Золотая п...

— Камон, Порчи, у нее что, золотая пизда? — Порчи какое-то время тупит на пороге, думая над смыслом нового словосочетания, но довольно быстро расплывается в неприлично довольной ухмылке. И это бесит еще сильнее. Мирон видел эту девицу – с приличным интеллектом, неприлично красивая… И да, мысли пробуждает исключительно о сексе. Впервые Мирон хочет дать в морду своему другу из-за бабы. Или дать себе в морду из-за нее же. — Слушай, мне жаль, ладно? — Порчи явно нихуя не жаль, он слишком удовлетворен. — Я забыл про запись, вылетело из головы… — И забыл ответить на звонки с пяти разных номеров, потому что?.. Бля, Порчи, потому что ты не можешь перестать трахать свою телку? И я должен в это поверить? Мирон сам не замечает, как все больше повышает голос, и как Порчи начинает хмуриться. — Давай мы сейчас выпьем чаю, и ты мне объяснишь, какого хуя ты на самом деле решил всех игнорировать? Ты же не думаешь, что я правда поверю в то, что ты забил на все из-за секс-марафона? Они проходят в квартиру, и Мирону в глаза бросаются десятки деталей: стол, с которого (очевидно, впопыхах) все сдвинули в сторону, футболка Порчи, валяющаяся на полу, сам Порчи, сверкающий голым торсом и укусами на шее и плечах, и еще куча мелочей, прямо указывающих на то, что Порчи говорит правду о причине своего проеба. — Я правда забыл, но ты бы меня понял, если… Я словно очутился в порно, бро! — Порчи плотоядно щурится и падает на диван. Мирон чувствует, как бровь против воли ползет вверх, выражая крайнюю степень скепсиса. — Понял? Мне что, тоже ее трахнуть? В следующее мгновение Мирон вздрагивает от женского хохота. Та самая девица неожиданно возникает на пороге спальни и что-то задорно вещает Порчи на португальском. На португальском Мирон, к своему сожалению, умеет только материться, и сожаление усиливается, когда Порчи становится еще более довольным и отвечает в тон ей. — Привет, Мирон, я… — Мирон не дает ей договорить, к собственной досаде. — Мисс Волшебная Вагина, я так понимаю? Это из-за тебя Порчи проигнорировал студию сегодня? Глядя на девицу, ему охотно верится в то самое волшебство. Тонкая, миниатюрная, с копной длинных волос и с отличным чувством юмора – по крайней мере, ее смех над собственным прозвищем звучит искренне, и она не пытается вцепиться Мирону в глаза. — Слушайте, я уверен, что на троих мы знаем больше десятка языков, но давайте говорить на каком-то одном. – Боже, что за хуйню он несет? Мирон чувствует себя злым и смущенным подростком, и досада установится сильнее от ощущения тяжелеющего члена в джинсах. Кому он врет, конечно он с удовольствием проверил бы, что в этой девице такого особенного. Все еще посмеиваясь, она садится между ними на диван и нараспев произносит: — Мальчики, не ссорьтесь, это непродуктивно. Особенно из-за какой-то сучки. Ее прямота явно импонирует Порчи и обескураживает Мирона. — Ну так что, трахнуть пассию друга? Мне постараться убедить тебя в твоих же словах о волшебстве? А, Мирон? Он определился с желаниями. Придушить наглую сучку и таки дать себе в морду за вставший от ее предложения член. Порчи забавляется ситуацией: в темных глазах вспыхивают озорные искры и мелькает что-то еще, чему Мирон не может дать определения. И от этого чего-то и ему хочется прописать за идиотские шутки. — И как ты себе это представляешь? Порчи подождет нас тут? — Мирон надеется, что внезапно охрипший голос не спишут… Ни на что не спишут, бля. — Ты решил, что Порчи не участвует в… Тестовом пробеге? — ее намерения настолько очевидны, что Мирон не успевает оценить все безумие и дикость ситуации. По телу пробегает волна жара, и сердце бьется сильнее. Девица кладет ладонь ему на колено и скользит взглядом дальше, и не остается никаких сомнений – джинсы не скрывают ни-че-го. Порчи бормочет что-то на проклятом португальском, кладет ладонь ей на затылок и разворачивает к себе. Они сидят невероятно близко, и Мирон впервые во всех подробностях видит Порчи в таком ракурсе. Он видит буквы s o u l на пальцах, мягко и властно погружающихся в струящиеся длинные волосы девицы. Он чуть наклоняется и видит, как язык Порчи скользит в рот к девице, слышит ее чувственный выдох и понимает, что задержал дыхание. Наконец они отодвигаются друг от друга, и на Мирона обрушивается волна образов, звуков и запахов. Он видит подрагивающие ресницы Порчи, видит припухшие губы девицы, влажные от