Доблестный Корво и Джесса Мина

Доблестный Корво лежал без сна в своей кровати на чердаке таверны «Песья Яма». Мучили его воспоминания о счастливом прошлом, в котором были с ним любящая жена, императрица Джесса Мина, и ненаглядная дочь их, наследница престола Эмили. Но обрушилось несчастье на их семью: прямо на глазах Корво убили его возлюбленную супругу коварные китобои, а дочь похитили — а может, тоже убили. Но мало было этого горя: не верил никто благородному Корво, когда рассказывал он, что случилось. Заковали его в цепи, посадили в тюрьму, как преступника, и собирались вскоре казнить. Так и закончилась бы эта история, если бы не пришел во сне к Корво Чужой, король Бездны. Пришел и предложил дар — магическую метку, что позволила бы отомстить жестоким китобоям и их предводителю. И с радостью согласился Корво, хоть и знал: не несут счастья смертным дары Бездны — но совсем не мила стала ему жизнь без любимой. Да только не подозревал доблестный лорд-защитник, что жестоко посмеялся над ним король-Чужой. Ведь именно в Бездне, в его владениях, обитали китобои, именно оттуда черпали свои силы — точь-в-точь такие же, какие посулил Чужой самому Корво. И не остановился на этой безжалостной шутке король Бездны. Предложил он Корво еще один дар: облеченное в металл и кость Сердце живого существа. Обещал, что укажет оно на виновных в преступлении. И с благодарностью принял Корво этот подарок, не подозревая даже, чья трепещущая, дрожащая плоть легла ему в руки. Не доверял Чужому Корво — но и предположить не мог, что сердце погибшей любимой будет теперь шептать ему секреты. Но предупредил его король-Чужой об одном: не слушать сказок Сердца, не пытаться разговаривать с ним кроме как по делу. А все потому, что не хотелось королю лишаться такого любопытного развлечения — слишком часто мучила его скука. И поклялся честный лорд-защитник, что не воспользуется он Сердцем без нужды. Принял Чужой его клятву, наделил обещанной силой — и следующей же ночью вырвался Корво из темницы. А вскоре сумел найти тех, кто поверил ему — тех, кто знал, что китобои существуют. И суровый адмирал Хэвлок открыл Корво истину: не просто так убили Джесса Мину, нет. Подлый Хайрем Берроуз сумел договориться с главой китобоев, чтобы занять ее место. И вот сейчас лежал Корво на чердаке, в темноте, в одиночестве, и тревожили его воспоминания о том роковом дне, что разрушил его прежнюю безбедную жизнь. Некуда было сбежать от них, хотелось поговорить с кем-то. Но не к адмиралу же Корво стучаться. Вот и вышло так, что хоть помнил лорд-защитник о своей клятве королю Бездны, но подумал он: «Разве нельзя мне просто обсудить с Сердцем мое горе? Может, оно сумеет подсказать мне верный путь или даже утешит?» Поднес Корво Сердце к губам и принялся рассказывать шепотом о том, что одолевало его и тревожило. И вздохнуло, встрепенулось Сердце в его ладонях, напевно заговорило в ответ знакомым голосом: — Бедный мой Корво, ожесточилась твоя душа, помыслы твои лишь об отмщении, и больно мне видеть это. Но еще больнее смотреть, как погибает наш город в руках моего убийцы. Вздрогнул Корво от этих слов, выронил Сердце — и сразу замолчало оно. Больше той ночью не брал он Сердце в руки, а наутро посчитал, что приснился ему голос любимой. Потому что принял меры Чужой на случай, если не сдержит Корво однажды клятвы — магической дымкой покрылись вчерашние воспоминания. Но даже под этой пеленой забвения заново разнылись душевные раны, поэтому не взял лорд-защитник Сердце с собой следующей ночью, когда ушел в Аббатство за первым из заговорщиков, повинных в смерти Джесса Мины. Но когда вернулся Корво в паб, вновь не смог он удержать отчаяние в узде. Снова обнял он Сердце