Я внимательно огляделась. Ни сковороды, ни другой испачканной посуду на кухне не было. Лишь тарелка и горячий омлет. Это не могло не пугать, но кушать мне, вероятно, хотелось сильнее. Я снова осмотрелась. - Я могу это съесть? – неуверенно пробормотала я. Не было похоже, что кто-то собирается мне отвечать, и я растерянно стояла посреди кухни, не зная, что предпринять. Мне страшно было подойти к столу и прикоснуться к еде без разрешения. Может, оно дразнит меня, зная, как давно я уже не ела хорошей человеческой пищи. Тарелка скрипнула по столу, и словно ее кто-то подтолкнул, она в мгновении оказалась у края. Еда стала еще ближе ко мне. Приглашение ли это для трапезы? Я недоверчиво смотрела на омлет, ожидая, что с ним произойдет дальше. Он остывал, а мне так не хотелось, чтобы настолько аппетитная еда пропадала зря. Здесь ведь некому больше ее есть. Я вздрогнула от резкого громкого шороха, раздавшегося в столешнице. Ящик со столовыми приборами выдвинулся, поблескивая вилками и ножами, и ожидающе замер. Это без сомнения был призыв к действию. Я осторожно подошла и, взяв вилку, так же нерешительно села за стол, пододвинув к себе тарелку. Даже если это будет не вкусно, даже если мой язык будет неметь от этой пищи, я обязана все съесть. Робко ковырнув омлет, я занесла в рот кусочек, предварительно вновь осмотревшись и убедившись, что я могу это сделать. Омлет был безупречным. Именно таким я его запомнила. Никогда не бравшись за его приготовление, я хотела сохранить в своей памяти этот восхитительный вкус утра в моем детстве. Только бабушка могла приготовить его настолько бесподобным. - Очень вкусно, - решила похвалить я полтергейста. Не знаю, как он это сделал и откуда в моем доме свежие продукты, но это начало дня было идеальным. Возможно, это всего лишь иллюзия, которой он кормит меня, позволяя вдоволь насытиться, чтобы отобрать еще больше. Но плевать. Я решила насладиться этим великодушным подарком. - Ты не хочешь больше говорить со мной? – не смело поинтересовалась я, уплетая свой омлет. - Ты боишься. Это было неожиданным. Я была уверена, что никто не ответит, а потому подскочила на стуле, вновь услышав за спиной знакомый шипящий голос. - Б-боюсь, - судорожно сглотнула я, пытаясь проглотить кусочек омлета. – Разве не этого ты желал? Я быстро запихнула очередной кусок еды в рот, боясь, что у меня ее сейчас отнимут. Бодро жуя, я прислушивалась к посторонним звукам. - Нет. Снова моя рука с вилкой дернулась, и я чуть не выронила драгоценную еду на пол. К этому грубому звучному голосу, доносящемуся из самой тьмы не просто привыкнуть. - Теперь ты знаешь, что я здесь, - вновь заговорил он. – Нет смысла бояться. Я нахмурилась, не переставая поглощать омлет. Мне страшно было спрашивать, что он имеет в виду. - Что…, - я замешкалась, не зная, могу ли продолжать с ним разговор. – Что я должна д-делать? Пока он вел со мной беседу, мне было немного легче. Я будто знала где он, и что делает. Тяжелее всего было, когда он прятался за мертвой тишиной, взращивая свои ужасающие идеи. - Пора на работу, - пронесся шепот рядом с моим ухом, обдав мою щеку холодом. - На… на работу? – переспросила я, действительно не понимая, чего он от меня хочет. - Да-а-а-а. Я взглянула на часы. Именно сейчас я должна была бы выходить на работу, если бы не прогуляла целую неделю. Возможно, меня уже уволили. - Если… если я снова сбегу, ты меня убьешь? - Нет. - Покалечишь? - Нет. - Навсегда запрешь на чердаке? - Нет! – взорвался голос, заставив по моей спине бегать ледяные мурашки. – Беги, Элисссс! Это действительно становилось страшно. На мгновение я забыла, с кем разговариваю. Мне лучше было сделать то, что он говорил. Я отставила пустую тарелку и побежала собираться. Я, наконец, умылась, надела приличную одежду, взяла все, что нужно и без каких-либо препятствий выбежала из дома. Хоть на время я освободилась от этих жутких оков и у меня впереди весь день, чтобы отдохнуть и прийти в себя, но вечером мне снова придется вернуться в дом своих мук, страха и пыток. По дороге я заехала к врачу и, поговорив недолго с психологом, без труда получила справку о своем психологическом срыве и невозможности посещать свое рабочее место. Вероятно, я выглядела чрезмерно жалко, и врачу не понадобилось много времени, чтобы понять, что я морально истощена. В тот день я все-таки не вернулась домой. Это было чересчур смело, но я не смогла заставить себя добровольно войти в эту дверь. Конечно, я не верила его обещаниям и была готова к новой встрече на чердаке. Но возможность теперь с ним поговорить, меня немного успокаивала. Я провела ночь на вокзале, и к моему удивлению утром обнаружила себя на той же скамье, где и уснула. Не знаю, что произошло, и почему он позволил мне делать, что хочу. Весь следующий день я слонялась по городу, и к вечеру я все же решилась приехать к моему дому. Не могу сказать, что вокзальная скамья – самая удобная постель. Я хотела спать под одеялом и есть горячую еду. Мне нужно было помыться и постирать одежду. Мне нужен был дом. Поверьте, это нелегко, осознавать, что у тебя совершенно ничего нет. Я стояла перед домом и до дрожи в ногах боялась туда идти. Я провела у дороги много времени, разглядывая окна, в которых горел свет. Время от времени там мелькали тени, но это совсем меня не удивляло. Я знала, что там происходит, и кто там живет. Знала, что меня там ждут. Мимо меня проехал редкий в этой глуши автомобиль. Я бы и не обратила на него внимания, если бы старые тормозные диски гнилого драндулета не заскрипели на всю округу. Сдав немного назад, машина остановилась. Я с любопытством обернулась, ожидая странника, вероятно, желающего поинтересоваться, как выехать из этой заброшенной дыры. Мужчина средних лет вышел из автомобиля и, остановившись у задней двери своей развалюхи, с интересом на меня пялился. - Вы что-то хотели? – поинтересовалась я, не выдержав его пристального взгляда. Он, будто очнувшись от забвения, открыл заднюю дверь и достал из машины топор. Я остолбенела, понимая, к чему идет дело. Здешняя местность – настоящая находка для любого маньяка. Периодически поблизости происходили кровавые расправы, а от того, возможно, эти места настолько неспокойные для потустороннего мира. Я была уверена, что когда-нибудь точно повстречаюсь с чудовищем, вроде него, поэтому никогда не возвращалась домой одна слишком поздно. Но творившееся в моем доме заставило меня позабыть про любую другую опасность. Не долго думая, я сорвалась с места и помчалась к дому. Лихорадочно на бегу ковыряясь в сумке, я пыталась нащупать ключи. Мне было не попасть без них в дом. Я слышала позади догоняющие меня шаги. Это было не менее страшно, чем убегать от призрака. Сумка выскользнула из рук и, споткнувшись об нее, я еле устояла на ногах. Мне некогда было думать, и я продолжила мчаться со всех ног к дому. Не знаю, что я была намерена делать, подбежав к закрытой двери, но