Ванная

Тсуруги был той самой тварью, которая больше всего в жизни любила деньги. Деньги, деньги, деньги – весь мир крутился вокруг них. И сам он уже давно это понял. Он понял это, когда его выпустили из психушки под залог и стерли все данные о его нахождении там. Камия тогда рассмеялся санитарам в лицо и назвал их продажными шавками. Но чем он сейчас лучше? Сейчас, когда он брал в рот у какого-то потного лысого мужика, который пыхтел где-то там сверху, надавливая своей огромной ладонью с пальцами-сосисками Тсуруги на голову. Камию едва не рвало от отвращения, но деньги этот мужик платил нехилые, а уже за столько раз Камия приноровился. В заднем кармане завибрировал телефон, а лысый кончил с протяжным стоном, размазывая сперму по губам Камии. Тот сглотнул, обещая себе потом обязательно выпить спирта для обеззараживания, и улыбнулся, так похабно и нагло. Мужик отдышался. - Деньги в тумбочке, как обычно. Тсуруги облизал губы, схватил свой гонорар и вышел из номера, даже ничего не сказав на прощание. Слава богу, что в этом чертовом отеле есть общественный туалет. Камия скорее забежал туда, в паху жгло от нетерпения. Он дрожащими руками расстегнул штаны и сжал свой член, застонав. Из заднего кармана выпал телефон, и Камия спешно его поднял – телефон стоил денег. Высветилось новое сообщение. «Я обещаю тебе ванную с деньгами. Все, что от тебя требуется – лечь под меня и называть меня Юми-чан». Тсуруги кончил, прижав к лицу пачку денег и вдохнув их запах. Ванная с деньгами. Это слишком охуенно, чтобы быть правдой. «Адрес?» - решительно отослал тот, облизываясь в предвкушении. Когда пришел ответ, Тсуруги уже выходил из отеля. - Спасибо, Юми-чан, - улыбнулся Камия и еще раз облизнулся. Каким будет этот Юми? Блондином? Брюнетом? У него будут короткие волосы ежиком или длинные? Может он вообще крашеный шатен с чуть отросшими волосами, торчащими в разные стороны? До точки назначения он добирался 15 минут, но еще никогда это время не казалось столь долгим. Он жаждал свою награду. Он слишком жаждал ванную с деньгами. Сколько же получает этот ублюдок Юми-чан, что готов на такие жертвы ради какой-то проститутки? Сколько он заплатит? И не развод ли это? Если это развод, Камии будет плевать, кто он, этот Юми-чан просто получит нож в глотку. Тсуруги заплатит всем и спокойно будет дальше жить. Здание было большим, высотным. Он подошел к ресепшену, телефон вновь завибрировал. - У меня тут дела, - сказал Камия, улыбаясь. – К Юмикаге Тсукимитсу-сану. Девушка зарделась, будто одно имя Юмикаге здесь наводило благоговение. От волнения она заправила волосы за ухо и что-то залепетала. - Этаж 23, он ждет Вас. Она захлопала глазками и заулыбалась, так натяжно, что Камия едва не плюнул ей в лицо. С ним в лифт зашел какой-то паренек в очках, выглядящий очень уставшим от жизни. Он подозрительно оглядел брюнета и вздохнул. Тсуруги решил не вмешиваться в дела офисных клерков, которые получают-то копейки. Был бы он добрым, отстегнул бы пару тысяч йен этому бедняге. Очкарик вышел на 22 этаже, как-то презрительно оглядев Камию напоследок. Тот едва удержался от того, чтобы показать парню язык. На 23 этаже не было коридоров, дверей с кабинетами, не было ничего. Двери лифта открылись и явили ему огромный просторный кабинет с панорамными окнами. - Заходи, - позвал хриплый голос, и Камия наконец увидел человека за столом справа от себя. – Тебе налево и до конца, там дверь. Черт возьми, это же очкарик из лифта, что он тут забыл? Камия слегка напрягся, но все же кивнул и пошел к двери, посматривая за спину, делая вид, что осматривает стены. Очкарик вздохнул, почесал голову, снял очки, еще раз вздохнул и лег на стол. Камия усмехнулся и увидел перед собой дверь. В любом отеле подобная дверь вела