ладонями и снова зашептал ему о горестях своих — и о первой победе. И снова ответило ему Сердце: — Несчастный мой Корво, плачу я кровавыми слезами от вида твоих мучений. Но еще горше я плачу, когда смотрю на нашу ненаглядную дочь, что страдает сейчас взаперти в одиночестве. Дрогнули руки у Корво, но на этот раз не выронил он Сердце. Вот только опять замолкло оно и больше той ночью уже не говорило. Так и забылся лорд-защитник в обнимку с Сердцем, прижав его к груди, ибо мечтал, чтобы приснилась ему возлюбленная его Джесса Мина. Но наутро снова верил Корво, что вчерашний разговор с Сердцем ему лишь пригрезился — не побороть было коварные чары короля Бездны. А потом нашел Корво дочь свою, спас ее из заточения и убил силой Чужого двух братьев, что держали ее там. И так рад он был, и так боялся повторения истории, что стал лорд-защитник проводить каждую ночь с Эмили, совсем позабыв про Сердце. И каплями крови из своих вен плакало оно, когда оставлял его Корво в стылой комнате на чердаке, но не держало оно зла на своего владельца — ведь это их дочь охранял он не жалея сил. Не вспоминал Корво о Сердце до тех пор, пока не расправился он с самым главным злодеем — с регентом. Свершилась месть Корво, поквитался он за смерть любимой. Лишь до китобоев добраться не смог, но посчитал благородный лорд-защитник, что не так и важны они, ведь это Берроуз приказывал им. И ночью, когда отгремел праздник в честь новой императрицы, снова взял Корво Сердце в руки, но не успел он сказать ни слова — само оно заговорило с ним. И полон горечи был этот шепот. — Любимый мой Корво, вот и закончилась наша история. Покарал ты всех виновных и спас без вины пострадавших. Как же восхищаюсь я тобой! Но теперь пришло нам время расставаться. Скоро король-Чужой заберет меня, ведь больше неинтересно будет ему за нами наблюдать. Прощай, любимый мой, не забывай меня. И на третий раз не выдержали чары, потому что слишком велика была любовь Корво и Джесса Мины друг к другу. Перехватило у Корво дыхание от прозвучавших слов, но ответил он твердо: — Любовь моя, не торопись прощаться! Разве нет способа спасти тебя, вырвать из-под власти Чужого? Ты говоришь со мной, значит — ты жива. Как же мне найти тебя? И вздрогнуло Сердце, затрепетало — от страха ли? От надежды? И ответило: — Опасная это затея, любимый мой! Король-Чужой лишен жалости и сострадания, он не отпустит меня без страшного испытания. Готов ли ты? Воскликнул Корво: — Конечно, я готов, Джесса Мина, любимая! — Но тут же добавил тихо: — Если ты сама того хочешь... Замерло Сердце, переполнившись нежностью. Не зря давным давно Корво и Джесса Мина клялись друг другу в вечной верности — даже смерть не смогла уничтожить их чувства. И сказало Сердце: — Есть три ночи в году, когда ты сможешь попасть во владения короля-Чужого и обратиться к нему с просьбой. В эти ночи киты в океане поют свои брачные песни, а амулеты и руны, что ты собирал в святилищах, начинают гореть синими огнями. Сегодня именно такая ночь, любовь моя. Если ты воспользуешься сейчас дарованными тебе силами, то перенесешься прямо ко дворцу короля-Чужого в Бездне. И в главном зале там сидит на троне сам Чужой, а рядом стоят его верные слуги: китобой Дауд и ведьма Делайла. Когда пойдешь ты по проходу к трону, то по сторонам увидишь сначала людей в серых одеждах — не обращай на них внимания, это те, кто поклонялся Чужому при жизни, но не получал от него ответа. Следом увидишь ты людей в кроваво-алых одеждах — это те, кто поклялся отдать свои души Чужому после смерти за какие-то дары. А в самом конце увидишь ты людей в черных одеждах — они никогда не желали служить королю Бездны, но их лишили выбора. Вот среди них и ищи меня, а