она вдруг распахнулась передо мной, и я, не задумываясь, вбежала в дом. Обернувшись, чтобы закрыть дверь, я замерла. Было слишком поздно. Мой преследователь стоял на пороге, сверля меня безумным сверкающим взглядом. Топор приподнимался в его руке, и он был готов нанести первый удар. Я рванула по коридору, но добежав до кухни, остановилась словно вкопанная. Представшая передо мной картина могла напугать кого угодно. Стена из десятков ножей угрожающе преграждала путь. Их тщательно наточенные лезвия сверкали под светом неяркой люстры, их острие метко целилось в меня. Какой у меня тогда был выбор? Нож или топор. Чудовищные намерения маньяка мне были хорошо понятны, и я осторожно подошла к замершим в воздухе ножам. Аккуратно коснувшись одного из них, я внимательно осмотрела пространство между ними. Я вполне могла бы без труда там протиснуться. Повернувшись боком и не делая резких движений, я плавно пробралась между опасными лезвиями, оказавшись по другую сторону грозного вооружения, недоумевающе окинув взором обилие и разнообразие колюще-режущих предметов. Откуда в моем доме такое немыслимое количество ножей? Удивленный маньяк стоял напротив, сгустив брови и опустив топор рассматривая левитирующие предметы. Он явно не понимал, с чем имеет дело, иначе уже давно удирал бы отсюда. Вероятно, ему это казалось лишь иллюзией, основанной на мастерски выполненном обмане. Но мой старый знакомый, обитающий в моем доме, не заставил его долго сомневаться в своих намерениях. Ряд ножей сорвался с места и вонзился в стену позади злодея. Тот растерянно огляделся, все еще не веря в серьезный настрой моего полтергейста. Еще один ряд покинул свое место, на этот раз порезав руку маньяка. Кровь выступила на его одежде. Он поднял взгляд к потолку позади меня, и лишь в этот момент я увидела, как умалишенный взгляд больного человека приобрел совсем другие оттенки. Настоящий ужас одолел его тело. Теперь его глаза блестели от неподдельного страха. Его взор на мгновение метнулся в сторону и, вернувшись обратно, плавно опустился чуть ниже. Он смотрел прямо надо мной. На то, что стояло позади. Топор выпал из его рук, а глаза, словно стеклянные, смотрели в одну точку, будто из него выпивали душу. Мое тело похолодело. От его ошалелого взгляда мне становилось не по себе. Он видел то, чего не видела я, и что находилось за моей спиной. Что-то невероятно страшное, что может напугать даже человека, который сам является отвратительнейшим монстром. Он пятился назад, а я стояла на месте и дрожала все сильнее, охваченная тревожным страхом незнания и жаждой узреть непостижимое. Я пребывала в глубоком ужасе от возможности увидеть его в полной красе, но мое тело не слушалось, заставляя меня повернуться. - Не оборачивайся, - настоятельно прошипел голос над ухом, уловив мое желание. От его ледяного голоса стыли мои внутренности, и озноб прошиб с головы до пят. Что-то легко коснулось моей спины. - Все хорошо, Элисссс. В глазах потемнело, и ноги подкосились, но я успела понять, что теряю сознание. Мое забвение, к сожалению, не продлилось долго и я очнулась на холодном полу кухни, глядя в огромную черную проплешину в потолке. Прежде, чем встать, я со страхом, но тщательно огляделась. - Ты здесь? – робко спросила я, усаживаясь на полу. Я не хотела терять связь с ним. Лучше было мне знать, где он, в каком настроении и что собирается сделать. - Дааааа. Я снова настороженно огляделась. Ножи валялись на полу, входная дверь была закрыта, и никого кроме нас в доме не было. Я только сейчас поняла, что здесь не хватает чего-то еще. Того, к чему я уже совсем привыкла за эти последние дни. Из кухни исчез весь строительный хлам от обрушившегося потолка. - Ты прибрался? - Дааааа. - С-спасибо, - робко поблагодарила я, боясь, что он в одно мгновение может сменить милость на гнев. - Вчера я приготовил ужин. Он замолчал. Эта тишина была словно незримым и немым осуждением. - П-прости меня, - мой голос срывался на дрожь. - Поэтому сегодня его нет. На мгновение я даже ощутила стыд. - Я… я поела уже. - Хорошо. Снова стало тихо, и это опять начинало меня беспокоить. - Тебе нужно поспать, Элисссс. Я слишком громко сглотнула горький комок страха. - А что ты будешь делать, пока я сплю? – едва слышно промямлила я. - Смотреть на тебя. - Что? Это был удар ниже пояса. И как я должна была спать с этой мыслью? - Ты хочешь, чтобы я еще чем-то занимался в это время? - Нет, - отрезала я. – Наверное, нет. Я не знаю. Мои мысли путались. Я уже совсем плохо соображала. Теплая, мягкая постель мне действительно очень помогла бы. Если бы я смогла уснуть. - Я могу принять душ? – жалобно спросила я, решив, что у него сегодня неплохое настроение. - Это твой дом, Элисссс. - Когда я буду в душе, ты тоже будешь смотреть? - Я уже видел тебя… Но нет, если ты того не желаешь. Его прямота повергала меня в смятение, но его открытость была мне лишь на руку. Чем больше и правдивее он будет со мной общаться, тем лучше я могла предугадать его мысли и угрожающую мне опасность. А возможно даже предотвратить ее. Он стал ко мне благосклоннее. Возможно это тоже лишь часть замысла, которым он собирается лишить меня разума. Но быть может, больше врага ему понадобился друг. Посетив ванную, я не сразу смогла заставить себя раздеться. Я долго осматривалась по сторонам. Постороннее присутствие все же стесняло меня. И не важно, кто или что это было. Мысль о том, что на меня кто-то смотрит, будоражила и чересчур сильно волновала меня. Я долго мешкала и лишь когда услышала негромкий звон в гостиной, я смогла даже с удивительным облегчением принять душ. Да. Как бы странно это не звучало, но возможность наблюдать за страшным обитателем моего дома хотя бы посредством звукового восприятия тоже меня немного радовала. В сравнении с последними безмолвными днями моих мучений, это было несказанным облегчением. Но теперь для меня все самое страшное таилось за каждым углом. Теперь я боялась, что его расположение исчезнет в одно мгновение. Так же, как и появилось. Непредсказуемость поведения потусторонней силы хорошо мне известна. Укутавшись в халат, я робко вышла из ванной, с опаской заглядывая в гостиную. - Я здесь, - раздалось над моей головой. Вряд ли я когда-нибудь смогу привыкнуть к этому грозному опасному голосу, носящимся по дому как ему вздумается и оказывающийся в самых неожиданных местах. Я снова задрожала то ли от холода, то ли от пробирающей тревоги. - Что мне делать? – тихонько спросила я. - А что обычно ты делаешь? - Я…я иду в постель. - Так и поступи. Я нехотя поплелась в спальню. Нет, мое тело, конечно, мечтало о сне, но мои разум и сердце говорили об обратном. Им совсем не хотелось засыпать в этом доме. Оставив включенным свет и осторожно забравшись под одеяло, я уставилась в стену. Я и сама не знаю, чего я ожидала, но постоянное чувство дискомфорта и не спокойствия мучали меня не меньше, чем само существо, которое