Tini.
Не знаю, что лучше: наконец то дать это интервью, или всё-таки сбежать. Сбежать как можно дальше от сюда. Немногие меня поймут. Хоть все и думают: «Интервью! Вау, круто!» Ничего подобного. За лукавыми масками ведущих прячутся лицемерные люди, которые пытаются подставить тебя, задать такой заковыристый вопрос, чтобы ты провалилась от стыда. Разговор на интимные темы — привычка. Раскрытие тайн, выявления новой интересной информации о жизни звезды — их работа. Чем скандальнее получится репортаж, чем больше криков и откровений, тем выше плата. Нельзя за это осуждать. Каждый зарабатывает так, как может. Ну, а что остается мне? Болтать, как можно меньше. Нельзя говорить двусмысленными фразами, подавать ложные надежды и ещё длинный перечень, из-за чего пресса может «раздуть» скандал. Уладить всё будет очень непросто, ведь будут обсуждать моё каждое слово, мою дикцию, речь, конечно же, после того, как придерутся к самому костюму. Сидя между Мерседес и Хорхе, я не знала куда себя деть. Ладони от волнения вспотели, а встревоженный и грустный взгляд метался из стороны в сторону. Каждому есть, чего бояться и что скрывать, ведь никому не хочется выставлять свою личную жизнь напоказ. Что бы ты ни сделала, тебя всегда будут осуждать. Нельзя угодить всем сразу, поэтому остаётся лишь одно: всегда быть готовым к жестокой критике. Блондинка вместе с Хорхе мило улыбались поклонникам, что сидели в этой же студии в качестве приглашённых. Все чем-то были заняты, кроме меня. Над нами раздается чей-то голос, оповещая о том, что начало через тридцать секунд. Глубоко вздохнув, я прикрываю глаза, пытаясь унять дрожь во всём теле. Пять, четыре, три, два, один… Звучит торжественная музыка, слышны бурные аплодисменты. Этот момент настал. Теперь пути назад нет. — Итак, мы начинаем! — Рядом, к нам на кресло, садится ведущий, который собирается мучить нас вопросами. — Сегодня в гостях у нас три замечательных, выдающихся человека! Мартина Стоессель, Мерседес Ламбре и Хорхе Бланко! — неторопливо произносит Джастин, тут же указывая на нас рукой. Новый всплеск эмоций, овации и скандирование наших имён… — Приве-е-ет! — дружно произносим мы, ожидая следующих действий. Соберись. тряпка. Никто не должен видеть твоего отчаянного взгляда! — Я задам всего несколько вопросов, которые больше всего интесуют ваших фанатов, — придвинувшись к нам, он достаёт листок и продолжает: — Мартина, между вами с Хорхе что-нибудь происходит в жизни? — вопрос, который я не хочу даже слышать. Табун мурашек проходится по спине, и, сглотнув ком слёз, через боль в голосе отвечаю: — Нет, между нами только дружба. Он хороший друг, и я рада тому, что он есть у меня. — фальшивая и натянутая улыбка посещает моё лицо. Внутри всё разрывалось от боли и лжи, которую я только что произнесла. Хочется кричать о правде, но понимаю, что после этого всё пойдёт наперекос. Да, я солгала, но у нас был уговор… и нарушить его, значит, предать. — А ты, Хорхе? Что для тебя значит Мартина? — взглянув на шатена, произносит Джастин, ожидая другого ответа. Взглянув на Бланко, вижу его обескураженный взгляд и нервное прикусывание нижней губы. — Она права. Мы всего лишь друзья. У неё есть парень, у меня девушка. — пожав плечами, через минуту безразлично произносит он. Как ему это удается? И в это самое мгновение моё сердце, которое пыталось быть живым — упало в пятки. Биение было слышно везде, по всему телу. Мне стало трудно дышать, и я понимаю, что слёзы просто рвутся на ружу. Было настолько больно, что я даже представить не могла, что эта боль может быть настолько глубокой. — Что ж, а ты, красотка Мерседес? Как ты относишься к этому? Ведь видно, что между этой парочкой что-то происходит. — И вот в это самое мгновение я просто перестала дышать. Выпрямившись, начинаю бегло смотреть то на Бланко, то на Ламбре. Чёрт, Мерседес, только не натрепи лишнего. — Эм, честно, они так сдружились. Мартина с Хорхе вечно шутят над кастом, проворачивая