Связанные

Он просыпается в тепле и в окружении очень знакомого запаха. Ощущение прикосновения обнажённого тела тоже не ново, вот только формы какие-то непривычные. Он шевелится, поднимает голову с плеча Шерлока — вот и понятно, почему непривычные, — и пытается понять, что происходит. Язык не слушается, а воспоминания обрывочные и нечёткие: на них с Шерлоком напали и вкололи что-то. Смутно вспоминается, как их везли, кажется, в машине, вот только ни где они находятся, ни сколько провели без сознания, он не знает. Впрочем, детали можно оставить Шерлоку. Его связали, точнее, привязали к Шерлоку и оставили их обнажёнными на кровати. Комната совсем незнакома. Ситуация — тем более. Верёвки обхватывают их запястья, удерживая вместе, огибают предплечья и прямо над локтями прячутся под ещё один виток пут. Другой конец верёвки от запястий идёт к спинке кровати. Путы натянуты так туго, что свести руки просто невозможно. Лодыжки связаны по тому же принципу, только немного свободнее, и прикреплены к дальней спинке кровати. Он изгибается, чтобы посмотреть. Двигаться, не дёргая Шерлока, невозможно, но тому, кажется, не хуже, чем Джону сейчас, и его дыхание ровно. Они лежат на боку, и Джон перекатывается на Шерлока, роняя того на спину, чтобы посмотреть на верёвки на ногах. Там они тоже связаны вместе: вокруг лодыжки одного обёрнута верёвка, которая прикреплена к дальней спинке кровати, а потом протянута до лодыжки другого. Если отвести правую ногу достаточно далеко назад, левая нога Шерлока потянется вперёд и наоборот. Но длина верёвок хотя бы позволяет двигаться. Наверное, получится даже встать на колени, не причинив Шерлоку неудобства. Ну, помимо того, что они голые и связаны. Наверное, Шерлок, когда очнётся, сможет придумать что-нибудь. А пока Джон старается лежать так, чтобы его пах не прижимался к паху Шерлока. Глупо волноваться об этом, но ему кажется, что если кому-нибудь захочется спросить, не трогал ли он член своего соседа, предпочтительнее будет отрицательный ответ. Когда-нибудь такая предосторожность поможет одному из них остаться, вместо того чтобы сбежать, по крайней мере Джон на это надеется. Джон фыркает с какой-то ядовитой насмешкой. Они голые, связаны и лежат на кровати. Наверняка их ждёт что-то плохое. Но они уже оказывались привязанными к стульям под дулами пистолетов, запертыми в горящих зданиях и затапливаемой канализации, так что у них неплохой опыт по части избегания того самого «плохого», которое их ждёт. Джон сводит ноги. В такой вынужденной позе он грудью прижимается к груди Шерлока, их бёдра едва соприкасаются, и получается притянуть ногу Шерлока к краю кровати. Пальцами одной ноги Джон ковыряет верёвки на лодыжке другой. Вообще-то он никогда не пытался ногами развязывать узлы, но вдруг обнаружит необычный талант, кто знает? Изменение ритма дыхания становится единственным предупреждением для Джона: Шерлок просыпается и поворачивается, отталкивая его с криком «Отвали!». Вовремя вскинув голову, Джон успевает заметить ошарашенное и непонимающее выражение лица Шерлока, когда тот осознаёт ситуацию. Сначала они из-за толчка Шерлока перекатываются на бок, а теперь тот опять поворачивается на спину да ещё выставляет перед собой руку, чтобы осмотреть верёвки. Джон сдерживается, чтобы не вздрогнуть из-за неудобной для плеча позы. Зря старается: Шерлок так увлечённо рассматривает своё предплечье, будто в жизни до этого не видел верёвок, и совершенно не обращает внимания на Джона. — Не вариант, — отвечает Джон. — Я голый. Почему я голый? — Шерлок смотрит на него так, будто Джон точно знает ответ. — Потому что кто-то нас раздел, — это всё, что он может предложить. — Очевидно, — Шерлок рывком сводит ноги. На этот раз Джон не сдерживает возмущённого шипения и резко разводит ноги так, чтобы они оказались выше ног Шерлока. При этом он машинально двигается так, что почти лежит на Шерлоке и… да, определённо сейчас его бедра коснулся пенис. Тут Джона прорывает, и он начинает смеяться. Пожалуй, это самая подходящая реакция. — Прекрати! — требует Шерлок, отстраняясь, насколько возможно, а потом проверяет свободу верёвок, связывающих руки, прежде чем поднести ко рту одну пару. Несколько секунд Джону удаётся хранить молчание, а потом он ощущает прикосновение к своему запястью губ друга, когда тот пытается перекусить верёвки, и опять начинает хихикать. Ситуация кажется ему забавной, хотя он не уверен, почему. А ещё это щекотно. Он подумывает о том, чтобы рассказать, как пытался развязать ноги, но не решается, ведь ничего так и не получилось. — Ты знаешь, где мы? — спрашивает Джон, отсмеявшись. — В Лондоне, — Шерлок на секунду отрывается от изучения их связанных рук. — О. Если точнее Шерлок сказать не может, то… ну, это не очень хорошо. С другой стороны, он сейчас занят другим. Когда верёвку в очередной раз не получается подцепить зубами, Шерлок с раздражением ещё резче дёргает рукой: — Слишком туго. Двигайся ближе. — Ближе неку… — Джон не успевает договорить, когда Шерлок дёргает их руки вверх и в