в номер. Видимо, эта вела в спальню или какую-то комнату отдыха. Тсуруги вежливо постучал. - Проходите, - глухо отозвались с той стороны. Брюнет не сдержал ухмылки и зашел, запирая дверь за собой. Это действительно была комната отдыха, на диване в задумчивой позе сидел блондин. Волосы были длинными, завязанными в высокий хвост, на парне был красивый белый костюм. - Тсуруги Камия, - когда парень открыл рот, чтобы что-то сказать, блондин его перебил. Голос стек в пах и расшевелил улегшееся было возбуждение. – Меня зовут Юмикаге Тсукимитсу. - Юми-чан, - проговорил Камия. - Именно. У Тсукимитсу были пронзительные голубые глаза, светлые волосы, тонкие брови и морщинка на лбу – видимо, тот часто хмурился. - Чтобы не быть голословным, - Юмикаге встал и потянулся, футболка (серьезно? Кто носит футболки под костюмом? Камия едва сдержал смешок) обнажила подтянутый живот, - покажу. Пройди за мной. Тсуруги кивнул и пошел за блондином в другую комнату. Он и не сразу заметил еще одну дверь. - Вот. Камия затрясся. Сначала от смеха, потом от возбуждения. Подумать только… - Сколько здесь? – спросил он, облизываясь. - Семьдесят тысяч, - сказал Тсукимитсу, и брюнет почувствовал, как у него ноет член. - О, Боже… - Понравишься мне – они твои. Сделаешь все в лучшем виде, получишь еще тридцать сверху. Чертов богач. Тсуруги облизнулся, похоть застлала глаза, и тот развернулся к блондину. - Какой же ты ушлый, Юми-чан, - рассмеялся он. – Мне впервые предлагают подобное. Можно я подойду, я ведь не ошибся?.. – не дожидаясь разрешения, Камия подошел к ванной и зачерпнул горсть монет в руки. – Боже, где ты их только нашел? В среднем за одну ночь Камия получал 5-6 тысяч йен. В этой ванной сейчас лежали 70 тысяч… - Это воны. Здесь примерно семь тысяч йен, - подсчитал Камия. – Серьезно, Юми-чан, я обескуражен. - Давай за дело. Тсуруги еле заставил себя отойти от ванной, наполненной разными корейскими монетами. Член давил на ширинку и просил внимания. - Юми-чан, - ухмыльнулся брюнет, подходя к парню и глядя на него слегка снизу вверх. - Правильно, - ответил ухмылкой блондин и притянул парня за ремень брюк к себе. Камия охнул от неожиданности, а потом схватил Тсукимитсу за лицо и прошептал в самые губы: - Юми-чан… И тут же был сметен волной. Юмикаге целовал его, сдирая с него одежду, едва не разрывая на нем вещи (за это он мог и поплатиться, хотя если он предложил Камие 10 тысяч йен, он бы точно смог откупиться), а Тсуруги пытался разделаться с одеждой блондина. Белый пиджак полетел на пол, футболка задралась, штаны были расстегнуты. Рубашку Камии блондин все-таки порвал, та с треском разделилась на две части, и Тсуруги ахнул, но зубы блондина на его шее совершенно отвлекли его от этих мыслей. Потом, все потом. Потом Камия обязательно выпишет ему чек. И на рубашку, и на засосы. Тсукимитсу вгрызался в шею, целуя предплечья и оставляя фиолетовые следы. Пять засосов, - считает Камия, - шесть, семь… И не было никакого желания останавливать его. Хотелось только вцепиться в светлые волосы и прижать его плотнее к себе. Резинка слетела с волос, и парень застонал, когда золотые пряди рассыпались по его рукам. - Юми-чан… - застонал Тсуруги, сжимая волосы в руках, когда Тсукимитсу губами перешел на соски и полез руками под брюки, оглаживая светлые ягодицы. - У тебя тут родинка, - пощекотав немного выступающий бугорок, усмехнулся Юмикаге, а Тсуруги понял, что попал. Пальцы Юмикаге то и дело давили на эту злосчастную родинку, а сам Камия прижимал голову с золотыми волосами все теснее, чувствуя, как Тсукимитсу кусается. - Да прекрати ты ее трогать, - не выдержал Камия и накрыл чертову родинку своей ладонью. – Дай уже я поработаю. - Успеешь, - ответил блондин, грубо убирая ладонь Камии в сторону