Биоэффект

Не стоило церкви со мной связываться. Я и к православным отношусь всего лишь доброжелательно, а к католикам у меня вообще стойкая неприязнь. Вообще, христианство как религия и, главное, идеология, меня раздражало, но так как раньше я был русским, то моё отношение к православным было ровным: свои всё-таки. Католическая церковь… стойкое раздражение и неприязнь, которая только усиливалась в этом времени. Получив себе тельце одного из священников, я начал потихоньку влиять на его психику. Мне повезло, он оказался весьма верующим, а потому вполне подходил для моих планов. Как бы я не относился к Католической церкви, воевать с нею глупо. Гораздо лучше воспользоваться их вековыми трудами по промыванию мозгов. *** Брат Арслан всё чаще начал замечать шёпот на грани сознания. Почти незаметный, но оттого не менее реальный. Сначала ему казалось, что это лишь наваждение, однако оно не спало ни через день, ни через два. Не помогали ни молитвы, ни святая вода, ни крест. Брат Арслан хотел обратиться к настоятелю, но так и не сумел почему-то к нему приблизиться. Как-то незаметно для себя он начал прислушиваться к раздающимся где-то на грани словам. “Достоин…”, “Показать…”, “Не готов…”, “Не поймёт…” Всё это постепенно ввинчивалось в сознание такими вот коротким кусочками, которые Арслан только и мог разобрать. — Господи, скажи мне, умоляю тебя, что значит всё это. Что за видения ты мне шлёшь?! И ты ли… — бормотал Арслан по вечерам, однако ответа не было. Постепенно мужчина начал различать больше. Это был диалог, кто-то говорил с кем-то. Спорил. “Но он искренне верит…” “Не поможет… слаба…” “У всех должен быть шанс, всем открыты… врата… пройти…” “Церковь давно… Небес!” “Но люди не…” “Только вот он служит Церкви. Церкви, что предала нас!” — в какой-то момент шёпот стал чётче. Арслан потратил невероятное количество времени вслушиваясь и теперь сам не заметил, как с жадностью ловил каждое слово, которое едва заметно, но всё-таки было слышно. “Но он ещё и человек. ОН создал их по образу и подобию своему!” “Да только подобными ЕМУ они никогда не были и вряд ли станут. Посмотри на них! Разве ради этих… существ, — это слово как будто выплюнули, — мы сражаемся на пороге Адских Врат?! Они не стоят и капли пролитой нами крови, они истребили весь мифический род, предали ЕГО, предали всех нас!” “Но никто не делал этого сам. Вина лежит на их предках!” “За которых должны ответить потомки!” “Ты слишком жёсток, брат мой…” — Кто вы?! Я вас слышу! — воскликнул доведённый до белого каления человек, не могущий разобраться в происходящем. “Он говорит о нас?” — после секундного замешательства спросил один из голосов. “Нет конечно! — уверено отвечал другой. — Это же всего лишь человек! Те, кто может нас слышать, давно уже перевелись в роде Адама!” — Нет, я говорю о вас! И я прекрасно слышу, что вы говорите! Отвечайте, кто вы?! Бесы?! Спаси и сохрани… — начал креститься человек, но был внутренне перебит. “Ты говоришь о нас? Ты и правда нас слышишь?” — ДА! “Я говорил, не всё ещё потеряно у рода людского!” “Один человек не способен хоть что-то изменить! Он не архангел и даже не ангел!” — вторил ему первый. — Да кто вы такие?! Покажитесь! — Вряд ли ты меня сумеешь ещё и увидеть, — несколько надменно молвила появившаяся перед Арсланом мужская фигура. Чёрт лица было не разобрать, как и очертания тела. Фигура была полупрозрачной и светилась мягким белым светом. — Неправда, я тебя вижу, — священник вновь перекрестился, но ничего не помогло: наваждение и не думало уходить. — Правда? — с надеждой воскликнула вторая такая фигура, появившаяся рядом. — Скажи, насколько чётко?! — в словах скользила жадность. — Вы полупрозрачные, лиц не разобрать… ничего не разобрать. Слабые светящиеся… образы. — И то хлеб, — неожиданно молвил первый. — Кто вы? — Мы? О! Всего лишь мёртвые ангелы, — саркастичный ответ. — Как… так? — церковник