Oasis

      Медленная музыка наполнила помещение, на сцене были двое. Альфа слишком откровенно прижимал к себе омегу, направляя. Движения плавные и откровенные. Глаза в глаза. – Вам не кажется, что вы переходите границу? – перекрикивая музыку, послышался недовольный голос.       Музыка стихла, а танцоры устремили удивлённые взгляды на диджея, что лишь развёл руками, указывая на омегу, что стоял рядом и хмурил брови. – Исин? – спросил Джонин, выпуская хихикнувшего Бэкхёна из объятий. – Что ты здесь делаешь? – Решил проверить как дела у моего мужа, – ответил Чжан. – Прихожу, значит, а он тут лапает чужого омегу. – Я учу Хёна танцевать, – ответил Ким, улыбнувшись. – Ему предстоит сложная задача, поэтому я хочу направить его. Я-то наверняка знаю, что понравится моему отцу. – Ты не видел его восемь лет! – Не думаю, что его вкусы сильно поменялись, – пожал плечами Джонин.       Тем временем Бэкхён соскочил со сцены и направился к бару, где посасывая клубничный коктейль из трубочки, сидел Сычён. – Ну и как? – спросил Бён, опускаясь рядом и перехватывая трубочку у младшего и зажимая её губами. – Это было горячо, Хён. Только я всё ещё не понимаю, зачем всё это? – честно ответил Дун. – Чанёль-хён сказал, что этот Чоноп уже в ловушке. Он же всё утро распинался о том, что осталось только захлопнуть дверцу клетки. К тому же, он абсолютно прав в том, что идти к врагу одному бессмысленный риск. – Ты слышал? – вскинул брови Бён. – Вы ссорились прямо над моей головой, – выдохнул младший. – Больше я в середину не лягу, иначе вы меня убьёте и не заметите.       Бэкхён засмеялся и обнял младшего, целуя в щёку. Они вчера много разговаривали, о чувствах, о жизни, об отношениях. Это было дико для всех троих, но Бэкхён, пусть и понимал, что вёл себя как эгоист, не хотел отпускать от себя ни Чанёля, ни Сычёна. Дун не хотел оставаться один, а Чанёль… Чанёль к удивлению Бэкхёна был спокойным. Он вытирал слёзы со щёк Сычёна и шептал о том, что они его не бросят. Бён не знал, что произошло между этими двумя пока его не было, но ему было приятно видеть, что самые дорогие люди поладили, осталось познакомить Сычёна с Чансу. Вот здесь Бэкхён немного трусил, ведь мальчик начнёт задавать вопросы, его ребёнок уже пережил столько, что омега не знал, сможет ли он подарить сыну счастливое детство. – Ты погрустнел, – заметил Сычён, обнимая старшего. – Я подумал о Чансу. Я так соскучился. – Скоро всё закончится, и ты сможешь больше с ним не расставаться, – ответил Дун. – Совсем немного, Хён. Чанёль ведь обещал, а я… я могу стать тенью, если тебя напрягает моё присутствие. – Нет, я не хочу, чтобы ты чувствовал себя лишним. Вы обязательно поладите, у нас чудесный сын.       Сычён грустно улыбнулся. Странная семья из них получалась, вот только теперь, когда он почувствовал тепло, ему не хотелось терять его вновь. – У Джонина ревнивый муж, – заметил младший, переводя тему, и глядя на Исина, что всё ещё о чём-то спорил с Джонином. – Я уже не знаю, кто чей муж, – усмехнулся Бэкхён, – всё так перемешалось в наших жизнях. Исин официально муж Криса, но на нём стоит метка Джонина. Кёнсу был замужем за Тэмином, но оказалось, что его пара Сехун. Крис был дважды женат, одного мужа он похоронил, второго игнорировал, а теперь снова встретил любовь в лице Чонде, как выяснилось, истинного омеги нашего врага. Сам Чоноп был женат на брате Чонде, крутил роман с Исином, и имел в своей коллекции не одного омегу. Вся наша жизнь сплошной бордель. Неудивительно, что все мы докатились до такого. Как говорил Лухан: «Жизнь поимеет нас в любом случае, вот только от нас зависит, получим ли мы в процессе наслаждение или боль». – Ханни-хён само красноречие, – засмеялся Сычён. – Он тоже через многое прошёл. Знаешь, я считал его легкомысленным, беззаботным, а теперь… Зная, что всё это время он жил с такой дырой в сердце, мне его искренне жаль, и я рад, что в его жизни появился Минсок, что снова подарил ему счастье. Хан, наверное счастлив, прижимая к себе свою кровиночку, которую и не надеялся уже увидеть. Дети – наше сердце, в них мы живём.       