Не такие

Бьякуран всегда считал себя особенным, не от мира сего. Когда на пальцах вспыхнуло ослепительное пламя Неба, Джессо только убедился в своей исключительности. Ему определённо нравилась идея о том, что он один в целом мире имеет особые возможности, даже пламя Неба было у него каким-то особенным. И это мнение осталось бы у него до конца жизни, до того момента, пока не осталось бы людей, претендующих на звание человека с особыми способностями, пока судьба не свела его с Савадой Тсунаеши. Она называла себя Люси и никогда не распускала волосы. У неё были большие карамельные глаза, в которых было столько наивности и доброты, что против волю любой задумается, а место ли в мафии такому чуду? Бьякуран думает, что нет. Этот цветок слишком красив в своей непосредственной среде обитания и смена места жительства может изменить всю сущность этого невинного создания, лишить её душевной невинность, а Джессо отчего-то этого не хотел. Он хотел украсть её и спрятать в своём особняке, чтобы никто не мог смотреть на неё, кроме него. Савада Тсунаеши была слишком красивой, слишком нежной, чтобы на неё не обращали внимание. Девушка не обращала на них внимание. Её глаза всегда находили Бьякурана в толпе, как бы он не старался спрятаться, помня о правилах их "игры" - она ищет и, если находит, загадывает желание, а если не находит, то желание загадывает Бьякуран. Который так ни разу и не выиграл. А потом наступил тот день, когда Джессо проклял всё, что только можно - Тсунаеши показала свою истинную сущность. В тот чёрный день её похитила какая-то мафиозная семья и Хранители были вынуждены обратиться за помощью к Бьякурану и Варии. Дурное предчувствие не давало хранителю кольца Маре покоя вплоть до места прибытия туда, где держали Тсунаеши. Картина, которую они увидели в тот день, больше никогда не выходила у него виз головы. Она стояла обнажённой посреди горы трупов. Длинные, шелковистые волосы цвета насыщенного каштана развивались по ветру, прикрывая наготу и обнажая небольшие рожки на голове девушки. Тсунаеши - нет, Люси, - держала в воздухе мужчину в чёрном дорогом костюме. Медленно, словно в замедленной съемке, его рука по частям отрывалась от тела с характерным хлюпающим звуком и хрустом костей. Мужчина не мог кричать, словно что-то держало его за горло, и только присмотревшись Бьякуран судорожно понимает, что не так. Горло мужчины сжимала прозрачная тонкая рука, в то время как другие такие руки, тянувшиеся из спины Савады, обвили его тело и также медленно тянули оставшиеся конечности в разные стороны. Сама же "пленница" с интересом учёного наблюдала за тем, как корчится в агонии похититель, и Бьякурану на несколько секунд показалось, что на тонких губах шатенки появилась удовлетворённая улыбка. - Джудайме, что с вами?! - Ураган Вонголы бросился вперёд, намереваясь накинуть на обожаемую будущую Десятую свой пиджак, но успевает только удивлённо вскрикнуть - прозрачная рука пронзает грудную клетку и сжимает бешено бьющееся сердце. Отпустив уже мертвого мужчину, попросту откинув его в ближайшую стену, Тсуна-Люси делает несколько шагов к Гокудере, и, обвив его ещё одной прозрачной рукой, поднимает уже мёртвого парня в воздух. Кровь быстро стекает изо рта юноши, а дыра, проделанная "вектором" девушки, просто ужасала. Бьякуран никогда не видел ничего подобного. Ни в одном из миров, где ему удалось побывать, Савада Тсунаеши не была настолько хладнокровной убийцей... и она не была монстром со сверхъестественными способностями. Она была соперницей, от которой нужно было избавиться. Рука отчего-то предательски дрожит, когда он тянется за пистолетом. Тсуна с любопытством наблюдает за ним, облизывая пальцы правой руки, едва ли не урча от наслаждения от вкуса крови Хибари. Она не хотела