Попаданец — зверь полезный

       Как бы странно это ни звучало, я уже привык к постоянной смене тел и даже успел с ней смириться. Как я уже говорил, единственное, что раздражало меня в моём положении, помимо одиночества, это невозможность хоть как-то существенно влиять на события. Я не понимал необходимости своего присутствия здесь. Я не знал, как долго будут продолжаться метания из тело в тело и, главное, могу ли я умереть здесь по-настоящему. Что произойдёт дальше? Что должен делать я? Неопределённость пугала, выматывала, раздражала.        Рефлексируя таким образом, я тем не менее, сумел сделать один полезный вывод из сложившейся ситуации: мне нужен был союзник. И я сделаю всё, чтобы его заполучить. Вопрос о том, кому довериться, решался довольно просто.        Да, небезызвестный зельевар с премерзким характером, самая неоднозначная личность поттерианы, наверняка, ненавидящая обе стороны это войны, подходил для моих целей лучше всего. Во-первых, раз пока всё идёт по канону, у нас общая цель — защитить Поттера. И, в отличие от Дамблдора, в лояльности которого я сомневаюсь, канонный Снейп точно прикладывал массу усилий, чтобы спасти столь ненавистного ему мальчишку. Добавьте к этому острый ум, обширные познания и богатый жизненный опыт.        И потом, он — единственный человек, страдающий паранойей настолько, чтобы подозревать даже кошку. ("Постоянная бдительность!" — как завещал нам дедушка Грюм.) А это качество может оказаться весьма полезным.        Кстати, о кошках. Надеюсь, он не прикончил миссис Норисс и не сильно удивится, увидев меня нынешнего. А уж убедить его в необходимости мне помогать я постараюсь. Есть у меня пара аргументов. Итак, операция "Питомец для Снейпа" началась!        За всеми этими размышлениями я совсем забыл поинтересоваться, куда меня занесло. Звуки и запахи были не такими яркими, как в кошачьем теле, но всё равно чувствовались обострённо. Когда же я открыл глаза, я моментально понял, что нахожусь в лачуге Хагрида. В первую очередь, по наличию в ней самого Хагрида. А уж когда я, спросонья зевнув, почуял на своей морде (будем называть вещи своими именами) отвратительные липкие слюни (до сих пор передергивает), у меня не осталось никаких сомнений относительно моей новой ипостаси. Что я могу сказать? Да, я не в восторге, но будем крутиться! Я встал, оценивая свои нынешние габариты.        — Уже проснулся, Клык? — пробасил Хагрид.        Я, дабы не вызывать подозрений, вильнул хвостом. Раздался слабый звяк. Обернувшись, я увидел сиротливо лежавшие на полу черепки, некогда бывшие чашкой. Упс. Состроив умильную мордаху, я повернулся к лесничему, но тот и не думал ругаться. Убрав осколки, он потрепал меня по загривку (мог бы и поаккуратнее, рука-то тяжёлая!), и подошёл к двери.        — Идём, Клык, — позвал он. —Филч вот-вот приведёт ребят.        Ясно, в лес так в лес. Может, удастся уберечь Гарри от местной единорогожорки. Впрочем, что загадывать.        Ожидаемо, Малфой захотел меня в сопровождающие. Хагрид честно предупредил его, что пёсик-то трусоват (что ж тогда вообще меня было с собой брать, изверг?). В общем, мы пошли. Я не стал мешать Драко пугать Невилла, помня, что группы должны поменяться. Так и случилось. Едва оказавшись рядом с Гарри, я обратился в слух. Помня, что враг может показать себя в любую минуту, я, несмотря на крупные размеры, бесшумно скользил чуть впереди ребят, готовый предупредить об опасности.        Мне всё больше не нравился этот лес. Я шарахался от любого шелеста. Даже мальчишки, вначале вяло переругивавшиеся, притихли и крепче сжали палочки, продвинувшись ближе друг к другу. Мы, не сговариваясь, замедлили ход. Нервы натянулись до предела. Резко вспорхнувшая птица напугала едва ли не до полусмерти. Запахло кровью. Пройдя на негнущихся ногах ещё несколько шагов, мы вышли на небольшую поляну.        В первую секунду мне показалось, что вся она была залита расплавленным серебром. Потом я разглядел отдельные крупные пятна единорожьей крови и самого единорога, неподвижно лежащего на земле. Больше вокруг ничего не было. Я принюхался, надеясь учуять чужака, но нос различал лишь одуряющий запах крови. Он как-то странно действовал на меня, и в какой-то момент я испугался, что потеряю контроль.        Шерсть на загривке вздыбилась. Пасть раскрылась в безумном оскале. Раздалось глухое рычание, и я не сразу сообразил, что оно принадлежало мне.        — Клык? — обеспокоенно спросил Гарри. Его голос привёл меня в чувство, но лишь немного. Внезапно я осознал, где сейчас должен быть, и устремился вперёд.        — Наверное, он что-то почуял, — высказал очевидное Малфой и, забыв о недавних страхах, последовал за мной.        Гарри не отставал, также захваченный духом преследования. Но по мере приближения к цели я всё больше осознавал, что мы опоздали. Не представляю, откуда взялось это чувство.        Когда мы прибыли на место... Не знаю, что я ожидал увидеть. Но явно, не то, что увидел.        На перекрёстке лесных троп, уставившись в небо пустыми глазами, лежал Квирелл. Не оставалось никаких сомнений, что он был мёртв.