вероятно, как и обещало, сейчас находится где-то рядом и смотрит на меня. Свет неожиданно погас, и я подскочила, усевшись на кровати и судорожно осматриваясь по сторонам. - Не бойся, - послышался голос откуда-то из угла комнаты. – Вредно спать со светом. - Зато не так страшно. - Элисссс, темнота может быть твоим спасением. Не видеть… не знать… не думать. - Так я не увижу тебя? - Ты не увидишь меня. Я попыталась успокоиться, набрав полные легкие воздуха и медленно выдохнув. Снова положив голову на подушку, я тщательно закуталась в одеяло и вновь уставилась в едва виднеющуюся в темноте стену. Я старалась прислушиваться к своему дыханию. Иногда оно сбивалось и подрагивающим ветром доносилось до моего слуха. А иногда и вовсе замирало, будто само прислушивалось к моему участившемуся сердцебиению. Страх гулял по моим венам, не давая мне ни на минуту расслабиться и забыться. Время от времени мои веки начинали смыкаться, но кровь не давала им самовольничать, ударяя в виски, словно молотом по наковальне. Сердце начинало биться так быстро и страшно, что мне казалось, оно не выдержит такого темпа. Я вновь старалась дышать ровно. От этой безысходности мне хотелось заплакать, но даже этого я не могла. - Элисссс, – вновь позвал меня голос. - Не можешь уснуть? И снова я вздрогнула, постаравшись сразу же взять себя в руки. - Не могу. Казалось, он о чем-то задумался. Я слушала тишину. - Запах, каких цветов тебе больше всего нравится? Это был весьма неожиданный вопрос. Чудовище из потустороннего мира может понимать, как важны для меня маленькие земные радости? Он вообще знает, что такое цветы? Он знает, что у них есть запах? - Вербена, - прошептала я. – Мне нравится, как пахнет вербена. - Какой у нее запах? - Думаю, он похож на дождливый утренний лес. У этого цветка очень тонкий и нежный аромат. Чтобы почувствовать его, нужно ласково прикоснуться к цветкам, приблизиться настолько, чтобы мягкие маленькие лепесточки щекотали нос и, закрыв глаза, медленно вдыхать этот воздушный запах. Я думаю, так пахнут самые дорогие духи в мире. Я и не заметила, как мои глаза закрылись, и пока я говорила, я медленно погружалась в сон. Но сейчас, осознав это, я вновь уставилась в стену, ожидая, когда мой собеседник опять заговорит. Но он молчал, и мне показалось, что он не хочет меня тревожить. Мое сердце в действительности стало биться спокойнее. Только бы тумба сейчас не двинулась или не почувствовать холодное прикосновение привидения. - Ты еще здесь? – с осторожностью поинтересовалась я. - Даааа. - Можно кое-что спросить? - Даааа. - Ты злой? В комнате повисла тишина. Мне хотелось вскочить с кровати, упасть на колени и, заплакав, умолять его забыть мой вопрос. Я была готова уже к самому страшному. - Да. - Ясно, - быстро выпалила я, надеясь поставить решительную точку. Мне вполне хватило этого замечательного краткого ответа. - Не для тебя, Элисссс. Я не знала, что означали его слова, но я не хотела вдаваться в подробности. Как он и говорил: «Не видеть… не знать… не думать». - М-можно еще вопрос? – робко проскулила я, желая стереть из его памяти предыдущий разговор. - Да. - Откуда в этом доме столько ножей? - В детстве ты любила играть с ними, и мне приходилось их прятать. Твоя бабушка покупала новые, когда не находила их на месте. - Точно! – воскликнула я, подскочив и усевшись на кровати. – Бабушка всегда жаловалась, что барабашка ножи ворует. Меня ее слова забавляли. Я думала, она шутит. Ты – барабашка! Я пялилась куда-то над комодом и восторженно улыбалась, а тот, кого я так неосознанно назвала барабашкой, многозначительно и тревожно замолчал. Поверить не могу, что я так себя повела. Всему виной моя эмоциональность, которая, как и думала, до добра меня не доведет. Моя улыбка испарялась, а сердце снова начинало тревожиться с новой силой. - Ты так не уснешь, - вдруг раздался голос прямо у моего уха. Я рухнула на кровать, по глаза завернувшись в одеяло. - Прости, - пробубнила я, на секунду выглянув из-под него. Я закрыла глаза и изо всех сил старалась уснуть. Я пыталась думать о цветах. Вспоминать запах каждого из них. Но у меня ничего не выходило. Сквозь эти думы постоянно просачивались другие. Ненужные мне мысли лезли в голову, как черви, выедая изображения цветов. Их становилось все больше, и все глубже становились мои идеи. - Т-ты, - не смело вновь заговорила я, не сумев себя сдержать. – Ты всегда здесь был. - Даааа. - Почему раньше ты меня не трогал? Что я тебе сделала? - Я никогда тебя не трогал, Элисссс. - Это не правда! – не выдержала я. - Я не должен был брать те цветы. Мне следовало подождать, когда ты уйдешь в спальню. - О чем ты? - Ты увидела то, что не должна была. Я не хотел этого. Но еще меньше я хотел, чтобы тебя обижали. - Почему ты так говоришь? – чуть не плача, пробормотала я, уже не понимая к чему этот странный разговор, который все больше сеял во мне непонимание и растерянность. - Элисссс, - снова услышала я так четко, будто кто-то залез ко мне под одеяло. – Я оставил тебя одну. Холодная омерзительная дрожь пробирала мое тело до костей, заставляя меня морщиться от отвратительных ощущений, добавляющих моему страху еще больше дискомфорта. Мне хотелось замахать руками, чтобы отогнать нечистую силу. Но вряд ли это мне могло помочь. Скорее усугубило бы ситуацию. - Не бойся. Я не прикоснусь к тебе больше. Его слова я уже не воспринимала как обычную речь. Каждое слово таило в себе ложь и имело какое-то непостижимое для меня значение. Каждое его предложение я пыталась разгадать по-своему. Я словно смотрела в искаженное зеркало, не видя истинного лица вещей. - Я хотел поставить цветы в вазу. Но ты так испугалась, увидев это. - Причем тут цветы? – прошептала я, уже измученная непредсказуемостью своего собеседника. - Тогда я ушел. Мой уставший мозг будто проваливался в дыру, заполненную ватой. Сквозь нее так тяжело было думать. Тяжело было понимать слова, которые он пытался до меня донести. - Я надеялся, что ты забудешь. Надеялся, что это вновь покажется тебе всего лишь сном. Но ты отдалась своему страху, не пытаясь даже сопротивляться. Когда ты боишься, твой разум слабеет. Его так легко съесть. - Ч-что… - Всегда найдется тот, кто готов выпить до дна твой рассудок. Это вкусно, приятно и увлекательно. И твоя победа в замученных глазах поверженной добычи невероятно сладкаааа. - Прошу, - заскулила я из последних сил, - объясни мне. - Тот, кого ты видела в темноте своего чердака, мучил тебя и издевался, выедая каждый день кусок твоего здравого сознания. Он пугал тебя и калечил твое тело. Он убивал твою душу и по-настоящему этим наслаждался. Я не знал этого. Стекло в окне треснуло, и я, вздрогнув, уставилась на едва заметную в лунном свете расползающуюся трещину. - Прости, Элисссс, - сокрушенно изрек голос, - я все исправлю. Он говорит о том, что все это время его здесь не было? Говорит о другом существе? - Я не могу тебя снова оставить. Даже