схватился за крест, отступая на шаг. — А вот так. Когда вы, люди, открыли путь в ад, нам пришлось встать на пути его полчищ. Только вот вы, те, кого мы должны были защищать, ударили нам в спину. Я не буду рассказывать, как, почему и где. Ты не поймёшь, человек. Я говорю с тобой лишь потому что твоя вера оказалась достаточно сильна, а душа достаточно чиста, чтобы ты мог увидеть нас. — Но как же так… — отступил он ещё на шаг, садясь на лежанку. — А… — Рай? В руинах. Ад закрыт. Мы мертвы, но и адские врата запечатали. А вы… вы давно уже живёте лишь по своей воле, а не по ЕГО. — Но как тогда… — А никак. — Я вам не верю! Вы… вы — происки нечистого! Вы желаете смутить мою веру… я вам не позволю! — Смотри, глупец! Светящаяся фигура подлетела к священнику. Крест ничего не смог ей сделать, а рука легла на лоб верного служителя Церкви. Множество образов стали проноситься перед глазами… *** Придумать, разыграть, воздействовать на сознание… осталось только сфабриковать материалы. Благо, что фильмов я ещё на земле посмотрел немало, так что битву демонов и ангелов я смоделировать смог офигенно, как и помогавших святому воинству людей, а также множество других существ с обеих сторон. Особо я выделил зеленоглазых и зеленоволосых воинов, сражавшихся наравне с ангелами. Отсылочка ясна. Также выделились те, кого я окрестил паладинами: сильные, высокие и вообще весьма крупные люди в красивейших чешуйчатых доспехах, чьи глаза светились изнутри белым, с рук часто срывались то огневые всполохи, то ещё что… Конечно, показывать всё это просто так, возможно, было бы бессмысленно, однако я одновременно воздействовал на сознание, выделяя в кровь определённые вещества, так что… Потом показал и предысторию. Мир, процветание… ну, во всяком случае стремление к нему. Люди, возжелавшие власти. Открытие Врат, всё остальное… В конце несчастный священник увидел свою Церковь изнутри. Ради чего она сейчас существует, какие функции РЕАЛЬНО выполняет и для чего ПО-НАСТОЯЩЕМУ нужна. Чуток прикукрасил, конечно… ну с кем не бывает. Пожалуй, так филигранно промыть мозги католическому священнику (поправочка: ВЕРУЮЩЕМУ католическому священнику) я бы не смог, будучи просто человеком, однако учитывая количество мозгов в моём распоряжении и объём биомассы, моя скорость мышления была далеко за пределами человеческой, да и потоков сознания я мог создать нереально много. Таким образом аккуратно корректировать психику мужчины не составило особого труда. Я часто задавал ему вопросы, на которые он не мог ответить, мне было не сложно указать на несуразности в Библии… Перед несчастным средневековым человеком открывался широчайший простор из десятков разных толкований даже одной запятой. Еретические? Почему это? Кто так сказал? Ах епископы, ах Папа Римский… а у них что, нимбы над головой? Или кровь светится? Что, нет? Неужто обычные люди? Ну так иди и спроси, что вон тот крестьянин думает, ведь такой же человек! И вообще, кто тут первая инстанция? Одновременное воздействия множеством веществ через кровь сделало своё дело, так что все мои слова западали далеко и глубоко. Нужную аномалию в мозгу я стал создавать медленно и постепенно, однако даже сопутствующие внутренние эффекты, такие как улучшеная память и реакция вполне себе сказывались и замечались человеком. Спросив однажды меня, он узнал, что это начинает действовать его… особенность. Придумать очередную сказку про особых людей, которые могут слышать и видеть таких как я (то бишь те, кому я соизволю наслать правильные глюки), было не так уж и сложно. Заодно рассказал, что именно из таких вырастали настоящие паладины, а также святые, могущие исцелять своей силой. Следом я несколько подправил ему зрение, так что вскоре уже бывший подслеповатым священник начал видеть практически идеально, а следом пришло и зрение ночное. Увеличиваться стала физическая сила, ловкость, гибкость… Постепенно