Без названия

*** ... Али крепко вцепился в Дэйна и прижал к стене, потом не торопясь - чего лихорадиться, если мальчишка в ступоре - поцеловал его, долгим, полным чувств и ранее сдерживаемых эмоций поцелуем, мимоходом отмечая, что тот не так уж и плох, если старается отвечать. Следующая мысль была не столь приятной и откровенно собственнической: "Значит какой-то малолетний кадетик уже делал это с тобой? Что он еще с тобой делал?" Однако Дэйн не оставил времени на раздумья и философию, он оттолкнулся спиной от стены и теперь сам прижимал Али к противоположной, при этом пытаясь расстегнуть на нём форменную рубашку. - Где ты такому научился? Тут Дэйн растерялся, замер, перестав сражаться с пуговицами и крючками, с видом: "А, что, не надо?" Али фыркнул и всё так же неторопливо, нарочно подчёркивая разницу между собой и лихорадкой Дэйна, потянул молнию на его брюках вниз. - Держу пари, в вашей Школе ты позажимался с кем-нибудь в душевой? А может, холодными одинокими ночами такой же щенок, как ты, пробирался к тебе в кровать и вы колыхали вдвоём одеялко? Последнее, что успел отметить Али - он угадал насчёт ночей, потому как ресницы Дэйна дрогнули и он машинально прикусил губу. Но потом в глазах у Али засверкали звёзды, он понял, что его только что снова приложили к стенке, и на этот раз менее щадяще и с меньшим же эротическим подтекстом. - Дьявол, дитя! Если у меня будет сотрясение, я не смогу научить тебя тому, чему в вашей Школе точно не учили, даже ночами под одеялом. Как он и предвидел, такое обращение опять вогнало Дэйна в ступор, и Али снова перехватил инициативу, только на этот раз решил, что знакомство друг друга со стенами узкого коридора "Королевы" следует ограничить. Он положил руку на короткостриженый затылок и притянул голову Дэйна к себе и вернулся к тому, с чего начал - неторопливому, глубокому и очень эмоциональному поцелую. - Сам ты щенок, - выдохнул Дэйн, - и дитя. - Хорошо. Заставишь меня называть так самого себя или всё же, после того, как я возьму твой член в рот, будешь умолять, чтобы я тебя до конца жизни звал "дитя"? - Чёрт, - сказал Дэйн и покраснел так, что это было видно даже в тусклом коридорном свете. Он уже понял, что Дэйн вовсе не собирался быть ведомым, несмотря на отсутствие большого опыта, и это раздражало, злило и одновременно восхищало Али. Поэтому, он даже озвучил вслух предложение: - К тебе или ко мне? К тебе ближе, у меня - места больше. - Ко мне, - выдохнул взъерошенный Дэйн и подхватил сползающие штаны, Али постарался: успел добраться и до пряжки ремня. Он подозревал, что выглядит не лучше, так же расхристанно: мальчишка времени даром тоже не терял, успел расстегнуть рубашку и забраться под футболку. Коридор они прошли быстро, даже не отвлекаясь друг на друга, но как только перешагнули за порог каюты, Али - попутно удивляя сам себя - проявил недюжинную силу, подхватил Дэйна и, придерживая за бёдра, снова притиснул к стене. - Так, хватит. - Тебе же нра... - Хватит играть в крутого парня, - отрезал Дэйн, а потом добавил совсем другим, примирительно-просящим тоном, - ладно? Иди сюда. Расположиться на узкой койке было задачей сложной, но увлекательной. Дэйн снова начал торопиться. - Теперь ты! Хватит! Я знаю, что у тебя спермотоксикоз, но - нет. Мы никуда не торопимся. Теперь ты, – он сделал упор на «ты», признавая интересы партнёра, - слушаешь меня, да? Дэйн снова смущённо заалел и попытался расслабиться и не вцепляться судорожно в него. - Вот и славно, - сказал Али, - вот и славно. Ну ты и тощий, Викинг. Сначала Али смешила, а потом тронула забота и беспокойство Дэйна. - Осторожно, здесь панель экрана над кроватью. - Стандартное оборудование, - процедил сквозь зубы Али, изгибаясь и усаживаясь поудобнее на живот Дэйна, после чего незамедлительно треснулся головой о выдвижную панель экрана. - Дьявол! - Провисает, - закончил мысль Дэйн, с любопытством рассматривая его. Взгляд был настолько откровенно изучающий, что теперь смутиться был готов Али, пришлось призвать на помощь всю свою язвительность. - Торсон, ты правда – тощий! Пусть Мура тебя откормит. Строго говоря, мальчишка был сухощавым, подтянутым, но вот так сразу говорить комплименты было не в характере Али Камила. Впрочем, вряд ли Дэйна сейчас волновало что-то, он протянул руку и спокойно, словно всю жизнь этим занимался – хотя, кто его знает – начал ласкать член Али. Что ж, неплохо, но у Али были свои планы, перед ним стояла задача довести до оргазма парня, который … - Когда ты в последний раз был в Весёлых кварталах? Дэйн побагровел и что-то промычал неразборчивое. … который ни с кем не трахался, как минимум, год – проще простого. Али завёл руку за спину, дотронулся до его стоящего члена. Вот тогда мальчишка снова забеспокоился, задёргался под ним и горячечно зашептал: - Нет, Али. Нет! Я … Твою ж мать! Во-первых, он кончил, во-вторых, Али был удивлён, что кое-кто умеет ругаться. Дэйн в его представлении был примерным мальчиком-отличником, достойным своего учителя – суперкарго и уж ругаться никак не должен был. - Я помог тебе снять напряжение, из-за которого ты слишком торопился. Не благодари. Кстати, у тебя же есть смазка? Конечно её не было. - Дитя, - пробормотал Али. В сущности, есть много способов доставить удовольствие, Али здраво посчитал, что у них всё ещё впереди. - Спорим маленькие кадеты не умеют так? Дэйн ругался на четырёх языках, не считая стандартный, изгибался, бился и всё, что слетало с его губ, было слишком неприличным для такого молодого человека. Али посчитал себя вознаграждённым за качественную работу ртом: всё-таки это было неожиданным открытием – Дэйн Торсон, плохой мальчик. Уткнувшись в плечо разметавшегося, тяжело дышащего и всё ещё приходящего в себя Дэйна, с риском свалиться с чудовищно узкой койки, он потёрся всё ещё стоящим членом о его бедро. Уж лучше так, чем вообще никак. Дэйн тут же встрепенулся и снова положил ладонь на его член. Али зажмурился и позволил себе полувздох-полустон. У них всё впереди.