Начинающий Эксгибиционист

      Сбежать с пары, чтобы отправиться в столовую, где должен состояться баттл по поеданию малосольных огурцов… Да, конечно.       На спор вскопать газон вдоль университетского забора, на скорость насадить туда фиалок, раскидать по всему тротуару землю и полчаса бегать по всей территории от дружелюбного уборщика… Почему бы и нет?       Бой на больших пальцах во время обеденного перерыва — самое безобидное, что происходило с Тэхёном и Чонгуком за эту неделю, ну да и там парни переусердствовали и завалили одну парту и трёх студентов вместе с ней, получив за это от преподавателя.       Партия в футбол: проколотый мяч и армия полёгших футболистов, проделками какого-то дьявола, посетившего стадион именно в это время? Да, пожалуйста! Ким Тэхён и Чон Чонгук — старшие по нарушению дисциплины и порче университетского имущества, парни готовы к выполнению своих обязанностей 24/7.       Рина скрипела зубами, да только, кажется, на её персону никто и внимания не обращал, оба парня лишь виновато головы опускали, в пол смотрели, задумывались над поведением, а в следующий миг наступали на те же грабли. Ни терпения, ни сил у девушки не оставалось. — Какое-то обострение, ей-богу, — хлопнула Рина дверью кабинета ректора, нервно зачесав пальцами недлинные волосы на бок, — за что мне эти идиоты на курсе? ***       Тэхён брал на слабо, каждый раз и всякий раз Чонгук соглашался, справлялся, причём справлялся ничем не хуже Тэ — победителя в этой битве не было. Но Ким Тэхён был бы не Ким Тэхён, если бы в его голове не сидели все эти безумные идеи. Он, кажется, знает, как побороть соперника. «Чонгук, в 10:15 на стадион», — пришло Чону уведомление с утра пораньше с неизвестного номера. Немудрено было догадаться, кому и что от него нужно. А парень лишь сейчас осознал, что у него вообще есть телефон. «Во время пары, да под боком у нашего корпуса? Там с той стороны из окон обзор ого-го…» — быстро набрал ответ Гук и сонно потёр внутренней стороной ладони левый глаз. «Страшно?» — почти сразу же пришёл ответ.       Чонгук отбросил телефон, пробурчал что-то не совсем членораздельное и скинул с себя одеяло. Доброе утро. ***       Тэхён упрямо полагал, что ни одному здоровому, уважающему себя человеку согласиться на такое — сродни самоубийству, поэтому хоть в этот раз, но надеялся на то, что Чон откажется. — Бег на выносливость вокруг стадиона, — сообщил парень, прокрутив меж пальцев каштановую прядочку волос. — Количество кругов будет подсчитываться. У кого их больше, тот и выиграл. Но есть одно очень важное условие, — остановился Тэхён, как-то уж больно сосредоточенно заглянув в глаза соперника. — Бегать будем голышом. Ни кусочка ткани на теле. Остаются лишь носки и обувь, остальное под запретом.       Чонгук, самую малость, опешил. Ким Тэ опешил не меньше, ведь то, что он сейчас говорит — безумие, и если вдруг Чон согласится, то придётся выполнять условия. Но Гука во всём этом факт наготы не особо пугал, его пугало лишь то, что Тэхён выбрал именно такое задание. Не похоже было, что тот в курсе расстройства Чонгука. Совсем нет. — Без проблем, — еле заметно сглотнул черноволосый, сделав самое что ни на есть спокойное выражение лица.       Парень поднял руки, схватившись за ткань чёрной футболки на спине, и потянул ту вверх. Поясница начала оголяться, всё больше и больше открывался вид на глубокую бороздочку по центру широкой, крепкой спины. Чон зацепил горлышком футболки чёрные густые волосы на затылке и нырнул с головой под ткань, продолжив тянуть ту вниз. Под футболкой показалась прокачанная грудь, широкие плечи, будто выточенные античным скульптором руки…       Где-то в корпусе почти беззвучно завизжала сначала одна девушка, а затем и вторая, чисто случайно выглянувшая в тот момент в окно.       Чонгук выпрямился в полный рост, густая чёлка опала на прежнее место, а шея хрустнула. Тэхён медлить не стал. Пальцы принялись расстёгивать пуговку за пуговкой на светло-голубой рубашке, а губы исказились в довольной ухмылке. Вызов принят.       Где-то в корпусе тихонечко умерли ещё пять штук девочек, когда за окном появилась ещё одна обнажённая, подкачанная грудь. Тэхён, оказывается, имел прекрасное тело, довольно широкие плечи, а ведь многие даже не догадывались.       Тэ вытащил руки из рукавов и откинул рубашку в сторону газона. Глаза довольно заблестели, а язык прошёлся по пересохшим губам. — Ну, а дальше-то что? — усмехнулся Ким, окинув взглядом сжимающего в руках футболку парня.       Чонгук передразнил усмешку и уверенно взялся за ремень брюк. Тэхён схватился за свой. Парни почти одновременно брякнули пряжками и обоим, внезапно, стало ясно, что ни один, ни второй уже отступать не намерен.       Брюки поползли по бёдрам. Ткань спустилась до стоп, и оба парня переступили через ту. В аудиториях уже откровенно визжала добрая половина студенток, а парни ржали, все, кроме Хосока. Хосок тоже визжал. — И их снимать? — оттянул в сторону резинку боксеров Гук, и та соскользнула с пальцев, отпружинив обратно к коже, звонко шлёпнувшись о ту. — Оставляем только обувь и носочки, — напомнил Тэхён, вздёрнув брови вверх, тряхнув прямой каштановой чёлкой, — если, конечно же, не боишься.       