другие священнослужители начали замечать изменения. Стали подмечать слегка дёргающееся во время молитв лицо раньше очень одухотворённое и благое. Апогеем подозрений стала случайно опрокинутая на Арслана ёмкость со святой водой, которая ему, естественно, ничего не сделала. Тогда подозрительные настроения чуток поутихли, однако даже так никто не мог бы нормально для себя объяснить улучшившуюся память, зрение, слух и вообще несколько окрепшее и подтянувшееся тело. Всё по отдельности ещё ладно, но не вместе же. Благословением Господа даже и не думали сие изменения нарекать: не могло же Небо благословить какого-то священника, а нас, таких праведных, — нет?! Лёгкие подозрения и некое неприятие переросли в уверенность, когда кто-то подслушал, как священник болтает с кем-то незримым у себя в келье. Настоятель монастыря тут же дал указание привести грешника для исповеди и покаяния. Заявление Арслана, что чист он и не в чем ему каяться было встречено с неприязнью. Отпустили, конечно, но стали потихоньку наблюдать исподтишка. Закончилось всё тем, как очередной монах тихонечко подсмотрел в щёлку, как Арслан левитировал перо, разговаривая с кем-то невидимым и спрашивая совета. Пришлось мужику срочно покидать святую обитель, но тут уж я ему помогал запутать следы и скрыться. Это было начало пиздеца. Церковники всполошились. Ну, не мои проблемы: так я думал тогда. Они так забавно рыскали в поисках еретика и колдуна, несколько человек сожгли на кострах… мне было плевать, ведь ко мне они не пёрли, а я получил фанатично преданного сторонника, который со всем рвением начал изучать “путь паладина” и готовый по моему слову сделать всё, что угодно, не задумываясь о последствиях. Ко мне потихоньку тянулись люди. Всё больше стало бывших солдат, которые были у меня в фаворе. Да и сами они вполне себе желали избавиться от увечий и обрести долгую и здоровую жизнь, а их бывшие знакомые, которые ранее имели исчезнувшие ныне шрамы, выбитые зубы, неправильно сросшиеся руки и тому подобное, были прекрасным доказательством. Уже спустя год, когда церковь чуть поутихла, у меня была как минимум очень, очень крупная деревня, а учитывая общий вид, то небольшой городок. Всего вместе вышло примерно человек пятьсот. Все постепенно становились всё более и более здоровыми, сильными… я потихоньку работал с ДНК, внося незначительные изменения, в которых был уверен. Группа будущих чародеев увеличилась до тридцати человек, а дома теперь стояли и на другом берегу реки. Кстати, представляли они из себя теперь полностью живые деревья, а строили их, высаживая множество саженцев и сматывая гибкие стволы, заставляя расти своеобразной решёткой. Специальную породу деревьев я вывел, а в строительстве помогали юные чародеи, которые уже кое-как научились управлять растениями, хотя и не на том уровне, чтобы использовать сей навык в бою. Если бы под боком не было реки, то я бы и не знаю, что делал бы. Именно река несла в себе огромное количество питательных веществ, влаги… да тех же водорослей и тины! Стоило только выловить достаточно большое количество сетями и накидать в специальные ямы, которые я использовал для сбора перегноя и получения питательных веществ, как выходила немалая прибавка в микроэлементах! Тем сильнее мне хотелось выйти к морю или океану: уж там будет почти бездонный источник всяких полезностей. Дерева на отопление домов зимой стало требоваться меньше: те деревья, которые я вывел, росли весьма интересным образом, образуя под корой у себя небольшие слои утеплителя, таким образом слабо выпуская тепло из дома, за счёт чего дров требовалось намного меньше. Люди постепенно делились на категории: крестьяне, занимавшиеся снабжением народа продуктами, ремесленники, делающие необходимую продукцию вроде сапог, одежды или инструментов, а также воины, занимавшиеся понятно чем. Были и неучтенные группы, к примеру те же