убивать Облако, просто он сам набросился на неё с намерением "проверить уровень сил этого зверя". Именно зверя, теперь Саваду с почти маниакальным блеском в глазах зверьком называть язык не повернётся. Истинный хищник с клыками и когтями. Только вместо когтей - прозрачные руки-вектора. Кёя умирал медленно: Тсунаеши нравилось издеваться над жертвой, наблюдая за её муками и агонией, и поэтому шатенка не спешила убивать Главу ДК. Что тут скажешь, он был единственным человеком, который считался с ней. Остальные были рядом, пока была выгода, а когда у Тсуны появились провалы в памяти и последующее раздвоение личности, рядом были лишь Хибари, мама и Бьякуран. Бьякуран, который сейчас стоит напротив неё, а дуло его пистолета почти упирается ей в лоб. - В этом мире может быть только один особенный. Так что ничего личного, Тсунаеши-чан, - Тсуна прекрасно понимает, но она хочет жить. Бьяку пошёл против неё, значит, от него можно избавиться. - Неправильный выбор, - впервые произнесла Тсунаеши, и, резко поддавшись вперёд, страстно целует бывшего возлюбленного, вектором-рукой отрывая появившиеся за спиной Джессо крылья. Резко оторвавшись от губ беловолосого, девушка зажигает на кончиках пальцев своё пламя Неба и подносит их ко лбу Джессо. Боль в спине и лице вызывают дикий крик боли. Небо Маре инстинктивно поддаётся назад, но не может сделать и шага - слишком крепко его держали прозрачные руки. Тсунаеши почти с любовью смотрит на лицо парня, которого она любила и который сразу попытался её убить, едва узнав, кем она является на самом деле. Что ж, видимо, гордость и излишняя самооценка дают о себе знать. Бьякуран не успевает даже понять, когда его голову с невероятной силой сжали в подобии тисков, а уже через несколько секунд сдавили с нечеловеческой силой. Кровь алыми брызгами стекала по телу Джессо, по рукам Тсуны, капая на усеянную такими же изувеченными трупами землю. Откинув в сторону то, что осталось от беловолосого, Савада поднимает глаза к звездному небу. Кроваво-красная луна освещает ей путь. Путь к резиденции Девятого Вонголы. К человеку, из-за которого она и стала такой. Хотя нет, не стала. Она изначально родилась необычной, с рожками на голове, и Савада Емицу - язык не поворачивается назвать его отцом - испугавшись чего-то, предпочёл отдать единственную дочь в лабораторию Вонголы, где она и "жила" в течении четырнадцать лет свей жизни. Теперь же пришла пора отомстить. - Предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны - и предадут ещё. Как жаль, что вы были подставными лицами в этой игре. И даже ты, Реборн. И даже Бьяку, - обратилась уже к давно мёртвому учителю Тсунаеши. Его убила собственная пуля, телекинезом отправленная в его сторону. Напоследок осмотрев место недавней резни, дабы убедиться, что живых свидетелей не осталось, Люси решает вначале смыть с себя кровь, переодеться и немного отдохнуть. Скоро ей предстоит совершить невозможное: она уничтожит сильнейшую мафиозную семью. Не без помощи одного Тумана, который уже давно догадывался о её "способностях" и принял её такой, какой она есть, и умно не пришёл сюда, каким-то шестым чувством понимая, что в ином случае смерть будет неизбежна. А терять такого союзника, как человека, прошедшего шесть кругов Ада, Тсунаеши не намерена. Это идеальное убийство - рассчитать скорость ветра, мишень - мои мысли. Не зацепив легкие, по касательной сквозь сердце, дрожь , словно в моем теле нож. Это идеальное убийство - стереть из памяти все, что было важно в жизни. Просчитав все действия и следствия, сделав следствием отчаяние и бедствие. Превратив все, что так ценно в ненависть, скомкать все прошлые встречи и просто сжечь их. Проскользнув по горлу фразой, что острее лезвия, фонтаном изо рта маты, будь они прокляты.