если ты этого захочешь, Элисссс. Ты слаба, беззащитна…, - голос на мгновение замолчал, словно тщательно подбирал слова, - … и пока одна. Я снова уселась на кровати. Не спеша, не делая резких движений. Накинув на голову одеяло, я укуталась в него, словно я в домике, и никто не сможет меня оттуда выкурить. - Ты…, - не смело заговорила я, - …ты не охотился за мной на чердаке? - Нет. - И ты не заставлял меня вновь туда возвращаться? - Нет. - И ты не трогал мою мебель? - Нет, Элисссс. Я ненадолго задумалась, подробно прокручивая в голове все события, происходящие со мной не только в последнее время. - Это ведь ты позвал меня по имени перед тем, как потолок на кухне обрушился. - Да. - И ты позвонил в телефон. - Да. - Ты…, - не знаю, по какой причине мне сложно было произнести это вслух, - … ты…, - я заикалась и не решалась озвучить столь дерзкое предположение. – Ты хотел защитить меня. - Да, Элисссс. - Ты часто это делал. - Ты любишь неприятности. Я снова замолчала. Страшная и необъяснимая потусторонняя сила в моем доме питала ко мне теплые чувства? Это что-то новенькое. Пугать, терзать, мучить - это ее привилегия. Но заботиться? В это сложно и страшно было поверить. - А тот…мо-монстр с чердака… - Он не тронет тебя больше. Я сидела в замешательстве, смотря в одну точку на стене, и обдумывала свое положение. Насколько я могла доверять этому существу? Насколько я могла быть решительной и опрометчивой? Как много мне было дозволено, и какой жизнью я могла жить? Какие рамки я не могла переступать, следуя своим желаниям и возможностям? - Я, - вновь не смело забормотала я, - хотела бы завтра пригласить… друга. С замиранием сердца я прислушивалась к тишине, ощущая нарастающую тревогу и ожидая непредсказуемый приговор странной сущности в моем доме. - Как пожелаешь, Элисссс. - Мне…можно привести в дом мужчину? - Я не буду вам мешать. Это действительно было странно. Он так добр ко мне, что от этого становилось только страшнее. Я снова прилегла и, глубоко вздохнув, закрыла глаза. - Но если буду нужен, - вновь услышала я у своего уха, - позови. *** Я должна была понять, с чем имела дело, и принадлежала ли все еще моя жизнь мне. Несколько часов назад я думала, что мне уже совсем нечего терять, и я отдала бы многое за возможность пожить обычной жизнью. Пусть не богато, пусть одна, пусть даже не очень интересно. Но это будет спокойная мирная жизнь, где я́ буду выбирать, где мне спать, что есть и с кем общаться. У меня больше не было желания сидеть и трястись от страха в углу, и не было желания постоянно от кого-то бежать. Я хотела обычного общения. Человеческого общения. И кое-как уснув ночью и проснувшись рано утром, я вновь позавтракала тем, что приготовил для меня мой новый странный друг. Должна признать, что его завтраки были весьма вкусными. Но пренебрегая его присутствием, я все же позвонила моему знакомому, который совсем недавно был слишком навязчив и вел себя неподобающе нагло, открыто напрашиваясь на продолжение наших отношений в моем доме. Возможно, тогда я совсем потеряла голову и стыд от происходящего. А возможно, я так нуждалась хоть в чьем-то тепле, что мне было совершенно наплевать, кто это будет. Так или иначе, сходив в магазин и приготовив вкусный ужин, я ждала своего знакомого за столом, окутанная тишиной и полумраком. Я не переставала думать о том, что может произойти, но я не чувствовала его присутствия. Я ощутила и поняла ту еле уловимую разницу, витающую в воздухе, когда он рядом и когда его нет. По дому гуляет ледяной холод, следующий всюду за ним. И все успокаивается, когда он отступает. Мне было тепло, и это напоминало мне те дни, когда ничто меня не тревожило и не пугало. Мой знакомый постучался в дверь, не заставив себя долго ждать. И я с радостной улыбкой впустила его в дом. Мы сели за стол, и ужин протекал тихо и размеренно. Но на этот раз я не была столь болтлива и порывиста. Эти дни научили меня сдержанности. Нет. Они словно отрезали от меня кусок. Кусок моей живости, радушия и страстности. Теперь я была одной из тысячи блеклых унылых людишек, которые смотрят на всякое проявление жизнерадостности с приподнятой в оскале губой. Вечно настороженные, витающие лишь в своих мыслях, погруженных в нескончаемые проблемы. Я стала человеком, которому не было дела до его собеседника. Весь вечер, заставляя себя едва улыбаться, я думала лишь о себе, о старом доме и о том, с кем теперь делю свою спальню по ночам. - Ты вкусно готовишь, - похвалил меня мой друг, положив вилку на пустую тарелку. – Неудивительно, что ты пренебрегаешь дорогими ресторанами. - Спасибо, - снова с натянутой улыбкой пробурчала я, лишь на мгновение оторвавшись от своих мыслей. - Может быть…, - словно стесняясь, заговорил парень, - … в качестве десерта, ты, наконец, позволишь мне немного больше? В его глазах горел огонь желания. Мне уже не семнадцать лет, и я прекрасно понимала, к чему он клонит. Но на этот раз мои принципы притупились, и главнее их стали новые идеи и собственные интересы. Я хотела знать, насколько далеко я могу зайти, и что сущность посчитает уже за оскорбление. И вовсе лишившись здравого рассудка, я встала и побрела в спальню. Мой новоявленный ухажер не отставал, и не успела я приблизиться к кровати, как его губы уже коснулись моей шеи. Я чувствовала его влажные прикосновения, незатейливо оголяющие мое плечо, но все равно продолжала думать о своем. Я так сильно была погружена в мысли, что, казалось, и вовсе не присутствовала посреди бурно развивающихся событий. Я очнулась уже сидя на кровати, ощутив холодную ладонь под своей юбкой. Это показалось мне странным. Я ожидала теплые, возможно даже горячие прикосновения. Но это было не так. Мой спутник был холодным. И чужим. Я знала его даже меньше, чем нечто, обитающее в моем доме. И в это мгновение мне вдруг захотелось вернуть все назад. Не знаю, что случилось в моей голове, но спокойное мягкое общение со злым духом в кровати мне вдруг стало куда милее сердцу, чем эти настойчивые ненужные мне прикосновения, принуждающие меня придавать собственное достоинство. - Постой, - легонько оттолкнула я парня. - Что случилось? - Я…я, кажется, неважно себя чувствую. Может, в другой раз? - Ты серьезно? Что у тебя болит? Выпей таблетку. - Послушай, - я приложила ладонь ко лбу, многозначительно его потирая. – Я просто не готова. - Да ты шутишь. У тебя приколы такие? - Я передумала. Он долго смотрел на меня, и в его глазах читалось непонимание и негодование. Его губы вытянулись в тонкую полоску. Схватив ворот моей блузки, он дернул, оторвав пуговицы на ней. - Остановись! – вскрикнула я, упираясь руками в его лицо. - Может, сегодня ты поймешь, что со мной шутки плохи, - гневно бурчал он, хватаясь за мои запястья. Он повалил меня на кровать, яростно впиваясь неприятными мокрыми поцелуями в мои щеки и шею. Сквозь шорох белья я внимательно прислушивалась к звукам в комнате, но кроме возни и