сторону. Джон не может сдержать болезненного стона, потому что в ответ на это движение плечо отзывается острой болью, так что Джон вздрагивает всем телом. — У нас нет на это времени. Ложись на меня. Сделав глубокий вдох, Джон поводит плечом и, смирившись с тем, что сохранить остатки достоинства не выйдет, садится на Шерлока верхом. Это не самая неловкая ситуация в жизни, но близка к этому. На секунду в выражении лица Шерлока мелькает очевидное недовольство, потому что действия Джона заставляют его развести ноги, и это отчасти утешает Джона. Он старается держаться так, чтобы его бёдра были как можно дальше от тела Шерлока, но эта поза заставляет его перенести вес тела на предплечья, и если одним он может опереться на кровать, то второе оказывается прямо над лицом Шерлока. Поэтому Джон решается на крайний шаг, он двигается выше — ноги Шерлока из-за этого вынужденно раздвигаются невозможно широко — и садится ему на живот. Джон понимает, что это должно быть довольно болезненно, а резкий выдох Шерлока и морщинка, появившаяся у него между бровей, только усиливают чувство вины. — Давай быстрее, — Джон старается перенести почти весь вес тела на ту руку, которая опирается на кровать вместе с рукой Шерлока, а вторую подносит к его рту. Он не знает, что ещё сделать, а потому просто наблюдает за тем, как Шерлок пытается зубами разорвать верёвки, всё сильнее намокающие от слюны. И взгляд друга, в котором всё отчётливее становится заметно неудобство, Джону совершенно не нравится. Потом Джон ощущает, как рука, прижатая его рукой к кровати, пытается пошевелиться, как напрягаются мышцы. Шерлок разжимает кулак и заставляет Джона сделать так же, а потом переплетает их пальцы. Так определённо удобнее, но, боже, они держатся за руки, попасться кому-нибудь вот так совершенно не хочется. У Джона вырывается сдавленный смешок, но он останавливается, когда губы Шерлока в ответ сжимаются в тонкую линию, оставив в покое верёвку. — Мы об этом никому не расскажем, — Джон очень надеется, что на Шерлока юмор подействует хоть немного успокаивающе, как и на него самого. Шерлок молча опять вгрызается в верёвку, но в его взгляде совершенно отчётливо читается «Естественно». И тут Джон слышит, как открывается дверь. — Начали без меня? — голос до дрожи знаком, и Джон вынужден признаться, что чего-то подобного ждал. — Как жаль. — Ты, — Джон ощущает вибрацию голоса Шерлока. — Я. Во плоти. Сзади раздаются шаги, которые постепенно приближаются. Джон оглядывается через плечо: Мориарти выглядит так же безупречно, как и в прошлый раз. — А ты, — голос Мориарти сочится насмешкой, — в чём мать родила. Джон видит, как Мориарти протягивает к нему руку, но всё равно вздрагивает, когда он прикасается: его тёплая рука ложится на бедро. И это не обычное прикосновение, это ласка, потому что ладонь скользит чуть вверх, прежде чем исчезнуть. — Нет, — чётко отвечает Шерлок, и Джон понимает, что упустил нить разговора. — Ты не остановился, когда я сказал «нет». Не перестал мешать. — Серьёзно? — Шерлок казался искренне обманутым. — Ты можешь лучше. Это слишком просто! — Неверно! — певучие интонации сопровождают движение пальца Джима вверх по спине Джона до плеча, где рельефно выделяется шрам. Джон закрывает глаза, стараясь дышать глубоко и ровно. Всё пошло очень плохо. Прямо сейчас он готов согласиться на жилет со взрывчаткой. Может быть, часть диалога Джон и пропустил, но он не настолько наивен, чтобы вообще не понять, о чём речь. Он уходит от прикосновения, прижимаясь к Шерлоку, и отводит в сторону мокрое запястье. Из-за этой бестолковой попытки сбежать Джон чувствует себя глупо, но реагирует инстинктивно. А потом в его кожу впиваются ногти. Джон вскрикивает, звук приглушен, потому что он утыкается в волосы Шерлока. — Перестань! — находясь так близко, Джон сначала ощущает, что Шерлок говорит, а потом уже слышит слова. — М-м-м, нет, — Мориарти убирает руку. — Мы только начинаем. Потом он уходит из поля зрения Джона и останавливается у дальней спинки кровати. Матрас прогибается, Джон ощущает, как напрягается Шерлок. Верёвка натягивается, когда он дёргает ногой. — Не хочешь, чтобы я тебя трогал? Верёвка опять дёргается, так сильно, что Джон теряет равновесие. Сзади раздаётся тихое хмыканье, а потом Джон ощущает, как вверх по его ногам проводят руками. Он напрягается и немного сдвигается назад, ещё в детстве выучив, что места под коленями стоит прятать от щекотки. Джон вздрагивает, осознав, что теперь сидит вовсе не на животе Шерлока, и опять сдвигается вперёд. Когда пальцы Мориарти добираются до подколенок, Джон коротко вздыхает и надеется, что это посчитают испугом. Судя по тому, что Мориарти не останавливается, скорее всего так оно и есть. Он переводит взгляд на Шерлока и замечает, что тот со злостью смотрит куда-то ему за спину. То, что Шерлок в ярости, а не напуган, немного успокаивает. Джон ненавидит, когда к нему прикасаются вот так, как это сейчас делает Мориарти, но может вынести. Они выберутся. Руки замирают на бёдрах Джона. — Шерлок, Шерлок, Шерлок, Шерлок, я