Попаданка но Модо

Занесло, эх, занесло меня куда-то, эх, занесло меня… Слова песни воспроизводились в моей голове сами собой. А что? Занесло же. Куда? Где рай, где ад, куда я вообще попала? Я слишком четко помню последние мгновения жизни. Острая, режущая боль в сердце, пиканье машинки рядом со мной, бегающие люди в белых халатах… А потом все прекратилось. Боль отступила, в глазах потемнело, наступила тишина. Я уж думала — ну все, покой. А вот фиг тебе. Не знаю, сколько я валялась в бессознанке, как вдруг, очнулась уже здесь. Очнулась, надо заметить, от боли. Дикой боли в боку. Попыталась перевернуться и едва не взвыла волком. Мамочки, за что?! Пять лет из своих шестнадцати я провела в больнице. Зря, надо сказать, болезнь не вылечили, только лишь продлили мои страдания. Периодические боли, постоянные лекарства и уколы, плачущая мама в туалете, когда она считала, что я ее не слышу. Все я слышала. И от этого было еще больнее. И когда, наконец, я уж думала все, никаких болезней — и тут на тебе! Получите — распишитесь! Но это еще не самое худшее. Самым худшим было то, что я, кажется, ослепла. Приподняв руку, поднеся ее к свету, я прищурилась — все плыло и расплывалось, но четче не стало. М-да… Вообще-то, нежданная слепота не стала таким уж сильным ударом, ведь я и раньше не видела мир во всех его красках. Близорукость, причем наследственная. Плюс любовь к фантастическим книжкам, аниме и рисованию. Последнее я любила особенно сильно, поскольку за этим занятием могла провести хоть целый день. Рисуя на бумаге, я вкладывала свою душу, все свои переживания и тревоги. И бумага принимала их, увековечивая следы от карандаша, ведомого моей рукой. Пожалуй, это было единственным, что я по-настоящему любила. Я мало что учила и знала. Сначала, конечно, едва попав в белые стены, я продолжала учиться. Потом, когда узнала неизбежность, забросила. А смысл? Лучше уж заниматься теми вещами, которые мне интересны. Например, вечера я коротала за просмотрами мультиков и анимешек. Особенно мне нравились многосерийные, вроде Ван Писа, Блича, Наруто или Фейри Тейл — их, по-моему, смотреть можно было вечно. Недавно я начала смотреть и Реборна, но, по-видимому, не судьба мне была его досмотреть. Жаль. Хотя, учитывая, что я таки жива, может, можно было бы попробовать… Потом. Да, кстати, а где врачи, белые халаты, присоски, провода и приборы? Вот уже как пять минут я очнулась, а до сих пор никто рядом не шелохнулся. Да и место какое-то мрачное. Уж не в гробу ли я? От этой мысли мне поплохело, и я приподнялась на локтях, чтобы убедиться, что я действительно жива и совсем не в гробу. Нет, я точно не в гробу. Скорее, просто в темном помещении. Или это просто очень-очень большой гроб. С окном на потолке, ага. Внезапная слепота активно мешала диагностировать обстановку. Сколько я не щурилась, сколько не моргала — безуспешно. Даже близких предметов, вроде шкафов и тумбочек, не смогла выявить, только пришла к выводу, что лежу я, собственно, на матрасике и на полу. На деревянном полу. Ой, что-то мне это не нравится… И ощущения в теле странные… Как будто я вдруг резко схуднула, потеряв при этом десяток-два килограмм. И волосы как-то странно обстрижены, особенно эта челка, лезущая в глаза… Стоп. Челка?! Я схватила волосы за головой и скинула их на плечо. Они были длинными, немного колючими и путаными. А еще, что совершенно точно, не моими. Занесло, эх, занесло меня куда-то, занесло… Ой, мама… Так я не только куда-то попала, так еще и в кого-то? Офигеть. Вот тебе и смерть, вот и покой… А, что самое важное, в кого занесло-то? Непонятно. И каким образом я оказалось в этой странной ситуации — тоже. По жизни всегда была атеисткой, ни в загробные миры, ни в перерождения, ни в какие перемещения душ не верила. Но, видимо, эти взгляды на жизнь придется пересмотреть… Тихо открылась дверь. Настолько тихо, что я больше скорее по привычке поняла, что кто-то вошел. А шагов не было слышно вообще, словно это сквозняк по дому летает. Я обернулась. В темноте комнаты, и в силу ухудшившегося зрения, разглядеть вошедшего не получалось. Но, что точно я определила, он был мужчиной. Фигура крепкая и мощная, у женщин таких не бывает. И вряд ли женщина стала бы носить подобные бесформенные одежды. — Изуна, ты как? — спросил он. — Жива… вроде бы, — хрипло усмехнулась я, одновременно подмечая, как изменился мой голос. Это казалось странным — слышать собственный голос иначе, чем привыкла. Стоп. Изуна?! Тот самый Изуна?! Так я что, теперь мужик?! Ой, кажется, нет… Во всяком случае, ничего нового и подозрительного я в физическом плане не обнаружила. Значит, я вовсе не тот Изуна, который брат Мадары, и который еще умер. Хотя, я как бы тоже умерла, но не суть. Важно, что я не поменяла пол. Иначе, боюсь, моя психика бы такого удара не выдержала. Мужчина подошел ближе. Где-то рядом я услышала плеск воды, а в