Закрывая глаза

Жизнь — как мимолётное видение. Она стремительно проносится мимо. Он только сейчас осознал её ценность. Горькое чувство, неприятное послевкусие. Всё было зря. Все его идеалы таяли на глазах. Он уже знал, что всё кончено, но в бессильном отчаянии ещё цеплялся за свою жизнь. С болью, стараясь не замечать, как проносится мимо настоящего себя. Он уже плохо помнил, как когда-то, стоя на переходе, устремив глубоко печальный взгляд куда-то сквозь плотный людской поток, размышлял о несправедливости мира. Он превратил себя в хладнокровное чудовище, нарушив все свои принципы и принеся в жертву свою личность. Отказался от человечности во имя великой цели. Но утопии всегда остаются утопиями. Мир можно улучшить, но не изменить. Сейчас его воспоминания — всего лишь остатки ускользающей жизни. Закат. Так прозаично. Ему всё равно, куда бежать, просто одолевает желание спрятаться. Укрыться. Спастись? Перед смертью все равны. Безносая каждому напомнит, где его место. Силой воли заставляя себя перебирать ногами, он забирается по ржавой, скрипящей лестнице. Едва ли ему удастся преодолеть её. Он потерял слишком много крови. Не в состоянии двигаться, он опускается на ступени. Удивительно, но даже здесь, в этом Богом забытом месте, его нашли солнечные лучи. Пробиваясь сквозь отверстие в потолке, они мягко освещали его, согревая. Словно не хотели отпускать. Сердце сжалось. Его глаза расширились, но лишь на мгновение. Он понял. Отсчёт начался. Последние 40 секунд. Это так странно, ощущать себя жертвой. Сейчас для него физическая боль уже не имела никакого значения. Его душила моральная. Только сейчас его настигло сожаление. Беспомощность отражалась во взгляде. Он считал про себя, медленно умирая в одиночестве, наблюдая за тем, как тускнеет солнечный свет, уступая знакомой тени. Такой ясной, почти реальной. Человек, который назвал его другом. Человек, которого он убил. Человек, чьё место он занимал не по праву последние несколько лет. Они поменялись местами. Времени почти не осталось. Последние несколько секунд. Медленно закрылись его глаза. Солнце скрылось за горизонтом. С рассветом наступит новый мир. Мир, реформированный Кирой, который он уже никогда не увидит. По-прежнему несовершенный, искажённый, страдающий, но по-своему прекрасный, замечательный.