думал, что могу с тобой сделать, — раздаётся за спиной. Матрас прогибается сильнее. Джон слышит шорох простыней и ощущает, как напрягается под ним Шерлок. — Столько всего интересного хочется, — руки Мориарти пропадают с бёдер Джона, когда он прижимается к его спине всем телом. Одежда, задевая кожу, кажется грубой. Мориарти почти обнимает Джона, чтобы провести ладонями по бокам Шерлока. — Я бы насладился каждой мелочью. Джон сильнее прижимается к Шерлоку, когда к нему самому всё сильнее прижимается Мориарти, который забирается выше и наклоняется над плечом. — Я бы и тебя заставил от некоторых получить удовольствие. Мориарти прижимается щекой к щеке Джона, тот замирает, не отводя взгляда от лица Шерлока и не собираясь больше поддаваться Мориарти и вздрагивать. Шерлок кривит губы, его взгляд напряжён. Мориарти, тяжело навалившись на Джона, упирается ладонями в грудь Шерлока. — Но я не стану этого делать. Не сегодня. Мориарти отстраняется, но Джону нисколько не легче, да и Шерлок, кажется, ничуть не успокаивается. — Сегодня я преподам тебе очень важный урок, касающийся дружбы, — интонации напоминают ведущих детских телешоу, пока Мориарти не добавляет: — И связанной с ней опасности. — Отпусти Джона, — напряжённо просит Шерлок. — Отпусти его, и можешь делать со мной что хочешь. Джон хочет возразить: Шерлоку, несмотря на его гениальность, с поразительной регулярностью приходят в голову совершенно бредовые идеи, но они ни в какое сравнение не идут с этой попыткой остаться сейчас с Мориарти в одиночестве. Голос буквально не слушается Джона. — Я ценю твою готовность торговаться собой, но этого не будет. Шерлок делает глубокий вдох, Джон ощущает, как расширяется при этом его грудная клетка. — Если сейчас ты отнимешь это, то потом никогда не получишь добровольно. Разве не такой вариант для тебя предпочтительнее? — проскальзывающий в голосе Шерлока интерес настолько наигранный, что Джон едва не вздрагивает, услышав фальшь. — Ты был таким интересным. Не разочаруй меня, — должно быть Шерлок и сам понял, что его слова прозвучали неискренне, потому что интонации меняются, когда он добавляет в конце: — Пожалуйста. — Ну и кто теперь слишком прост? Я не собираюсь брать ничего, что ты можешь дать мне. Джон ощущает, как возвращается давление на спину, как между их с Шерлоком телами опять проскальзывают руки, только на этот раз ладони гладят грудь Джона. — Я знаю, что ты заставляешь его, словно раба, всюду за собой бегать, но у него всё же остаётся свобода воли, чтобы отказаться, не так ли? — Мориарти поворачивает голову и жарко выдыхает Джону на ухо: — Или нет? Джон только моргает и переводит взгляд на приоткрытые губы Шерлока и его широко распахнутые глаза. Шерлок выглядит ошарашенным, точно так же Джон сейчас себя чувствует. Джон пытался морально подготовиться к тому, что могло и, скорее всего, неизбежно произошло бы, но становиться центром внимания Мориарти он никак не рассчитывал. Джон пытается убедить себя, что так будет лучше. По крайней мере, Шерлок… не пострадает. Джон знает, что сможет пережить эту травму, сможет двигаться дальше, и это действительно предпочтительнее, потому что он не уверен, достанет ли Шерлоку сил пережить подобное. Это нечестно. Ведь не Джон постоянно мешал Мориарти. А Шерлоку, насколько он может судить, секс вообще безразличен, может, на него это и не повлияет так, как… Нет. Всё в порядке. Так будет лучше. В этом Джон может себя убедить, ему необходимо это сделать. Да ещё из слов Мориарти он понял, что Шерлоку ни на что не нужно соглашаться, его не тронут. На этой мысли Джон постарался сосредоточиться и успокоиться. По крайней мере это значит, что им не придётся прикасаться друг к другу и причинять боль. Со всем остальным он сможет справиться. Точно сможет. — Нет! — вскидывается Шерлок, пытаясь подняться. — Это наше дело. Оставь его в покое. — О-о-о, — певуче произносит Мориарти, касаясь губами уха Джона. — Бедняжка. Он думает, ты здесь ни при чём, — он отклоняется назад. — Он тебя не ценит, — интонации голоса Мориарти очень спокойные, двумя пальцами он проводит вдоль позвоночника Джона. — Не волнуйся. Я думаю, ты много значишь. Стискивая зубы, Джон замедляет дыхание, переводит взгляд на Шерлока и коротко незаметно сжимает его ладонь. Нельзя паниковать; от этого никакого толку не будет. — Мы с тобой так похожи, — руки Мориарти подбираются к волосам Джона, а сам он по-прежнему обращается к Шерлоку. — Две стороны одной медали, — он начинает массировать Джону голову. — Однажды мне действительно придётся тебя убить. Я не могу позволить тебе выжить. Но ведь в этом весь смысл, не так ли? — Мориарти резко стискивает пальцы и тянет голову Джона назад. — Ты нашёл того, кто в состоянии терпеть тебя, разве это не захватывающе? Джон ощущает, как учащается дыхание Шерлока. — Он продолжает таскаться за тобой, несмотря на то, что ты — это… — Мориарти усмехается, — …ты. И что только вдохновляет на подобную самоотверженность? — он отпускает голову Джона. — Какое расстройство