Перемена ролей

Солнечный свет заливал комнату, светлая мебель была сдвинута к стенам, на полу лежал густой ковер — совершенно пасторальная картинка, и тем более инородно смотрелся в этой комнате МакЭвой, подвешенный к крюку в потолке за запястья. Кончиками пальцев ног он дотрагивался до пола, но достаточной опоры это не давало. — Правда, красавец? — весело поинтересовались у него за спиной голосом Фассбендера, парой секунд спустя Джеймс мог рассмотреть его всего. Майкл не только переоделся в какое-то подобие сбруи из кучи черных ремешков, в которой выглядел необычайно горячо, но и поигрывал просто огромнейшим фаллоимитатором пошлого ярко-красного цвета. — Пфф, — фыркнул Джеймс, увидев этот выкидыш порноиндустрии. — Ты прав, — улыбнулся ему Майкл, откладывая забракованный девайс. Джеймс опустил взгляд ниже и покраснел: даже наполовину возбужденный, член Фассбендера казался большим, а когда будет стоять целиком — побольше красного монстра будет. — У меня уже руки затекли, ты слишком затянул ремни, — пожаловался Джеймс. Майкл обеспокоенно ощупал его запястья, опустил немного цепь, так, чтобы он мог стоять на полу ступнями целиком, а не на цыпочках, а потом отрегулировал поручи, чтоб те были немного свободнее. — Достаточно? — уточнил Майкл и, дождавшись кивка, снял ткань, скрывающую предметы на столе. Джеймс, увидев всю эту коллекцию ударных девайсов, еле заметно напрягся. — Тшшш, — Майкл успокаивающе провел ладонью по его спине. Джеймс улыбнулся буквально уголками рта и расслабился: раз Майкл замечает такие мелочи, то все должно пройти хорошо. Тот как раз начал закреплять на его лодыжках распорку с двумя парами затягивающихся ремней на концах, что не было оговорено. — Так удобнее будет, — заверил он Джеймса. — Желтый, — предостерег тот, понимая, что не может сдвинуть ноги и начинает паниковать. — Ты любишь сопротивляться, — мурлыкнул Майкл, гладя его по внутренней стороне бедра кончиками пальцев. — Блядь, — только и смог сказать на это МакЭвой. — Кто просил хорошенько его наказать, если он будет материться? — ответил на это Майкл. — Точно не я, — усмехнулся Джеймс. — Давай-ка выберем для тебя что-нибудь интересное. Ты бы сам чего хотел? Джеймс задумался, уставившись на предметы, из которых ему предлагали выбрать: несколько ремней, трость, пара дощечек и флоггер. — На твой выбор, — в конце концов, решил он. — Тебе понравится, — ухмыльнулся во все свои тридцать два зуба Майкл и взял флоггер. Тонкие полоски кожи скользнули по бедру Джеймса, и это было приятно. Он закрыл глаза, сконцентрировавшись на ощущениях: легкие, почти невесомые удары, кажущиеся скорее ласками, разогревающими его перед чем-то более серьезным. Он знал, как сейчас розовеет его кожа, знал, что мягкие полоски флоггера будут ложиться все с большей силой, но то, что творил с ним Майкл, дурманило и заставляло сконцентрироваться на себе и освободить голову. Он был настолько погружен в свои переживания, что не сразу осознал, что Фассбендер отошел от него и взвешивает имеющиеся девайсы в руках, остановившись на дощечке, на которой отзеркалены буквы, отпечатки которых складывались в слова «я» и «Джеймс» с сердечком между ними. — Твой любимый падд, между прочим, — иронично заметил Майкл. — Всегда хотел посмотреть, как эта надпись будет смотреться на твоей заднице. Джеймс глубоко задышал, вспоминая, как эта надпись красовалась на Майкле. Но, вместо уже ожидаемого удара, он почувствовал пальцы между ягодиц, что заставило его залиться краской, хотя он был уверен, что давно разучился это делать. — Кто-то не любит бывать снизу, — шепнул ему на ухо Майкл, прикусив мочку. — Ты не использовал тот набор анальных пробок, что я тебе подарил? По правде говоря, Джеймс побаивался этого момента. Они оговорили возможность включения секса в сессию, и заботливый Фасс, опасаясь за свои размеры, не только притащил этот самый набор, но и предложил помочь, и это обещало стать одним из самых ярких сексуальных переживаний в жизни Джеймса, но не получилось. — Трусишка, — беззлобно рассмеялся Майкл и взялся было за дощечку, но остановился и скрылся за дверью, оставив Джеймса в недоумении, и быстро вернулся, что-то держа в руках. — Я хочу, чтобы ты считал, — сообщил он, обводя подушечками пальцев губы Джеймса, чуть нажимая, давая этим понять, что хочет, чтобы тот приоткрыл рот. При этом Майкл прижался сзади, так, чтобы тереться возбужденным членом между ягодиц, поэтому не заметил, как Джеймс задорно улыбнулся и начал посасывать и облизывать чужие пальцы, спиной ощущая напряженные мышцы пресса партнера и его буквально подскочивший член. В отместку Майкл опустил руку и слегка сжал его член в кулаке, двигая им адски медленно: достаточно, чтобы возбудить, но недостаточно, чтобы удовлетворить. — А теперь сюрприз, — подмигнул Майкл, и Джеймс почувствовал внутри ануса, буквально не глубже одной фаланги, холодок, переходящий в ощущение легкого жжения и еще большего холода. — Ментоловая зубная паста, — подтвердил его догадку Майкл. — Даже не имбирь, скоро пройдет. — Ох, — не сдержался Джеймс. — Что-что? — саркастично поинтересовался Майкл. — Охренеть, говорю! — Кто-то нарывается! Удары дощечкой сначала тоже были легкими, но потом Майкл стал бить сильнее. Боль от нее была глухой и сначала ощущалась меньше, чем через несколько секунд после. По ягодицам и нижней части бедер расходился жар, и вся эта ситуация — боль, необходимость быть расслабленным, чтобы жжение от пасты не усиливалось, беспомощность, возможность не думать ни о чем, отдать контроль, но при этом не проваливаться в себя, так как нужно было считать удары — все это дико возбуждало. После названной цифры пятнадцать Майкл отложил дощечку. — Ты что, фоткаешь? — Джеймс неуклюже повернулся. — Придурок, — закатил глаза он. — Посмотри, какой ты, — с восторгом заявил ему Майкл и показал фото, которое, следовало признать, было великолепным! Это было эгоистично, но у Джеймса была превосходная задница, а уж в той позе, в которой он стоял, да еще покрытая надписями о любви к нему самому, где-то уже сходящими, где-то яркими — она была очень эротичным зрелищем. — Дальше можешь не считать, — Майкл вернулся к флоггеру и зашел спереди. Примерившись, он стал раскручивать кончики кожаных полос так, чтоб попадать по внутренней поверхности бедра, а иногда, совсем вскользь, по возбужденному члену и яичкам. Вероятно, ощущений стало слишком много, потому что очнулся Джеймс на диване под пледом с чувством, что его разобрали по косточкам, исправили все мелкие дефекты, и собрали назад, уже верно. Майкл сидел рядом на полу. — Ты как? — спросил Джеймс. — Я кончил, — ответил ему Майкл. — Ты никогда не… — А ты да, — Джеймс погладил его по щеке тыльной стороной ладони. — И, знаешь, что? — Ммм? — Майкл откинул голову на диван и зажмурился. — Пожалуй, теперь я могу доверить тебе попробовать на мне твой подарок, — Джеймс похлопал по дивану рядом с собой, приглашая. — И не только его.