когда найдешь — обними изо всех сил. Чужой спросит тебя: «Чего ты хочешь?» Отвечай: «Хочу забрать Джесса Мину с собой». И вот тогда будет самое сложное. Ты должен держать меня и ни за что не отпускать, во что бы я ни превращалась. Когда Чужой достаточно позабавиться, он позволит нам с тобой уйти в мир живых. Ни секунды не сомневался бесстрашный Корво. Вышел он немедленно на балкон своих покоев и услышал в ночной тишине гулкий рокот: китовая песнь неслась над водой. Тогда вскинул Корво руку, сжал крепко кулак — и вспыхнул нестерпимо-ярким светом знак, дарованный ему королем-Чужим. Подернулся окружающий мир синим туманом, и открыл глаза лорд-защитник уже в Бездне. Перед ним в бескрайнюю лазурную вышину устремил свои тонкие изящные башни исполинский дворец. От легкого толчка распахнулись ворота перед Корво, и шагнул он под гулкие своды. Как и велело ему Сердце, прошел он мимо людей в сером и алом, лишь среди черных одежд стал искать Джесса Мину. И только когда увидел ее и обнял, обернулся Корво к трону. Внимательно смотрел король-Чужой на замерших перед ним возлюбленных. Не дрогнуло у него сердце от этого трогательного зрелища — ведь не было у владыки Бездны сердца. Но позабавил его упрямый Корво, помог немного развеять скуку, поэтому не стал Чужой убивать его на месте, а вместо этого спросил: — Чего ты хочешь? И ответил Корво, как научила его любимая: — Хочу забрать Джесса Мину с собой! Улыбнулся король, но ни искры тепла не мелькнуло в его непроницаемо-черных глазах. Щелкнул он вдруг пальцами, и превратилась Джесса Мина в огромную крысу, с большими клыками и тощим облезлым хвостом. Не испугался отважный Корво, только перехватил ее поудобнее, прижал к груди и даже не вскрикнул, когда крыса вонзила ему в запястье тонкие и длинные зубы. Тогда снова щелкнул Чужой пальцами, и обернулась крыса мечом обоюдоострым. Скользнуло лезвие по ладоням Корво, и полилась на крепкую сталь живая алая кровь. Не дрогнул лорд-защитник, не разжал от боли пальцев, хоть и навернулись слезы у него на глазах. Склонил король-Чужой голову к плечу, задумался. А потом усмехнулся, щелкнул пальцами в третий раз и следом махнул рукой в сторону верной Делайлы. И вот прижимает Корво к себе уже не клинок, а живую Джесса Мину, но не успели супруги обрадоваться — донесся от трона Чужого отчаянный крик: в надежной хватке ведьмы испуганно дрожала Эмили. Молвил Чужой с холодной, равнодушной улыбкой: — Кого выберешь ты, отчаянный и отчаявшийся лорд-защитник? Свою жену, которую считал потерянной, или свою дочь, которую совсем недавно спас? Делайла поднесла к горлу испуганной девочки огромный изогнутый нож и замерла в ожидании следующего приказа. Замер по другую сторону трона и Дауд, ассасин и глава китобоев. Раньше он никогда не сомневался, выполняя приказы своего короля, но сейчас смотрел он на отчаяние в глазах Корво и Джесса Мины, на объятую ужасом Эмили, на наслаждающуюся каждым мигом триумфа Делайлу... Смотрел и чувствовал незнакомое ему раньше раскаяние: ведь это его клинок оборвал жизнь императрицы. Король-Чужой шевельнул запястьем, и послушная его воле ведьма сильнее прижала нож к шее Эмили — по нежной коже потекли первые капли крови. Вскрикнула тогда Джесса Мина, заплакала и попыталась оттолкнуть Корво, пробормотала сквозь слезы: — Отпусти меня, любовь моя. Не прощу я себе, если из-за меня погибнет наша дочь. Спаси ее еще раз, оставь меня, ради Эмили я готова хоть вечность не покидать это место. Ослабели руки у Корво — и сам он не мог даже помыслить о том, чтобы пожертвовать Эмили. Но и Джесса Мину не мог отпустить он, не после того как снова ощутил тепло ее тела в своих объятьях. Все шире становилась холодная улыбка короля Бездны, и