психики? — Прекрати, — таких интонаций в голосе Шерлока Джон раньше не замечал. — Приставай лучше ко мне. Я сделаю вид, будто мне нравится… — Шерлок, заткнись! — Джон добавляет стальных ноток, припоминая военное прошлое. — О, прикажи ему! — слова Мориарти сочатся насмешкой. — С чего ты взял, что мне понравится твоё притворство? — пальцы вернулись на плечо Джона и теперь нажимали на шрам. — Иногда ты меня совсем не понимаешь. — И тебе это, конечно, не нравится, — может, Джона и изнасилуют, но он не позволит себя запугать. — Конечно, — Мориарти не перестаёт поглаживать шрам Джона, когда наклоняется вперёд, чтобы обратиться к Шерлоку: — Ты мог всё предотвратить. Я хочу, чтобы ты знал. Запомни это. — А если я не буду притворяться, будто мне нравится? Если я буду плакать? — Заткнись! — повторяет Джон, он сжимает другую ладонь Шерлока и предплечьями опирается на кровать, чтобы перенести на них большую часть веса. — Если, если, если. А что, если бы ты лучше меня ловил? Если бы застрелил меня, когда у тебя был шанс? Если бы, зайдя в комнату, я увидел не его задницу? Это неважно. Что случилось — случилось, и это тоже произойдёт. — Мориарти другой рукой проводит по ягодицам Джона. — Ты мог бы это предотвратить. Но не теперь. — Помнишь нашу первую встречу? — Мориарти фыркает. — Когда ты впервые меня увидел… или нет, — к концу его голос затихает. — В лаборатории с возбудителем ботулизма. — М-м-м, да. Но ты был не слишком наблюдательным. Джонни вот сказал, что ему было приятно со мной познакомиться. А ты назвал меня геем и довёл до слёз мою девушку. Не слишком приятно. И не слишком вежливо. — Я могу быть вежливым! — в голосе Шерлока отчётливо проскальзывало искреннее отчаяние, но Джон, даже не знай его так хорошо, легко отличил бы наигранность. — Прости, прости, прости. Я могу быть вежливым, правда. — В самом деле? — Шерлок, перестань, — Джон прекрасно знает, чем всё закончится, и ему не нужно это. — Пожалуйста. Пожалуйста, трахни меня, — или Шерлоку лучше удаётся скрывать неискренность, или он совсем отчаялся. — Я не хочу этого, но не могу тебя остановить. Ты можешь врываться в меня, пока я пытаюсь вырваться. Можешь заставить меня кричать и плакать. Можешь заставить, — голос у Шерлока срывается, и это наверняка наиграно, слишком артистично, слишком испуганно, — почувствовать, как ты кончишь. — Я знаю, что могу, дорогой, я знаю, — Мориарти вздыхает. — А я-то думал, что придётся учить тебя манерам. Из-за Шерлока всё становится только хуже, и так будет продолжаться. Пытаясь смириться с тем, что неизбежно произойдёт, Джон не может думать о том, что вместо этого могло бы случиться с Шерлоком. Он не хочет иметь дела с этими жуткими вариантами. Не хочет думать о том, как привязанный к нему Шерлок вырывался бы и плакал. Не хочет представлять, что Шерлок, может, лучше бы справился с этим, предпочёл бы, чтобы его оттрахали, вместо того чтобы смотреть, как это сделают с Джоном. Он должен верить, что всё происходящее — к лучшему, если хочет пережить это. Другие варианты он просто не вынесет, не смирится с тем, что он на самом деле точка давления, что, причиняя боль ему, можно ранить Шерлока гораздо сильнее. Джон сжимает колени, насколько получается. Из-за верёвок, неудобной позы и навалившегося сверху Мориарти движение сильно ограничено, но это всё же ещё одна возможность безмолвного общения с Шерлоком — стиснув его талию, Джон без слов может сказать ему: «Заткнись, чёрт возьми, сумасшедший придурок». Шерлок под ним застывает и начинает глубоко дышать. — Но кто-то, похоже, уже неплохо справился. — теперь Мориарти обращается к Джону: — Ты? Руки Мориарти оказываются всё ближе к тому месту, где Джон предпочёл бы не ощущать этих прикосновений. — Крутишь задницей, чтобы привлечь моё внимание? Как это мило с твоей стороны. Ты очень добр, — Мориарти выплёвывает слова, будто оскорбления. — Но это-то не удивительно. Мы знаем, что ты за него готов жизнь отдать, что после этого достоинство? — Перестань, — голос Шерлока высокий и напряжённый. — Если ты его отпустишь, я не буду тебя ловить. — Или буду, — почти сразу испуганно исправляется он. — Буду, если тебе скучно и ты этого хочешь, — теперь Шерлок говорит так, будто пытается соблазнить Мориарти. — Я буду занят тобой одним. Я… — Не вежливо. Неприкрытая ложь — это совсем не вежливо, — Мориарти щиплет Джона за бок, и Джон машинально отодвигается, сильнее вжимается бёдрами в Шерлока, шире раздвигая ноги, и почти теряет равновесие. — Я не… — Ты лжёшь. — Лучше бы оказалось, что это враньё. — Джон, мне жаль… — Шерлок поднимает на него взгляд. — Перестань! — Джону плевать, как должна была закончиться эта фраза и за что пытается извиниться Шерлок. Чем бы оно ни было, этого недостаточно, а если всё — то включает вещи, за которые он извиняться не должен. — Не злись, дорогой. Он старается, как умеет, — хихикает Мориарти за спиной Джона, а потом убирает руки. — Поверь, дорогой, на самом деле я просто ненавижу пачкать руки, но это просто необходимо сделать и это личное. Я бы сказал, что мне