Дун грустно улыбнулся. – Жаль, что я не смогу почувствовать этого, – сказал младший. – Сможешь, у тебя ещё всё впереди. – Но я не хочу расставаться с тобой… С вами, – ответил Дун, пряча взгляд. – Так я тебя никуда и не прогоняю, – улыбнулся Бэкхён, замечая, как краснеют уши младшего. – Это безумие, Хён. – Все мы немного безумны, малыш, – засмеялся Бэкхён. – Ты совсем сдурел? – послышался крик Исина, переходящий в визг. – Ким Джонин, поставь меня. – Ни за что, – помотал головой Джонин, кружа омегу по сцене. – Пока ты не пообещаешь мне, что больше не будешь меня ревновать. Я ведь люблю только тебя. – Это очень трудно, – смущённо ответил Чжан. – Ты так молод, красив, умён, а я… – А ты – мой омега, самый прекрасный на свете, и даже не смей думать о том, что мне нужен кто-то другой.       Бэкхён и Сычён с улыбкой смотрели на разборки парочки, наблюдать за счастьем других всегда приятно, если твоё сердце ещё не успело очерстветь в этой бесконечной гонке за жизнь. – И чего это вы такие довольные? – послышался голос рядом. Бэкхён вздрогнул, обливая себя коктейлем, Сычён поперхнулся, а потом резко обернулся, стукнув подкравшегося Пака по плечу. – Ты чего пугаешь-то? – сказал Бён, отвешивая подзатыльник своему альфе. – Вы были такие милые, таки воздушные, что захотелось спустить вас на землю, – засмеялся Чанёль, когда уже оба омеги накинулись на него с кулаками.       Альфа сгрёб их в охапку, хотя те всё ещё продолжали фыркать и вырываться. В сильных руках альфы было спокойно, поэтому сопротивление быстро сошло на нет. – Чанёль, а ты ничего не напутал? – спросил Ёнгук, стоящий в стороне. – Не многовато тебе будет? – Неа, – помотал головой Пак. – В самый раз. – Ну как всё прошло? – спросил Джонин, что уже поставил Исина на пол. – Наш враг ведёт приготовления? – Шавки Чонопа занимают позиции вокруг Оазиса, – ответил Ёнгук. – Думаю, что он продумывает стратегию, чтобы застать нас врасплох. Джунмён и Крис решили, что нужно нанести удар с разных сторон. – Это как? – спросил Бэкхён, опустив голову на плечо Пака. – Сегодня вечером президент позвонит Мёну и сообщит о том, что готов сдать своих подчинённых, но в обмен потребует Оазис, – сказал Пак, подмигнув Сычёну, что попытался убрать со своей талии руку альфы, но тот нарочно притянул омегу ближе, смущая ещё сильнее. – Так вот, верхушку отстранят, и первый кандидат на роль министра внутренних дел остаётся кто? – Кто? – растерянно похлопал глазами Исин. – Тэмин, – ответил Ёнгук. – Его обязательно поставят исполнять обязанности, потому что больше некому. Вот тут-то и начнётся цирк, ведь Чоноп уверен, что Ли всё ещё ненавидит Сухо. Нам удалось скрыть тот факт, что Ли всё-таки включил соображалку и понял, кто на самом деле его враг. – Очень приятно за лестный отзыв, – послышался голос Тэмина в дверях. Он стоял, крепко сжимая ладонь светловолосого омеги, что неуверенно осматривался вокруг. – Познакомьтесь, это Юта – мой омега. – Ничего себе, – присвистнул Чанёль. – Тот самый найдёныш? – Чанни, – пнул альфу Бэкхён, а потом направился к поникшему младшему. – Не обращай внимания, у него язык без костей. – Эй, – возмутился Пак, но на его губы легла чужая ладонь. – Хён прав, между прочим, – заметил Сычён. – И ты туда же, – покачал головой Пак, коснувшись губами кожи младшего. – Сам виноват, – ответил Дун, улыбнувшись. – Я вижу, все понемногу собираются, – заметил Тэмин. – Где Мён и Крис? – Проверяют посты. Появление лидеров должно подбодрить армию Триады, – сказал Чанёль, выпуская Сычёна из объятий. Младший направился в сторону Юты, которого уже окружили Бэкхён и Исин. – А ты почему здесь? – спросил Ли. – Я думал у Триады три лидера. – Я отвечаю за информацию, – заметил Чанёль, перепрыгивая через стойку бара и доставая из шкафчика бутылку виски и стаканы. – Моё дело – СМИ, и я уже подготовил такую бомбу, что общество надолго запомнит эти несколько дней. – И что это, если не секрет? – Секрет, – вежливо улыбнулся Чанёль. – Не то, чтобы я тебе не доверяю, но считаю, что сейчас не самое лучшее время, чтобы козырять своими планами направо и налево. Сам так не считаешь?       Чанёль протянул Тэмину бокал. – Знаешь, как никогда с тобой согласен, – ответил Ли, отсалютовав Паку. – По какому поводу пьём? – в зал зашёл Кёнсу, оглядев присутствующих. – Праздновать победу рано и запивать поражение тоже. – Алкоголь успокаивает, – ответил Чанёль. – Поспорил бы, – помотал головой омега, а потом повернул голову на смеющихся над чем-то омег, что развесив уши, слушали рассказы Джонина и Ёнгука. – А это ещё кто? – Это Юта, – ответил Ли. – Мой истинный.       