и с силой сжимая ягодицы в руках. Тот подобрался, член напрягся еще сильнее. – Наслаждайся. Тсуруги не сдержал стона, когда Юмикаге взял у него в рот. Иногда клиентам нужен был не простой секс, а именно вот такое проявление своих чувств, да и с коллегами иногда Камия расслаблялся приватно, но он честно мог признаться, что даже самый профессиональный проститут из всех, что он видел, который славился своей глубокой глоткой, не мог сравниться с этими движениями языка. Юмикаге не брал глубоко, он двигал языком по члену, вылизывая его, он щекотал им дырочку уретры, он играл ладонью с яйцами, но Тсуруги хотелось большего. Ему тоже хотелось показать, что он умеет. Он почти потянулся назад, чтобы отстраниться, но громкий шлепок по заднице заставил его резко толкнуться вперед, прямо в рот, который с готовностью принял член в себя. Камия очнулся, когда увидел, как сперма падает на золотые волосы кашляющего Тсукимитсу. - Юми-чан, - прошептал тот и упал на колени, языком слизывая собственную сперму с лица парня и его волос. – Юми-чан, Юми-чан, - он шептал, как заведенный, больше не имея возможности ничего выдавить из себя. - Тсуруги, вот же ты... - прорычал Тсукимитсу и схватил Камия за руку. Он потащил того куда-то, и брюнет внутренне застонал. Было больно, холодно, но приземлиться на монеты было слишком необычно. Камия не раз мечтал, не раз дрочил, сидя в психушке, на ванную, наполненную разными монетами. Здесь сейчас семьдесят тысяч вон. Семь тысяч йен. И они с Юмикаге запачкают их, как Камия пачкал своей спермой заработанные купюры. Тсуруги лег на монеты, сжимая их в руках, как крупу, пропуская через пальцы. Его давняя мечта, вот она, здесь. Она в его руках, она исполняется. Юмикаге встал сверху, уперевшись одним коленом в бортик ванной, и вытащил член, слегка сжимая его. Тсуруги присел, несколько монет прилипли к обнаженной спине, некоторые свалились сразу, некоторые позже, но Камия не обратил на них никакого внимания. Его вниманием безраздельно владел член с багровой головкой, подрагивающий и так и просящий рта. Камия не заставил себя ждать, сразу же взяв его наполовину. Он слегка застонал, зажмурился и взял чуть глубже. Короткие черные волосы слегка взъерошили, а потом вцепились в них со всей силы. Юмикаге смотрел на него так яростно и так страстно, что Камия не удержался и показушно облизал весь член, глядя прямо в его голубые глаза. Юмикаге рыкнул, а потом у Камии зазвенело в ушах. Тсукимитсу достал из ванной немного монет и теперь сыпал ими сверху. Металл больно ударял кожу, но Камие было плевать. Он был готов подставить рот, чтобы Юмикаге сыпал ими внутрь, пусть даже Тсуруги мог бы поперхнуться. Он бы подставил лицо, и плевать, что монеты могли бы больно ударить по глазам и оставить его слепым. Монеты звенели, падая, какие-то укатились на пол, какие-то сбили те, что прилипли к спине Камии ранее, какие-то остались на голове или теле брюнета. Член уже давно выпал изо рта, пока Камия наслаждался внезапным душем из монет, но Тсукимитсу не был против. - Развернись, - сказал он властно, и брюнет подчинился. Монеты больно врезались в колени, и парень заерзал, пытаясь найти удобное положение. Юмикаге провел руками по спине, счищая прилипшие монеты, очистил ягодицы, обводя кружки, оставшиеся от них, а затем с силой шлепнул всей ладонью, оставляя размашистый красный след. Камия выгнулся, застонал и уперся руками в стену, подставляясь. Дрожащими руками Тсукимитсу выдавил из тюбика смазку и ледяными пальцами провел между ягодиц парня. Тот застонал и сжался от холода, но потом сзади прижалось горячее тело, и Тсуруги пошел мурашками. Пальцы вторглись в его тело, неспешно растягивая, второй рукой Тсукимитсу оглаживал его грудь и добрался до подбородка. Камия взял