жаль, но… — слышится короткий шипящий вдох, — …это не так. Джон слышит, как шуршит одежда, этот звук на фоне его тщательно контролируемого дыхания и глубоких рваных вдохов Шерлока кажется просто оглушительным. А потом на основание его шеи опять опускается рука и сильно давит вниз, Мориарти наклоняется над ним, держа над лицом Шерлока латексную перчатку: — Можешь пососать указательный и средний. Смочить. Шерлок не двигается. — Предложение ограничено по времени, — Мориарти отдёргивает перчатку, когда к ней тянется Джон. — Только ты, Шерлок. Намного легче не станет, но не откажешь же ты ему и в этой малости? Джон смотрит, как Шерлок всасывает в рот перчаточные пальцы, едва Мориарти вновь подносит перчатку ближе. Секунду Шерлок смотрит на Джона, а потом торопливо отводит взгляд. Джон видит в нём унижение, перемешанное со стыдом и молчаливыми извинениями. Он бы посочувствовал, если бы не знал точно, через что ему придётся пройти. Потом Мориарти быстро отдёргивает перчатку, и Джон ощущает упавшую с неё на плечо капельку слюны. Джон сосредотачивается на влажных губах Шерлока, прислушиваясь к тому, как Мориарти у него за спиной надевает перчатку. А потом к нему опять прикасаются, и теперь Джон не может смотреть на Шерлока. Джон переводит взгляд на простыню, но это едва ли отвлекает от ощущения скользкого пальца около ануса. Временно скользкого — он прекрасно знает, как быстро высыхает слюна. Джон снова смотрит на Шерлока и перехватывает его взгляд, как раз когда тот начинает говорить. — Я тебя убью, — обещает Шерлок Мориарти, и Джон находит слабое утешение в его голосе и взгляде. — Если ты нас сейчас не прикончишь, то я тебя выслежу и уничтожу. — Да, — шипит Мориарти и проталкивает палец в анус Джона, а тот стискивает зубы, пытаясь сдержать болезненный стон. Кажется, невозможно прижаться друг к другу ещё ближе: Джон ощущает давление подвздошных костей Шерлока, пока Мориарти насилует его пальцами. Могло бы быть хуже. Джон вздыхает, он ещё опирается на руки, так что не совсем лежит на Шерлоке и может смотреть на него. — Всё нормально, — голос Шерлока совершенно изменился. — Я всё исправлю, найду способ. Теперь Джон понимает, что имел в виду Мориарти, когда говорил о неприкрытой лжи. От этого становится только хуже. — Ничего он не исправит, — доносится из-за спины голос Мориарти. — Нет. Не надо, — Джон говорит с обоими одновременно и ни с кем. — Ему это с рук не сойдёт. — Ты так напряжён, — Мориарти проводит рукой по спине Джона. — Расслабься, будет не так больно. — Я… Джон… он… ты… — Шерлок сбивается снова и снова. Джон переносит вес с рук и буквально падает на Шерлока, едва успев его предупредить, чтобы отвернулся. — О, ты готов сотрудничать, не так ли? Здравая мысль. — Заткнись! — огрызается Джон. — Как грубо. — Иди на хуй. — Грубиян, — почти смеётся Мориарти, вытаскивая палец. Потом к анусу прижимаются уже два: секунду массируют, а потом толкаются внутрь. Джон стискивает зубы и пытается заставить тело расслабиться. Он сможет. Он знает все мышцы, может назвать каждую. У него получится их расслабить. Он может представить, будто занимается чем-нибудь другим в совершенно ином месте. Он может расслабиться, позволить сознанию ускользнуть и быть кем-нибудь другим где-нибудь далеко, пока всё не будет кончено. Джон ощущает, как Шерлок сжимает его ладони, слышит, как шепчет: «Всё нормально, всё нормально». — Не нормально, — собственный голос он слышит будто со стороны, пальцы Мориарти двигаются внутри него. — Совсем не нормально. Шерлок замолкает, продолжая стискивать его руки. До боли. С момента пробуждения ничто не успокаивало так, как эта боль. Когда Мориарти вытаскивает пальцы, у Джона мелькает мысль о гигиенической стороне процесса. Он знает, что сейчас та перчатка покрыта бактериями, пусть ничего и не видно. Ему не делали очистительных клизм. Об этом он бы знал. Джон надеется, что ничего… что нигде ничего не будет, потому что по какой-то причине именно это кажется самым унизительным. Но, похоже, никаких проблем не возникает. Джон слышит, как Мориарти снимает перчатку и бросает её на кровать. Потом слышит, как расстёгивается молния, хрустит упаковка, и тут Джон опять напрягается. — Не волнуйся, — успокаивает его Мориарти. — Он смазан. Опять какое-то движение позади, потом Мориарти за бёдра тянет его вверх, наваливается на него одетый — пиджак и рубашка касаются голой спины Джона. Мориарти даже брюки не снял, и от этого Джон чувствует себя ещё более обнажённым. — Я буду нежным, — обещает Мориарти. А потом Джон ощущает это. Ощущает, как его задницы касается возбуждённый член другого мужчины. Джон не знает, может, он стонет или — не дай бог — всхлипывает, или, может быть, Шерлок теперь может видеть его лицо, раз Мориарти его подвинул. Но что бы он ни сделал, Шерлок отвечает — успокаивает его, словно ребёнка. — Джон, Джон, посмотри на меня, — зовёт Шерлок, когда член Мориарти упирается в анус Джона. — Ему не сойдёт это с рук, — продолжает Шерлок, когда Джон встречается с ним взглядом. — Я его выслежу, — на секунду