Кёнсу растерянно похлопал глазами. – Я… Прости… Я сам только недавно узнал. Это просто аномалия организма, – неуверенно начал омега. – Забудь, – остановил его Тэмин. – Ты счастлив, я тоже, к чему теперь всё это? – Ты прав, – ответил До. – Пришла пора простить друг другу всё и жить счастливо. – Выпьешь с нами? – спросил Чанёль, доставая третий бокал. – Нет, что-то я не важно себя чувствую, – ответил омега. – Я просто думал, что Сехун уже вернулся, вот и вышел. Он уехал на встречу с партнёрами, взяв с собой лишь Минсока. Это первые его переговоры, поэтому я волнуюсь. Я должен был поехать с ним, но слабость помешала мне даже встать с кровати. – Это уже серьёзно, – заметил Чанёль. – Может, стоит обратиться к врачу? – Да нет, – нервно улыбнулся Кёнсу. – Всё в порядке. Я просто… Просто рядом теперь истинный альфа, а я думал… – Ты себя уже похоронил, – грустно улыбнулся Тэмин. – Прости, это всё из-за меня. – Мы же решили, что всё забудем. – Да, ты прав.       Чанёль тактично отошёл в сторону, наблюдая за компанией, что разместилась на верху. Бэкхён и Сычён затащили Юту на сцену. – Ты, правда, можешь танцевать? – удивлённо хлопал глазами Джонин. – Я занимался этим почти десять лет, – ответил Юта. – Чоноп падок на гибкие тела. – А что я говорил? – обернулся к мужу Ким. – Я знаю, что нравится моему отцу. – Отцу? – чуть дрогнувшим голосом спросил Накамото. – Он бросил меня десять лет назад. Он умер для меня, я готов на многое, чтобы отомстить ему за своё «радужное» детство. – Месть не выход, – сказал Юта. – Я тоже многое потерял из-за него, но знаешь, иногда мне хочется верить в то, что жизнь сама вернёт ему всю ту боль, что он причинил людям. – Обязательно, – улыбнулся Бэкхён. – А теперь покажи, что ты умеешь, нам же интересно.       Юта смущённо улыбнулся, а потом подошёл к пульту диджея и включил музыку. Все в зале устремили взгляд на сцену. Мальчишка приковывал к себе взгляд, трудно было оторваться от этих идеальных движений. – Это прекрасно! – шепнул Бэкхён, когда песня закончилась. – Браво. Не знай я, кто твой альфа, я бы предложил тебе остаться здесь работать. – Но ты знаешь, кто он, – послышался голос Тэмина. – Так что закатай губу, Бён Бэкхён. – Так нечестно, – фыркнул Бэн. – Ты хочешь, чтобы такой талант пропадал даром? Ты запрёшь его дома? – Бэкки, это их личное дело, – заметил Чанёль. – Нет, но… – Если бы ваше заведение имело бы немного другую специфику, – задумчиво сказал Ли. – Специфика у нас развлекательная, господин Ли, – сказал стоящий в дверях Сехун. На нём был деловой костюм, руки были засунуты в карманы брюк, а на носу красовались очки в круглой оправе. Сейчас он был очень похож на Криса. – У вас есть что-то, что докажет обратное?       Тэмин усмехнулся, но развёл в сторону руки, показывая то, что спорить с владельцем казино не намерен. – Если молодой человек хочет работать у нас, я не вижу особых препятствий, – заметил Сехун, направляясь в сторону бара и развязывая галстук.       Тэмин посмотрел на Юту, что несмело мялся на сцене. Он не знал, как поведёт себя младший, но запрещать ему что-то альфа был явно не собирался, ведь знал, что конфликты в ещё таком хрупком союзе могут разрушить всё, а он больше не хотел быть один. – Я… Я мог бы попробовать, но семья всё-таки для меня важнее. Я хочу стать надёжной опорой своему мужу. Я хочу, чтобы моё прошлое и моё настоящее никогда не легли тенью на его жизнь, – ответил омега. – Я польщён вашим предложением, но я от него откажусь.       Юта улыбнулся Тэмину, что послал ему воздушный поцелуй. – Очень жаль, – сказал Бён. – Хотя, если слова Чанни о кресле министра окажутся правдой, то именно с семьи и начнут копать все недоброжелатели. Ты сделал верный выбор, малыш, и я надеюсь, что у вас всё будет хорошо. – Как пошли переговоры? – спросил Кёнсу, когда Сехун опустился на стул, бросив пиджак рядом и потянулся за бутылкой. – Да нормально, – ответил Ву. – Сперва они не хотели воспринимать меня всерьёз, но вскоре поняли, как оплошали и долго извинялись за своё некорректное поведение. – Они приняли твой бизнес-план? – спросил До, опустив руки на плечи альфы и неторопливо разминая. – А куда им было деваться? Особенно, когда все каналы сейчас твердят о чудесном воскрешении Ким Джунмёна. Сухо-хён многим внушает трепет.       