слюны, слышит собственные тяжелые вздохи и чувствует, как воздух вокруг них становится гуще. Все это происходит меньше чем за пару секунд, девица явно не шутила про «попробовать», и Мирон понимает, что назад дороги больше нет, да и не хочет он назад. У девицы действительно невероятный рот, ее хочется пить бесконечно, отрываясь лишь, чтобы глотнуть воздуха. На краю слышимости Мирон улавливает сдавленное шипение Порчи, и это бьет по всем рецепторам сразу. Мирон повторяет его маневр и погружает пальцы в шелковистую гриву, и девица довольно вздыхает. А потом она делает то, к чему Мирон оказывается совершенно не готов. Она отклоняется назад и приглашающе тянет к себе Порчи, и у нее совершенно затуманенный взгляд. Порчи переводит взгляд с нее на Мирона и обратно, и она чуть улыбается. Порчи точно дышит глубже - Мирон видит, как раздуваются его ноздри, как он чаще облизывает пересохшие губы. Девица тянет к себе и Мирона, и он решается на последний шаг. Порчи целуется так же охуенно, как и она, и непонятно, чей привкус Мирон чувствует на своем языке. Щетина Порчи и мягкие волосы девицы, которые Мирон не прекращает поглаживать, создают ощущение контрастного душа в голове, и это уже настолько невероятно, что Мирон прямо сейчас готов извиниться за свои подъебки. Порчи снова тянется к ней, и их пальцы сталкиваются в шелковистом и струящемся, и это самое возбуждающее, что Мирон когда-либо испытывал. У Порчи неровные зубы и горячий, такой охуенно горячий рот, что Мирон плавится под напором наглого языка. Звенит пряжка ремня, затем вторая - девица явно не планирует останавливаться, и Мирон чувствует что-то, отдаленно напоминающее благодарность. Они встают практически одновременно, джинсы скользят вниз, и вокруг разливается тяжелый мускусный запах, и Мирон видит темное влажное пятно на боксерах Порчи, и понимает, что на его белье есть такая же демонстрация возбуждения. Дышать становится труднее, Мирон как будто пытается вдыхать горячий густой кисель, от которого кружится голова. Девица стоит между ними в коротком легком платье, и это самое охуенное, что стояло между ними. Мирон прижимает девицу спиной к себе, и она откидывает голову ему на плечо, и стонет, принимая поцелуи Порчи. Мирона снова ошеломляет контраст ощущений: он оглаживает гибкую талию, скрытую под тонким шелком, тянется дальше и чувствует под пальцами обнаженный бок Порчи, чувствует мужскую силу, на которую ни разу не обращал внимания в том самом смысле. В четыре руки они берутся за подол платья и тянут его вверх, девица поднимает руки и через мгновение стоит в символических трусиках. Порчи дергает ее на себя и собственнически впивается в припухшие губы, и Мирон чувствует, что сейчас подавится слюной. Трясущимися руками он расстегивает на ней защелку бюстгальтера и тянется к собственным боксерам. Девица отрывается от Порчи и удовлетворенно стонет, одобряя его действия. Они похожи на гигантского осьминога, запутавшегося в собственных щупальцах. Девица опускается на колени перед Мироном, и это чистейшее безумие. У нее на редкость умелый рот, и Мирон чувствует, как от ее языка на члене подгибаются колени. Он смотрит на Порчи и видит на его лице неприкрытую жадность и похоть. У девицы, кажется, совсем нет рвотного рефлекса, и Мирон впервые хрипло стонет, и его стон тонет во рту у Порчи. Как только девица отрывается от Мирона, Порчи рывком поднимает её на ноги, и снова целует. Мирон не понимает, свихнулся ли он уже, или только на полпути к безумию, но вид Порчи, трахающего языком рот своей подружки сразу после того, как там побывал член Мирона, спокойствия не добавляет. Мирон сдирает покрывало с кровати, и втроем они падают на шуршащие простыни. На фоне белого полотна видно, насколько разные Порчи и эта девица: тонкая, белокожая и изящная, такая, что Порчи со своей южной оливковой кожей и татуировками рядом с ней выглядит практически качком. И Мирону уже глубоко похуй, кто там кому бро, кто чья телка - он до боли в члене хочет их обоих. Порчи опрокидывает девицу на спину, она поднимает ноги, как в блядском порнофильме, и помогает снять с себя трусики, совершенно мокрые узкие трусики. Затем Порчи быстро избавляется от собственного белья, и Мирон видит дорожку темных волосков, спускающуюся к почти вертикально стоящему члену. Хочется всего и сразу; сюрреализм ситуации затягивает, будто кроличья нора, и Мирон не понимает, от