сильнее сжимает руки. — Если… мы его найдём. Уничтожим. — Да, — стонет сзади Мориарти и толкается вперёд. Это не так больно, как огнестрельное ранение. Это ужасно. Во многом больно, и унизительно, и в чём-то похоже на кастрацию, но презерватив действительно смазан, и Джон пытается расслабиться, а ещё он уверен, что может это пережить, поэтому больно не так, как при ранении. Болит совершенно иначе. Он не знает, может, потом и будут какие-то последствия, сейчас ему об этом ничего не известно. Но по шкале физической боли от одного до десяти ему доставалось и сильнее. С этим он сможет справиться. Его тело сдаётся. Задницу как будто выворачивают. Но это просто ощущения. Джон прекрасно знает, что из себя представляет процесс. Этим занимаются люди во всём мире, пусть и подразумевается, что всё должно происходить иначе — по желанию, не так напряжённо и с большим количеством смазки. Ничего сверхъестественного. Тело справится. Он тоже. Мориарти выходит почти полностью, а потом снова толкается вперёд, входя на этот раз глубже. Джон сможет. Он смирится. Он сможет пережить то, что каждый толчок насильника заставляет его тереться о лучшего друга, а этот друг внимательно смотрит на него широко распахнутыми глазами, потому что у него и выбора-то нет. Нет, он не сможет это вынести. Не сможет. Он это не перенесёт. Он никогда ничего подобного не хотел, даже не предполагал, что такое может случиться. Он не был готов. Плохое случалось, и с ним случалось, но это… Шерлок опять повторяет его имя. Джон снова встречается с ним взглядом и смотрит на него, а не сквозь него. — Попробуй… — Шерлок говорит неуверенно, будто теперь, когда получилось привлечь внимание Джона, он понятия не имеет, что делать. — Попробуй двигаться вместе с ним. Не сопротивляйся. Ты и не заметишь, как всё будет кончено. — Не будет, — раздаётся из-за плеча голос Мориарти. — Он думает, — не останавливаясь, Мориарти тяжело наваливается на него, — что если бы он сам был в тебе, — в насмешку он нежно целует Джона в плечо прямо над шрамом, — всё бы уже почти закончилось. Мориарти отстраняется. Внимание Джона рассеивается, но он замечает, как взгляд Шерлока скользит ему за спину на Мориарти. — У меня нет такой проблемы. Сопротивление ничего ему не даст, кроме того, может пострадать Шерлок. Так что Джон не сопротивляется. Что бы он ни сказал, всё станет только хуже, поэтому Джон опускает голову, глядя на кусок простыни сбоку, закусывает губу и пытается расслабиться. Он сможет перетерпеть, дождаться, когда всё кончится. На самом деле Шерлок прав — если только Мориарти не принял что-нибудь, надолго его не хватит. Джон про себя считает. К бесконечности прибавляется двадцать восемь, Мориарти всё двигается внутри него, а Шерлок извивается на кровати и иногда зовёт его. Когда очередное «Джон!» звучит резче, он поднимает взгляд на Шерлока. На секунду, встретившись с ним взглядом, Джон испытывает облегчение. — Назови мне мышцы руки, — приказывает Шерлок, и Джон сразу подчиняется. Это хорошо. Сосредоточенность на руках помогает. Лучше думать о том, как Шерлок сжимает ладони, чем о движениях сзади, жжении в растянутом анусе и толчках. — Abductor digiti minimi, — начинает Джон и шепчет названия, словно секреты, — flexor digiti minimi, palmaris brevis, opponens pollicis, adductor pollicis[1]. И это работает. Джон не забывает, но получается расслабиться. Тело само стремится уменьшить напряжение. А потом он теряет ход мысли, потому что Мориарти начинает двигаться быстрее и резче. Джон теряет равновесие, одна нога скользит по простыни, когда Мориарти вбивается в него. Он падает на Шерлока, и тот болезненно охает. Мориарти выходит из него, но лишь затем, чтобы заставить выпрямить и вторую ногу. Теперь Джон всем телом лежит на Шерлоке. В такой позе гораздо больнее не только ему. Джон лежит, уткнувшись носом в шею Шерлока. Он грудью ощущает каждый его неровный вдох. Чувствует напряжение в телах от такой нагрузки. Мориарти специально сильнее наваливается сверху, вдавливая Джона в худое тело Шерлока, состоящее будто полностью из острых углов, и Шерлоку наверняка не намного приятнее. Как можно больше веса Джон пытается перенести на руки, привстать. Но Мориарти опять начинает двигаться медленно и, положив на лопатки Джону руку, давит вниз. Джон дышит в шею Шерлоку. Всё так остро, болезненно и напряжённо. Он сам убьёт Мориарти, правда убьёт. Джон пытается вывернуться из-под него, пытается приподняться, чтобы хотя бы нормально вздохнуть, чтобы Шерлок тоже мог нормально дышать. Он понимает, что своими движениями причиняет Шерлоку боль, но это необходимо, на самом деле необходимо. Ему нужен воздух, хоть глоток. Ему нужно подвинуться, хоть немного, самую малость. Сдавленное болезненное мычание сквозь зубы не останавливает Джона. А потом он пытается приподняться всем телом. Шерлок под ним полузадушено вздыхает, и от этого останавливается не только Джон, но и Мориарти. Мориарти замирает, Джон не может дышать. Но не только из-за давящего на него веса — из-за страха и ожидания. Мориарти