Сехун притянул омегу к себе крепко, обнимая. Кёнсу погладил его по голове, улыбнувшись. Этот альфа заставлял его сердце переполняться нежностью и любовью. – Се, а Минсок… – спросил Ёнгук, глядя на младшего. – Хён поехал в больницу, – ответил Ву. – Он обещал мальчишке отвезти его к Лухану. Он так много рассказывал об этом Донхёке, словно знает его всю жизнь. Не удивлюсь, если он станет замечательным отцом для него. – Так парню уже одиннадцать, – сказал Чанёль. – И как я понял у него уже истинная пара имеется. – Тебе не понять, Хён. Родители, они нужны в любом возрасте, будь тебе месяц, десять лет или пятьдесят, – ответил Сехун, а Кёнсу поцеловал его в лоб. – Я бы многое сейчас отдал, чтобы ещё хоть раз увидеть папу. – Сехун прав, – кивнул Джонин, тут же оказываясь в крепких объятиях Исина. – Тут от родителей зависит, – несмело заметил Сычён. – Не у всех в семье всё идеально, иногда лучшим средством, чтобы выжить, является полное забвение. Все люди разные из кого-то получаются идеальные родители, а кто-то…       Голос омеги дрогнул, но он тут же почувствовал широкую ладонь, что погладила его по голове. Омега повернулся к Чанёлю, подарив ему неуверенную улыбку. – А кто-то считает детей своей собственностью, выходя за рамки даже простых человеческих отношений, – закончил Сычён, стараясь не заплакать, но предательские слёзы всё-таки сорвались по щекам. – Простите.       Омега сорвался в сторону служебных помещений, вытирая слёзы. Бэкхён и Чанёль переглянулись. – Что это с ним? – спросил Ёнгук, провожая омегу взглядом. – Его собственный отец насиловал его не один год, – бросил Чанёль, наблюдая, как Бэкхён сорвался следом за младшим. – Как такое возможно? – воскликнул Исин. – Он оказался его истинным, – прорычал Пак. – И считал, что ему можно всё. Ошибка природы, а мальчишке психику сломала. – А, теперь понятно почему он такой странный, – заметил Тэмин. – На чужих омег засматривается… – Он нормальный! – сказал Чанёль, сверкнув глазами. – Если кто-нибудь скажет о нём ещё хоть слово, я за себя не отвечаю. – Чанни, ты чего, успокойся, – сказал Кёнсу. – Никто его трогать не собирается. Сычён хороший мальчик, я знаю его не первый год, я рад, что вы с Бэкки так его поддерживаете. У него нет семьи… – Я его семья, – ответил Пак. – Теперь я, Бэк и Чансу его семья, поняли? – Ты его усыновить собрался? – улыбнулся Ёнгук. – Нет, поставить на нём свою метку, – ответил Чанёль. – А как же Бэк? – удивлённо посмотрел на альфу Тэмин. – Они оба теперь мои, – сказал Пак, а потом повернулся в сторону двери, откуда выбежал растерянный Бён. – Чанни, я не могу его найти, – чуть ли не плача сказал омега. – Он может натворить глупостей. Мы не можем его потерять. – Он не мог далеко уйти, – сказал Чанёль, срываясь следом за Бёном.       В зале наступило молчание. – Да, – выдохнул Ёнгук. – Признаться честно, такого я не ожидал. – Мы не можем знать, что творится в голове у этих троих, – заметил Сехун. – Если они так решили, значит, им так легче. Мы должны их принять. Они взрослые люди, они наши друзья, и если так для них лучше, значит, всё правильно. Они разберутся сами, чужая семья – потёмки, главное это сейчас отстоять право на спокойную жизнь. – Сехун прав, сейчас наша задача Чоноп, – сказал Тэмин, взглянув на часы. – Что ж, скоро начнётся цирк. Осталось дождаться Мёна и Криса. Чонде образно объяснил, что сейчас они возле Оазиса, но я не понимаю для чего они так рискуют, ведь люди Муна тоже там. – Они должны были поверить, что мы всё ещё используем это место, – сказал Сухо, входя в зал. – Они должны продолжать верить в то, что в Оазисе ещё что-то есть.       