какие-то уловки. Они отлично сработались. У них получаются шикарные песни для сериала, для концертов. Но чтобы они были близки, были больше, чем друзья — нет. Это же смешно. Бланко для Тиниты, как второй брат, — на одном дыхании произносит блондинка, при этом теребя край платья. И тут, словно по щелчку, я выдыхаю. Она единственная, кому я рассказала правду о нас. — Хм, думаю, фанатам придется принять ваше решение, — задумчиво произносит Джастин. — Продолжаем. Как вы проводите своё свободное время? Вам хватает его, чтобы насладиться своими вторыми половинками? — Позвольте, — чуть приподнимает руку Мечи, мило улыбаясь. Немного расслабившись, я понимаю, что у меня есть пару минут, чтобы придумать очередную ложь. — Своё свободное время я посвящаю друзьям и, конечно, Руджеро. Так же я люблю ходить по магазинам. Пожалуй, это моё хобби. А что касается второго вопроса, то я отвечу так: мне всегда будет мало. — Прекрасно, — кивает головой Джастин. — Что же интересного нам расскажет Хорхе? — Не думаю, что смогу сообщить что-то новое. Свободного времени катастрофически мало. Съёмки, съёмки и ещё раз съёмки. Это похоже на конвейер, но я бы ни за что в жизни не назвал бы свою работу скучной. Мне нравится то, что я делаю, чем занимаюсь. Это одобряет Стефани, поэтому у нас не возникает споров и разногласий по поводу времени, — отвечает Хорхе, начиная немного хмуриться. Это выглядит довольно мило. — Теперь моя очередь, — медленно тяну я, ожидая, что сейчас Джастин прервет интервью словам, что со мной всё и так ясно, слушать меня не обязательно. Но чуда не случилось. Все смотрели на меня с нетерпением. — Наверное, я соглашусь с Хорхе. Мы движемся вверх по карьерной лестнице, а это значит, что на каждой ступеньке нас ждёт определенная преграда. Мы должны преодолевать в первую очередь себя, а это непросто. Мы все нуждаемся в поддержке, и я рада, что смогла найти утешение у своей, как вы сказали, второй половинке. Один неверный шаг, и я на дне. Но несмотря на это, я буду знать, что у меня есть тот человек, на которого я могу положиться, кто меня не продаст. — Отлично, — улыбается Джастин. — Что ж, думаю, что на этом мы и закончим. Спасибо за мини-интервью, ребята. — Оператор Харли через секунду машет рукой, после чего всё ипрекращается. Встав с места, словно ошпаренная выбегаю из студии. Боже, что за бред я несла? Какая карьерная лестница? Какое дно? При чём тут вообще утешение? Не обращая внимания на крики друзей, я забегаю в гримёрку, беру свою сумку и спешно иду на выход. К глазам подступали слёзы. Не могу. Не могу я так больше! Ходить с «маской» на лице, говорить всем, что у меня всё шикарно — это Ад. Скрываю свои истинные чувства, словно это преступление! — Тинита, подожди! — сзади слышится голос Франциско. Догнав меня, брат тут же заключает меня в объятья. Уткнувшись в его плечо, начинаю тихо всхлипывать. Как же я устала. — Хей, малышка, ты чего? — успокаивающе поглаживая меня по спине, тихо спрашивает он. — Я так устала, Фран. Так хочется всё всем рассказать! — сипло произношу я, чувствуя, что голос садится. — Я понимаю. Но подожди. Придёт время, и вы будете вместе, — оторвавшись от меня, он быстро утирает слёзы с моих щёк и глаз. — Пошли, поехали домой. Я накормлю тебя чем-нибудь вкусненьким. — улыбнувшись, успокаивающе произносит он. — Угу, — кивнув, мы вместе выходим к запасному выходу. И стоило двери открыться, как куча поклонников тут же окружает меня. Кто-то пытается сунуть мне листовки для автографа, кто-то пытается сфотографироваться со мной. Не говоря и слова, я, не обращая внимания на них, быстро прохожу к машине и сажусь в неё. Следом садится и Франциско. Заведя машину, мы выезжаем с парковки и направляемся к дому.***
