Спокойствие

Когда она возвращается в квартиру, ноздри щекочет запах сирени и крыжовника. Этот запах, едва уловимый, преобладает над остальными: горьким запахом кофе и сладким – ее собственных духов. Трисс замирает у порога, осторожно вдыхая его, лишь затем, отложив сумку и ключи на столик в прихожей, идет в спальню. Йеннифэр уже сидит на кровати. Из одежды на ней только нижнее белье. Черный цвет кажется бездонным на фоне ее бледной кожи. Трисс садится на кровать рядом, гладит, целует ее плечо. Прикасается к шее, осторожно заправив за ухо волнистые пряди волос, ловит губами улыбку. – Ты сегодня долго, – шепчет Йенна, и ее теплая ладонь ложится на щеку. Снова поцелуй, еще один. Когда их дружба превратилась в любовь? Трисс искала ответ на этот вопрос, когда-то давно, пока не поняла всю тщетность своих поисков. Нельзя было найти границы, когда одно чувство перетекло в другое. Любовь и дружба, сплетенные воедино. Она все еще лучшая подруга, верная и готовая в любой момент прийти на помощь. И, тем не менее, каждый раз, когда она видит ее, чувствует этот кружащий голову аромат сирени и крыжовника, ее тянет к ее губам. К ее телу. В первый раз она свалила это на алкоголь и интерес. Во второй раз уже глупо было отрицать собственные желания. Йеннифэр ни разу не взглянула на нее осуждающе. Ни один мужчина до нее не заставлял Трисс чувствовать себя такой свободной и... спокойной. Расслабленной. Йеннифэр снимает с нее пиджак, расстегивает блузку, пуговица за пуговицей. Когда так делали мужчины, Трисс напрягалась, готовая к странному взгляду, иногда исполненного жалости. На груди были шрамы. Шрамы, из-за которых она не носила декольте, из-за которых она порой ненавидела свое отражение. Йеннифэр, если не привила ей любовь к ним, то уж точно помогла смириться с ними. Йеннифэр расчесывает ей волосы перед сном. Медленно, прядь за прядью, и это почти усыпляет. И, когда они ложатся, когда Йенна прикасается к ней, когда ненавязчивая, успокаивающая уставшее тело ласка заставляет выдыхать, снова и снова, любимое имя, Трисс понимает, что счастлива.