прислушивается к Шерлоку. Ему вовсе не безразличен Шерлок. Джон понятия не имеет, что Мориарти собирается делать дальше, но он не может ему позволить сосредоточиться на Шерлоке. Джон вытерпел слишком много, чтобы теперь позволить Мориарти переключиться на Шерлока. Опять Джон вынужден пошевелиться, потому что ощущение заполненности оттого, что Мориарти полностью внутри и не шевелится, ничуть не лучше, чем когда он двигается. Мориарти усмехается, вибрация смеха проходит сквозь тело Джона, а потом руку, которой прижимал Джона, кладёт на кровать. Он выходит почти полностью и опять начинает быстро, но неглубоко толкаться вперёд, отчего все трое двигаются одновременно. Джон ощущает, как напрягается всем телом Шерлок, ещё до того, как Мориарти произносит: — Именно такие звуки я предполагал от тебя услышать. У Джона всё сжимается внутри. Он и не подозревал, что может чувствовать себя более мерзко, но от мысли, что Мориарти всё это представлял, фантазировал, к горлу подкатывает тошнота. Он привстаёт, чтобы видеть лицо Шерлока, и поражается, какая на нём отражается ненависть. Но едва Шерлок переводит взгляд на Джона, выражение его лица смягчается. Он опять напрягает руки. Ещё раз Джон пытается подвинуться, сползти ниже, потому что движения Мориарти толкают его выше по телу Шерлока. Манёвр ему удаётся, но вырывает у Шерлока ещё один сдавленный вздох. Шерлок смотрит на него, а потом, покраснев, отводит взгляд. Из-за изменившейся позы толчки Мориарти стали глубже, хотя остались такими же короткими и резкими. Странно, но боль уменьшилась. И Джон думает, что они смогут вытерпеть это, сосредотачивается на том, как Шерлок крепко сжимает его руки. Кажется, ритм движений Мориарти не меняется вот уже целую вечность, но с каждым толчком неизбежно приближается конец, иначе быть не может. А потом Джон ощущает это. Он специально старался не обращать внимания: они с Шерлоком буквально вжаты друг в друга, а потому неизбежно соприкасаются всеми частями тела, и до сих пор это не стоило его внимания. Но Джон не может и дальше этого не замечать. Член Шерлока не полностью напряжён, но и не вялый. И он увеличивается, потому что движения Мориарти вынуждают Джона и Шерлока тереться друг о друга. Джону всё равно. Ему плевать. Это естественная реакция на стимуляцию. Не будь собственный дискомфорт таким ощутимым, у Джона наверняка тоже встал бы. Если бы только он не… Шерлок перехватывает его взгляд. Джон знает: Шерлок понял, что он заметил. — Это не… — начинает Шерлок, но Джон коротко встряхивает головой. Наверное, это не должно вызывать возмущение. Наверняка это тоже часть плана Мориарти. А может, Шерлоку просто по душе все эти верёвки, беспомощность и унижение. Возможно, он ничего не может поделать. Разумеется, не может. Но Джон всё равно чувствует себя преданным. — Пожалуйста, Джон, пожалуйста, посмотри на меня, — сдавленно просит Шерлок, и Джон подчиняется, потому что не видит никакого смысла в сопротивлении. Какой вообще во всём этом смысл? — Это не… Я не… Меня это не возбуждает, — умоляющим тоном говорит ему Шерлок. — Клянусь. Но к Джону сейчас прижимается довольно твёрдое доказательство обратного. — Прости, это не… Ты должен меня послушать, Джон… — Шерлок сильнее сжимает его ладони. — Это только тело. Это не я. Это физическая реакция, которую я не могу контролировать и, пожалуйста… — Заткнись! — рявкает Джон. — Заткнись, заткнись, заткнись, заткнись, заткнись! — странно, но этот неожиданный взрыв помогает, потому что — о, чудо из чудес — Шерлок действительно затыкается. — Нет, не молчи, — горячее дыхание Мориарти обжигает Джону спину. – Говори. Расскажи нам, что не можешь это контролировать. Расскажи, — он медленно входит на всю длину, — что ты сделаешь со мной, как только появится возможность. Закрыв глаза, Шерлок сглатывает, а потом, не обращая внимания на Мориарти, смотрит прямо на Джона. — Это, — секунду он сомневается, — пройдёт, когда исчезнет давление. Ничего не изменится. Ты справишься. Обещаю. Мы переживём это, ничего не должно меняться… — Но изменится, — перебивает его Мориарти. — Он это почувствовал. — Джон слышит улыбку в голосе Мориарти, когда тот повторяет, выделяя слова: — Почувствовал теперь и будет помнить всегда, — Мориарти опять чмокает Джона в плечо, и это чувствуется не меньшим насилием, чем всё остальное. — Ощущение твоего члена, — растягивая, проговаривает каждое слово, — который прижимается к нему, когда его насилуют. Посмотри на него, — приказывает Мориарти, и Джон не уверен, с кем тот сейчас говорит, но он точно уже ничего не потеряет, а потому встречает взгляд Шерлока. — Запомни это. В глазах Шерлока слёзы, действительно слёзы. И Джону из-за этого становится немного легче, потому что слёзы у него никак не ассоциируются с возбуждением. — Я точно запомню, — Мориарти прижимается щекой к спине Джона. — С удовольствием. А потом толчки Мориарти становятся беспорядочнее, он проникает глубже. На несколько секунд напряжённо застывает, прежде чем длинно выдохнуть и выйти из тела Джона. Мориарти