Ночь ничего хорошего не сулила. Небо уже полностью было затянуто чёрным ночным покрывалом, сквозь которое даже звёзд не видно было. Благо вдоль тротуара с обеих сторон были расставлены относительно яркие и вполне работоспособные фонари, что не могло не радовать сейчас, когда без них было бы так темно и страшно, ведь ночные улицы этого города не могли похвастаться диким скоплением людей в этом районе. Да и вообще людьми похвастаться не могли.
Рина в такое время домой возвращалась из университета не так часто. Да, собственно, вообще ещё ни разу не возвращалась в такое время. Вот только с сегодняшнего дня она, совершив самую роковую ошибку в своей жизни, подписалась на участие в совете.
«Вступи в совет! Тебе будут платить стипендию, ты будешь как сыр в масле!» — говорили ей. Она уже тогда должна была догадаться, что что-то здесь не так, и этот её вопрос: «Если за участие платят стипендию, то почему же до сих пор остались свободные места?» должен был быть озвучен сразу. В тот момент, когда она на это только думала подписаться. Ну вот откуда она могла знать, что это не совет? Это рабство! Рабство чистейшей воды! Бумажки, отчёты о всех факультетах и подготовка всех мероприятий силами шести человек. Это же просто не-ре-аль-но. Теперь ей придётся так каждый вечер задерживаться. А всё потому, что всегда нужно читать то, что написано мелким шрифтом. Рина должна была всё узнать, прежде чем согласиться. Чёртова стипендия-искусительница.
Сильный ветер задувал тёмно-каштановые короткие волосы до плеч, взлохмачивая их, заставляя и без того еле плетущуюся на ватных ногах девушку плеваться этими же самыми волосами и жизнью, что, видимо, с сегодняшнего дня конкретно не задалась.
«Хуже уже и быть не может», — пронеслось в голове у Рины, когда внезапно сквозь постепенно стихающий свист потоков воздуха она начала различать чьи-то медленные размеренные шаги. Сперва девушка не придала этому особого значения. Ну мало ли какой случайный прохожий домой плетётся, не одной же ей в такое время возвращаться? Вот только «случайный прохожий» темпа не сбавлял и шёл чуть ли не в такт её шагам. Рина ускорялась и тормозила, но человек позади неё не отставал ни на шаг. Стало жутко. Ужасно жутко. Много раз она себе представляла эту сцену встречи с преследователем и какой смелой она будет, и как будет действовать, вот только, когда дело дошло до реальности, всё внутри сжалось, и страх просто-напросто не давал мозгам работать исправно.
Рина приспустила голову и, осторожно поведя ею в сторону, попыталась разглядеть хоть часть позади идущего. Её взору предстала обувь преследователя. На своё удивление, она увидела светло-коричневые тимберленды сорокового размера (предположила она).
«Подростковая обувь? Ему не больше тридцати…» — подумала Рина.
«Не больше двадцати ему!» — уже точно решила для себя девушка, заметив развязную уверенную походку.
Раз подросток, то не маньяк. Но и для простого прохожего слишком подозрителен… Ограбить хочет? Или, может, просто познакомиться?
Не в правилах Рины было в такие моменты проявлять какую-либо активность и смелость, но мозг как-то немного отключился. Наверное, это просто переутомление и жуткое негодование в связи с несправедливостью к ней жизни.
— Что тебе надо, блин? — резко остановилась на месте Рина.
Человек позади неё замер точно так же и, видимо, ничегошеньки не собирался отвечать. Девушка развернулась, скользнув на одной ноге, и её взору предстал молодой, странно улыбающийся брюнет в длинном чёрном плаще, который парень завернул на себе, словно от холода ёжился. Он придерживал обеими руками плотный материал плаща и всё так же продолжал странно улыбаться от уха до уха, сверкая в полутьме своей белоснежной челюстью… Рина слишком долго наблюдала за этим странным парнем, чтобы сейчас вот так просто сдержать порыв нервно, как бы передразнивая его, улыбнуться в ответ. И девушка улыбнулась. Молчание продолжилось. Парень смотрел на Рину — Рина смотрела на парня. На этого странного парня, чья длинная чёрная чёлка красиво развевалась порывами сильного ветра, слегка обнажая вид на густые гордые брови. Засмотреться и умереть просто. Засмотреться и умереть. Прям тут. Прям щас.