тяжелого дыхания, больше ничего не было слышно. - Не надо. Пожалуйста. Настойчивый гость уже почти добрался до моего нижнего белья, и его прикосновения заставляли меня вновь и вновь вздрагивать от отвращения. Он был слишком груб и силен, и мое сопротивление не имело для него никакого значения. Он продолжал двигаться к своей цели, не обращая внимания на мои жалобные стоны. Я точно знала, что мне нужна помощь. И возможно, я даже могла на нее рассчитывать. Но где он? Именно сейчас, когда нужен мне. - Эй! – позвала я, обращаясь куда-то в пустоту. Рука парня скользнула по бедру, оказавшись там, где ей совсем не следовало быть. От ужаса у меня сбилось дыхание. Я начала еще яростнее вырываться, а он еще крепче прижимал меня к кровати, причиняя мне уже не шуточную боль. - Где ты? – в отчаянии проскулила я. Я не знала, как обратиться к своему невидимому сожителю. Не знала, как его позвать. Я не знала даже, кто он такой и откуда пришел. Я вообще ничего не знала о нем. Ни одно слово, которым я могла обратиться к нему, не приходило в мою голову. А мой насильник становился все ближе к моему телу. - Где ты?! – завопила я так громко, что чуть не лишилась своего голоса. Парень остановился, непонимающе меня разглядывая. Его брови сгустились, и на губах появилась едкая усмешка, будто он смотрит на выжившего из ума человека. Перед глазами мелькнуло покрывало, обхватив голову моего обидчика и крепко стиснув его шею. Оно словно тиски все сильнее сжимало горло парня. Я вжалась в кровать, с недоумением разглядывая, как отчаянно он борется с материей, которую никто не удерживал. Я выскользнула из-под парня и соскочила с кровати, испуганно оглядываясь по сторонам. Мой насильник рухнул на пол и, отбиваясь от покрывала, сумел все же выбраться из его цепких объятий. Вскочив, он нервно огляделся и, никого не обнаружив, уставился на меня. - Это что за хрень? – сквозь почти закрытые губы промычал он. Я смотрела на него растерянно, не зная, что сказать. Он еще раз внимательно осмотрелся и, остановив на чем-то взор, пристально куда-то вглядывался. Его глаза округлились и губы приоткрылись, придав его лицу озадаченный, испуганный и невероятно удивленный вид. - Там кто-то стоит, - шепотом процедил он, не спуская глаз с кровати. Я повернулась. Посреди ровного белого одеяла удивляла своей неестественной глубиной большая вмятина, словно на постели и правда кто-то стоял. Мы, замерев на месте, с нарастающей тревогой пялились на кровать, ожидая чего-то жуткого. Но ничего не происходило. Даже матрас не колыхался под натиском странной силы. Парень, вдруг необычайно осмелев, сделал шаг вперед. Осторожно потянувшись к легкому покрывалу, он поднял его и, тщательно нацелившись, подбросил к потолку над кроватью. Тонкая материя скользнула вниз, описав высокий невидимый силуэт, и упала на одеяло возле глубокой выемки. Если бы это был человек, он был бы колоссальных размеров. По моей спине побежала нервная дрожь, и я отшагнула еще дальше к стене. Этот спектакль был не для слабонервных. - Что здесь происходит? – испуганно пробубнил парень. Вмятина с матраса в мгновение исчезла, и кровать, громко процарапав пол, сдвинулась с места. Мой гость тоже отскочил к стене, жадно глотая от ужаса воздух. - Тебе лучше убраться отсюда, - прошептала я. Дверь с оглушительным треском захлопнулась, окна задребезжали, покрываясь мелкой паутиной трещин, под потолком раздавался скрип и громкий стук, вся мебель в комнате приподнялась, и послышался неприятный, режущий слух скрежет, заставляющий пол содрогаться под ногами. Парень схватился за шею, истерично пытаясь отодрать что-то от нее. Жгучий страх заставлял мое тело трястись. Я будто вросла в пол не имея возможности сдвинуться с места. Сердце все сильнее колотилось, лицезрея жуткую и весьма странную необъяснимую картину. Мой обидчик корчился от боли и удушья. Его тряпичное тело метнулось к противоположной стене и, рухнув на пол, он так сильно закашлял, что, казалось, из его рта вот-вот польется кровь. Он поднял взор к потолку. В них пылал невыразимый ужас граничащий с безумием. - Где ты?! – надрывно взвыл парень, блуждая бессознательным взглядом по потолку. – Элис, где ты?! Во мне все переворачивалось, видя человека в таком ополоумевшем состоянии. Мои губы дрожали, но я не могла произнести ни звука. К моему горлу подкатывала тошнота, и я зажала рот ладонью, стараясь удержать в себе рвущиеся эмоции. Взгляд парня словно что-то нащупав остановился в одной точке. Его глаза остекленели, и бледное лицо вытянулось, будто иссыхая от неподвластных ему эмоций. Он испуганно полз назад, а губы его быстро шевелились, будто не слышно что-то бубнил. Закрыв изгибом руки глаза, он так громко заорал, что стекла из окон посыпались на пол. Мои пальцы защекотали слезы. Я редко их чувствую. Они были такими мокрыми и неприятными. Они еще больше доставляли мне страха и дискомфорта. Неожиданно парень подскочил и пустился к окну. Запрыгнув на подоконник, он уже сделал шаг за окно, но что-то выдернуло его оттуда, и он, упав, угодил ладонями на торчащие из рамы стекла. Парень закричал, и в этом дрожащем срывающемся звуке слышно было, как поглощает его безрассудство. Кровь быстро растекалась по белой глянцевой поверхности. А он, не понимая, выковыривал стекла из ладоней и вновь судорожно хватался за острые рамы, калеча еще больше свои руки. Его шея прогнулась и, казалось, что он собирался разодрать себе горло острыми стеклами, которые вот-вот вонзятся в его глотку. Парень не переставал орать, задирая руки и хватаясь за незримый воздух. - Не надо, - еле вымолвила я. Сумев все же сдвинуться с места, я подбежала к окну и, схватившись за плечо парня, пыталась оттащить его от опасных рам. Но то ли о́н был слишком силен, то ли сила, удерживающая его, но он и на миллиметр не сдвинулся с места. По выражению его лица застывшего в страшном отчаянии было похоже, что его нечто принуждает расстаться с жизнью. Тело парня дернулось и моя рука, соскользнув с плеча задела верхушку стекла, порезав ребро ладони. Кто-то схватил меня за запястье, обжигая кожу ледяным холодом. Я вскрикнула, испуганно отдернув руку и вырвавшись из цепкой хватки. Внутри все сжималось. Сильная паника с жжением разрасталась по телу, снова и снова нахлынывая волнами ужаса. Я пятилась назад, пока не уперлась в угол комнаты. - Меня по-посадят, - едва слышно прошептала я. Парень плюхнулся на старый паркет, словно выброшенный кем-то мешок с костями. Он в полубезумном состоянии лихорадочно ощупывал вокруг себя пол, оставляя на нем все больше красных следов. Я вжималась в угол, дрожа всем телом. Нечто приподняло парня над полом, так, что пальцы его ног едва касались потемневшего от времени деревянного покрытия. Он усиленно дрыгал ногами, пытаясь достать до пола. - Да, да, да, да, - твердил без остановки парень, лихорадочно глотая воздух, пока его неподвластное ему тело тащили по комнате. Он приближался ко