Следом за Кимом вошли Тао, Крис и Чонде. – Где Чанёль? – покрутив головой спросил Ифань. – Ушёл разбираться со своими омегами, – ответил Ёнгук. – Я ему не завидую. – Значит, он всё-таки решился, – сказал Тао. – Он мне утром весь мозг вынес. Господи, такой взрослый, но такой глупый. – Так значит, это ты посоветовал ему пометить обоих? – спросил Исин. – Не думал, что в твоей головушке живут подобные мысли. – Это его кара, – хмыкнул Тао. – Говорил, что никогда не будет вместе со шлюхой, а получил взамен сразу двух. – Да ты опасен, – усмехнулся Исин. – Ты многого ещё не знаешь обо мне, хён, но это мы исправим. – Упаси боже, – засмеялся Чжан. – Ладно, пусть разбирается, у них с Минсоком будет особое задание, – сказал Джунмён. – Бэкхён, как я понял согласен пойти к Чонопу? – Да, – кивнул Джонин. – Я буду его сопровождать.       Исин резко развернулся в сторону мужа и посмотрел на него напуганным взглядом. – Ты не говорил, что… – Не хотел пугать тебя раньше времени, – ответил Джонин. – Нам нужен эффект неожиданности. – Верно, – заметил Крис. – Вы появитесь в тот момент, когда он соберётся к Оазису. Он не сможет просто так уйти, ведь он сам позвал Бэкхёна. А потом его ждёт сюрприз. Они с господином Намом рыли могилу для нас, но как водится, те кто капают яму другому, сами в ней и окажутся. – То есть, – серьёзно спросил Тэмин, – вы собираетесь покуситься на жизнь президента страны? Он – личность неприкосновенная. – Но механизмы замков этого не знают, друг мой. К тому же, достоин ли уважения лидер, что продал свою страну какому-то выскочке? – сказал Джунмён. – Его система погрязла в коррупции. – Но вы сами столько лет кормили этого человека со своей ладони, – заметил Тэмин. – И что я получил в ответ? – спросил Сухо. – Меня так же предали, как и всех тех, кто когда-то доверил Наму этот пост. – Неужто сам метишь на его место? – спросил Ли. – Ну уж нет, – помотал головой Ким. – Я устал от всего этого. Думаю, что это будет последнее громкое дело Триады. Хватит, натерпелся. – Но ты же знаешь, что если не будет Триады – эта страна погрязнет в мелких мошенниках. – В тебе сейчас говорит полицейский? – удивлённо вскинул бровь Джунмён. – Ты признал, что моя власть что-то да значила?       Тэмин отвёл взгляд, он и сам понимал, что это было непрофессионально с его стороны, но не признать того, что Триада, действительно держала в узде всех мелких мошенников было нельзя. Никто не смел перечить Сухо, многие дела раскрывались благодаря власти «короны». – Мы шагнём в Оазис вместе с ними, – сказал Ифань. – Выживет сильнейший.       Чанёль оббегал все помещения, но Сычёна нигде не было, альфа словно слышал сбившееся сердцебиение Бэкхёна, что искал Дуна в другой стороне. Когда все помещения казино были обследованы, оба парня, не сговариваясь побежали на крышу. – Ты же альфа, почувствуй его, – сказал Бён, посмотрев на Чанёля. – Когда рядом истинный очень трудно уловить запах другого омеги, – ответил Чанёль, но всё-таки сделал глубокий вдох, пытаясь сориентироваться. Запах дождя окутывал его с головой, но Чанёль попытался не обращать на него внимания, ведь если он хотел сделать Сычёна частью своей семьи, он должен научится чувствовать его так же, как и Бэкхёна. – Чанни, – трепал его за рукав Бён. – Он ведь такой дурачок ещё, а ещё такой ранимый.       Чанёль внимательно прислушивался к своим ощущениям, улавливая такие ещё пока непривычные, но какие-то слишком тёплые ноты вина. – Он здесь, – закивал Пак. – Идём.       Альфа взял Бэкхёна за руку и побежал и потянул в сторону края, ещё издалека они заметили мальчишку, что сидел на самом краю, обнимая себя руками и плакал. – Он столько лет держал всё в себе, – выдохнул Бэкхён. – А тут появились мы, не знаю, хорошо это для него или плохо.       Чанёль выдохнул, он тоже не знал, но видеть слёзы младшего почему-то было очень больно. Бэкхён отпустил руку своего альфы и двинулся в сторону младшего. – Сычён-а, – осторожно сказал он. – Можно я подойду?       Дун поднял на омегу красные глаза. – Я повёл себя глупо? – спросил Сычён, охрипшим голосом. – Но я… Я так устал быть сильным. Столько лет я прятал всё в себе, а сейчас… – Сейчас рядом с тобой есть тот, кто будет сильным, – сказал Пак. – Я готов быть сильным за вас обоих. Верите?       