выше вползает по его спине. — Почти всё, — воркует он на ухо Джону. — Теперь поцелуй нас. Джон просто хочет, чтобы всё это закончилось, а потому не сопротивляется, даже не пытается в последний раз показать силу, только поворачивает голову к Мориарти, насколько может. Тот наклоняется вперёд, царапая щетиной щёку, а потом… …а потом Джон резко приходит в себя, потому что Шерлок привстаёт и щёлкает зубами прямо перед его лицом. Джон ощущает движение воздуха, слышит тихий выдох Мориарти, когда его дыхание смешивается с дыханием Шерлока: тот тянется вперёд, Мориарти отклоняется назад. — Поздновато для такой агрессивной демонстрации собственничества, Шерлок, — замечает Мориарти, когда Шерлок снова падает на кровать, всё ещё скалясь. — Ты кончил. Всё. Перестань, — сквозь зубы рычит Шерлок. Джон не сопротивляется, когда Мориарти снова прижимается к нему. — Всё почти закончилось. В конце я брошу вам нож и, предоставив самим себе, уйду. Но, Шерлок, если ты будешь плохо себя вести, я возьму нож, — Джону кажется, что в голосе Мориарти он слышит желание, — и снова войду в твоего друга. Шерлок скалится и рычит, но потом закрывает рот, громко клацнув зубами. — Умный мальчик, — Мориарти снова наклоняется вперёд. Если Шерлок не будет сопротивляться, то не будет. Уже почти всё, так близко, нужно только удержаться от сопротивления. Губы Мориарти встречаются с его губами, положение неудобное, потому что голову не получается повернуть слишком сильно, но этого, похоже, достаточно, потому что несколько секунд спустя Мориарти отстраняется, издав, кажется, довольный тихий стон. Джон поворачивает голову обратно, чтобы заметить, как Шерлок зло смотрит куда-то ему за спину, без сомнения, на Мориарти. Интересно, Шерлок наблюдал за поцелуем? Почему-то Джон надеется, что Шерлок на это время закрыл глаза. Усмехнувшись, Мориарти добавляет: — И ещё один на удачу, — с этими словами он вползает выше по спине Джона, наклоняется через него и, подавшись вперёд, прижимается губами к неподвижным губам Шерлока. Джон ощущает, как Шерлок напрягается всем телом, но не двигается, пока Мориарти не отстраняется и не скатывается с кровати. Оба кое-как пытаются лечь хоть немного удобнее, пока Мориарти стягивает презерватив. Джон замечает, как Мориарти убирает кондом в вывернутую перчатку, которую поднимает с кровати, и убирает в карман. Мориарти выглядит удивительно спокойным, пока приводит себя в порядок. — Нож, — требует Шерлок, когда Мориарти одёргивает пиджак. — О, Шерлок, — Мориарти смеётся, глядя на него. — Ты в самом деле думал, что после всего этого я дам тебе нож, не покинув комнаты? Не будь идиотом, — последнее слово он специально растягивает. Джон чувствует, как дёргается нога Шерлока, прежде чем тот отвечает: —Ты нас тут не оставишь. — Нет. Я бы посмотрел, получится ли у вас сбежать при наличии времени, но нет. — Что бы ни значила ухмылка Мориарти, Джон заранее приходит в ужас. — Я позвоню вашим друзьям-полицейским, пусть они вас найдут. Разве это будет не забавно? — интересуется Мориарти, когда Шерлок раздражённо дёргает верёвки. Из-за этого натягиваются путы, заставляя Джона неудобно вытянуться, и он бьёт по кровати их связанными вместе руками только чтобы заставить Шерлока думать, прежде чем что-нибудь делать. —Я заставлю тебя пожалеть об этом, — замирая, обещает Шерлок Мориарти, — прежде чем убью. — Боже, я надеюсь на это, — Мориарти улыбается и смотрит на них потемневшим взглядом. Потом он разворачивается и уходит из поля зрения Джона. Теперь тот может только слышать его. Едва закрывается дверь, Джон буквально падает. Горит не только задница, а безвозвратно пострадала не одна гордость. Он слышит, как Шерлок снова торопливо зовёт его, но может только выдавить приглушённое «Нормально». По крайней мере в одном Шерлок был прав — в Джона больше не тычут возбуждённым членом, это здорово. И ему уже настолько плевать, кажется, чувства стыда не осталось вовсе, что он и не подумает скатиться. Если Шерлоку не всё равно, это его проблемы. Волнение Шерлока, несмотря на всё, а может, как раз благодаря этому, странно успокаивает. Джон купается в его волнении. Он не разбирает слова — скорее всего мольбы о прощении, до которых ему сейчас нет дела, — но интонации умиротворяющие. Знакомый голос дарит покой. От них пахнет страхом и сексом, а ещё, едва уловимо, — Мориарти, но Джон утыкается носом в шею Шерлока. Наверное, сейчас его присутствие должно быть невыносимым, но его запах тоже успокаивает. Джон не в порядке. Это ненормально. Но он справится. Он переживёт, чего бы там ни было дальше. Они переживут. Именно так, потому что ничего другого Джон не примет. Он не допустит, чтобы Мориарти отнял у него и Шерлока тоже. И Шерлоку не позволит лишить себя этого. Они вместе пройдут через это, потому что именно так поступают люди, оказавшиеся в их положении. Они будут жить с этим, продолжат, как было, пусть только внешне. У них всё будет нормально. На другой исход Джон не согласится. И они достанут Мориарти, в этом Джон готов поклясться на чём угодно.