пальцы второй руки в рот, постанывая от движения внутри. - Юми-чан, - выдохнул он, - давай же, Юми-чан… Юмикаге вытащил пальцы и завозился сзади. Камия вновь устроился поудобнее, хотя уже через пять минут монеты снова врежутся в колени. Но через пять минут ему будет плевать. Тсуруги заорал не своим голосом, когда к уже успевшей согреться спине вдруг прижались две руки с ледяными монетами. Контраст заставил выгнуться, пытаясь уйти от прикосновений холодного металла, и Камия часто-часто дышал. Он внутренне подготовился к вторжению, но все равно не смог не задержать дыхание, когда член растягивал его зад, который не трогали уже несколько дней – клиенты предпочитали простой минет, не желая дополнительных услуг. - Юми-чан, - прохрипел он тихо, сжимая пальцы в кулаки. Юмикаге вошел полностью, а потом на Камию обрушилась новая порция монет, и Тсукимитсу начал двигаться. Горячий член ходил внутри, сверху били холодные монеты, Тсуруги терялся в ощущениях. Пальцы Юмикаге сначала сжимали бедра, потом одной рукой блондин перебрался на грудь, с силой сжимая сосок парня. Камия уткнулся лбом в стену, но потом вновь откинул голову назад, застонав. Монеты продолжали сыпаться сверху, Тсукимитсу продолжал толкаться внутрь, Тсуруги выл от удовольствия, наполняющего с двух сторон. Он подавался бедрами назад, насаживаясь все сильнее, пытаясь получить больше. Юмикаге бросил горсть монет на спину парня и увеличил темп, держа того за бедра. Камия закричал вновь, не в силах сдержаться, уперся руками в бортик, чуть приподнимаясь – у него затекли колени. - Боже, Юми-чан! – застонал он, выгнувшись, и вновь взял пальцы руки блондина в рот, изредка кусая их. Тсукимитсу еще увеличил темп, уже совершенно не делая ничего с деньгами, те только звенели под ногами. Член Камии дергался, и Камия даже не мог протянуть руку, чтобы коснуться его – у него просто не было сил. Юмикаге с силой сжал сосок и двинулся рукой к члену. Камия стонал, не переставая, но когда ледяные пальцы легли на горячий член, сжимая его, то он прокусил губу до боли. Зализывая на автомате раненое место, Камия наслаждался толчками сзади и движениями спереди, звоном монет под коленями и болью, которую они приносили, впиваясь в кожу. Юмикаге зарычал, и Камия понял – еще немного. Он уже сам был на грани, он сходил с ума, он не думал, что может быть так. - Юми-чан! – жалобно простонал Камия, доливая котел терпения, и Тсукимитсу сделал еще несколько движений и, сжав задницу парня, кончил в презерватив. Камия же кончил прямо на монеты, завороженно глядя, как сперма стекает из члена прямо на них. Юмикаге не спешил выходить, прижимаясь сзади. Он тяжело дышал, пытался пошевелиться, но скорее всего, у него затекли ноги. Камия сам еле выбрался из ванной. Монеты упали на пол, но парню было плевать. Он устало повалился на коврик для ног и еле-еле отдышался. - Десять тысяч отдам йенами, ванную я слишком долго собирал, просто так ее не получишь, - сказал Юмикаге, и Камия вспомнил, что он собственно здесь не удовольствия ради, а денег для. Он кивнул. - Не хочешь на меня работать? – спросил Юмикаге, дрожащими пальцами доставая из пиджака сигареты. - Нет, меня в жизни все устраивает. Но иногда приходить потрахаться я согласен, - усмехнулся Камия, садясь на пол и протягивая руку, чтобы тоже закурить. Они курили молча, а потом Юмикаге вдруг наклонился и поцеловал парня почти целомудренно, лишь слегка лизнув его губы. Камия захлопал глазами, а потом улыбнулся. - Звони, если понадоблюсь, - сказал он. – А еще в качестве моральной компенсации я забираю это, - он указал на футболку, - вместо этого, - он указал на порванную рубашку. Юмикаге усмехнулся. Камия собрался и вышел, помахав напоследок. И какой дурак только носит футболки под костюмом?