мне, и от этого мне становилось еще больше не по себе. Я прижимала свою окровавленную руку к груди, нервно стиснув в пальцах блузку. Парень смотрел на меня с сожалением, будто умолял о пощаде. По его щекам текли настоящие слезы. Это безобразное зрелище могло бы шокировать. Он оказался так близко, что я могла чувствовать холод, исходящий от него. - П-п-прости…, - залепетал он, едва в состоянии двигать губами. Я смотрела на него непонимающе. Я уже успела забыть, при каких обстоятельствах мы оказались в этой ужасающей ситуации. - П-прости, Э-э-элис. Я слышала собственное сердце, но мне казалось, что я не дышу. Еле заметно кивнув, я уставилась на его шею, поперек которой из ниоткуда появлялся отчетливый след глубокой царапины с маленькими выступающими капельками крови. - Э-э-эт-то н-напомин-нание м-мне, - корчась от боли, еле слышно простонал мой обидчик. - Хватит! – взмолилась я, закрыв лицо руками и не показывая своих слез. Об пол что-то ударилось. Заставляя себя из последних сил, я взглянула на сидящего на полу парня. Он выковыривал из пальцев остатки мелких стекол и рыдал. Громко, надрывно, как ребенок. Это было самое паршивое зрелище, которое мне доводилось видеть в своей жизни. Он будто познакомился с самим дьяволом, и лучшим способом избавиться от жутких впечатлений для него было лишиться рассудка. Я медленно опустилась, усевшись на пол и прижав колени к груди. Сцена передо мной вызывала лишь боль. Такого я не могла пожелать даже своему врагу. Я уже не была уверена, что позвала бы своего спасителя, зная, чем это все закончится. Я старалась держаться, но я все же заплакала. Так горько. Из жалости или из страха, я уже не понимала. Дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену. Я взглянула на парня. Он смотрел на меня, продолжая размазывать по полу лужицу крови. - Уходи, - измученно произнесла я. Но он продолжал смотреть на меня, словно не верил в свое спасение. - Уходи! Убирайся! – прикрикнула я. Он вскочил с пола и, больше не мешкая, скрылся в дверном проеме. Я плакала, рассматривая пол, измазанный кровью. Мое дыхание было прерывистым, будто я боялась дышать. Мои конечности тряслись, и мне было так холодно. Казалось, вот-вот из моего рта пойдет пар. - Элисссс. Я молчала, не поднимая взгляд. - Элисссс, прости. Мое понятие зла размыто. Там нет градаций. Для меня поранить человека или убить – одно и то же. Я не знаю, что напугает тебя, а что нет. Но ты можешь говорить со мной. Я продолжала плакать, уставившись в пол. - Почему ты не позвала меня сразу? Мы бы избежали этого. - Я не знаю! – не выдержав, прикрикнула я. – Я не знаю, как тебя позвать. Не знаю, кто ты, и не знаю твоего имени. Я всхлипнула, утерев сопли с губ. - Я называл его тебе. Я напрягла память, пытаясь вспомнить, о чем он говорит. Я бы никогда не пропустила и не забыла подобное. - Ты ошибаешься, - буркнула я с обидой в голосе. - Дом мук, - словно эхо пронеслось мимо меня. Я нахмурилась. Его загадки были совсем не к месту. Это я уже слышала и была абсолютно с ним согласна. - Дом мук, - повторила я тихо, удрученно втянув носом слезы. – Дом мук, - его слова все же заставляли меня задуматься. – Доммук! Твое имя Доммук! – наконец, дошло до меня. - Да, Элисссс. «Балда. Тогда я была не в том положение, чтобы попытаться понять его слова иначе». Он не говорил со мной загадками, как мне казалось. Он говорил прямо и открыто. Я, вероятно, пересмотрела фильмов, где духи и демоны общаются посредством тайн и загадочных слов. - Элисссс, промой рану. Я осмотрела засохшую кровь на ладонях, но ее капельки все еще выступали из царапины. - Зачем ты схватил меня за руку? - Чтобы ты снова не порезалась. - Я испугалась. - Прости. Этого не повторится. - Дом-мук, - нерешительно произнесла я. - Даааа. - Ты сказал, что не знаешь, что меня пугает. - Это так. - Ты́ пугаешь меня. Это ты знаешь? - Да. Я ненадолго задумалась, как мягче попросить его об одолжении. - Ты, - не смело вновь заговорила я, - ты можешь уйти на какое-то время? Ты мог бы оставить меня ненадолго одну? - Да. Но я не уйду далеко. Желающие сожрать твой мозг стоят в очереди. Они съедят тебя заживо, когда ты вновь будешь бояться чего-то необъяснимого. Скрипа на чердаке или чудовища во сне. Но я могу сделать так, чтобы ты, как и прежде, не ощущала моего присутствия. - Этого будет достаточно, - согласилась я на вполне подходящие условия. Все же Доммук казался мне милее безглазого монстра на чердаке. Не без труда поднявшись с пола и тщательно запахнув блузку, я на подкашивающихся затекших ногах похромала за аптечкой. Достав все еще трясущимися руками дезинфицирующее средство, я просто вылила его часть на рану. Это было проще, чем пытаться сквозь дрожь предпринять что-то еще. Колкая боль пронзила всю ладонь, и я, скривившись, судорожно задула на рану, надеясь унять боль. Но это была неэффективная мера. Ледяной мороз окутал мою руку и тут же испарился. Я замерла от удивления. Боль мгновенно исчезла, а моя рука медленно согревалась, будто я потрогала снег. - Ты… ты подул на мою руку? – настороженно спросила я. В ответ я услышала лишь тихий смешок. Это действительно было неожиданным, но расслабляющим. *** С того дня о присутствии моего потустороннего гостя свидетельствовали лишь ежедневные завтраки. Горячие и очень вкусные. Вероятно, готовить он научился у моей бабушки. Да, это не совсем то, о чем я просила, но я не спешила отказываться от его вкусных лепешек. К тому же это помогало мне привыкнуть к мысли, что я в доме не одна. Он не разговаривал со мной, не трогал меня, не двигал мебель, и я даже ни разу не замечала колышущихся занавесок. Если не знать, что в доме есть кто-то еще, можно вполне поверить, что там никого нет. В ту ночь, пока я принимала душ, мой сожитель прибрался в спальне, вставив каждый осколок стекла на свое место. Окна получились с узором, но зато целые. Это было вполне хорошим временным решением. Позже я купила новые стекла, и Доммук вставил их в рамы. Это было поистине необычное и удивительное зрелище. Но мой рассказ не об этом. Спустя месяц я позвала его обратно. Я стала настороженнее относиться к людям, а поэтому мало с ними общалась, но к мысли, что рядом со мной есть кто-то, кто обо мне заботится, я успела привыкнуть. Доммук не выдавал своего присутствия. Он тщательно соблюдал наш уговор. Но я все равно его чувствовала. Теперь я видела, когда он мне помогал, когда оберегал, а когда даже спасал. Я ни на минуту не забывала о его присутствии. Я ощущала его. Особенно по ночам. Когда холод начинал разгуливать по дому. Поэтому решение продолжить наше знакомство было единственно верным. Я все больше к нему привыкала. Он учился не пугать меня и осторожно давать знать о своем присутствии. Он не преследовал меня всюду, даря мне возможность иногда побыть одной. А я научилась понимать, когда он входит в комнату. Это было не сложно. Оказалось, что цветы в моих вазах стоят так долго лишь