чародеи, но их было всего три десятка человек. Ещё имелась группа всяких образованных людей. К сожалению, научить всех писать нормально пока не удалось: только читать, да и то не слишком хорошо у большинства. Времени, когда вырастет новое поколение, ждать не хотелось, так что отобрав самых смышлёных людей, я стал учить их отдельно. Математика и письмо, вот, собственно, и всё, за исключением ещё основ физики. Однако они все равно смогли взять на себя важные обязанности вроде различных переписей, подсчёта, учёта и так далее и тому подобное. Новые материалы я создавал практически из ничего. Нужна бумага? Новые растения, чьи листья после небольшой обработки вполне себе подойдут, к вашим услугам. Чернила? Весьма едкий и тёмный сок вон тех цветов. Надо только собирать. Письменные принадлежности? Волокно для ткани?.. Классового неравенства не было, я сразу же стал сие искоренять, что было несложно, ибо выше всех стояли Лешие, для которых все человеки одинаковы и которым похрен, махаешь ты топором с копьём или сеешь пшеницу. В срочном порядке пришлось расширять жилплощадь в лесу, ибо места стало не хватать. Развитие шло стремительными темпами. Понимая, что такое немаленькое уже поселение скоро станет известным, я собирал собственные силы для защиты. Основной такой силой должен был стать мой супермозг, но он пока был готов лишь на половину, так что приходилось рассчитывать на обычных людей. Бывшие солдаты и подростки, которых они тренировали, оказались собраны мною в отдельный отряд численностью в двести семнадцать человек. Именно они и должны были стать первым кирпичиком в мою и общую безопасность. Во-первых я долго и кропотливо работал с их телами. Энергетический резерв большинства клеток сильно возрос, увеличился объём сердца, лёгких, улучшилось зрение, белые и красные мышцы во многих местах были частично заменены на розовые, состав крови несколько изменился, как и многие железы, кости стали крепче и гибче, а общий вес тела удалось даже чуть-чуть уменьшить. Заодно я сумел увеличить прочность кожи, чуть ослабить болевые рецепторы и добавить новый небольшой орган, который занимался лишь тем, что накапливал в себе энергетический запас, будучи готовым выбросить его в организм в случае надобности. Второй моей модификацией войск стали животные. В этом мире очень много значила кавалерия. Сумев набрать разгон, конница сметала почти любую пехоту. Я же задался целью вывести существ, которые бы заменили нам коней, будучи намного более приспособленными для битвы. Итогом моих трудов стали большие звери, похожие на волков. Очень умные, сильные, быстрые, приспособленные нести на себе человека, защищённые слегка модифицированной шерстью от большинства местных видов оружия за исключением копья рыцаря на полном скаку, но для этого была создана особая нервная система, которую я скомпоновал так, чтобы максимально быстро проводить импульсы. Мой волк обладал такой реакцией, что легко бы мог увернуться от любого копья. Если бы не количество людей, то нечто подобное я никогда бы не сумел создать и уж тем более не сумел бы собрать и вырастить те восемь особей, что стали первыми в своём роде. Одним из существенных минусов стал долгий срок беременности у самок, равный четырнадцати месяцам, а также долгий срок созревания. Впрочем, сложно сказать, долгий он или нет. Для боевых машин долгий, а вот для животных пять лет — не так уж и много. Правда пять — это для самцов. Они были несколько крупнее, так как именно их я решил использовать для битв. Самки зрели дольше: семь лет и для сражений приспособлены были куда как хуже. Полусотню особей я выращивал ещё искусственно, после чего оставил процесс размножения на заложенные инстинкты и механизмы. Кстати, существа эти имели ещё одну полезную способность: спать. Они почти всё время должны были проводить в спячке, исключая охоту и бои, а также особые случаи вроде тренировок. В