Сычён улыбнулся, стирая слёзы со своих щёк. – Это так неправильно, – сказал Дун. – Я не могу разрушать ваш союз. Третий всегда лишний. Я считал, что тоже имею право на счастье, но разве можно быть счастливым за чужой счёт? – Не говори глупостей, – сказал Бэкхён, притянув к себе Сычёна. Тот уткнулся в грудь старшего и заплакал. – Мы не оставим тебя, – кивнул Чанёль, опускаясь рядом с омегами. – Пусть люди говорят что хотят, но столько лет моё сердце было переполнено лишь ненавистью. На моих руках столько крови. Я разбил сердце самому дорогому человеку на земле, я ведь даже прощения не заслуживаю, и я бы понял Бэкки, если бы он не принял меня, но он протянул мне руку. Он снова научил меня жить. Я хочу быть благодарен ему. Он любит тебя, ты был прав, я – слёзы, а ты – улыбка, так сжалься надо мной, человеком, что потерял свет, прими меня, так же, как принял он. Подари мне улыбку так же, как даришь ему. Я обещаю, что смогу стать стеной для вас обоих. Я… Я устал быть один.       Сычён поднял голову и посмотрел на Пака, что раскинул руки в стороны. Дун посмотрел на Бёна, который кивнул, улыбнувшись. Младший неуверенно отстранился, а потом оказался в медвежьих объятиях Чанёля, что ласково поцеловал его в макушку, губы альфы скользнули по лицу младшего, собирая слёзы. – Не плачь! Теперь всё будет хорошо.       Бэкхён обнял любимых людей, а потом шепнул: – Мы будем счастливы, обязательно.       Минсок через стекло наблюдал за тем, как Лухан и Донхёк весело смеялись. Хань звал его в палату, но Ким помотал головой, ссылаясь на срочные дела. – Ты хотел меня видеть, хён, – подошёл к нему Минхён, он выглядел сегодня намного лучше. На нём всё ещё был корсет, но бледность спала, а глаза сверкали. В них была жизнь, молодость и азарт. И Ким немного завидовал, вспоминая, что в возрасте Минхёна и сам готов был на подвиги. – Донхёк рассказал мне о том, как ты защищал его всё это время.       Марк смущённо почесал затылок. – Ну, он мой омега, я почувствовал это сразу, прямо на той крыше. – Кстати о крышах, – повернулся в сторону Ким. – Я так понял, что именно они не давали тебе быть обнаруженным всё это время. – Да, после смерти родителей я практически жил на крышах. По ним же всегда и скрывался от преследователей. – Значит, высота твоя стихия? – Высота – моя жизнь, хён. – А что ты скажешь насчёт гор? – сказал Минсок, внимательно посмотрев на младшего, который удивлённо вскинул бровь. – Мне ещё не доводилось бывать там, город в котором я жил был далеко от горных вершин, но, думаю, что горы – это круто.       Ким улыбнулся, видя воодушевление в глазах Марка. Именно это он и хотел услышать, он понимал, что не ошибся. Этот мальчишка обязательно станет частью их семьи, частью Триады. – Но почему ты спрашиваешь? – Я конечно, не могу тебя заставить, да и твоё состояние ещё нестабильное… – Нет, уж, раз начал, продолжай, хён. – Высоко в горах существует заваленный много лет тоннель, – начал Минсок. – Он ведёт в древний подземный город. – Оазис, – сказал Минхён, широко распахнув глаза. – Я слышал о нём от одного антиквара, который покупал у меня вещи. Он говорил, что когда-то этот город был очень популярен, туда съезжались торговцы со всего света, а потом он просто исчез. – Он не исчез, – ответил Минсок. – Его закрыли, потому что появились люди, которые вели нечестную игру. Они хотели единолично владеть Оазисом, но издревле это место служило для обмена товаром. И вот сейчас эти люди вернулись, чтобы снова открыть этот город. Много смертей случилось из-за их алчности. Много крови пролилось из-за этого города, и те, кто поклялись защищать его, решили, что лучшим и единственным способом остановить смерти – это уничтожить город, чтобы больше никто и никогда не смог посягнуть на него.       Минхён слушал, открыв рот и преданно смотрел на старшего, понимая, что сейчас ему доверили очень важную информацию. Минсок улыбнулся, легонько стукнув младшего по подбородку. – Закрой рот, – улыбнулся Ким. – Ничего сверхъестественного я тебе не сказал. – Простите, – смутился Ли. – Что ты знаешь о Триаде? – спросил Минсок, замечая, как младший стал серьёзным. – Это организация, что объединила в себе три крупных государства Азии. Триада контролирует все группировки старого и нового света. – Триада была создана для того, чтобы защищать Оазис от посторонних глаз, – ответил Минсок. – Вот только около двадцати лет назад лидеры Триады забыли о своём истинном предназначении, решив, что это Оазис должен подчиниться им, а не они ему. Они верили в это так отчаянно, что не заметили, как в их окружении появилась змея, что каждый день настраивала