благодаря ему и дом мой не разваливается только потому, что он его чинит. Теперь, когда я знала о его присутствии, он мог позволить себе больше. Прибраться на чердаке, заделать дыру в потолке, убрать трещину в ванной, починить звонок и проводку. Казалось, ему эта забота доставляла удовольствие, а для меня это была невообразимая помощь. Это сильно экономило мне время, деньги и нервы. Дошло до того, что по вечерам мы даже смотрели вместе фильмы. Обсуждали сюжет и свои впечатления. Его рассуждения о человеческой природе оказались весьма интересными и необычными. Каждую следующую ночь я засыпала все спокойнее и крепче. Я знала, что он сидит рядом и смотрит на меня. Но дискомфорт со временем перерос в мою зависимость. Теперь мне нужно было, чтобы он находился рядом. Теперь я чувствовала свою безопасность по ночам под его чутким покровительством. Ни страшные сны, ни гроза за окном, ни скрип старого дерева. Ничто из этого меня больше не пугало. Он был рядом, когда я открывала глаза. Еще пару месяцев спустя вдруг позвонила Мегги. Она спросила, все ли у меня в порядке. - Все хорошо, - радостно ответила я. - А как твой…полтергейст? Прежде, чем снова ответить, я задумалась, стоит ли людям рассказывать о том, что творится в моем доме. Но Мегги, видимо, была из тех подруг, которых не очень волновала судьба других. А поэтому и мне не было дела до ее мнения. - Мы подружились, - ухмыльнувшись и услышав над ухом смешок, заверила я Мегги. - Подружились? – настороженно спросила она. - Ага. - Ну… могу я тогда заглянуть в гости? - Почему бы и нет. Договорившись о времени, я повесила трубку. Возможно, еще не все потеряно, и у меня все же есть подруга. - Мегги приедет завтра утром, - изрекла я в пустоту. - Это хорошо, - пронесся мимо меня голос Доммука. – Ты давно не общалась с людьми. - Да…наверное. Не плохо, - улыбнулась я. На следующее утро в дверь позвонили. Я бодро подскочила ко входу, собираясь как следует поприветствовать подругу. Отперев дверь, я удивленно замерла. Мегги была не одна. Рядом с ней стояла ухоженная женщина средних лет и мило мне улыбалась. Позади них осматривали дом двое статных мужчин в больничной одежде. Я непонимающе уставилась на них. - Пустишь гостей? – лучезарно улыбаясь, поинтересовалась подруга. - Кто это? - Ну…это моя хорошая знакомая. Я встретила ее по дороге и решила, что ты не будешь против новых знакомств. Ты всегда так гостеприимна. Я посмотрела на мужчин. - Да это…просто сопровождение… - Мегги, я не дура. - Элис, мы просто поговорим и уйдем, - вступила в разговор женщина. - Обещаю. Если тебе не нужна будет помощь, ты ее не получишь. - Да ладно тебе, подруга, - проголосила Мегги, ворвавшись в дом и уже приглашая проследовать своих знакомых. – Ты же вчера по телефону просто пошутила, да? Они вошли в гостиную и, тщательно осмотревшись, бесцеремонно уселись на диван. Я по-настоящему разозлилась на подругу. Я не ожидала, что она может так поступить со мной. - Нет, - решительно ответила я. - Что? – переспросила Мегги. - Нет, не пошутила. Гости переглянулись. - Элис, - заговорила женщина. – Ты говоришь, что в твоем доме обитает полтергейст? - Да. - Милая, Мегги рассказала о том, что тебя это очень пугало. Что-то изменилось? - Да. Я узнала его лучше. И он не желает мне зла. - Я знаю, что не так давно ты обращалась к психологу. Ты была в плохом состоянии. И даже не посещала работу. Ты можешь о себе позаботиться? - Я хожу на работу, и у меня все в порядке. Женщина снова оглядела комнату, словно прислушиваясь к чему-то. - А сейчас, Элис… оно присутствует здесь? - Да. - Хм…где же? Я многозначительно пожала плечами. - Не знаю. Может рядом со мной. Может позади вас. - А ты можешь спросить у него? - Это не имеет никакого смысла. Он не объект для развлечения. Женщина недовольно посмотрела на мужчин. - Элис, милая, присядь, пожалуйста. - Наш разговор не будет долгим. Поэтому я постою. Она так тепло посмотрела на меня, словно она моя мать. - Возможно, тебе стоит поехать с нами. Не думаю, что это надолго. Но ты сможешь поговорить с человеком, которому будет интересен твой рассказ. - Мне́ не интересен этот человек, и место, куда вы собираетесь меня отправить. Двое мужчин встали, медленно двинувшись в мою сторону. - Элис, так будет лучше для тебя. О тебе будут заботиться. Я отшагнула назад. - Я не хочу никуда ехать, - решительно сообщила я с гордо поднятой головой. – Я не хочу покидать этот дом. Я больше не сдвинулась ни на сантиметр и наблюдала за мужчинами, непоколебимо глядя в их пустые глаза. Леденящий холод пронесся мимо меня, коснувшись моих щек и едва шевельнув пряди волос. Я лишь ждала. Старый тяжелый стол, омерзительно скрипя по полу, торжественно въехал из кухни в гостиную, преградив дорогу врачам. Те оцепенели, непонимающе переглядываясь. Собрав все имеющиеся в доме стулья, Доммук выстраивал на столе причудливую пирамиду до самого потолка, демонстрируя всю мощь и безграничность своей силы. Затем он разбирал их и снова собирал уже в другую фигуру. Он играл с ними, играл с разумом и воображением гостей. Диван поднявшись вместе с ошарашенной Мегги и ее знакомой, метнулся в сторону, грубо ударившись об стену. Гости вскрикнули. Моя мебель пропахала со своими пассажирами все стены, пока не доведя их до полного исступления, не выбросила их, словно мусор, посреди комнаты. Над головами послышалось излюбленное представление Доммука: бег по потолку с препятствиями. Толкая старинную увесистую люстру, он наслаждался ее звоном и перепуганными лицами гостей. - Элис! - взвизгнула Мегги, - что это?! Я добродушно ей улыбнулась. - Мы здесь не одни. Я же говорила вам. Четыре стула на полу выстроились спинка к спинке. Я улыбнулась, вспомнив, что вчера мы смотрели с ним передачу, где участники играли в детскую игру, кто первый успеет занять стул. Ему показалась эта игра смешной и нелепой, и мы долго спорили об уместности ее существования. Мои гости, не решаясь сдвинуться с места, вылупились на меня, по всей видимости, не понимая моей радости. - Он хочет играть с вами, - озвучила я его идею. Я оценила количество стульев. - И, вероятно, он будет принимать участие. Гости пустились к выходу, но стулья мгновенно встали в ряд, не пуская беглецов. Они пытались обойти напористую мебель, но она тут же вновь преграждала им путь. Доммук продолжал играть какое-то время, пока ему не наскучило это занятие, и когда он насытился своей забавой, вселяя в людей страх и непонимание, он выстроил стулья по бокам, проложив им прямую дорогу к выходу. Те долго не думая, пустились наутек. Но женщина, вдруг, упала на спину, схватившись за горло. Я насторожилась, собираясь уже окликнуть моего друга. - Вернешься сюда еще раз, отсюда не уйдешь, - послышался злой устрашающий голос, словно барабанным эхом отдающийся в ушах. Люди с ужасом переглянулись. Женщина, вскочив с пола, понеслась со всех ног к двери. Они выбежали на улицу и, ни разу больше не