День, когда я чуть не сорвалась прямо в эфире, подходил к концу. Посидев пол дня с братом в его квартире, я поехала к себе. Поставив машину на сигнализацию, разворачиваюсь и иду к дому. Отрыв дверь, прохожу во внутрь. — Милая, это ты? — с кухни доносится голос Пепе. О боже, Пепе, как же я не хочу тебе причинять боль. Устало вздохнув, я, не раздеваясь, прохожу на кухню, где Барросо готовил ужин. — А ты чего не сняла куртку? — улыбаясь, спрашивает он. — Нам нужно поговорить. — словно по щелчку произношу то, чего совсем не хотела говорить. Щёки горят, и я невольно краснею. — Что такое? — оставив всё на столе, он проходит ко мне, ложа свои руки на талию. — Я…я не хотела. Прости, прости меня, пожалуйста. — положив свои руки на его, я аккуратно убираю их. Так не может больше продолжаться. — Прости. Пепе, прости меня. Ты замечательный парень. Мне безумно хорошо с тобой. Ты потрясающий… — слёзы не заставили себя долго ждать, и уже через пару секунд они покатились по моим щекам. — Тини, ты чего? Что ты сделала? — сделав шаг ко мне, он торопливо убирает прядь волос, что выпала на лицо. — Что случилось, дорогая? — его взгляд нежно и заботливо смотрит на меня, от чего мне становится ещё противней и больней от своих действий. Какая же я дура! — Я изменила тебе… — закрыв глаза, тихо произношу я. Воздух перестаёт поступать в лёгкие, и мне становится трудно дышать. Пепе непонимающе смотрит на меня, так и не осознав то, что я только что сказала. — Что? — Я люблю другого. — поджав губы, так же тихо продолжаю говорить я. — Я его знаю? — решившись взглянуть на него, в его глазах мгновенно замечаю боль и предательство по отношению ко мне. — Не-ет. Прости меня. — в последний раз взглянув на него, я делаю шаг назад и потом вовсе разворачиваюсь. Ноги сами уносят меня прочь из дома. Кое-как усевшись в машину, я склоняюсь к рулю, начинаю реветь навзрыд. Я такая дрянь. Он ко мне со всей любовью относился, а я взяла и ещё сильней влюбилась в Бланко. Я чувствую себя просто ничтожно. Я не заслуживаю его прощения. Мне нет прощения. Утерев рукавом слёзы, я попутно размазываю тушь, что смешалась со слезинками. Вставив ключ в зажигание, завожу машину и выезжаю с парковки. Надеюсь, что в съёмной квартире не будет никого. Доехав до окраины города, я заворачиваю направо и въезжаю в тихий двор, где в одном из многоэтажных домой была моя съемная квартирка. Никто даже не знает об этом, кроме одного человека. Вздохнув, я вновь ставлю сигнализацию и иду к подъезду. Пройдя к лифту, нажимаю на цифру пятнадцать и еду на самый последний этаж дома. Достав ключи, я дожидаюсь приезда на свой этаж, после чего иду к двери. Вставив ключ в замочную скважину, прокручиваю и толкаю дверь, тем самым тихо открывая её. В квартире было пусто и совершенно тихо. Сделав шаг вперёд, закрываю за собой дверь и тут же кидаю ключи на полку. Стянув туфли, босиком прохожу на кухню. Дотянувшись до выключателя, я включаю свет и тут же начинаю кричать: — Твою ж… — злобно произношу я, узнав в незнакомце Хорхе. — Что ты тут делаешь? — более спокойно произношу я. — Ждал тебя. — развернувшись, он встаёт с места и начинает двигаться в мою сторону. — Я так замучился, малышка. — Его сильные руки мгновенно обвивают мою талию и прижимают моё хрупкое тельце к себе. — Я порвала с Пепе. — прижавшись к широкой груди шатена, вполголоса проговариваю я. — А я со Стеф. — так же тихо произносит он. — Теперь мы свободны… — его горячее дыхание обжигает мою кожу около виска. — Я сделала ему больно. Я впервые делаю кому-то больно таким образом. — зажмурившись, шепчу я. — Я знаю, Тини. Но теперь у нас с тобой начнётся новая жизнь. Я так долго ждал этого момента. — его губы целуют мою щеку, медленно передвигаясь к губам. — Я так люблю тебя. И ради тебя я готов на всё. — не ответив ему, я ускоряю процесс. Привстав на носочки, нахожу его губы и целую со всей страстью и любовью. — Теперь я поняла, что эта за любовь. — отстранившись от него, произношу я. — И что же? — с лёгкой ухмылкой спрашивает он. — Любить тебя преступление, Хорхе. Ты заставляешь меня делать то, ради чего будет продолжать жить наша любовь. А не любить тебя — наказание. Если я останусь без тебя, я сойду с ума.