их друг против друга. Брат шёл на брата, отец на сына. Триада погрязла в хаосе, и тогда единственный законный наследник Оазиса закрыл доступ в город. Он призвал глав Триады и закрыл ворота, раздав каждому из лидеров по ключу, и сказал, что если один из них потеряет эту вещь, им всем грозит смерть. Лидеры верили, наступило спокойствие, но однажды одного из них нашли раненым, последнее, что слетело с его губ, это были слова о том, что кто-то похитил ключ. Запаниковали лидеры и решили, что лучше спрятать ключи подальше от себя. Решили, что двум слабым омегам хватит сил противостоять целому полку отмороженных негодяев. Глупо, но слава Богу нашлись те, кто помог этим омегам выжить, вот только ситуация стала еще труднее. Всех лидеров Триады уничтожили, но перед своей смертью они сделали единственно правильный выбор – они избрали себе преемника, что смог бороться, что не сдавался. Рядом с ним всегда были преданные люди, что ценили его как лидера, как друга, как брата. Он собрал лучшую команду, что снова стала носить гордое звание Триады. Организации, которая любой ценой должна была защитить Оазис от посторонних. Враг подобрался слишком близко, поэтому остался только один выход – уничтожить всё, что когда-то связывало с подземным городом. Вот только просто взорвать город слишком просто, ведь тот человек из-за которого пролилось столько крови, не узнает той боли, что пережили все те, кто до последнего сражался за Оазис. Этот человек должен получить по заслугам. В память о всех его жертвах, он должен быть погребён там, где родилось его желание править миром.       Минхён вслушивался в каждое слово, а перед глазами мелькали картинки его жизни, он начинал сопоставлять всё, что сказал Ким, со всем, что ему пришлось пережить. – Хёк… Хёк – наследник Триады, а тот браслет – это ключ? – посмотрел на старшего Марк, уловив кивок. – Что нужно от меня? Я сделаю всё, что скажете, чтобы ему больше не угрожала опасность. – Триада должна исчезнуть, – сказал Ким. – Так же, как и Оазис.       Минхён устремил на старшего удивлённый взгляд. – С сегодняшнего дня Лухан – мой муж, Донхёк – мой сын. Он не имеет никакого отношения к Лао. Триада – это Ким Джунмён, это брат Сухо. Он организатор и руководитель. Он снова погибнет, но теперь навсегда! – А чего это вы такие серьёзные? – сказал Донхён, выглядывая из палаты. – Мы с папочкой соскучились. – Всё хорошо, я тут предлагаю Минхёну поездку в горы. Свежий воздух будет полезен ему для восстановления, – сказал Ким. – Вы что-то задумали, да? – с подозрением спросил Лао. – Нет, милый, – ответил Марк, целуя младшего в щёку, хотя сердце колотилось, как бешеное. Ведь он, кажется, понял, почему они идут к тому тоннелю. – Врёте же, – выдохнул Донхёк. – Только будьте осторожны, ладно? – Мы ещё никуда не уходим, – ответил Минсок. – Выдвинемся завтра на рассвете. Хёк, я отвезу тебя к дедушке, хорошо?       Донхёк кивнул, крепче сжимая руку своего альфы. – А теперь можете побыть вдвоём, а я навещу Лухана. Мне нужно вернуться пораньше, чтобы до конца продумать план наших действий.       Минсок подмигнул младшим, и зашёл в палату к любимому, который пристально посмотрел на альфу. – И во что ты хочешь ввязать будущего зятя? – спросил Лухан, подозрительно сощурившись. – С чего ты взял? – сделал удивлённый вид Минсок. – Ты сказал, что у тебя срочные дела, а потом пришёл Минхён. Изменения на его лице не заметил бы только слепой. Он смотрел на тебя, как на божество.       Минсок засмеялся. – Ну это ты преувеличиваешь, – сказал он. – Я просто рассказал ему историю нашей семьи. Джунмёну нужна наша помощь. Ты же знаешь, что последний шаг всегда решающий и победа останется за тем, кто окажется удачливее. – Победа будет за тем, на чьей стороне будут люди, а не бездушное стадо, – ответил Лухан. – И Джунмён, и Крис знают об этом, не даром все эти годы, они не просто запугивали людей, они заставляли их уважать себя. А если человек уважаем – он прав. – Какой ты у меня умница, – улыбнулся Минсок, обнимая Лухана и даря ему нежный поцелуй. – Я сегодня уеду, а когда вернусь не знаю, не скучай, хорошо. Донхёка привезёт к тебе папа, они будут навещать тебя каждый день, пока меня не будет. День, два, неделя, просто жди. Я обязательно вернусь, хорошо? – Я буду ждать, – кивнул Хан, обнимая сильнее. – Мин, чтобы не случилось, возвращайтесь живыми, пожалуйста. – Постараемся, – кивнул Минсок, целуя руки младшего. – Не для того я так долго ждал, чтобы получив, снова потерять. Я хочу побыть с тобой. Я хочу услышать смех наших детей и внуков. – Ну, насчёт внуков я согласен, но дети…       Лухан помрачнел, а Минсок прижал его к себе. – У нас ещё всё будет, просто поверь мне. – Верю.       