остальное же время только сон, иначе пищи для них взять было бы неоткуда. Даже сотня таких волков требовала целой прорвы еды, а уж если их станет больше… Так или иначе, но мои не слишком приятные предчувствия оправдались, когда я обнаружил запыхавшегося пана с отрядом из полусотни человек, воинами в котором были всего два десятка. Все эти люди явно убегали, хотя и не спешили так, как крестьяне в своё время. Им я показался весьма быстро, выйдя в своём теле прямо на пути движения их отряда, несущего на себе и бредущих лошадях весь скарб. — От кого бежишь, пан? — своеобразно поздоровался я. — Церковь… — чуть помолчав высказался человек, как на духу. — Людей жгут, как мух каких, недавно ко мне заявились и потребовали в монастырь ихний прийти на допрос. Я их выпроводил с наглостью такой, но вскоре уже с мечом ко мне пришли. — А сын твой где? — с интересом спрашиваю. — А он с ними был, ирод… — мужчина едва ли не споюнул. — Так что, Леший, пустишь нас укрыться в твоих владениях, али на растерзание оставишь? — говорит напряжённо, явно не до конца верит в успех затеи. Я же, чуть подумав, кивнул. — По тропе дальше идите, там встретите собрата моего, он вас отведёт в местечко, где схоронитесь, а уж дальше я вернусь и обсудим судьбу вашу. Кресты только оставьте здесь. Заведу преследователей ваших в топь какую… — хмыкаю, отступая в листву позади меня и буквально растворяясь в ней. Встретил их Арслан, который своей верой в Единого Бога всего живого несколько шокировал путников, но тем не менее провёл на поляну в семи километрах дальше. Там располагался чистый родник и множество ягодных кустов, а также дикая яблоня, несколько переработанная мной. Не Бог весть что, но этим и так сойдёт. *** — Что же вы по лесу моему без спросу-то гуляете? — ехидный голос, раздававшийся отовсюду, заставил людей испуганно остановиться и сгрудиться кольцом спина к спине. — Нечисть… — потрясённо пробормотал священник, схватив крест и начав жарко молиться. — Покажись! — рявкнул другой человек, одетый в доспехи. — И то верно, нельзя же гостям не показываться, — ехидно заметил кто-то за его спиной. — Пан Леший к вашим услугам! Или лучше князь? — задумался он на секунду. — Да! Лесной Князь к вашим услугам, сыны божьи! — снова поклонившись, нелюдь ехидно посмотрел на отряд людей. — Так чего вы тут забыли? — Сгинь! — самый храбрый священник внезапно дёрнул рукой, обливая из зажимаемого флакона зеленоволосого мужчину святой водой. — Ммм… не, не хочу. В общем так, людишки, у вас время, чтобы из леса моего выйти, до захода солнца. Потом никому выбраться не позволю, я сказал! — рявкнув так, нелюдь отступил за ствол дерева. Опрометью бросившиеся туда воины вышли назад, разводя руками. И как в дополнение жутко ухнула какая-то сова, которым днём полагается спать, в невдалеке с диким карканьем взлетели вороны. *** Пан решил переселиться в мой город. Его воины пополнили ряды моих, а люди, что были с ним, довольно быстро нашли себе занятие. Сам он долго думал, чем бы таким ему заняться, ведь у меня он паном не был уже, однако когда он явился прямиком в лес со своей просьбой, я даже не знал, что и думать… — Ты хочешь стать Лешим?! — удивился я. — Неужто нечистью быть желаешь? — Знаешь, Князь, — так меня стали называть всё чаще, так что обращение не было чем-то особым, — я долго над этим думал, но всё-таки решился. Вы живёте если не вечно, то долго, у вас интересная, должно быть, жизнь, а мне быть паном уже вряд ли светит. — Вот оно как… — на секунду задумываюсь. — Иди за мной… Я шёл быстро, но пан тоже был ещё не старик, так что поспевал, хоть и с трудом. Вопросов не задавал, так что весь путь мы провели в молчании. Пройдя на небольшую полянку, казавшуюся таковой с виду, я повернулся к бывшему пану: — Стой. Дальше топь. Трава проросла, конечно, но следующие три-четыре шага станут для тебя последними, как для человека. Если