Внезапно улыбка парня стала ещё шире, в глазах появился непонятный блеск и Рина напряглась. Напряглась, да неспроста.
Парень начал крепче хвататься пальцами за краешки полочек пальто и явно к чему-то готовился. Улыбка с лица девушки уползла. Уползла далеко и надолго, ведь в ту же секунду пальто перед ней распахнулось, предательски обнажая всё, что под ним скрывалось. Только сейчас до девушки дошло, что штанов над тимберлендами-то у парня и не было…
— А-А-А-А-А-А-А-А!!! — послышался громкий оглушительный визг на весь квартал.
***
— ЧОН ЧОНГУК!!! — орал уже в прихожей обозлённый Чимин. — Где штаны, мать твою, потерял? — вопросительно изогнул левую бровь он, нервно скрипя зубами, еле удерживая в руках ложку, стараясь не дать волю чувствам и не запустить её в Чона прямо сейчас.
— Это долгая история, хён… — замялся Чонгук, стягивая с себя пальто, под которым, как и обычно в такие моменты его позднего пришествия домой, ничего не было. Абсолютно ничего.
— Знаю я твои истории, маньячина! — шипел Чимин, внимательно изучая сердитым взглядом парня, что стоял сейчас посередь прихожей в чём мать, лениво стягивая с ног ботинки. — Свалился же ты на мою голову! Всем всё показал, да? Счастлив теперь?
— Да, я счастлив! — прошагал мимо Пака Чонгук, уверенно пробираясь на кухню. — М-м-м, вкусно пахнет! Это спагетти?
Чимин прекрасно знал, что это отклонение. Знал, что это своё отклонение Чонгук контролировать не в силах. И злиться на него было бессмысленно… Но самое страшное, что такое поведение приносило парню исключительное удовольствие. Удовольствие в прямом смысле.
*Эксгибиционизм — форма отклоняющегося сексуального поведения, когда сексуальное удовлетворение достигается путём демонстрации половых органов.
— Вкусно тебе? — сел напротив удобно расположившегося за столом Чона Чимин.
— Ф-куфно! — неистово уплетал парнишка всё, что стояло на столе.
— Хоть бы оделся, — поморщился Пак, кивая в сторону Чонгука, но тот никак не реагировал. — Снова студентку нашёл? — поинтересовался Чим.
— Угу, — коротко кивнул Чон, усиленно обгрызая куриное крылышко.
— А если вдруг она учится в том же универе что и ты, то что будешь делать? — сложил руки на груди Чимин, скептически уставившись на брюнета. — Вдруг она тебя узнает? Ты же знаешь, что и я под раздачу попаду, ведь живу с тобой, контролирую тебя, отвечаю за тебя…
— Хён, — прервал причитания Чимина Чон. — Не переживай, никто меня не узнает. Она не из моего универа, я бы её запомнил. Наверно… Да, точно запомнил бы… — задумался Чонгук, прежде чем снова накинуться на еду.
— Ну блин, какой из тебя маньяк, если ты даже не проверяешь своих жертв? — разочарованно цокнул языком Пак. — Эх ты, начинающий эксгибиционист…
— Ммм! — поднял указательный палец вверх Чонгук, усиленно дожёвывая содержимое рта. — Я профессионал.
***
— Пак Рина, Вы не выспались? — послышался голос преподавателя на входе в аудиторию. — Неважно выглядите.
— Я прекрасно себя чувствую! — вяло ответила девушка, медленно распахивая почерневшие от чрезмерного бодрствования глаза.
— По Вам видно… — усмехнулся мужчина, не спеша пробираясь к рабочему столу.
— А звонок был? — поинтересовалась Рина у какой-то незнакомой, подозрительной, сидящей рядом девочки.
— Нет, не было ещё, — тут же ответила она, исподлобья изучая кошмарное невыспавшееся лицо однокурсницы.
Рина облегчённо развалилась на стуле и уже хотела было погрузиться в сон, прям так, прям сидя, но в аудиторию внезапно кто-то ворвался. Кем-то был парень, чьё лицо полуспящему мозгу девушки узнавать было не интересно, поэтому с её опущенной вниз головой она могла видеть только его… светло-коричневые ТИМБЕРЛЕНДЫ!
Рина резко подняла голову вверх, судорожно пытаясь сориентироваться в пространстве и найти в дверном проёме лицо владельца этой весьма символичной для девушки сейчас обуви. И вот как назло…
— ЕТИТЬ!