оглянувшись, сели в машину и уехали. Я медленно опустилась на пол, грустно уставившись в паркет. Я сидела так, чувствуя, как к горлу подкатывает обида, и мне так захотелось поплакать. Скорее всего Доммук меня утешил бы, если бы мог сделать это, как человек. Это мысль все же заставила навернуться слезы на мои глаза. Я уже давно думала о том, какие чувства испытываю к нему. И ловила себя на мысли, что хотела бы не только видеть его заботу, но и…ощущать. Эта идея страшила меня, но и завораживала. - Элисссс, я расстроил тебя? - Нет, - постаралась улыбнуться я. – Ты никого даже не поранил. Спасибо. - Тебя что-то напугало? Я помотала головой, чувствуя, как от его обеспокоенности сильнее хочется плакать. - Просто…подруга у меня была одна. - Я сожалею. Но уверен, что когда ты захочешь этого, ты без труда познакомишься с кем-то еще. - Спасибо, - еще шире улыбнулась я, но слезы сильнее покатились по щекам. - Элисссс, закрой глаза. - З-зачем? – взволнованно поинтересовалась я. - Не бойся. Ты ведь доверяешь мне. Немного поразмышляв, я закрыла глаза. Я и правда доверяла ему. Но это не означало, что нет вещей, которые все еще пугают меня. - Вытяни вперед ладонь. Я неуверенно подняла руку. Моих пальцев коснулся легкий холодный ветерок. - Ты чувствуешь мое дыхание? - Д-да, - я представила, как кто-то сидит рядом со мной и дует на меня. Это было так реально. - Ты так же можешь почувствовать прикосновение моих пальцев. - Н-нет! – я с ужасом отдернула руку. - Не бойся, Элисссс. Представь, что рядом человек, и он касается тебя. Тогда ведь не будет страшно? - Не знаю, - жалобно проскулила я. - Попробуй. Я осторожно снова вытянула руку. - Я аккуратно коснусь кончиков твоих пальцев. Но не открывай глаза. Ты испугаешься, если я коснусь тебя, а ты никого не увидишь. - Ладно. - Готова? По моей спине пробежала мелкая дрожь. - Да. Я ощутила что-то пальцами. Что-то холодное коснулось меня и, погладив кожу, исчезло. Мое сердце так сильно забилось, что казалось грудь вздрагивает. Когда страх одолевает, хочется распахнуть глаза. Глядеть во мрак становилось уже невыносимо. - Можно мне открыть глаза? – взмолилась я. - Да. Я растворила веки, но почти ничего не изменилось. Вокруг меня была темнота. Точно такая же, какую я уже видела сидя на чердаке и удерживаемая тем монстром. Я испуганно глотнула воздух. - Не бойся. Это все еще твой дом. Ты всего лишь не видишь того, что тебя окружает. В том мире тебя никто не потревожит. А здесь я́ защищаю тебя. Я знаю, что тебе страшно. И если твой страх будет угрожать, я верну тебя обратно. Я настороженно всматривалась во мрак. Опустив взгляд на свои ноги, я заметила, что вижу свое тело, а значит, здесь есть какой-то свет, просто вокруг меня ничего нет. - Сейчас тебя окружают другие вещи, но твой мозг не в состоянии распознать их, - словно прочитал мои мысли Доммук. – Я буду рассказывать тебе о них, и тогда ты сможешь их различать. - Здесь есть еще кто-нибудь? – прошептала я. - Только ты и я. - Монстров нет? - Нет. - А ты где? - Позади тебя. Я вновь задрожала. - Если я повернусь, я увижу тебя? - Я не допущу этого. - П-почему? - Еще слишком рано. Ты испугаешься. Сначала я расскажу тебе о том, как я выгляжу. - Ладно, - с радостью согласилась я, чувствуя, насколько я еще не готова повстречаться с ним лицом к лицу. - Здесь тебе не нужно закрывать глаза. Ты все равно пока видишь лишь темноту. Представь, что твои глаза завязаны. А я человек. Попробуем снова? Я нервно вздохнула. - Давай попробуем, - пролепетала я. - Я прикоснусь к твоему плечу. Ты в кофте. Тебе не будет так страшно. Я кивнула. Ощутив легкое прикосновение, я поняла, что могу позволить себе это почувствовать. Холодно не было, и это было обычное человеческое касание. - Я прикоснусь к волосам, Элисссс. Мои пряди кто-то приподнял и отпустил. Это было уже куда волнительнее, и я задрожала, то ли от страха, то ли от холода, то ли от переизбытка чувств. - Если ты боишься, я не буду продолжать, - тихонько прошептал мне на ухо Доммук. Обычно он не говорит так тихо и мягко. - Н-нет…я…кажется…кажется я…думаю… о твоих прикосновениях, - запиналась я от волнения. - Уже не первый день думаю о них. - Ты хочешь ощущать их? - Я…я хочу знать…насколько нежными они могут быть, - я выдохнула горячий воздух, сотрясая прохладу этого места. - Они могут быть очень нежными, Элисссс. Но ты должна быть готова к тому, что они будут холодными. - Я понимаю. - Тогда скажи, где ты хочешь, чтобы я прикоснулся? - К…к щеке. Почувствовав холод у лица, будто кто-то поднес кусок льда, я набрала полные легкие воздуха и затаила дыхание. - Готова? Я заставила себя кивнуть. Моей кожи коснулись ледяные пальцы, так хорошо ощутимые, но такие пугающие. Я вздрогнула, лихорадочно глотая холодный воздух. Крепко сжав губы, я старалась не произнести ни звука. - Страшно? - Я… я закрою глаза, ладно? – проскулила я. - Конечно. Я зажмурилась, усиленно заставляя себя почувствовать все до мельчайшей крупицы. Каждый его палец, каждое легкое движение. Замораживающую кожу и леденящую душу ласку. Его необычное дыхание у моих губ. Его другую запредельную страсть. Его иную эфемерную любовь. Мир вокруг меня становился таким, каким я желала. Мягким или неощутимым. Легким или сдавливающим необычайными переживаниями. Спокойным или бурлящим лавой чувств. Горячим от возбуждения или холодным блаженством легких касаний. Это могло свести с ума и разрушить мое представление о собственном мире, но Доммук каждый раз возвращал меня в плен моей реальности. Чтобы я не забывала дом, чтобы помнила, кем являюсь. Я не знаю, кто он, но он стал для меня всем. Здесь и там. Моим сторожем, моим другом, моим любовником. Он стал моим вдохновением, безмятежностью и сном. Он каждый день открывает мне свой мир, и я вижу такие удивительные вещи. Немыслимые и причудливые формы. Вещи которые невозможно вообразить. Вещи не подчиняющиеся законам, не имеющие тела, веса, цвета, запаха. Но они существуют. Они настолько фантастичны, что их нельзя описать, но их можно попытаться нарисовать. И люди приезжают из разных уголков мира в этот стареющий холодный, и как им кажется, пропитанный одиночеством дом, чтобы купить одну из моих картин. Они уезжают счастливыми, забрав с собой крохотную частичку моего нового мира. Я не перестаю его познавать, и я уже знаю, как выглядит мое счастье. И скоро я увижу его. Ты не веришь мне? А кто заботится о тебе? Он смотрит на тебя, любуется. Возможно, поднимает в ванной упавшее на пол полотенце, а может, передвигает на видное место твою любимую фотографию. Возможно, он сейчас вдыхает аромат твоих волос или выглядывает из-за плеча, изучая твои интересы и пристрастия. Оглянись. Конец. Мне очень приятно, что Вы прочитали этот рассказ. Я буду рада вашему лайку и комментарию. Вы сможете прочитать больше романтических рассказов на моем сайте http://nevilykoyn.com/ Там же можно найти профессиональную иллюстрацию к этому рассказу.