ты уверен, что готов к этому, то вперёд. Учти, назад пути не будет, — я развернулся и двинулся в чащу. — Постой! Куда ты?! — Это твой выбор, не хочу ему мешать, — бросаю через плечо, исчезая в тени деревьев. Пан стоял на краю “поляны” минут двадцать, пока наконец не решился. Сделав первый шаг, он остановился, после чего нерешительно ступил второй раз. Нога его явно проваливалась, но пока что покров травы держал её, хотя вода и выступила снизу. Глубоко вздохнув, пан сделал следующий шаг. Уверен, он ощутил, как земля начала погружаться под воду, однако на уровне колена она таки смогла удержать его вес, став своеобразной сетью травы, удерживающей его на весу. Он замер, понимая, что это последний шанс повернуть назад. Ещё шаг. Шанса вернуться нет. Покров травы разорвался, дав человеку провалиться по бедро, однако грязь внизу остановила его падение, начав медленно поглощать тело, затягивая всё глубже и глубже. Когда уровень воды стал бывшему пану по грудь, он явно стал подавать признаки страха. Захлебнуться, он боялся захлебнуться. Решив подбодрить его, я вышел из-за деревьев, подойдя к краю болотца. Не став медлить, подхожу к пану. Вода меня не трогает, а трава не проминается даже подо мною. — Вижу, свой выбор ты сделал? — Я сейчас захлебнусь, — достаточно спокойным голосом ответил он. — Все нормально, главное, не задерживай дыхание. Как только погрузишься в воду полностью, выпусти весь воздух, а потом вдохни. — Вдохнуть воду?! — Всё будет нормально. Так надо. В конце концов ты всё равно это сделаешь, так что не мучайся, — киваю и поворачиваюсь к нему спиной. Он явно хотел окликнуть меня, но гордость не позволила. Издалека я уже увидел, как лицо, которое человек изо всех сил старался держать над водой, скрывается в мути, а сверху вновь восстанавливается травяной покров. Мощные пузыри воздуха завершили картину. *** Прибавление в нашем числе, числе покровителей селения, было встречено праздником в честь нового Лешего, который только лишь осваивался с новым телом и пробуждающимися способностями к магии. Гуляли шумно и весело. Воины устроили показательные сражения с помощью деревянного оружия, остальные парни дрались на кулаках. В этот день первый раз прошли первые спортивные состязания, вернее их подобие. Соревновались в беге. Воины с воинами, остальные все вместе. Я решил постепенно вводить новые виды развлечений для людей, дабы занять освободившееся из-за облегчения труда время. После праздника часть людей была привлечена к высадке первой линии укреплений: колючих кустов. Высаживали много и далеко за пределами моего ареала распространения. На будущее, так сказать. Эти кустики я планировал в скором времени много и часто модифицировать, превратив в реально серьёзное препятствие. Впрочем, сплошная стена из них и так была бы неприятным сюрпризом. Единственным моим страхом был пока огонь. К счастью, скоро должна была начаться осень, точнее её дождливый период, однако после весны придётся что-то придумывать. Как только пройдёт осень, зима и весна, лес подсохнет достаточно, чтобы огонь стал страшным врагом для меня. Зря я отпустил тех священников, очень зря. Половину из воинов, которых я имел, было решено задействовать на новых работах: копательных. За линией кустов я хотел соорудить линию болот, а для этого требовалось вырыть немало земли, что было весьма непросто, учитывая обилие корней. Тем не менее, это не стало серьёзной проблемой. Прежде чем копать, народ валил деревья, рассыпая по земле нужные мне семена и вбивая в пеньки небольшие клинышки, после чего поливая их водой. Есть у плесени одно сволочное свойство: расти где угодно и на чём угодно. Эта штука могла бы вырасти даже в космосе. Так вот, за оставшийся период до холодов грибница необычайно быстро прорастала при условии наличия влаги, внутрь бывшего дерева, таким образом уже к весне, когда всё начало оттаивать, я имел целую сеть