как ее отражение — безумная, торжествующая ухмылка Делайлы. Застыла испуганной мышкой Эмили. И пришлось смириться Корво с выбором: медленно начали разжиматься его руки. Но в последний миг прильнула Джесса Мина к его губам в прощальном горьком поцелуе. Пошатнулся тут Дауд: столько безнадежного отчаяния было в этом порыве, что даже его вечность назад закаменевшее сердце дрогнуло. Не давая себе времени передумать, ассасин бесшумно в несколько быстрых шагов обошел трон Чужого и резко вонзил свой клинок в спину ликующей Делайлы. Со звоном выпал тесак из руки ведьмы и отлетел прямо под ноги целующимся супругам, а Эмили с испуганным всхлипом крепко прижалась к удивленному Дауду: он-то думал, что маленькие девочки боятся убийц, а не обнимают их изо всех сил. Оглянулись Корво и Джесса Мина на звон и как только поняли, что не грозит больше Эмили опасность, приникли друг к другу так, что не оторвешь. Но король-Чужой смотрел уже не на них, а на своего неверного китобоя — и в обычно невыразительных его глазах тлело удивление. Промолвил тогда Дауд дерзко, потому что думал — больше ему терять, кроме своей жизни, нечего: — Это было нечестное испытание: невозможно выбрать между двумя одинаково любимыми людьми и не проклясть себя потом за свой выбор. Если ты хочешь поразвлечься, черноглазый ублюдок, то заколдуй Джесса Мину в третий раз — но не трогай невинного ребенка! И замерло все в тревожном ожидании, потому что никто и никогда еще не разговаривал с владыкой Бездны в таком тоне. Тянулись секунды бесконечно, каждая как целое столетие, пока Чужой вдруг не засмеялся искренне, от души, которой у него, как и сердца, не было. — Мой покорный молчаливый слуга наконец-то набрался смелости сказать то, о чем думал последнюю тысячу лет? Как любопытно. Хотя ты сам уже, наверно, и не помнишь, что именно ты обещал мне, когда принимал мой дар? Нахмурился Дауд, вспоминая, но король не стал ждать и сам продолжил, повышая голос с каждым словом: — Ты клялся, что никогда не пойдешь против моего приказа, китобой! А сейчас ты нарушил клятву! А ты, лорд-защитник, нарушил клятву не слушать Сердце кроме как по делу! И за это я лишаю вас своих даров. Отныне и впредь, до конца своих жалких жизней, вы оба — простые смертные! Задрожали стены замка, когда вырвалась сила Бездны из двух меток. В испуге прижались друг к другу Корво и Джесса Мина, Дауд и маленькая Эмили, готовясь к мучительной гибели... Но внезапно все стихло. Король-Чужой снова улыбался, но уже не равнодушно, а довольно. — Но вам повезло. Вы развеяли мою скуку, пусть и на краткий миг, почти неощутимый в той бесконечности, которой является мое существование. И только поэтому я вас не убью. — И добавил после паузы, полной недоверчивого молчания: — Прочь с глаз моих! Знакомая Корво синяя дымка заволокла тронный зал — и вот уже все четверо стояли, моргая, на балконе рядом с покоями лорда-защитника. Со стороны моря доносилась затихающая китовая песнь. Крепко обнялись Корво, Джесса Мина и Эмили, радуясь тому, что воссоединилась их семья. И молча смотрел Дауд на эту радость, а потом, так и не проронив ни звука, отвернулся. Но стоило ему сделать первый шаг к дверям, как за руку его схватила маленькая ладошка. — Почему ты уходишь? — звонкий голосок юной наследницы неожиданно разбил воцарившуюся тишину. — Ты можешь остаться здесь, в Башне, — ведь маме с папой нужен новый глава тайной службы. Не отвечая, Дауд вопросительно посмотрел в глаза Джесса Мине: разве может так быть, что она простит его? Но императрица лишь улыбнулась ему искренне и твердо кивнула. Прошлое осталось в прошлом, в Бездне вместе с королем-Чужим. А сегодня для этих четверых людей начиналась новая жизнь. Всходило солнце.