Чон лишь цокнул языком, да глаза закатил. Лицо перекосило надменной ухмылкой, а ладони уверенно легли на бёдра. Этот парень ещё не знает, с кем связался. — Нет, только не говорите, что он собирается это сделать, — нервно посмеивался Хосок. — Он адекватный парень, он же не станет… Он не… Он. ЧЁ ОН ТВОРИТ-ТО, А!??? — вскрикнул Хо так громко, что даже бубнящий что-то себе под нос лектор обернулся лицом в зал.       Аудитория разразилась визгами и чем только можно — теперь все до единого наблюдали за развернувшейся за окном картиной. Даже полуспящая на столе Рина очнулась от такого обилия звуков со всех сторон. — Что происходит? — повысил голос молодой преподаватель, спешно направившись к окну. — У них всё с головой нормально?! — отчаянно простонала Рина, схватившись за голову. Тэхён оценивающим взглядом проходился по телу Чонгука. — А ты, оказывается, везде у нас красавчик, — задержал внимание на бёдрах парня Ким, — симпатично… — Уверен, ты тоже красавчик, — криво ухмыльнулся Чон, кивнув на бёдра неприятеля, — снимай, если есть что показать. Но если нет, то обещаю громко не смеяться.       Тэхён растёкся в самодовольной усмешке и ухватился за ткань на бёдрах, незамедлительно стянув ту вниз.       Где-то в учебном крыле уже отчаянно рыдали все, а громче всех Чон Хосок, у которого, кажется, оба друга — идиоты.       Прохладный ветерок обдавал обнажённые участки кожи, и Ким, привыкший к присутствию на теле одежды, слегка поёжился от очередного не слишком тёплого воздушного потока. Чон же держался как всегда, ведь на улице было теплее, чем обычно, поэтому закалённый организм дискомфорта не испытывал.       Кожа на руках и ногах Тэ покрылась мурашками, и парень в очередной раз подёрнулся, коротко стукнув зубами. Самое время согреться. — Побежали! — рванул с места Тэхён. Чонгук оттолкнулся подошвой ботинок от земли и пустился покорять свой первый круг. *** — ВЫ С УМА ПОСХОДИЛИ?! — вопила на весь стадион Рина, и парни, наматывающие уже по шестому кругу, внезапно замерли.       Чон, лишь завидев у газона девушку, в ту же секунду встал к той боком, попытавшись скрыться за ладонями. Она не должна смотреть на него такого. Как же стыдно. Как же мерзко ему. Тэхён, которому было ближе всего до своих вещей, подскочил к своей рубашке, спешно обернув той бёдра. Парни шумно сглотнули и виновато опустили головы. Из корпуса уже выбегали недовольные всей этой ситуацией преподаватели, и что-то парням подсказывало, что на этот раз им всё-таки просто так не отделаться. — Родителей к ректору, сейчас же! — кричал кто-то. ***       Чонгук сидел на стуле в коридоре и бесконечно кусал губы, тараня взглядом сложенные на коленях ладони, изредка поднимая взгляд, в который раз ловя табличку с именем и фамилией на двери в кабинет ректора. Тэхён сидел на соседнем с парнем стуле и точно так же ел свои губы. Что-то явно пошло в этой жизни не так, ведь сейчас прибудут родители и им обоим крышка. — Это всё твоя вина, теперь нас отчислят, — ворчал Чонгук. — А кто же просил тебя соглашаться на моё предложение? — бубнил в ответ Тэ. — Я вообще не думал, что ты так легко начнёшь раздеваться, на нас же целая куча народу смотрела… — Если бы я не сделал этого, ты бы присвоил Рину себе. — Ох, так теперь, получается, вообще я виновата, да? — скрестила руки на груди девушка, плюхнувшись на один из стульев, стоящих напротив парней. — У вас голова на месте? Что за цирк вы устроили?       Рина прекрасно понимала, что век рыцарства прошёл, и поэтому два современных, взрослых парня по двадцать лет, устроившие баталии за право владеть девушкой, её, мягко говоря, очень напрягали. И ладно Чон, но Тэхён-то в списке претендентов на руку «прекрасной дамы» каким лесом оказался? Да и Рина не прекрасная дама. Ну и баталии у рыцарей, конечно, далеко не самые романтичные и прекрасные… Собственно, какая дама, такие и баталии, да?       Коридор постепенно заполнялся звуками приближающихся шагов, ног было больше двух, поэтому напряглись сразу оба парня, когда из-за угла вышло двое разновозрастных мужчин. Чимин, пришедший вместо отца, явно был не в самом лучшем расположении духа, ведь явился в чём был: штаны, большая водолазка и фартук. — Молись, — как-то уж больно страшно прозвучали в голосе старшего истеричные нотки, но Гук даже с места не сдвинулся. Если его убьют, то он всё равно заслужил.       Парней буквально втолкнули в кабинет ректора, и все прибывшие сели по местам, ожидая предстоящих нотаций и окончательного вердикта.       Мужчина лет пятидесяти устало потёр переносицу и сложил пальцы обеих рук в замочек под подбородком. — Бан Шихёк, — коротко представился он. — Старший брат студента Чон Чонгука — Пак Чимин, — приветственно склонил голову русоволосый, поджав пухленькие губки. — Отец студента Ким Тэхёна — Ким Сокджин, — представился второй родитель, который на вид выглядел ну уж точно не как отец, а как тот же старший брат, ведь мужчина был строен, как далеко не многие в возрасте лет около сорока и не имел ни малейшего намёка на седину или какие-то особо выделяющиеся морщинки. Тот тип людей, которых время слишком долго обходит стороной. — Начнём, пожалуй, да? — вновь вступил ректор. — Вопрос пойдёт об отчислении.