корней на сваленных участках деревьев. Корни мною специально делались хрупкими, как и стволы, сваленые осенью и, во многом, зимой. К началу лета они уже успели превратиться в труху, в которой плесень себя отлично чувствовала. Дальше было делом техники добраться в нескольких местах до водоносного слоя, откуда множество невероятно длинных и тонких стебельков постепенно начали тянуть воду, используя её для роста и выплёскивая часть во вне. Уже к концу первого месяца не слишком глубокие пока ямы были заполнены этими растениями вперемешку с плесенью и водой. Если противник не придёт этим летом, то я сумею создать здесь полноценные болота. Пришёл. Отряды Короля, Ливонского ордена и подтянувшихся из соседних стран дворян в числе двух тысяч человек вступили под своды леса в начале июля. До поселения они так и не дошли, не встретив заодно ни одного противника: ночью сильно шалили комары и всякие паучки, а после них пришли змейки. Сначала часовые, потом все остальные… убежали кони, а те немногие, кто проснулся, решили свалить, пока не поздно, обнаружив вокруг множество трупов своих товарищей. По дороге назад то одного, то другого кусала какая-нибудь гадина. Выйти из лесу удалось всего двум с половиной сотням. Каждый третий успел поседеть. Тем временем пришедшие в сражённый невидимым ночным врагом лагерь люди начали связывать “трупы”, которые постепенно очухивались. По паре десятков человек их тащили вглубь леса с посильной помощью животных. Там мычащие и извивающиеся тела скидывали в болота. Некоторым места в топи просто не хватило, а потому их оплели странные растения. Что-то около полусотни своих соратников опоздавшие к первому походу отряды сумели собрать, а ещё вдвое больше-таки сумели выбраться самостоятельно. Когда люди поняли, что все оставшиеся в лесу были ещё живы (ведь многие очнувшиеся выбрались и сбежали-таки от нечисти), археепископ Адам произнёс роковую фразу: — Крепитесь, воины, потому как в следующем походе вы можете встретить своих недавних друзей уже на стороне этой богопротивной нечисти… Так оно и получилось. Второй поход закончился едва ли не страшнее первого. Сумевшие вернуться из-под сени леса рассказывали, как во время движения в какой-то момент из-под травы, из-за деревьев и из кустов на них стали кидаться те, кто остались в лесу с момента прошлого “Святого очищения”, как называли эти операции люди. Двигались обращённые в богопротивную нечесть не слишком уверено, а разум в их глазах точно отсутствовал, но они были быстрее обычных людей, сильнее, кожа их была прочнее, а вместо ногтей были когти. Рот же был заполнен острыми клыками. Твари буквально рвали плоть воинов, а пока шло сражение с ними, издалека то и дело летели стрелы. Летели нечасто, но очень точно. Страшнее всего было то, что раненых не добивали, а утаскивали в лес. Не выдержав этого ужаса, люди снова побежали, а за ними неслись улюлюкающие всадники на огромных волках, кидающие на жертв арканы. Пойманные таким образом люди тут же утаскивались подходившими “бездушными”. Третий поход решили отложить до конца лета, собрав как можно больше сил, однако напасть в виде множества болезней, поразивших войско, не дала атаковать сразу, а потом начались дожди и стало поздно. Все знают, что вода помогает ведьминому колдовству, так что пока идёт дождь, лучше держаться от проклятого леса подальше. Наступившая зима подкосила многих воинов, но уставшие и больные отряды к весне пополнили храбрые рыцари, едущие сюда со всей Европы, по которой медленно, но неумолимо расползались слухи о проклятом Богом месте, откуда лезут всякие чудовища. *** … — Так что ты думаешь об этих слухах? — Думаю я, Иван Васильевич, государь, что Бог покарал этих нечествивцев и указывает так тебе, что поможет он в планах твоих о земле Ливонской. — Одобряет значит… И когда же мне в поход пойти? — Через два года, государь. Думается мне, к тому