Фотография

Сидя на краю постели, держа в руках и разглядывая две маленькие фотографии, Лита глубоко вздохнула и задумалась о прошлом. Кажется, целая вечность миновала с тех пор, как она в последний раз видела станцию, которую некогда называла домом. Но даже теперь вечность не казалась ей достаточно долгой. На «Вавилоне 5» осталось слишком много воспоминаний, большую часть которых ей хотелось забыть. Но сейчас она держала в руках напоминание об одном из тех редких моментов в жизни, когда, уверенная в своем совершенном одиночестве, она вдруг узнала, что рядом есть друг. На двух маленьких черно-белых фотографиях — она и Зак, оба моложе, чем теперь, расслабленные, улыбающиеся камере. Глядя на снимок, она всегда улыбалась в ответ. Она скучала по Заку. Такому простому и сложному одновременно. Лита смотрела на фото и мысленно возвращалась в тот день, когда они были сделаны: сразу после окончания войны с Тенями и как раз перед тем, как они отвоевали Землю у фашистского режима Кларка. Война с телепатами только разгоралась, Лита тогда даже не знала о ней. В тот день, когда была сделана фотография, ей казалось, что она переживает худшее время своей жизни, хотя никто бы не догадался об этом по ее внешнему виду. И это было еще одним напоминанием, что даже в самый темный час всегда можно увидеть маленький луч света. Она не могла забыть, как Зак предложил пойти в Музей земной истории. Он был застенчив и настойчив одновременно, и она уже знала, что это его фирменный стиль. Был ли какой-то повод или они просто решили сбежать от всего, что творилось вокруг, — этого она не помнила. Сначала она колебалась. Такой поступок выглядел эгоистично и легкомысленно в свете текущих событий. В тот момент она не вполне понимала, как сильно ей нужна была передышка. Музей показался ей очень интересным, в нем было полно странных древних вещиц, и большая часть до сих пор работала. Многие экспонаты забылись с тех пор, но то, как Зак изображал знаменитую поездку мистера Гарибальди по коридорам станции на мотоцикле, ей не забыть никогда. И неважно, что шеф тогда ездил на «Кавасаки Ниндзя», а в музее стоял «Харлей Дэвидсон» 1997-го года выпуска — большой и громоздкий лоурайдер, прямая противоположность изящному байку Гарибальди. Лита отлично помнила, как Зак сидит на «Харлее» в характерной позе, как если бы ехал на «Ниндзя», и имитирует рокот мотора. Он выглядел так забавно, что она не смогла сдержать смех, и вскоре он хохотал вместе с нею. Вечер пролетел быстро — быстрее, чем ей хотелось бы, — и они обошли почти весь музей, когда она заметила большой и довольно неуклюжий аппарат. Это был автомат моментального фото, некогда привычная часть пейзажа старых торговых улиц на Земле. Лита не устояла перед порывом ностальгии, нахлынувшей на нее при виде старой фотобудки, и потребовалось совсем немного времени, чтобы убедить Зака забраться внутрь, в тесную кабинку. Несколько минут они строили глупые рожи и улыбались, а потом сделали последний снимок. Выбравшись из будки, они с нетерпением ждали, пока черно-белая память об этом вечере навсегда отпечатается на пленке. Лита вздрогнула, очнувшись от воспоминаний, и на ее лице появилась слабая улыбка. Она закрыла глаза, мечтая найти способ вернуться назад во времени и снова прожить тот вечер. Заку всегда удавалось каким-то невероятным образом подбодрить ее и заставить улыбаться. И об этом она скучала все больше и больше. Нет, нельзя сказать, что ей плохо в обществе ГʼКара. Напротив, он стал для нее самым вдумчивым и дорогим другом. Но во время одиноких ночных часов ее разум всегда возвращался к воспоминаниям о Заке. Лита задумалась, что он делает сейчас — работает ли еще начальником службы безопасности на «Вавилоне 5»? Хранит ли эти фотографии, помнит ли об их прогулке по музею? Конечно, она могла сосредоточиться на нем и выяснить все, что ей хотелось. Но это совсем не то. Она скучала по его смеху и морщинкам, которые собирались вокруг глаз, когда он улыбался. На самом деле он был единственным, кто не боялся и не сторонился ее. Для Зака она была всего лишь Литой Александер, человеком, с которым приятно поговорить или просто скоротать время, и, по правде говоря, она полюбила его за это. Если бы только она знала тогда то, что поняла сейчас. Лита встала, чтобы убрать фото в маленькую деревянную шкатулку, в которой хранила все свои сентиментальные безделушки-мелочи. Положила внутрь, на бархатную подложку, нежно коснулась края фотографии и опустила крышку.