следующую минуту на лоб мне шлепнулась ледяная тряпка. Я невольно вздрогнула и отшатнулась. Тут же в боку заболело, да так сильно, что я еще и вскрикнула. — Где больно? — метнулся ко мне мужчина и осторожно прихватил меня за плечи. — Изуна, скажи, где больно? — Бок, — прохрипела я, кладя руку на больное место. Оно было почему-то мокрым, и немного липким. — Это кровь? — ошалело спросила я, понимая, наконец, почему так дико болит. У меня в животе сбоку, как бы, немного дырка… Я обмякла в руках мужчины от внезапно накатившей слабости. — Слушай, а ты вообще кто?.. — поинтересовалась я у него, когда тот решил, что стоит меня уложить обратно в кровать. В смысле, на матрас. Положил, надо сказать, аккуратно, чем тут же заслужил мое уважение — осторожный. Еще бы, уронил бы меня, костей не собрал бы потом… Но опять же, в игру вступал фактор моей слепоты. Я очень хорошо чувствовала сильные ладони на своих плечах, чувствовала, как шуршит ткань, слышала его размеренное дыхание. Но до сих пор не могла как следует рассмотреть своего спасателя. Или спасителя?.. Обыкновенно, я сначала разглядывала людей, а уж потом спрашивала, кто они и как их звать. Здесь же… вспомнила я уже об этой маленькой детали только сейчас. — Мадара, — ответил мужчина, в голосе которого я отметила нотки удивления. — Изуна, ты только не волнуйся, тебе нельзя сейчас волноваться… Дельный совет, но мне кажется, что уже слишком поздно. Я определенно заволновалась. Значит, все-таки, тот самый Изуна. Точнее, та самая. Вопрос все еще актуальный: как я помнила, Изуна был мужиком. С одной стороны хорошо, что не мужик, а с другой — плохо, что я вообще каким-то боком тут принимаю участие. Да, жизнь, ты штука непредсказуемая. Занесло меня и вправду далековато. Аж в брата Мадары! Который на самом деле сестра. Круто. — А… это… что произошло? — спросила я, пытаясь осознать конкретно, в какое время я попала. Ну, ясно, что до основания Конохи, это-то понятно, но хотелось бы точнее, и возраст примерный тоже было бы неплохо узнать. — Эй, ответь! — Изуна, пожалуйста… не вопи, у тебя рана открывается, — поморщившись, попросил Мадара. Ой. Я не хотела. Но зато теперь, кажется, мне будут менять повязку. Хм, а ничего, что я как бы девушка, а он парень?.. — Стоять! — не своим голосом завопила я, едва пальцы мужчины коснулись моего бока. Мадара послушно замер. — Ни с места! — пригрозила я, когда он неосторожно шевельнулся, и отодвинулась на максимально далекое расстояние от него — получилось совсем немного, ибо двигаться по-прежнему выходило с трудом. — Изуна, — простонал Мадара. — Ты невозможна! У тебя открылось кровотечение, а ты думаешь, как бы я не стал рассматривать твое… твои… — на этом месте он немного сбился. — Я понимаю, что ты ничего не помнишь из-за пережитого, тебе страшно, но, прошу, доверься мне. — Что еще за пережитое? Что случилось? — насторожилась я. Нутром чую — это что-то «пережитое» и стало причиной к моему появлению здесь. — Когда пойдешь на поправку, обещаю, все расскажу, но позволь сейчас заняться твоим лечением. Ну? Он выжидательно посмотрел на меня. И я прямо почувствовала — как ни брыкайся, он своего добьется, и таки поменяет мне повязку. Слишком решительным был у него взгляд. Тем более, если он и правда тот самый Мадара, то ему ничего не стоит погрузить меня в иллюзию или усыпить. И вряд ли я в таком случае добьюсь от него правды о произошедшем. А еще нестерпимо болело и жгло в боку. — Ладно, я тебе верю, — приняла я необходимость лечения и легла обратно на матрас. — Но только в этот раз! Ответа не последовало, лишь тяжкий вздох ознаменовал мысли Мадары. А что такого? Моя реакция совершенно нормальна для человека, который за всю жизнь не находился ближе с мальчишками, чем два метра. Больница — не считается, там врачи — им можно. А вот Мадару я и близко за врача не принимала. За брата, кстати, тоже. Просто Мадара почему-то вдруг оказался мне братом в этом мире — хотя, тем не менее, таковым я его не считала, как и не считала себя Изуной. Вообще черт возьми, я — это точно я? Я не могу быть Изуной! Все же, пережить смерть и очнуться в чужом теле, практически ослепшей, да еще и тяжело раненой — не самые приятные ощущения. А уж осознать, что у меня тут еще и брат имеется — и вовсе ужасно. Незнакомый мне человек стал моим братом. Естественно, что я его не воспринимала в этой новой должности, пока еще по-прежнему идентифицируя, как потенциально чужого. И поэтому не знала даже, как к нему относиться. — Готово, — тихо оповестил меня новоявленный брат. — Может, поспишь? Тебе нужно восстанавливать силы. Ничего не ответив, залезла под одеяло и закрыла глаза. Тут же накатила внезапная усталость, и я почувствовала, как меня буквально затягивает в сон. Где-то на задворках сознания я услышала, как тихо скрипнула дверь. «Ушел», — промелькнула мысль в голове прежде, чем я окончательно отрубилась.