времени выкосят болезни множество воинов Сигизмунда, не осмелится он вмешаться в войну твою с этой поганой Ливонией, когда под боком у него Лес этот Проклятый. Да и рыцари Ливонского Ордена поредеют в своих рядах. Все там полягут. Послал им Господь наказание. — А не станет ли оно нам наказанием? — Пока не полягут католики, не станет, царь. — Думаю, прав ты, Кирилл… *** После моего сюрприза с болезнями можно было вздохнуть с облегчением: этот год мы выдержали. Следующий уже будет полегче. Враг ни разу не сумел дойти до защитной стены, которая с моей посильной помощью уже выросла на два метра в высоту. Для животных оставались небольшие ходы, которые теми были быстро найдены. Люди? Их проблемы. Болота стремительно разрастались, используя грунт ниже, а также остатки деревьев и тел агрессоров и животных для роста. Основным инструментом их расширения служили те самые растения, которые существовали лишь для двух задач: расти как можно больше, перемалывая грунт, а также качать воду снизу. Когда я посчитал, что глубина уже достаточная (было примерно метра четыре везде), то рост был замедлен, а усилия перенаправлены на организацию всех тех нужных вещей, которые обязательно необходимы для ловушки. К примеру, травяной покров. Очень прочный, могущий выдержать множество людей, но… готовый расплестись почти сам собой. Множество тоненьких стебельков под ним, спрятанные в воде. В них так легко запутаться… плюс к ним — огромное количество нужных бактерий. Да и сами по себе болота — непростое препятствие. Люди с как можно большей скоростью рубили всё новые деревья, расширяя эту защитную линию. Особым моментом выступили захваченные пленные. Если мёртвые были без надобности: они мало что могли дать, то вот живые долго и упорно трансформировались в боевые машины. То, что было раньше, создавалось на скорую руку. Эти тела должны были стать по-настоящему страшными противниками. Что я из них делал? Вампиров. Да, именно их. Раньше в таком не было особого смысла, но недавно, зимой этого года, мы сделали небольшой скачок в магии, открыв энергию. Точнее, понятно было, что на все эти действия тратится какая-то энергия, но её открытие и, что главное, открытие возможности её трансформации в другие виды (мной, что неудивительно, учитывая мои вычислительные возможности), дало очень интересную возможность для создания таких вот существ. Вампиры должны были получиться почти классическими, за исключением боязни серебра, солнца, святой воды и тому подобное. Однако рефлекторное желание заснуть днём я таки им добавил, чтобы не сильно много сил тратили. Принципиальное отличие от людей было в биологическом механизме использования магической энергии, за счёт которой происходило и поддерживалось мощное усиление. Повышение ловкости, силы, реакции, выносливости… регенерации. Так-то она была не сильно больше, чем у обычных людей, но за счёт магической энергии можно было её ускорить. Теперь проблема: собственной энергии вампиру хватало лишь на медленное восполнение своего резерва. Очень медленное. Но зато такое существо могло бы буквально высасывать силы из других людей. Осталось только добавить инстинктивно-рефлекторный запрет на подобную недобровольную операцию с теми, кто со мною связан. Кроме того, для каждого такого вампира я создал нечто наподобие кокона для анабиоза, ну а в самом конце пошёл черёд сознания. Память я у них не забирал. Просто очень сильно притупил связанные с ней эмоции. Очень, очень сильно. Вкупе с новыми инстинктами и телом, а также ощущениями, люди, ставшие вампирами, фактически начали новую жизнь, имея набор знаний из прошлой. Именно их действиями объяснялись пропажи людей на всём протяжении периода от осени до конца весны. За это время они притащили почти сотню живых пленников, которые были впихнуты в созданные специально для них капсулы и отправлены на дно очередного болота в анабиоз до лучших времён.