***

После той перестрелки Зак ходил, прихрамывая, но это почти не беспокоило его, когда он подошел к главному входу в музей. Вот единственное место на «Вавилоне 5», где он мог найти уединение, место, возвращавшее его в прошлое. А с тех пор, как Лита покинула станцию, посещение музея вошло у него в привычку. Запертые двери и темнота в помещении подсказали, что музей уже не работает, как обычно и бывало по ночам. Но работа в службе безопасности дает некоторые преимущества, и ночь стала его любимым временем для посещений. Завсегдатаи уже ушли, и свет был погашен. В тишине Зак, казалось, слышал ее голос и чувствовал ее присутствие, бродя среди темных экспонатов. Эта ночь была такой же, как и предыдущие. Зак медленно шел мимо старых мониторов и установок, которые все еще работали, хоть и застыли во времени. В какой-то мере они походили на воспоминания, которые отчаянно боролись с забвением. Он не был большим поклонником истории, но после того, как узнал, какой была Лита, прийти сюда показалось ему отличной идеей. Посмеиваясь про себя, Зак вспомнил, как нервничал, когда приглашал ее на эту прогулку, и как ликовал, когда она согласилась. И задумался, знала ли она о том, что небезразлична ему. Легкая ухмылка появилась на его лице при этой мысли. Ну, конечно же, она знала. Даже если бы она не была телепатом, прочитать его так же легко, как открытую книгу, говаривал Гарибальди. Вспомнив о своем старом друге Майкле, он посмотрел на древний мотоцикл. И слабо улыбнулся, как будто услышав ее смех в глубине своего сознания. Ее смех всегда трогал сердце: Заку было приятно знать, что благодаря ему она смогла хотя бы на короткое время забыть о боли и напряжении, которые ей пришлось пережить. Приближаясь к старой фотобудке, Зак невольно задержал на ней взгляд. Машина выглядела еще более потрепанной, чем тогда, когда они увидели ее впервые. Зак задумался, печатает ли она фотографии до сих пор? Вряд ли это важно теперь, грустно подумал он. Говорят, Лита мертва. Но он-то лучше знает. Ее так просто не взять. Ему ужасно хотелось выяснить все наверняка. Найти способ увидеть ее снова и узнать, что с ней все в порядке, что она счастлива в своей новой жизни. Он сунул руку в карман, вытащил две черно-белых фотографии и тихо вздохнул, разглядывая их. Нежно прикоснулся к потрепанным краям и закрыл глаза. Слабо улыбнулся, чувствуя, как призраки прошлого возвращаются, чтобы напомнить ему о ней, обо всех их шутках, разговорах и молчаливых мгновениях понимания, в которых было больше, чем можно выразить в словах. — Как же я скучаю по тебе, — тихо пробормотал он. Открыв глаза, он бережно сложил фотографии пополам, прежде чем убрать в карман. Замерев, еще раз окинул взглядом музей и медленно направился к выходу. Заперев двери, Зак тихо ушел, оставив призраков прошлого позади — там, где невысказанный шепот сердца мог оставаться нетронутым и не потревоженным временем.