Донхёк вытянул Марка на улицу. Дул сильный ветер, но здесь ему дышалось легче. Он ведь понял, что Минсок звал его альфу не на простую прогулку, а ведь раны на теле Ли ещё толком не зажили. – Ты уверен, что готов? – прервал затянувшееся молчание младший. – Твои раны… – Я в порядке, Хёк, – улыбнулся Ли. – И не через такое проходил. Подумаешь, пара синяков. – У тебя трещина в ребрах, – насупился Лао. – Ничего не бойся, мы просто поднимемся в горы, чтобы открыть дверь. – Какую дверь? – удивлённо похлопал глазами младший. – Дверь к счастью каждого из нас, – улыбнулся Минхён, обнимая Донхёка. После рассказа Минсока в груди поселилась какая-то тревога, но передавать её младшему не хотелось. Донхёк и так слишком много пережил, пришло время ему быть счастливым. – Ты замёрз совсем. Зачем вытянул меня сюда, если холодно? – Там слишком много людей, – ответил младший, прижимаясь плотнее. – Я так привык быть рядом с тобой, что они меня пугают. У меня замечательный папа, отец, дедушка, но мне трудно без тебя. Даже ночь мне показалась вечностью. Мне было так страшно засыпать одному. Да, я знал, что мне больше ничего не угрожает, но тебя не было рядом…       Голос младшего дрогнул, а Минхён опустил взгляд на мальчишку, что готов был вот-вот заплакать. – Милый мой, – улыбнулся Ли. – Прости, что был так далеко. Я тоже не мог заснуть без тебя. Я обещаю, что скоро придёт время и мы не будем расставаться, но ты же должен понимать, что жизнь продолжается. Я как альфа должен встать на ноги, чтобы когда придёт время полностью обеспечить свою семью. Тебе всего одиннадцать, малыш. – Я бесполезный да, глупый маленький мальчик? – С чего ты взял? Ты же знаешь, что я тебя очень люблю. Я поклялся быть с тобой рядом вечно, и я буду. Просто тебе нужно научиться жить в обществе, дышать свободной грудью. У тебя же была мечта? – С самого детства я мечтал покинуть тот дом, – ответил Лао. – Я не мог ни о чём думать кроме этого. Я хотел найти папу, потом я мечтал о том, что мы с тобой не расстанемся никогда.       Минхён вздохнул, он и забыл, что Донхёк был не совсем обычным ребёнком и ему чужды были желания и мечты обычных омежек его возраста. Его мальчик был особенным и подход к нему должен был быть особенным. – Малыш, – сказал Ли, укутывая младшего в свою кофту, что он всё же успел накинуть. – Давай сделаем так, вот смотри, завтра мы с Минсоком-хёном ненадолго уедем, а тебе я даю задание. – Какое задание? – вылупил на старшего глаза Донхк. – Ты должен хорошенько подумать над тем, чем бы хотел заниматься в своей жизни. – Марк… – недовольно проворчал младший. – Дослушай до конца, – прервал возмущение омеги Минхён. – Посмотри вокруг, знаешь почему люди бывают счастливыми? Любить и быть любимым это одно, но ведь ещё нужно найти своё место в этой жизни. Я не заставляю тебя учиться и оканчивать университеты, я хочу, чтобы ты получал удовольствие от жизни. Я не могу запереть тебя в четырёх стенах, это неправильно. Я хочу, чтобы ты жил. Просто посмотри по сторонам взвесь все за и против. Вдохни полной грудью, а я буду рядом с тобой, что бы ты не выбрал.       Донхёк поднял на старшего сияющие глаза, а потом поднялся на носочки, касаясь губ старшего, а потом отстраняясь. – Я хочу быть достойным тебя. – Хёк… – Да, я понял, я подумаю, но ты тоже подумай о том, что за моей спиной огромная империя. Они просто так меня не отпустят. – Я не знаю, обрадует тебя или огорчит, но Минсок-хён оформляет для тебя новые документы. Скоро ты станешь официально их с Луханом-хёном сыном. Больше не будет в твоей жизни никаких Лао.       Младший улыбнулся, повиснув на шее Ли. – Я счастлив, – сказал он, а Минхён почувствовал, что сам не готов выпустить это нежное создание из своих объятий. Но придётся подождать, ради счастья самого дорогого человека на земле.