чего конкретно пересохло во рту. Португальская природа Порчи демонстрирует себя во всей красе: он раздвигает ноги девицы и одним движением входит в неё. Это не сравнить ни с одним порнофильмом, Мирон не помнит, чтобы картинка на экране хоть раз вызывала у него такую бурю эмоций. Сейчас же он видит, что девице не требуется никакой подготовки, потому что она заведена до предела и течет как сука во время гона, что Порчи не стал заморачиваться с прелюдией, потому что тоже уже плохо соображает. Девица обхватывает Порчи ногами за пояс, принимая его глубже, чуть выгибается к Мирону и шепчет "иди сюда". Ощущение нереальности происходящего накрывает с новой силой, когда Мирон погружается в умелый горячий рот, когда он чувствует своим членом, как в девицу входит Порчи. От каждого движения Порчи она стонет, и вибрация от ее горла передается, кажется, в то место в мозгу, отвечающее за физический кайф. Мирон с трудом отрывается от вида их членов, в одном ритме входящих и выходящих из нее, поднимает голову и встречает жадный рот Порчи. Ощущение такого же ритмичного языка в собственном рту становится последней каплей, и Мирон кончает со стоном, который заглушает рот Порчи. Мирон обессиленно падает на кровать, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Получается из рук вон плохо, Порчи со своей подружкой явно не собираются останавливаться, и это круче любого порно. Глаза девицы вспыхивают еще сильнее, она изящным движением (как, блядь, как это можно было сделать изящно?) соскальзывает с члена Порчи и через Мирона тянется к своей сумке на полу. Почти сразу она с коротким смешком возвращается на место, зажав в руке флакон со смазкой - этикетку самого известного производителя трудно с чем-то перепутать. Мирон видит, что и глаза Порчи вспыхивают тем же жарким пламенем, и этому темному он сопротивляться просто не может. Девица окунает пальцы в прозрачное и прохладное и командует Мирону: — Подними ноги! Припухший от минета рот будто лишает Мирона воли. Или это жадные тёмные глаза?.. Тонкие женские пальцы по одному проникают в его зад, и это нихуя не приятно и было бы даже больно, не будь Мирон расслаблен после оглушительного оргазма. Но прохладная смазка скользит и унимает жжение, Порчи наклоняется к нему и шепчет "смотри на меня" и утягивает в головокружительный поцелуй, от которого колени сами разъезжаются. Кончиком пальца девица будто задевает внутри рубильник, и позвоночник Мирона прошивает электрическим током. Порчи тихо смеется и спрашивает "готов"? И кажется, что ему легко и просто о таком спрашивать, и не его член сейчас стоит как каменный, и вовсе не он собирается трахнуть лучшего друга. Мирон кивает, хотя нихуя конечно не готов. Он бы пошутил про чутье жопой, но не может вымолвить и звука, а член снова встает. Порчи закидывает его ноги себе на плечи и осторожно проталкивается внутрь. Девица рядом отвлекает Мирона, поглаживая его член и выводя языком узоры на его шее. Шелковистая волна ее волос здорово отвлекает от ощущения горящей задницы. Порчи матерится по-португальски и шипит что-то о том, какой Мирон узкий. Мирон в общем-то с ним согласен по каждому пункту, но словно со стороны слышит свой стон, смешанный с женским. — Ох бля, — стонет девица, опуская руку себе между ног, а затем на Мирона обрушивается Порчи. И его член. И его язык. Долго это продолжаться не может, и провоцирует конец, как ни удивительно, девица. Одной рукой она ублажает себя, другой - Мирона и, замерев в оргазме, сжимает руку чуть сильнее, утягивая Мирона за собой. Вслед за Мироном глухо стонет Порчи, кончая где-то глубоко внутри него. — Наверное, теперь он убедился, — смеется девица (бля, ее имя так и не удержалось в памяти), обращаясь к Порчи. Порчи с ухмылкой кидает Мирону пачку салфеток. Кое-как вытершись, Мирон натягивает на себя кусок одеяла и вырубается, бормоча про везение и свободу нравов. *** С утра его будит запах свежесваренного кофе. Приоткрыв один глаз, Мирон видит перед собой бодрую и свежую девицу, закалывающую длинные волосы в пучок. — Кофе будешь? — как ни в чем не бывало спрашивает она (ну да, у нее-то ничего не болит). — А где?.. — Порчи? Он ушел за булками или чем-то таким. Слушай, Мирон... — девица присаживается на край кровати. — Я понимаю, что ты явно из тех, кто любит трудности, но тебе не кажется, что переспать с Порчи можно было и более простым способом? — Да, я буду кофе.